Как выяснилось, передатчик представлял собой не монолитную махину, а целый ансамбль из нескольких установок, каждая из которых работала на общее антенное хозяйство. Причём система согласования оказалась настолько хитроумной, что мне даже стало немного завидно, это надо было иметь нетривиальные мозги и образование, чтобы всё это безумие спроектировать так, чтобы оно работало. Лично я бился над переводом аки богатырь со змием, но четко осознавал, что даже при наличии электронного архива для наведения справок понимаю далеко не всё.
Однако проведённые тестовые запуски показали, что страдал я не зря и работает всё, на удивление, хорошо. Порадовали меня длинные волны, ох как порадовали. Даже при запуске одной секции из шести, наш тестовый сигнал легко и непринужденно ловился в ближайших городах и полисах на обычный детекторный приемник. Я уж не говорю про транзисторные приемники и специальное измерительное оборудование. Складывалось впечатление, что этой станции плевать на радиус нашей планеты чуть более чем полностью. Собственно когда измерительное оборудование достигло других, более удалённых городов, то и там наш урезанный до 1/6 сигнал вполне себе ловился. Похуже, но всё же.
Так что, в нашем мире, длинные волны в отличие от коротких, они уверенно накрывали пространство, словно заботливая кобылка, кутающая жеребёнка в тёплый плед. Детекторные приёмники тоже не подвели — пусть они и капризничали из-за близкого копытокинеза и требовали длинных антенн и добротного заземления, но со своей задачей справлялись достойно.
Однако на этом техническое веселье не заканчивалось. Были у нас сборки и на транзисторах, которые, постепенно, будут заменяться на ламповые устройства по мере выхода транзисторных из строя. А транзисторы «будут» выходить из строя, так как обнаружилась проблемка — транзисторы конца семидесятых годов лошадок не жаловали. Так что транзисторная техника комплектовалась адовой защитой и подробной инструкцией. Впрочем, всё это не могло стать проблемой, так как транзисторы шли на установки коллективного пользования. Клубы, амфитеатры, термы… Патина надеялась, что в этот раз, в первый день недели очага гулять мы будем всей страной как единый табун, а не каждый город на особицу.
Но больше всего удивил экспериментальный детектор на феррите — самый что ни на есть хай-тек в нашем пони-мире. Честно говоря, я до последнего не верил, что эта штуковина вообще заработает. Ну, вот не верил, хоть убей! Детекторный приёмник на ферритовом стержне звучит как нечто из области фантастики, но, к моему удивлению, он действительно заработал. Причём оказался настолько компактным, что его можно было носить с собой, как какой-нибудь архаичный плеер. Вот только радость омрачала одна небольшая деталь — ферритовых стержней нужного класса и подходящих, редких, отобранных вкопытную диодов у нас была жалкая горсточка. Так что массового производства ожидать не приходилось. Да и проблема копытокинеза никуда не девалась и для этой схемы. Наоборот даже, феррит ведь как раз таки и был идеальным материалом для регистрации магнитной составляющей.
Но, несмотря на все ограничения, шаг вперёд был сделан.
=*=
Незнакомый лично мне профессор уверенно орудовал указкой, будто шпагой, методично тыкая в разные точки на карте нашей страны. Временами он переключался на графики, водя по ним концом деревянной палочки, словно чертил невидимые линии заклинаний.
— …таким образом, можно с полной уверенностью сказать, что гипотеза профессора Грея Тандерболта оказалась верна, — его голос звучал ровно, но в нем чувствовалось довольство. — Более того, эффективность используемой нами частоты превзошла прогнозируемые показатели на внушительные 70, а в некоторых случаях и все 150 процентов. Это значительно больше, чем мы ожидали.
Зал гудел одобрительным шёпотом, а профессор, выдержав паузу, продолжил:
— Учитывая мероприятия, которые мы планировали для отдалённых поселений, можно сделать вывод, что полная мощность станции избыточна. В таком случае логично будет отключить три сегмента из шести, оставив их в горячем резерве. Если потребуется, мы сможем оперативно вернуть их в строй. А те запасные части, что имеются в наличии, считаю разумным передать на максимально бережное хранение.
Я одобрительно постучал передними копытами друг о друга, и меня тут же поддержали другие пони. Докладчик действительно проделал колоссальную работу: сам лично мотался по городам, направлял студентов, которые сновали туда-сюда с оборудованием, помогал разбираться с настройками передатчиков.
Прошло всего каких-то три месяца с момента начала развертывания системы, а у нас уже готовая карта покрытия, да ещё и со всеми значимыми аномалиями. Люблю, когда кто-то делает мою работу за меня. Ведь просто запустить передатчик — это лишь полдела. Нужно ещё понимать, кто и как его слышит, где сигнал стабилен, а где пропадает без следа.
Вот бы и с налаживанием работы издательского коллектива всё так же гладко получилось. Но, увы, мечтать не вредно…
Завершив все срочные дела и удовлетворив интерес каждого, кто горел желанием со мной пообщаться, я, не теряя времени, порысил к себе. У меня, между прочим, жена беременна! И пусть до появления жеребёнка на свет ещё далеко, сам факт даёт мне отличную возможность улизнуть от дополнительной нагрузки. Местные ведь сейчас буквально пылают энтузиазмом, подпитываемые успехом проекта и эйфорией от того, что радио наконец заработало. А для меня? Ну что ж… радио — это что-то из далёкого прошлого, архаичная технология, которая в моем родном мире уже давно перестала быть чем-то впечатляющим.
И всё же любопытство взяло верх. Интересно, что там сейчас транслируют? До этого мы гоняли тестовые записи — скучные и повторяющиеся, но, если память мне не изменяет, уже успели подобрать нескольких ведущих, которые будут заполнять эфир, пока не наладится полноценное расписание.
Стоило мне только задуматься об этом, как нейросеть, почувствовав мой интерес, оперативно подключилась к недавно спаянному устройству, которое я теперь всегда носил при себе. На вид — небольшая коробочка, не больше спичечного коробка. Но не стоит обманываться её скромными размерами. Благодаря особенностям понячей физиологии и некоторым техническим ухищрениям, включавшим детали SDR-приёмника из двадцать первого века, я получил возможность мониторить радиоэфир в весьма широком диапазоне.
Первоначально этот гаджет задумывался как инструмент для изучения помех, которые создаёт копытокинез, но теперь… теперь это просто приёмник. Самый обычный, но при этом чертовски полезный.
Мгновение и я слышу фантомный звук, который транслирует нейросеть:
— И-и-иго-го! С вами я, ваша Радуга, и моя любимая рубрика — трофейная музыка! — звонкий, уверенный голос ведущей раздался в динамике, заставив меня непроизвольно навострить уши. Я знал эту кобылу лично и последнее место, где ожидал её услышать — радио.
— К слову, за музыку человеков нам надо благодарить небезызвестного жеребца и мужа нашей восхитительной принцессы — Грея Тандерболта! Да-да, вы не ослышались! Все эти робкие слухи про то, что наша вороная государыня и моя пра-сколько-то-там-раз-бабушка нашла себе жеребца — это самая что ни на есть правда и факт. Ура! Не вижу ваших копыт, дорогие мои. Давайте ещё раз и… УРА!!!
Я сбился с шага и резко остановился, моргнув несколько раз.
— Чего?!
Тем временем кобыла в приёмнике даже не думала униматься:
— Знаете, этот невзрачный с виду жеребец реально пугает. Говорит как моя Ба, действует как Ба и, что особенно впечатляет — довёл человеков до того, что они принялись убивать друг друга смертельным боем. Нет, я, конечно, слышала, что существует разрушительная магия, но чтобы «пуф» — и целый город в труху… это что-то новенькое.
Мои уши дёрнулись.
— Что это за… — я раздражённо зашипел, начав нервно хлестать себя хвостом по бокам, но ведущая, похоже, была в ударе и останавливаться не собиралась вовсе.
— …и вот, мы все на нервах, дрожим от страха, а он — со скукой на морде — доел бутерброд, сложил вещи, и только после этого побежал прятаться! — в её голосе слышались то ли восторг, то ли нервные нотки. — В общем, когда Ба залетит, вы все знаете, кто у нас будет за главного. И лучше бы вам его по пустякам не дёргать… а то случившееся с человеками до сих пор перед глазами стоит. Брр!
Я поморгал, глубоко вздохнул и медленно выдохнул.
Мало мне того, что в этом мире меня и так считают то ли пророком, то ли учёным-чудотворцем, так теперь ещё и слухи о моих «подвигах» на Земле превратились в нечто сродни страшилке для непослушных жеребят.
— Ну а теперь послушаем людские завывания от группы «Латный Накопытник» с их композицией «Чёрные как ночь кобылки-маги»! — весело провозгласила ведущая. — Насколько я поняла, это песня про кого-то вроде нашей принцессы. Ведь она тоже известна своими ночными налётами и пламенем, что спускается с небес. Надеюсь, все помнят её фамилию? То-то же!
Я застыл.
Не моргая, в абсолютном ступоре, я переваривал услышанное, пока в динамике раздавались знакомые аккорды. Зловещие, тягучие, с оттенком чего-то мрачного и торжественного одновременно. Уж слишком хорошо я знал эту мелодию… Но я даже представить себе не мог, что её название будут вот так вот переводить. Жесть.
Закончившись, музыка сменилась тишиной. Долгой, неловкой тишиной. Лишь через минуту в эфир вернулся голос ведущей:
— Ох! Простите меня, отвлеклась на перевязку, забыла про время! — в голосе послышалась лёгкая вина, но уже через секунду кобылка снова задорно продолжила: — Кстати, сугубо между нами, но псовий арбалетный болт — это не то, что должно входить в круп уважающей себя кобылки… Туда должен входить… Ай! Больно же!
Раздался шум, потом чей-то строгий шёпот, и, прочистив горло, Радуга поспешила добавить:
— Кхм… Мне тут напоминают, что нас могут слушать и жеребята… Эх… Ну, значит, следующая композиция специально для них! «Боевой Людь» и их бессмертный хит — «Воин»!