Какая она? Разная.
Думаю, что, если бы она не стала Посредником, она могла бы стать великой актрисой. Не голливудской шлюшкой, получающей роли через постель, ковер, джакузи и кухонный стол Вайнштейна, а настоящей актрисой, способной сыграть любую роль — от Джульетты до Маргарет Тэтчер. Внешне она была не сказать чтобы прямо красавицей — невысокая худенькая брюнетка средних лет с вьющимися волосами и минимумом макияжа. Но глаза мужчин, когда она находилась в комнате, всегда устремлялись в её сторону. Так Земля своим притяжением заставляет Луну следовать земной орбитой.
Для меня Посредник была похожа на Мэри Поппинс. Для других людей у Посредника были свои личины. Каждому собеседнику она предлагала наиболее подходящую для него личность. Потом я это заметила, наблюдая за работой Посредника со стороны. Скорее, правда, потому, что она разрешила мне это увидеть.
Посредник не делала секрета из своих приёмов. Как-то раз, когда мы разговаривали на эту тему, она, рассмеявшись своим жемчужным смехом, сказала: «Честность, Дарья, — это лучшая политика. Мои клиенты, сильные мира сего, живы и здравствуют только потому, что не верят в купленную за деньги дружбу. Я не притворяюсь их лучшим другом. Я и есть их лучший друг. Мои особые знания просто помогают мне дружить».
И я поверила. Потому что как я могу не верить своей лучшей подруге? Потом, правда, не выдержала и прыснула смехом. И когда мы успели подружиться? Мы же знакомы всего несколько часов. Но именно так и работала особая магия Посредника.
Помимо Посредника, на этой вечеринке я познакомилась ближе со своей командой поддержки. Со «скводом больных и шайкой нищих», как они в шутку называли себя. До этого они были для меня голосами в микрофоне, что отдают мне указания. Сейчас я могла, пусть и дистанционно, познакомится с ними лично.
Эта дюжина человек выполняли в нашем проекте роль «ЦУП» — центра управления полетом. Именно от них я буду получать инструкции, сначала находясь на орбите, а потом и на лунной поверхности.
Я благодарна своей команде. Несколько месяцев постоянного общения с ними дали мне больше, чем годы обучения в институте (который, я, правда, еле окончила). Это их слова вы слышите от меня, когда я рассказываю о чем-то серьезном. И в прямом смысле — практически всё, что я знаю о космосе, я узнала из общения с ними. И в переносном — как вы понимаете, всех этих старперских оборотов речи из 70-х, совершенно не приличествующих современной девушке, я набралась от них.
С кем поведешься — так тебе и надо.
Средний возраст команды поддержки, по моим ощущениям, давно перевалил за сотню. Это я говорю не о физическом возрасте, а об опыте, выдержке, знаниях и уровне стариковского брюзжания. Не обижайтесь, я это любя.
Эти люди — члены отряда космонавтов СССР, технические специалисты, врачи и пилоты, программисты, химики, психологи, электронщики и математики — сделали мой полет возможным. Я назвала слишком много специальностей для дюжины человек? Это не ошибка. Каждый специалист из моей команды поддержки совмещал несколько специальностей.
Если мой полет завершится нормально, я расскажу о вас, дорогие мои коллеги, подробней. Каждый из вас достоин отдельной главы в моей будущей книге. Ну, а пока я не буду бежать впереди паровоза и расскажу о своем первом впечатлении от вашей команды.
Когда я зашла в каюту, члены команды поддержки были на экране ноутбука, включенного в режиме телеконференции. Уже знакомые мне говорящие головы. Но стоило мне надеть более совершенные очки дополненной реальности (более совершенные, чем рабочая модель с крохотным дисплеем, с которой я тренировалась), как я оказалась в окружении дюжины призрачных человек, мужчин и женщин, которые, как и я, стояли у виртуального стола с бокалами шампанского в руках.
Я молча переводила взгляд с одного лица на другое. При наведении на человека в очках всплывала подсказка с его специализацией. Физик, Инженер, Конструктор, Математик, Врач, Навигатор, Пилот, Программист, Ракетчица, Секретарь, Химик и Электронщик. Потом я узнала, что эти никнеймы, конечно, были отчасти условными — опыт полетов в космос имел не только Пилот, а в программировании разбирался не только Программист. Я стушевалась, не зная, что сказать. Конечно, и раньше, бывало, я оказывалась в незнакомых компаниях, где чувствовала себя первое время неловко. Но с ровесниками мне найти общий язык было много проще.
Ехидные старики же вовсе не делали мою задачу проще. Привыкшие общаться в своём кругу, они сухо поздравили меня с пройденным испытанием, поблагодарили за участие в лунной миссии, и… вернулись к своим прерванным моим появлением разговорам.
Моей выдержки хватило на несколько секунд.
— Ку-ку, народ, — возмутилась я, — мы вообще в чью честь собрались? В мою, правильно! Так давайте прекращать меня игнорить. Я понимаю, вы привыкли общаться в своём кружке. Но я теперь тоже член команды!
Они повернулись ко мне, внимательно и равнодушно оглядели с головы до ног. Я прямо опешила от такого приёма, если честно. «А ты, небось, думала, что в сказку попала?» — прошипел внутренний голос.
Точно! Именно что в сказку, в которой разные волшебные существа обязательно устраивают проверки, перед тем как помочь. Ведь чем именно я отличаюсь от других девушек? Ну, помимо скилла снимать купальник по первому требованию? Тем, что я могу на ходу вписаться в любой коллектив. И тем, что я умею и могу действовать спонтанно.
— Ну что, — улыбнулась я, — хотели импровизаций? Их есть у меня. Окей, Гугл, — проиграй минусовку первой встречи Алладина с Джинном, — добавила я в вытащенный из кармана телефон.
И запела, придумывая слова на ходу:
— Али-Баба пароль от входа знал, Шахерезаде сказки помогли, а мне, чтоб выше всех взлететь, нужно, чтоб вы фитиль мой подожгли! Потенциал научный мой велик, и оснащенность тоже велика, — тут я вытаращила глаза, захлопав ресницами, — во мне есть мощь, и блеск, и шик. Всё вспыхнет, стоит разозлить слегка!
В импровизированных куплетах особо не было рифмы. И смысла в них, в общем-то, тоже не было. Но это было не важно — свою порцию аплодисментов я честно заслужила. Наглядно показала, что не боюсь выглядеть смешно. Что найду выход из любой ситуации. И что стихосложение определенно не мой конек.
К столу я вернулась не Золушкой, но королевой. Как и всегда, я была в центре внимания.
— Глядя на тебя, Даша, я начинаю верить в успех нашего начинания, — сказал один из относительно молодых, в смысле моложе пятидесяти, членов группы с табличкой «Математик» над головой.
— В любой компании как дома, — веско согласилась с ним я.
— Я не совсем это имел в виду, — начал было он, но на него неожиданно резко зашикали. После чего над столом повисло тяжелое молчание.
— Полицай проклюнулся, — сказала я дежурную фразу и пояснила, — так обычно говорят у меня дома, когда сказать больше нечего.
— А почему проклюнулся? — спросил кто-то из дальнего конца стола. — У нас обычно говорили «Милиционер народился».
— Потому что точность должна быть во всём. Милиционеры родятся, а полицаи вылупляются из яиц, как и положено паразитам.
— Ты их с политиками не путаешь, Дарья? — сказал тот же голос.
— Конечно, нет. Политики размножаются делением. Любой политик из Москвы в регионах только об этом и говорит: «Делиться надо — вы поделитесь, и с вами поделятся».
За столом раздались неуверенные смешки. «Эта шутка не зашла, попробуем следующую», — подумала я. И зашла с козырей: рассказала о своём полете на «рвотной комете». Телесные выделения — беспроигрышная тема, над ними в любой компании смеются.
В этот раз смеялись больше. В том числе и потому, что опыт полёта на «комете» имели многие из присутствующих. Они начали рассказывать свои истории, заставляя окружающих раз за разом взрываться хохотом. Я тоже смеялась. Потому что было реально смешно. Потому что чужой смех заразителен. И потому, что теперь я была частью компании, которую не исключали из общего диалога, как в начале нашей беседы.
Единственное, что меня смущало, так это аллюзии. Большая часть из них была настолько сложной, касаясь совершенно незнакомых мне тем, что я просто терялась, не понимая и трети сказанного.
— Шутите понятней, плиз, — наконец не выдержала я, — сделайте мне скидку на возраст, пожалуйста. Имейте в виду, что у меня до двухтысячного года телевизора вообще не было.
— Почему не было? — спросил забавный толстячок средних лет в стандартной офисной униформе: белой рубашке и брюках. Тот факт, что трансляция ведется из его квартиры, выдавали забавные тапочки в форме зайчиков. Полупрозрачная табличка над его головой гласила: «Программист». Что ж, это многое объясняло.
— Я в двухтысячном родилась, — без тени иронии ответила я. На самом деле мне хотелось сказать: «Напряги извилину, Эйнштейн», но я чудом сдержалась. Не стоило начинать знакомство с командой унижением её членов. Не на форуме, чай.
— И верно, — замялся Программист, — я и забыл, какая ты молодая. Ты выглядишь старше.
— Я приму это за комплимент моему уму, а не внешности, — улыбнулась я, делая книксен.
Впрочем, как и в любой компании, были люди, которым общий разговор не интересен. И поскольку наша встреча происходила в виртуальной реальности, в которой реплики любого говорящего транслировались всем участникам, подпирающая стенку парочка неожиданно стала проблемой.
— Алхимик, бери Шизика, и дуйте к нам! — крикнула Секретарь, чтобы прекратить их бу-бу-бу, — потом доспорите.
От стены отклеились двое субъектов, которые при всей явной несхожести производили впечатление братьев-близнецов.
— Химик, к вашим услугам, — сказал первый, снимая воображаемую шляпу.
— Физик, аналогично, — поклонился второй.
— И Бильбо Бэггинс — к вашим, — ответила в тон им я.
И тут же забыла про них, заметив, что стоящий около меня призрак худенькой брюнетки протягивает мне виртуальный бокал с шампанским. Я протянула руку, решив подыграть и неожиданно поняла, что и бокал, и шампанское настоящие.