— На такой платок смотреть невозможно! Ты что, грязные руки им вытирал?
— Не руки, — возразил Василий, — ботинки.
— Ой! — вскрикнула Галя. — Ну и дурак ты какой-то! — рассердилась она. — Ботинки не вытирают носовым платком.
— А я вытираю! — тоже сердито заговорил Василий. — Всю жизнь буду вытирать. И грязным буду ходить! А ты меня дураком называешь. Я не дурак.
Конечно, Галя не должна была его так называть. Тем более, что она выполняла общественное поручение.
Василий распалился и сердито толкнул Галю, чтобы она его пустила, не загораживала дорогу.
— Я тебе дам! — выкрикивал он.
— Ай-яй-яй! — раздался вдруг укоризненный голос Екатерины Максимовны. — Это что же здесь происходит? Отчего так расшумелся Василий?
Все наперебой стали объяснять, что случилось, отчего он расшумелся. Екатерина Максимовна посмотрела на его грязные руки, увидела грязное лицо и велела пойти умыться. Он пошёл медленно, опустив голову. И даже не оглянулся, когда услышал всё ещё сердитый Галин голос:
— Пусть он больше не будет командиром нашей звёздочки!
Другие поддержали её, тоже сказали:
— Пусть он будет просто так. А командиром пусть будет Вова Толчёнов.
Екатерина Максимовна уже давно поняла, что Василий не годится в командиры. Но ждала, пока звёздочка сама решит, кому быть командиром.
После уроков в первом «А» устроили собрание. Сначала обсуждали поведение Василия.
— Он вытирает ботинки носовым платком, — сказала Галя. Это больше всего возмутило её в поведении Василия.
— А что, я должен в грязных ходить? — оправдывался тот. И пожаловался: — Я командир звёздочки, а она меня заставляет руки мыть! Она меня не слушается. Все не слушаются.
— Отчего вы не слушаетесь своего командира? — спросила Екатерина Максимовна ребят его звёздочки.
— Я тебе дам! — выкрикивал Василий.
В ответ заговорили все сразу. Потом вставали с места и говорили по одному, а то ничего нельзя было разобрать.
Братья-близнецы сказали:
— Когда ему говорят: «Выходи, надо проветрить класс», он сядет и сидит. А когда ему говорят: «Уже звонок, иди в класс», он не идёт. Потом бежит, всех с ног сбивает.
Кто-то сказал:
— Он говорит: «Я всё знаю», а сам не всё знает. Или мы ему поверим, а он говорит: «Я пошутил!»
Вспомнили, как он приглашал на пирог. И обманул всех.
— Я не обманывал! — возразил Василий.
А больше всего не нравилось первому «А», что Василий любит командовать, а сам не выполняет ничего.
И есть на что обижаться. В классе ведь так получается: Василий — командир, а над ним тоже есть ответственные люди. Надо выполнять требования и санитара, и хозяйственника, и цветовода. А Василий только препирается со всеми да требует, чтоб его слушались.
И примером он никому не был в учёбе. То тетрадки у него чистые, а то грязные. То он выучит урок, а то забудет. Так нельзя.
Василий больше не оправдывался. Он стоял, низко опустив голову, моргая выгоревшими ресницами.
И тут встала со своего места Даша и сказала:
— Когда была гроза, он меня не бросил одну на другом берегу. Не убежал. И кисточку мне отдал, чтоб я рисовала «Осенний дождь». Он хороший.
После Дашиных слов все сразу перестали ругать Василия. Начали вспоминать, что он хорошего сделал в своей жизни.
Оказалось, что он добрый, никогда никого не обидел. А Галю-санитарку он толкнул не очень сильно. Галя сказала:
— Я больше не буду называть его дураком. Он мне половину бутерброда отдал, когда мы ходили на Марицу. И на пирог позвал, потому что думал, что есть пирог. Правда?
— Конечно, — обрадовался Василий, что Галя не обижается на него.
Теперь все стали его хвалить, ещё сильнее, чем ругали. Но под конец всё-таки заявили:
— Он хоть и хороший, но командиром пусть будет Вова Толчёнов.
И Василия переизбрали. Выбрали нового командира звёздочки, Вову Толчёнова. Он и учится хорошо, и весёлый, быстрее всех бегает. А когда пообещает что-нибудь, не говорит потом: «Я пошутил». Обязательно выполнит. У него крепкое, надёжное слово.
Дома Василий пожаловался тёте Ане:
— Мам, я больше не командир.
И уныло посмотрел на маму, ища сочувствия. Но не нашёл. Тётя Аня сказала:
— Это справедливо.
— Тогда бы уж хозяйственником выбрали, — ещё более уныло проговорил он.
— Какой же ты хозяйственник! — изумилась мама и всплеснула руками: — Ты же неаккуратный!
Мама была права. Василий никак не годился и на эту ответственную должность. Ведь хозяйственник смотрит, чтобы у всех были в порядке и портфель, и книжки, и парта. А у него у самого всё в беспорядке.
— И в кого ты только уродился, мой сынок, не знаю, — сказала тётя Аня. — Всё тебе хочется ответственные должности занимать. Надо делать то, что лучше всего получается. Вот командир из тебя явно не получился.
Увидев, как огорчился Василий, тётя Аня сказала ему участливо:
— Не горюй, сынок. Найдётся и для тебя какое-нибудь дело, с которым ты справишься. И оно станет любимым. Интересно жить, когда есть любимое дело. Вот у нас с папой оно есть. Папа сады разводит. А я платья шью, такие, чтобы всем были к лицу. У Даши тоже есть любимое дело — она рисует. Будет и у тебя тоже. Подожди.
Олечка с сочувствием глядела на брата. Ей было жалко его. Даша тоже немного сочувствовала ему. Только она не понимала, отчего ему так хочется командовать. Ей совсем не хочется. Ей хочется рисовать. И она улыбнулась, когда представила себе, что её ждёт дома. Её ждёт любимое дело. Она будет рисовать прозрачными акварельными красками. И всё будет на картинке как живое.
В ДОЖДЛИВЫЙ ДЕНЬ
День был холодный, дождливый. С моря дул сильный ветер. Над Синегорском ходили тучи, тёмные, мрачные. Они принесли не только дождь, но и снег, хотя Синегорск южный город и снегу там почти не бывает. Изредка выпадет и тут же растает.
У Даши и её мамы выходной. Но в такую погоду не выйдешь на улицу. Лучше всего в такой день сидеть дома и заниматься чем-нибудь интересным.
Мама читала книгу. Даша слушала по радио передачу детского театра. Потом они с мамой смотрели Дашины рисунки. Даша всегда показывала маме, что она рисует. А мама по её рисункам узнавала, что происходит в школе у Даши, какие важные события… Вот первый «А» принимают в октябрята. Все стоят в строю, а вожатая прикалывает Василию звёздочку. А вот сидит за столом Екатерина Максимовна. Здесь она очень похожа на себя, Даша рисовала её акварельными красками. На одной картинке мама увидела растерянного Василия. Его переизбирают. Мама посочувствовала Василию и спросила:
— Он больше не горюет, что не командир?
— Нет, он теперь помощник цветовода. Хорошо ухаживает за цветами. Наверное, это его любимое дело. Тётя Аня говорила, что и для него найдётся любимое дело, с которым он справится.
— Вот и молодец он, — похвалила мама Дашиного друга. Галю-санитарку тоже похвалила за то, что она хорошо проверяет чистоту. Её, наверное, не захотят переизбирать.
— У нас больше никого не переизбирали. Одного Василия.
Потом Даша показала маме рисунок, где все сидят за столом, едят пироги.
— Это ты придумала? — спросила мама. — Ведь пирога не было?
— Был, — ответила Даша. — Это сначала не было. А потом тётя Аня два испекла.
Снег с дождём шёл не переставая. Ветер дул всё сильнее. Неуютно на улице. А дома тепло, уютно. Хорошо Даше и маме вместе. Они расстелили на полу большую карту и стали искать море, по которому плывёт сейчас папин корабль.
— Когда ж только наш папа домой вернётся… — вздохнула мама. — Скучно нам с тобой без него.
Даша только кивнула головой. Правда, когда же он только вернётся… Уже и карандаши у неё стали короткие, те, что подарил папа. И красок стало меньше. А папы всё нет.
Она заметила, как вдруг погрустнела мама, и стала её утешать:
— Мамочка, ты не волнуйся. Придёт от папы письмо. То их нет, а то сразу много приходит!
От папы вести доходили трудно. Иногда приходили телеграммы. Иногда сразу много писем. Потом опять долго-долго ничего.
И папа от них получал письма нерегулярно. Хотя они и писали ему почти каждый день. Наверное, всё это оттого, что папин корабль не стоит на месте. Всё плывёт и плывёт…
— Давай сейчас Напишем папе. Получится, будто мы с ним разговариваем, — сказала Даша. Ей очень хотелось, чтобы мама перестала грустить.
Они сели писать письма, каждая своё. А утром отнесли на почту. Когда-нибудь папа всё равно их получит…
ПУТЕШЕСТВИЕ В КНИГУ-ГОРОД
Первоклассники пришли на экскурсию в городскую библиотеку, Екатерина Максимовна давно собиралась их привести. И теперь, когда они выучили почти все буквы в букваре, она их привела.
Гостей встретили Дашина мама и Люся-Рыжик.
Дашина мама сказала:
— Сейчас я покажу вам удивительный город. Не такой, как наш Синегорск, и не такой, как Москва. А совсем особенный — Книгу-город.
И вместе с Люсей-Рыжиком она повела гостей по библиотеке.
— Где же город? — нетерпеливо допытывались гости.
А новый командир первоклассников Вова Толчёнов сказал громко:
— Вы сказали — это город. А тут только книжки.
— Нет, — возразила мама, — это самый настоящий город. Так здесь всё устроено. Здесь есть и улицы и переулки. Есть точный адрес у каждой книжки. Почти как у людей. Ведь у каждого человека есть адрес. Без адреса ни одно письмо не дойдёт. Откуда знать почтальону, кому нести письмо, если нет на конверте названия улицы и номера дома. Вот, например, нам с Дашей посылает папа письма. На конверте он пишет: «Город Синегорск, Садовая улица, дом 30». А если бы он этого не написал, почтальон не принёс бы нам письмо.
И с книжками так же. Чтобы её найти, надо адрес знать. В какой комнате да на какой полке живёт нужная книга. Придёт к нам читатель, ну, например, отец Василия, и скажет: дайте мне книжку о растениях. Он любит такие книги читать. Я его попрошу немного подождать, а сама пойду за книгой. Куда же мне идти за ней? В эту комнату? Или в соседнюю? Может быть, в шкафу её поискать? А может быть, на верхней полке? Или просто бегать из комнаты в комнату и ждать, когда книга сама на глаза попадётся. Пожалуй, я таким образом не найду книгу за