— Ты неправильно клеишь! Из такого кармашка сразу паспорт вылетит!
И опять загадка для Даши. Какой паспорт у книжки! Это у мамы есть паспорт. Разве книжка — человек?
— Не человек, а паспорт ей нужен, — сказала Люся-Рыжик. И объяснила ей про паспорт. Оказывается, в книжном паспорте всё про книжку написано: как её зовут, кто написал её, сколько ей лет. Да ещё записано, кому отдали читать, чтобы не забыть. Вот сколько, оказывается, хлопот с книгами, и это только немногое, что узнала Даша. А ещё книгу надо долго обрабатывать, пока она попадёт на полку, а с полки к читателю.
Даша стала наклеивать кармашки как полагается, и клеила их до тех пор, пока не пришла мама и не сказала:
— Хватит тебе, Даша, работать. Иди на улицу гулять. А то на тебя солнышко обижается.
— Иду! — сказала Даша и пошла вслед за мамой.
По дороге она зацепилась за большую книгу. За неё все цеплялись — так она неловко стояла, но никто не обращал на неё внимания. А Даше захотелось её рассмотреть. Оказалось, это альбом — не обычный, в котором Даша рисовала, а географический. Там говорилось про разные страны и моря. Были там нарисованы и горы, и моря, и всякие звери и птицы, даже маленькая птичка колибри. Даша отыскала на карте большое синее море, такое же, как на папиной географической карте. Они с папой любили рассматривать на карте синие моря и коричневые горы. И сейчас Даша подумала: «Интересно, по какому морю плывёт папа — тёплому или холодному?» Этого они с мамой не знали. От папы ещё не было писем. И Даше вдруг захотелось нарисовать папе письмо. Она поставила географический альбом на полку. Только не на то место, где он раньше стоял, а на новое, на чьё-то чужое. И пошла домой. Дома она нарисовала синее море и папин корабль. За кораблём летела маленькая птичка колибри. Море Даша нарисовала оттого, что стало ей грустно без папы. А птичку колибри просто так. Наверное, удивилась, что существует на свете такая маленькая птичка.
ГДЕ ЖИВЕТ БЕЛАЯ ПТИЦА
Когда Даша рисовала море, ей сразу вспомнилась Белая птица.
— Мама, скажи, Белая птица за морем живёт?
А мама смеётся:
— За морем синица живёт. А про Белую птицу не знаю.
Про синицу Даша и сама знала, как она тихо за морем жила. А Даше хотелось знать про Белую птицу. И она решила пойти на море, туда, где они были с папой, чтобы снова увидеть чудо-птицу.
Василий и Олечка сразу согласились идти с ней, хоть до моря от Синегорска и далеко. Утром трое друзей стали собираться в дорогу. Даша взяла с собой цветные карандаши и тетрадку: вдруг захочется рисовать. Василий нарвал крыжовника. А Олечка положила в маленькую корзинку хлеба, намазанного клубничным вареньем. Они уже совсем собрались уходить, но тут Даша вовремя вспомнила, что море солёное. Они всегда с папой брали с собой пить, когда шли купаться. Даша взяла бутылку воды. А то пить захочется.
Шли они дорогой, которой ходила Даша с папой. Так же, как и тогда с папой, они поднялись в горы. И сразу всё стало далеко видно. Знакомый город сверху показался незнакомым. Старая крепость вытянулась своими остриями. Вот-вот взовьётся и улетит ввысь. Бежит-торопится река Марица. Куда торопится, и сама не знает. Ей, быстрой, только бы не стоять на месте.
Если долго смотреть на Марицу, можно заметить на берегу рыболова. Иногда ему удаётся поймать рыбу. Только вот какую — с высоты даже в бинокль не разглядишь. Зато дома́ хорошо видны. Сверху они как разноцветные кубики. Один большой кубик посреди города — мамина библиотека. Даша подумала: «Что там сейчас мама делает?» — и виновато вздохнула. Ведь мама и не знает, что её дочка отправилась в путешествие. Даша заторопилась:
— Василий и Олечка, пойдёмте скорей, а то Белая птица улетит.
Они прошли немного и снова остановились — посмотреть, как большие ребята ежевику собирают. Они её собирали палкой, у которой на конце был сучок. Подтянут гроздья ягод палкой, а потом обрывают их. По-другому и нельзя. Потому что ежевика, как и крыжовник, очень колючая. Василий присмотрелся получше и радостным голосом сказал:
— Это я придумал!
Ребята услыхали его и засмеялись. А один насмешник посмотрел на оттопыренные уши Василия и сказал:
— Сразу видно, тебя часто за уши таскали. За твоё хвастовство.
Большие ребята засмеялись. А Василий закрыл руками оттопыренные уши и покраснел от обиды. Даша с Олечкой тоже обиделись за Василия. У всех троих испортилось настроение, и никому больше не хотелось смотреть, как собирают ежевику. Они пошли поскорей своей дорогой. Наконец внизу они увидели море. Осталось только спуститься к нему по горной тропинке. И они стали спускаться друг за дружкой: Даша впереди, за ней Олечка и Василий.
— Смотрите, вон Белая птица! — вскрикнула Даша.
Из-за горизонта показалась белая точка. Всё ближе, ближе — и скоро превратилась в большую Белую птицу, ту самую, которую видели Даша с папой. Все заторопились к ней, но Олечка споткнулась о корень большого дерева и ушибла ногу. Ей стало больно идти.
— Надо посидеть, — сказала Даша. — Пусть у Олечки перестанет болеть нога.
Они сели прямо в траву, а трава оказалась особенной — пахучей, как чай. Василий сказал:
— Это трава — мята. У нас такая в саду растёт. — И, повернувшись к Олечке, спросил: — Уже не болит нога?
— Болит ещё, — пожаловалась Олечка.
— Скорей бы перестала болеть, — заволновался Василий. — А то Белая птица улетит, мы её и не посмотрим.
А чудесная птица будто услышала его слова. Зашумела, загудела и умчалась к горизонту.
Василий долго смотрел ей вслед, а потом сказал:
— Это не Белая птица. Это катер.
Он сказал правду. Но Даше больше нравилось, чтобы это была Белая птица. И она вздохнула. Жалко, что не удалось близко посмотреть на чудо-птицу.
Домой они возвращались медленно, потому что у Олечки все ещё болела нога. Прохожие спрашивали их, куда они направились. И когда узнавали, что в Синегорск, удивлялись:
— Так далеко?
Проезжал мимо пограничник на мотоцикле. Остановился и тоже спросил, куда они держат путь. А когда узнал, то посоветовал им идти другой дорогой.
— По горной дороге в два раза дальше. К ночи не вернётесь.
Он показал заросшую тропинку и велел идти прямо по ней. Но только чтоб никуда в сторону не сбиваться.
— Спускайтесь к Марице, — сказал он. — Там перевозчик есть. Перевезёт на тот берег.
Ребята пошли, а пограничник долго смотрел на них сверху, чтобы они не сбились с пути. Они не сбились, прямо к Марице вышли. Тогда пограничник сел на мотоцикл и уехал к себе на заставу.
УРОК ПЕНИЯ
Только подошли три путешественника к реке, как вдруг услышали странные звуки:
«Цс-цс-цс!»
А потом:
«Тс-тс!»
И молчок. Будто кто высохшую головку с маком трясёт.
— Нет, — сказал Василий, — это не головка с маком. Это игрушка-погремушка.
Олечка сразу согласилась с Василием. Это маленькая игрушка-погремушка. Стали искать, кто с погремушкой в кусты забрался. Долго искали, пока Даша не прошептала:
— Смотрите!
Сидят на ветке два кузнечика. Один большой, другой чуть виден. Оба такие зелёные, будто их кто зелёным карандашом раскрасил.
«Цс-цс-цс!..
«Тс-тс!»
Долго так перекликались кузнечики. И тут Даша догадалась, что у них идёт урок пения, как у ребят в детском саду. Зелёный усач обучал маленького кузнечика своим песням. Только у маленького будто леденцы во рту. Короткая получается песня: «Тс-тс!», а дальше не идёт.
Кузнечик-учитель стал нервничать. Неужели так трудно выучить нехитрую песню? Наверное, всё-таки не очень легко. Не даётся она ученику — и всё. Кузнечик-учитель рассердился и сделал то, чего никогда не делают учителя в настоящей школе. Он шлёпнул маленького: мол, слушай внимательно и повторяй!
И маленький кузнечик снова терпеливо стал повторять песню. Наверное, кузнечики так и пели б до вечера, если бы их не спугнула жёлтая птица. Она присела на ветку, чтобы тоже пропеть свою песню. Ветка закачалась. И кузнечики сразу смолкли от страха. Потом оттолкнулись от ветки задними лапками — и скорей на другой куст. Больше их путешественники не видели. Только очень скоро услышали:
«Цс-цс-цс!»
«Тс-тс!»
И молчок. Урок пения продолжался. И как ни старался малыш, не давалась ему трудная песня. Наверное, он ещё не все буквы умел выговаривать. А петь ему очень хотелось, потому что в солнечный день всем хочется петь. Даже маленькому кузнечику.
НАСТОЯЩИЕ ДРУЗЬЯ
Послушали путешественники урок пения и пошли дальше. Им захотелось новые песни услышать, да почему-то все перестали петь. И солнце стало вести себя по-особенному. Нырнёт в мягкие подушки-облака, полежит, подремлет и опять вынырнет. Потом скроется куда-то. И долго его нет.
Скучно стало без солнца. Когда оно есть, никто его не замечает. А как спрячется, все сразу говорят: «Куда это солнышко пропало?»
Надо скорей домой! Только как перебраться через речку? Пока ходили по берегу, далеко ушли от тропинки, по которой велел им идти пограничник. Хорошо, что встретился мальчишка с лодкой. Он стал перевозить путешественников по одному: сначала Олечку, потом Василия, а когда приехал за Дашей, случилась неприятность. В лодку вдруг набралась вода. Ехать было опасно, и мальчишка побоялся везти Дашу. Друзья оказались на разных берегах.
— Василий! — крикнула Даша со своего берега. — Ты не уходи, ладно? Скажи, не уйдёшь?
— Нет. Мы с Олечкой тебя подождём.
А как тут дождёшься? Лодки нет, плавает Даша плохо. Рядом с папой она бы поплыла, а одной страшно.
У Даши был очень расстроенный вид.
— Что мне теперь, жить здесь, да? — сокрушалась она.
Василий не знает, как помочь, только сочувственно смотрит на Дашу. А она со своего берега говорит:
— Мне есть захотелось…
В рюкзаке у неё только цветные карандаши. Да ими сыт не будешь.
Вдруг Василий крикнул со своего берега:
— Я вспомнил! Там дальше запруда. Мы с папой переходили. Идём туда! Ты по своему берегу, а мы по своему.