Прочие гости смотрели на Дениса с молчаливым одобрением.
– Вы понимаете, – продолжил он, обращаясь к полковнику, – все мы – интеллигентные люди. Мы не можем убивать. Кого бы то ни было. Мы просто неспособны на это. Поэтому я прошу вас от имени всех нас, пятерых. Пожалуйста, защитите нас.
– Защитить? От кого? – холодно поинтересовался полковник.
– У нас у всех семьи. Мы не можем себе позволить, чтобы на нас падала тень подозрения в убийстве! – Денис умоляюще прижал ладони к груди. – Поэтому мы просим вас, Валерий Петрович, пожалуйста! Возьмитесь за это дело. Распутайте его! Найдите убийцу! Раз уж вы оказались здесь.
Не прерывая Дениса, Ходасевич непреклонно покачал головой. Но тот с горячностью продолжал:
– Мы скинемся, все впятером, мы заплатим вам. Столько, сколько вы скажете. Вы же знаете нашу милицию: они могут расследовать убийство до второго пришествия! И подозревать будут, конечно, только нас! Нас всех! Вы представляете, какой это удар по нашей репутации?! И главное: никто из нас, пятерых, не убивал!
– А как же я? – вдруг жалобно проговорила Вика, стоявшая за спиной Ходасевича.
Денис холодно глянул на домработницу.
– А что – ты? – переспросил он ледяным тоном.
– Но я ведь тоже – не убивала! – с отчаянием выкрикнула Вика.
– Подожди, – отмахнулся от нее бизнесмен и вопросительно повернулся к полковнику: – Пожалуйста, Валерий Петрович.
– Мой ответ: нет, – тоном, не терпящим возражений, произнес Ходасевич.
– Мы вам хорошо заплатим. Очень хорошо.
– Это исключено.
– Десять тысяч. Американских долларов, – быстро проговорил Денис.
– Нет.
– Но почему?! – воскликнул Денис.
– Потому что это похоже на взятку. И на подкуп свидетеля.
– Почему на взятку? Это просто гонорар! – воскликнула умница Наташа, обращаясь к полковнику. – За то, чтобы вы все расследовали сами, во всех деталях и по-честному!
А Денис, в свою очередь, произнес:
– Хорошо. Двадцать пять тысяч долларов.
И домработница Вика снова влезла в разговор:
– И я еще добавлю пять. Тысяч долларов. – Быстро проговорила она из-за спины Ходасевича. – В конце концов, у меня теперь есть наследство. И я тоже никого не убивала.
– Подумайте, Валерий Петрович! – сказал Де-нис. – Двадцать пять тысяч долларов. Такие деньги на дороге не валяются.
– А вместе с моими получается тридцать, – пискнула домработница.
– Я не следователь. И не частный детектив, – покачал головой Ходасевич. («Черт возьми, а ведь тридцать тысяч «зелеными» – неплохая сумма. На такие деньги можно даже в кругосветное путешествие съездить».) – Хотите, я вам найду специалиста?
– Мы доверяем вам, – твердо проговорил Денис. – Именно вам, а не какому-нибудь постороннему «специалисту». К тому же вы, так сказать, в теме.
– Нет, – снова помотал головой полковник. («Соглашайся, дурак! Это ж твоя пенсия на пятнадцать лет вперед!»)
– Но, Валерий Петрович!.. Вы же взялись расследовать дело о смерти отца!
– Я взялся не расследовать, а только познакомиться с ним. И потом – он был убит в результате теракта. И следствие по делу о смерти вашего отца ведут, в том числе, мои коллеги из ФСБ. А убийство вашей мачехи – обычная «бытовуха». А к этому комитет и мои друзья не прислонятся никаким боком.
Тут истерическая «англичанка» Рита сползла со своего стула, сделала несколько порывистых шагов по направлению к Ходасевичу и вдруг – бухнулась перед ним на колени!
– Ну, пожалуйста! – артистическим шепотом проговорила она, по-театральному вздымая к Валерию Петровичу руки. – Мы все вас просим!
«Фарс какой-то», – с неудовольствием подумал полковник.
– Встаньте немедленно, – сухо бросил он женщине. И обратился к Денису: – А если выяснится, что убийца – один из вас?
– Я все равно вам заплачу, – быстро откликнулся бизнесмен. – Сам заплачу. Лично.
Он почувствовал, что оборона Ходасевича дала трещину, и стремился развить успех.
– А если убийцей окажетесь вы? – Валерий Петрович пристально глянул на Дениса.
– Я не убивал, – с улыбкой помотал тот головой.
«Соглашайся, старый дурак! Второго случая заработать такие деньги у тебя никогда больше не будет! Во всей твоей оставшейся жизни!»
– Хорошо, – неожиданно даже для себя самого откликнулся полковник. – Только я прошу вас оплатить мою работу авансом. И еще одно условие: деньги я вам не верну. Даже если окажется, что убил один из вас.
«Да что ж это я делаю?! Зачем?! Вот старый идиот!»
Денис по очереди оглядел всех собравшихся. Каждый из них ответил молчаливо-одобрительным взглядом.
– Я немедленно выпишу вам чек, – быстро проговорил Денис. – На всю сумму сразу. Потом мы сами рассчитаемся с моими родственниками и господином Инковым.
Он стремительно подошел к обеденному столу и вытащил из кармана чековую книжку. Загорелая красавица Наташа бросилась к Рите, по-прежнему стоящей на коленях, и принялась ее поднимать.
– Вот видишь, – нашептывала она ей, – он согласился и все расследует, и все будет хорошо.
А Денис начал заполнять чек на имя Валерия Петровича и отрывисто, не глядя, бросил в сторону домработницы:
– Значит, ты, Вичка, тоже в доле?
– Да, – мгновенно откликнулась она.
– Ну да, ты же у нас теперь богатая наследница, – саркастически хмыкнул Денис, аккуратно выводя в чековой книжке: «Тридцать тысяч американских долларов».
– Теперь, после смерти мачехи, мы все оказались богатые наследники, – метнула в его сторону острый взор Рита.
Денис вырвал из чековой книжки листок, помахал им в воздухе, чтобы высохли чернила, и протянул полковнику.
Ходасевич взял чек.
– Итак, с этой минуты вы приняты на работу, – почти весело сказал молодой бизнесмен.
– Коль скоро вы меня нанимаете, – сказал полковник, – позвольте дать вам один совет. Вам всем. – Он обвел взглядом собравшихся: Наташу в обнимку с Ритой, Вику, Майю, мрачно сидящую за столом и что-то рисующую чайной ложечкой на салфетке; Инкова, угрюмо утонувшего в кресле – тот за все время разговора не произнес ни звука. – Когда приедет милиция, вам следует рассказывать ментам правду, только правду и ничего, кроме правды. А если кто-то из вас и в самом деле убил Тамару и (или) своего отца, признаться операм во всем и сразу.
– С чего вдруг? – буркнул Инков.
– Потому что они убийцу все равно расколют.
– Вы так уверены? – прищурилась Наташа.
– Абсолютно, – безапелляционно произнес полковник. – И еще я вам категорически советую: не надо ничего скрывать от меня. Иначе получится, что вы просто выбросили деньги на ветер.
– Я готова к вашему допросу, даже с пристрастием, – кокетливо проговорила «туземка» Наташа.
– Потом, – любезно кивнул Ходасевич. – После милиции.
И тут, как по заказу, на подъездной дороге к дому раздались вскрики милицейских «крякалок».
– Давай, Вичка, иди открывать ворота, – распорядился Денис.
Вечером того же дня.
Особняк Конышевых.
Валерий Петрович
Полковник Ходасевич мысленно подводил итоги дня.
День выдался странным, нелепым, сумбурным.
После того как убралась восвояси милиция (а произошло это только в восьмом часу вечера), Ходасевич по первому разу побеседовал с каждым подозреваемым. А далее на семейном совете было решено: всем, включая Инкова и полковника, оставаться в доме. Ужинать здесь, ночевать, завтракать, и так вплоть до той поры, покуда Валерий Петрович не найдет и не изобличит убийцу. Или хотя бы не выйдет на его след. Особенно на этом настаивал Денис. Сестры, Наташа и Рита, его горячо поддержали; Майя, тихонькая мышка, промолчала; Инков и Вика сдержанно согласились.
И вот Ходасевич снова устроился в гостевой комнате. Она для него уже стала привычной – Валерий Петрович быстро обживал любой номер в любой гостинице.
Пепельница. Стол, мягкий свет лампы, балкон. Ручка, блокнот, ванная, стакан остывшего чаю. Диктофон. Отдаленное покряхтыванье лягушек с водохранилища. Тишина. Что еще нужно для того, чтобы размышлять – думать, вспоминать, анализировать…
Вспомнить все события сегодняшнего дня. Все произнесенные слова. Проанализировать каждую мелочь. Обсосать детали.
Валерию Петровичу повезло: минут через пятнадцать после ментов на место преступления приехал самолично его старинный приятель из конторы полковник ФСБ Ибрагимов.
Благодаря присутствию Ибрагимова менты отнеслись к Ходасевичу весьма лояльно, допросами его не мучили, больше того: делились с ним информацией касательно преступления, и даже в избытке.
Другое дело, что информация эта ни Ходасевичу (ни, похоже, самим ментам) ничего пока не давала. Осмотр места преступления, опросы свидетелей, осмотр дома – сведений были горы, но располагались они сейчас в памяти полковника, словно хлам на старом чердаке: все навалено вперемешку, и непонятно, что нужно, что нет, и вообще: имеется ли в этом собрании фактов хоть что-то по-настоящему важное.
И теперь, поздним вечером, за столом, под светом лампы, куря одну за другой вонючие сигареты «Ту-134» (по четыре рубля за пачку), над листом блокнота – Ходасевич занимался тем, чем занимался всю жизнь: сортировал и анализировал информацию.
Первое, записал он, – место преступления.
Откинулся в кресле, закурил, задумался.
Комнату для гостей в особняке Конышевых, которую ему отвели для ночлега, так и хотелось назвать «номером»: удобная, но стандартная и безликая до невозможности. Всего метров восемь площадью: кровать, шкаф, стол, кресло. Лампа, пепельница. Все. Правда, есть ванная. И балкончик.
Полковник встал, распахнул дверь на балкон и выбрался наружу. Дожди прекратились, ночь выдалась звездной, а где-то на юге полыхала розоватым заревом Москва. Балкончик был настолько маленьким, что едва вмещал полковника. Странно, но эта гостевая спальня была одной обалконенной во всем доме. Рядом светили огни другой гостевой: там (как и вчера) поместился Инков. Еще чуть дальше была спальня, где расположилась Наташа. Куда-то на другую сторону дома выходили окна Дениса с Майей, а также Риты и Вики.