И два внедорожника безопасников, застывшие рядом.
Причем стояли они так, словно внизу что-то случилось: поломка в пути или авария. «Лендкрузеры» одинаково новенькие, приобретённые одновременно, и отличить их можно только по номерным знакам. Но почему-то я сразу понял, где есть кто. Первый джип стоял нехорошо, под углом, прижав корму к обочине и выставив морду так, что почти перегораживал проезжую часть. Это была машина старшего группы, именно с ней что-то и произошло.
Внедорожник Гинзберга подъехал к Людоеду позже и остановился позади, ровно, корректно, как и положено.
– Что ж не убираете-то, чекисты? – проворчал я. – Мне по канаве лезть? Ага, щас…
Тем временем странные детали продолжали проявляться, насыщая ситуацию тревогой.
Людей возле машин не было.
Никто не возился с запаской и домкратом, не распаковывал укладку ЗИПа, не бегал вокруг с незлой тихой руганью и ценными советами. Странно. Значит, всё-таки это дорожная авария, может даже с пострадавшими.
Я включил рацию и уже собирался вызвать Николая, как тот меня опередил.
– Никита, это ты там наверху маячишь? – прозвучал в динамике его глуховато изменившийся в тембре и отчего-то сильно напряжённый голос.
– Я, кто же ещё. Что у вас стряслось?
– По дороге кто-нибудь попадался навстречу? Приём, – вместо ответа он быстро задал свой вопрос. – Кто или что угодно, хоть квадроцикл или мотоцикл.
– Никого, чистая дорога, одни зайцы. Да что случилось-то?
– Принял. Жду тебя. Подъезжай, вставай за мной. – Водительская дверь второго джипа открылась. Гинзберг высунулся, глядя в мою сторону, свесил ноги наружу и, растягивая витой шнур тангенты-микрофона, продолжил: – Малым ходом. Посмотри сверху, нет ли техники в обзоре. И оружие приготовь.
– Это еще зачем? – удивился я, останавливая машину и затягивая ручник.
– Много лишних вопросов задаёшь, Никита. Сейчас сам всё увидишь.
– Услышал. Осмотрюсь и подъеду.
Да что там осматриваться! И без этого знаю, что никого поблизости нет, насмотрелся. Не люблю такие загадки. Конечно же, я разволновался и, признаюсь честно, даже немного растерялся. Нет никакой необходимости подкатывать с заряженным стволом к месту аварии, пусть и с пострадавшими. Не добивать же придётся… Вот зараза-то какая, во что я влип? Или вот-вот влипну?
– Осмотрелся, Коля, никого не видать, спускаюсь.
– Принял.
Положив тангенту на пластиковое крепление, я потянулся за тройником.
Была у меня идея разместить кронштейн для оружия на потолке салона. Серёга Кузнецов отсоветовал, они такое не делают. В средней полосе это вообще верный залет при проверке, да и потолок у «патриота» так себе, не слишком высокий. Рассматривался и вариант размещения оружия вертикально между передними сидениями, за подлокотником, на торце. Для этого к чехлу сидения снизу крепится небольшой мешок под приклад, сверху – простой хлястик на липучках для фиксации ствола. Видел пару таких решений на фотографиях, выглядели они неплохо.
Конечно, столь пафосное и дорогое оружие, как у меня, надо бы возить в родном кейсе, а не в креплениях, однако я подходил к делу без должного пиетета настоящего ценителя – не дорос ещё, – а чисто утилитарно. Чтобы удобно было, это главное. Наконец, после примерок и жарких обсуждений, оружейный кронштейн встал на торпеду, справа от коробки переключения передач. Если ты ездишь в машине один, то вполне нормально, пассажир ружью не мешает. А подвезти кого-либо я могу исключительно в посёлке, при этом сильно удивляясь каждому такому случаю. Не больно-то бирюка и просят.
Быстро зарядив все стволы, я сунул в карман еще пару-тройку картечных патронов.
Кажется, понял, в чём дело!
Медведи их взяли в осаду после поломки, где-то рядом ходят хищники!
– Гениально, Ватсон! А «Сайга-12К» справиться с медведями, конечно же, не может, – ворчал я вслух. Как удобно, сам предположил, сам же и парировал, и стороннего ехидного критика не нужно. – Три «Сайги» у трёх подготовленных мужиков. Тебя, чак норриса, ждали… В качестве кавалерии. Ладно, разберёмся.
Николай – профессионал своего дела, человек с большим соответствующим опытом. Раз он сказал подготовиться, значит, так и нужно сделать.
– Стоп, Никитос, не суетись, нет ли здесь подставы? Тогда тем более полезно вооружиться, – предупредил я сам себя.
На Людоеде я остановился так, как и сказал Коля, выскочив из машины с «зауэром» в руке. Гинзберг уже был рядом. Лицо каменное, глаза нехорошо прищурены, на шее висит «сайга».
– Пойдем, Никита, у нас нападение, – быстро бросил он и пару раз кашлянул, стараясь прогнать хрипоту.
Оглушил!
– Какое нападение? На службу безопасности? Шутишь… – глупо молвил я, послушно шагая следом.
Гинзберг молча открыл дверь первого внедорожника, наполовину опущенное стекло которого было пробито двумя пулями. Водитель с простреленной головой ничком лежал на баранке. На стекле капель крови было немного, вся она стекала на кожаный руль и пятнистые штаны убитого, собираясь в коврике страшной багровой лужей.
Охренеть! Уже сворачиваться начала, сгустками! К горлу тут же подступил рвотный спазм.
– Эй, ты как, норм? Не уплывёшь?
Я часто закивал. Трупы видел, и не один раз. Просто неожиданно. Слишком неожиданно! А ведь день так спокойный начинался… Продолжил осмотр и увидел, что «крузак» пробит в нескольких местах.
– Атаковали их двое, из засады, – он рукой показал на ивовые кусты, растущие с правой стороны грунтовки. – Один был с шершавым стволом, калашоидом или СКС, гильзы 7,62х39. Он плотно и быстро стрелял по парням. Хорошо, в общем, стрелял, сволочь, Гарик и Леха ушли сразу.
Второй безопасник бесформенно оплыл на пассажирском сиденье внедорожника, его голова была откинута назад. Ясно, что оружия экипаж взять в руки не успел, всё произошло внезапно и скоротечно. Они даже подумать толком ни о чём не успели.
– Второй нападавший синхронно бил тяжёлой пулей по капоту, стрелял из помповика «Моссберг-500» с пистолетной рукоятью. Сделал не меньше шести выстрелов.
– Откуда знаешь про «моссберг»?
– Чего ж тут знать, если этот гаврик там лежит, за джипом, у обочины. Мёртвый он. Так что… – без продолжения пояснил Николай.
– Твою мать…
Три трупа, настоящая бойня.
– А его кто вальнул?
Странно посмотрев на меня, Гинзберг что-то буркнул неразборчиво, выругался, а затем пригласил или приказал ещё раз:
– Иди за мной.
Труп бандита лежал метрах в десяти от места хладнокровного безжалостного расстрела, отброшенный чуть в сторону помповик оказался почти полностью скрытым травой. Одежда на мужике обычная: просторные брезентовые штаны бежевого цвета с боковыми накладными карманами, расхожие отечественные берцы чёрного цвета, из самых недорогих. Короткая куртка коричневой кожи.
– Видишь? А второй, что с нарезняком, ушёл, – тихо, словно боясь кого-то спугнуть, пояснял безопасник. – Непонятно только, пешком или на каком-то транспорте… Смотри внимательно.
На спине убитого зияла страшная, чудовищная рана. Огромный, словно раскрытый для демонстрации кровавого результата разрез с разваленными в стороны вручную или специальным инструментом краями начинался на шее и тянулся аж до самого копчика. Куртка была располовинена вместе со спиной, одним мощнейшим ударом, взмахом. Красное с белым. Как саблей!
– Шашка казацкая? – выдохнул я, сосчитав до семи. Только енисейские казаки имеют такое оружие. Медведь подобное не сотворит, даже самый большой.
Безопасник почему-то не отвечал.
– Алло, Колян! А что это было?
– Понятия не имею, никогда не видел удара саблей или шашкой такой адской силы, – наконец честно признался Николай. – По-моему, тут что-то другое. Не такой узкий клинок, широкий. Ты пальцы внутрь сунь, там на десять сантиметров развал.
– Да ты совсем охренел, что ли! Какие пальцы?! В труп? Коля, бляха, кто или что это сделало?
– Хотелось бы понять, а как? – всё тем же тихим голосом, то ли отвечая на вопрос, то ли произнося это вслух только для себя, ответил Гинзберг. Он неторопливо, с демонстративным спокойствием стащил с головы кепку с логотипом фирмы и энергично взмахнул ей, словно отряхивая.
– Что за муть тут творится? Ты пальцем покажи в сторону подозреваемых! Бандиты залётные или зверь?
– Никитос, ты тупой?! – заорал и он. – Слепой, глухой? Не знаю я, не знаю! Сам пальцы сунул внутрь и тут же отскочил, потом две минуты руку вытирал! Мне и сейчас очково к нему подходить, ты один вздрагиваешь, что ли? Как огнём обожгло! Кто-кто… Саблезубый тигр! Маньяк с секирой! Живорезы эти паскудные, про которых трындит каждая баба в Крестах!
– Живорезы… – пробормотал я, тут же вспомнив разговор с Гумозом.
– Пошли на ту сторону, покурим, – сплюнув на землю, предложил безопасник. – И начнём действовать.
В последний раз я курил с полтора года назад, на одной запомнившейся пьянке с гитарами и девочками. Но отказываться не стал, сейчас моим перегретым, готовым вскипеть мозгам был нужен какой-нибудь наркотик.
– Так, Бекетов, давай подытожим хоть что-нибудь. Я приехал сюда за двенадцать минут до тебя, по трассе шёл достаточно быстро, рассчитывая догнать их после Людоеда. Падла такая, не выстраивается цепочка событий! Как вообще всё это могло произойти? Они тоже двигались быстро. Кусты жидкие, второй человек должен заниматься наблюдением, а водитель при инциденте сразу дает полный газ. Разбежка воздействий должна быть, вот что, Никита, даже если они сразу начали попадать по машине! А тут, считай, всё пятном, всё предельно компактно.
– Они тебя дожидались, вот и остановились на Людоеде. И стали удобной мишенью, – догадался я.
– Может, и так. А дальше что было?
С полминуты мы тупо молчали, обдумывая одно и тоже.
– Золото забрали? – этот вопрос у меня всё-таки вырвался.
– Ну, ёлки… И ты туда же! – заревел Николай медведем. – Не было никакого золота, не возим мы его! Золото – это очень серьезно, это особый регламент! Не такими силами и средствами, с ответлицом, это протокол!