— Никакой дуэли — обойдёмся арестом, если вы этого хотите! — ответила Ирена.
— Э, нет, леди, так не пойдёт… — поднялись ещё несколько человек.
— Отходим к выходу, — скомандовала Ирена.
Прикрывая друг друга и держа на прицеле всех военных вблизи, кто мог на нас броситься, мы начали медленно отходить к выходу.
Певичка со сцены истерично пела какие-то веселые куплеты, залихватская музыка звучала несколько странно в такой ситуации.
Мы почти отошли к выходу, когда в ресторан ворвались Шершнев и какой-то генерал-майор в мундире военного жандарма.
— А ну всем стать смирно! — выкрикнул он громовым голосом.
Присутствующие офицеры, даже довольно пьяные, вытянулись по стойке.
Мы с Иреной переглянулись и приопустили парализаторы.
— Что происходит, госпожа Снегирева? — негромко поинтересовался Шершнев, оглядывая зал и разбитый стол.
— Мы зашли пообедать, к нам пристал тот хам и оскорбил Даурского, когда он за меня вступился. Мы в своём праве, у нас свидетели, — ответила Ирена.
— Хорошо, разберёмся! Идите вниз скорее, — покивал полковник.
Когда мы вышли из ресторана, лейтенант жестом подозвала управителя.
— Госпожа? — бледный, он вышел к нам, у него тряслись руки.
— Часто такое у вас бывает?
— Недели нет, чтобы было без драк и безобразий с участием господ военных, прибывающих с Кавказа, — покивал он.
— Теперь всегда вызывайте мотожандармерию — мы будем пресекать подобные непотребства, — заявила Ирена.
— О, сиятельная госпожа… — приятно удивился администратор и молитвенно сложил руки.
— Нашу еду пусть принесут к машине, патрульная «эф-дэ» в седьмом ряду.
— Конечно, конечно — за счёт заведения! — покивал управитель.
— Почему это? — удивилась Снегирева.
— Вы первые, кто дал отпор господам пьяным военным. У меня два десятка судебных решений от таких вот проишествий на руках, до сих пор убытки никем не оплачены. Хоть закрывай ресторан.
— Ясно. Будем с этим бороться!
— Спасибо, госпожа! — чуть поклонился управитель.
Мы спустились на первый этаж.
— Отлично пообедали, — заметила Ирена, когда мы стали около лестницы.
— Никто не имеет право приставать к девушкам таким образом, даже фронтовики, — ответил я.
— Спасибо, Даурский — это хоть было и жёстко, но вполне оправданно, — улыбнулась она.
— И что теперь будет?
— Не знаю, может эти вояки потребуют дуэль.
— Мы при исполнении, какая дуэль? Если каждое пьяное хамло будет требовать от нас удовлетворения на дуэли, мотожандармы быстро закончатся, госпожа лейтенант.
— Это верно, юнкер — нас создали как раз для пресечения таких вот ситуаций. Посмотрим, что скажет нам господин полковник.
Шершнев спустился минут через пять.
— Так, Снегирева, Даурский — эти господа утверждают, что вы первыми на них напали, — заявил он. — Даурский, ты зачем первым врезал по лицу ротмистру?
— Он оскорбил госпожу лейтенанта непристойными предложениями! — чуть скривился я.
— Валентин Глебович — ротмистр первый ко мне пристал, а юнкер защищал меня, как и подобает благородному дворянину! У нас свидетели — дипломаты за соседним столом и управитель заведения. Эти пьяные господа и на них могли наброситься.
— Да? Тогда отлично, это будет наш козырь против их показаний, если они обратятся в полицию. Это офицеры из Девятой рейдовой кавдивизии «Арарат», приехали на побывку после заключения перемирия с иранцами. Утром был дирижабль с Кавказа, вот они сразу и обосновались в ближайшем ресторане.
— Это не значит, что им позволено вести себя подобным хамским образом, — ответила Ирена.
— Я точно такого мнения! — покивал Шершнев. — В общем, здесь всё нормально, не считая этого инцидента. Шах прилетит в ближайшие минуты, поэтому мы особо не нужны. Я буду сопровождать кортеж министра и шаха до «Гнезда», а вы пока походите здесь, на стоянке и около, осмотритесь. Уедете, когда всё закончится. Сегодня разрешаю вам режим свободного патрулирования.
— Будет исполнено, господин полковник! — лейтенант щелкнула каблуком.
Шершнев кивнул нам и направился в сторону делегации встречающих.
— Проще сюда было вообще не ехать, это даже не сектор патрулирования СОМЖ, — вздохнула Снегирева. — Идем на стоянку.
Когда мы вышли, я увидел приближающуюся точку с юга, она довольно быстро росла.
Мы с Иреной стали в тенёк и смотрели, как темно-серебристый дирижабль за несколько минут подлетел и начал делать разворот для захода на посадку.
Первое, что мне пришло в голову — дирижабль «Гинденбург» и его знаменитая катастрофа. Его размеров я не знал, но этот был метров триста в длину на вид, никак не меньше, и огромного диаметра. Корпус поблескивал на солнце, какой-то рисунок красовался с левого борта. Через минуту я рассмотрел его лучше — золотой гепард держал в руках саблю. Вспомнил, что это герб шахской династии.
— Интересно он блестит, госпожа лейтенант — тяжелые такие отблески, глаза сразу устают, — промолвил я, завороженный зрелищем.
— Я слышала, что этот дирижабль стоит умопомрачительных денег, потому что материал его каркаса сделан из прочного магний-алюминиевого сплава на основе неких артефактов пятого уровня Изнанки. Читала, что каркас спокойно выдерживает попадание из такой пушки, как на нашем броневике.
«Ага, значит его практически невозможно сбить имеющимся в этом мире вооружением», — прикинул я.
— А у нас есть такие материалы?
— Увы, таких ещё нет, поэтому наши дирижабли более простые и уязвимые. Потому у иранцев на Кавказе было преимущество в воздухе.
Вялотекущая война с Ираном на Кавказе шла долго, то обостряясь, то затихая. Видимо, сейчас этот вопрос стороны захотели решить кардинально, раз шах отважился на такое смелое путешествие во враждебную столицу.
Мы ещё несколько минут смотрели, как шахский дирижабль заходит на посадку. Я был очень впечатлён.
— Пошли пройдёмся к тем кустарникам, — показала Ирена на заросли по краям стоянки.
Только мы хотели идти, как из боковой двери метрах в пятнадцати от нас вышли парень и девушка в одежде официантов из «Судакова». В руках у них были симпатичные на вид корзинки, обернутые черно-желтой бумагой.
— Это для нас! — усмехнулась Ирена.
Жестом она показала, чтобы они шли к нам.
— Благородные леди и господин, ваш заказ! — кивнул официант. — Позвольте отнести к вашей машине?
— Нет, спасибо, мы сами, — покивала офицер.
Парень и девушка отдали нам четыре корзинки, поклонились, пожелали хорошего дня и ушли.
— Теперь можно и пообедать, — улыбнулась Ирена. — Идём в машину.
Я разделял её настроение — самому захотелось плотно поесть, поскольку бронежилет, сделанный из легких, очень дорогих бронепластин на основе артефактов второго уровня, всё-таки весил пару килограмм и его таскание целый день на себе в конечном итоге ощущалось.
Корзины оказались довольно увесистые.
Дойдя к «эф-дэхе», две их них мы поставили на заднее сидение, а две — на капот. Внутри оказались просто конские порции — видимо, управитель нам накидал ещё и пирогов, и бутербродов, и бутылки с газировкой. Еда была аккуратно и удобно завернута в плотную бумагу, вместо вилок и ложек были специальные деревянные палочки-рогатки, одноразовые.
— Сколько тут всего, пахнет как хорошо, — Ирена довольно улыбнулась.
Принялись есть. Картошечка оказалась не пюрешкой, а кусочками и с большими кусками мяса, обваленном в укропе. Очень вкусно с малосольным огурчиком.
Пирогов оказалось по десятку в каждой из корзинок, все с разной начинкой. Мы с Иреной съели по три и я понял, что ближайший час не захочу даже двигаться.
— Шикарный обед — сюда стоит наведываться, кухня тут что надо. Теперь можно и немного передохнуть, — выдохнула Ирена и жестом показала, чтобы я поставил корзины в машину.
Минут семь мы сидели с открытыми дверями и попивали минералку, пока со стороны терминала не раздалась какая-то музыка в исполнении оркестра.
— Играют иранский гимн, уже встретили шаха, видимо, — зевнула наставница. — Ещё полчаса здесь постоим и поедем в Чертаново, раз у нас сегодня свободный режим.
— Так точно! — с энтузиазмом покивал я.
Ехать предстояло через весь город.
Глава 11
Мы смотрели, как кортеж с высоким гостем покидает дирижаблепорт. Броневик полковника ехал замыкающим.
— Подождём немного и поедем в магазин «Бонжур», — произнесла Ирена.
Минут пятнадцать слушали рацию — всё было в рамках обычного.
Я заточил ещё один пирожок и раздумывал, каким образом мне стабилизировать свой энергоканал, чтобы можно было в полной мере использовать родовой дар — «защитное сокрытие даурского ежа». Я его ещё ни разу не применял, потому только теоретически представлял, как это делается — нужно было произнести родовое заклинание, и потом на некоторое время я буду защищён от абсолютно любых магических воздействий. Чем больше потенциал и пропускная способность канала, тем дольше и надёжнее будет действовать способность.
«Магический локатор», то есть личный дар, явно будет возможность применить со дня на день — это я уже понимал вполне ясно. В академии у нас были практические занятия, каждый из курсантов оттачивал свою способность. Я раза три удачно ставил магическую метку на объект учебного преследования и в астральной ауре смог его почти без труда выследить в учебно-тренировочном ангаре-лабиринте.
Вспомнил, как это было и улыбнулся краем губ — умение крайне полезное.
— Можно ехать! — Ирена захлопнула дверь.
Двинулись в город. Слева на трассе, где-то в километре от поворота в дирижаблепорт, я заметил несколько десятков грузовиков, выстроенных в колонну — они ехали к нам.
— Солдат едут забирать, — прокомментировала лейтенант.
Я уже отошёл от плотного и вкусного обеда и сидел, попивая минералочку. На перекрёстке въезда в северо-западную окраину Химок в нас на большой скорости чуть не врезался четырехдверный «Руссо-Балт» самой первой модели «эф-дэ». Водитель каким-то чудом вырулил и пытаясь не увалиться в кювет, метров через двести всё-таки врезался в телеграфный столб.