– Позволь мне управлять процессом, – шепот ласкает ухо, и между ног становится влажно.
Поцелуи заводят, но их недостаточно, чтобы насытиться. Я изнываю от нетерпения. На мне слишком много одежды, и каждый шов так сильно впивается в тело, будто стальной канат.
Пытаюсь так выгнуться, чтобы вдавиться в пах Кострова низом живота.
– Не торопись, – шепчет Денис, опустив лиф платья и обводя языком ареолу соска. – Мы никуда не спешим.
Что он несет? Я спешу! Мне так хочется продолжения, что всё остальное теряет значение. Нет ничего и никого, кроме этого мужчины и его пальцев, и сбитого дыхания, и языка, обжигающего грудь лаской.
Моё платье оказывается задрано до пупа, и Костров опускает обе ладони на живот, мягкими круговыми движениями поглаживает кожу, опускается к бедрам.
– Пожалуйста…
Договорить не успеваю, потому что его ладонь ныряет под резинку трусиков, и меня затапливает возбуждение. Сквозь зубы вырывается шипение, когда умелые пальцы накрывают разгоряченную плоть.
Плавными движениями, неторопливо, исследуя, но не вколачиваясь как в прошлый раз. Денис наблюдает за моими эмоциями, впитывает в себя каждый вздох и стон. Подводит к грани, лаская чувствительный клитор, но не позволяет сорваться в пропасть блаженства
Словно издевается, и единственное мое желание, которое затапливает всё разумное – получить разрядку. Окончательно потерять контроль над собой.
– Пожалуйста… – повторяю на излете дыхания.
– Потерпи, – растирает набухшую горошину, не переставая всматриваться мне в лицо. – Я сам решу, когда настанет время.
Невозможно сдерживаться. Моё тело состоит из натянутых струн, все до единой клеточки вибрирует от нетерпения. Указательный палец проникает внутрь, и я задыхаюсь. Выходит наружу и растирает влагу – теряю контроль над собой.
Мне кажется, эта пытка длится бесконечно долго. Невозможно думать о сексе как о чем-то неприятном, если ты вообще не можешь думать. Нет ни единой мысли. Пустота, наполняемая возбуждением.
Внезапно Костров ускоряет темп, одновременно исследуя меня изнутри и надавливая снаружи.
Мир искрит, пульсация становится невыносимой.
Я содрогаюсь от бешеного оргазма, и в эту секунду Денис входит в меня. Целиком. На полную длину. Это все-таки происходит на заднем сиденье его машины. Словно круг замкнулся, вселенная закольцевалась и привела нас туда, где мы остановились в прошлый раз.
Боль лишь на секунду проклевывается через блаженство, но затем отступает, потому что движения Кострова выверены, а пальцы оттягивают сосок, пока мочку уха терзают зубы.
Мне хочется кричать как в порнофильмах: «Ещё! Пожалуйста, ещё!», но стыд заливает щеки краской. Нет уж. Это какая-то пошлятина.
Ох, но как же хорошо…
Как же глубоко… и…
Я издаю громкий стон и прикусываю свою ладонь, потому что меня накрывает новой волной… куда сильнее прежней… ох…
Она растет внизу живота, лавой наполняет артерии.
Денис кончает, откинув голову. Чудом только не врезался лбом в обивку крыши авто. Места тут все-таки маловато, но узость пространства становится заметна лишь теперь. Костров стаскивает с себя защиту и, закрутив, выбрасывает за окно. Да уж. Я даже не успела проследить, в какой момент он умудрился надеть презерватив. Вот что значит мастерство.
– Ты как? – целует в уголок губы так нежно, что меня затапливает умиление.
М-да, видимо, интересно, все девушки после первого раза такие плаксивые или для этого нужно захлебнуться в оргазме?
– Всё отлично.
Конечно, обманываю. Теперь, когда всё завершено, внизу начинает саднить и побаливать. Пройдет.
Неужели мы сделали это?..
Вот так просто?
Я представляла себе первый раз иначе. Долгая подготовка, все эти банальные лепестки роз и ароматические свечи. Разумеется, парня, который трясся надо мной и ежесекундо спрашивал, всё ли нормально, тоже представляла.
Получилось… не так. Лучше. Жарче. Запретнее.
Денис застегивается, наблюдает за тем, как я одергиваю платье. Присаживается рядом и притягивает к себе.
– Надеюсь, оправдал возложенные ожидания.
Я прыскаю. Да уж, с лихвой.
– Денис, зачем тебе эти бои? – утыкаюсь в грудь.
– Они помогают отвлечься. Иногда хочется забыться, знаешь ли. Уйти в себя. Кто-то упивается в хлам, кто-то подсаживается на химию, а я предпочитаю выйти на ринг и хорошенько размять кулаки. Я с шестнадцати лет по клубам, – ухмыляется, заметив моё непонимание, – раньше огребал по полной программе. Хотя меня жалели. Кто будет выбивать зубы ребенку? А когда поняли, что ребенок сам способен сломать кому-нибудь челюсть, было поздно. Так что это не мимолетная прихоть, это… давно во мне.
Звучит просто, будто мы обсуждаем кружок кройки и шитья. Мол, чего такого, что я увлекаюсь боями без правил, и в любой момент меня могут уложить в больницу? Зато в свободное от них время я учусь в аспирантуре и преподаю экономику студентам. Вот такая разносторонняя личность.
Мне не нравится его увлечение, но кто я такая, чтобы запрещать человеку убивать себя? Денис прав: одни пьют, другие курят, третьи заедают стресс фастфудом. Люди по природе мазохисты.
– А чем больна ты? – Он проводит кончиком пальцев по моей скуле.
– Ничем. – Пожимаю плечами. – Я исключительно скучная особа.
– По тебе не скажешь. Думаю, в тебе спрятано много демонов, – Денис качает головой. – Поехали? Предлагаю где-нибудь перекусить.
– Тебе не нужно обратно в клуб? – оглядываюсь на темное, мрачное здание.
– Нет, бой закончен, деньги за победу отдадут в любое время. Ты как? Готова?
Киваю.
– Слушай, всё хотел спросить. Ну что, теперь мы будем друзьями? – спрашивает с улыбкой.
От этого вопроса меня охватывает почти физическая боль.
Не хочу с ним дружить. Теперь, когда я распробовала Дениса Кострова, не смогу остановиться. Мне нужно большее.
– Просто друзьями? – нервно сглатываю я.
– Конечно, – отвечает Денис. – Знаешь ли, просто дружить приятно. Расслабься и получай удовольствие, детка.
Эти слова звучат двусмысленно.
Но его губы, накрывшие мои в жарком поцелуе, куда более двусмысленны…
***
Звонок Маринки настигает меня у дверей в общежитие. Я специально не захожу внутрь, присаживаюсь на лавочку возле крыльца, чтобы пообщаться с ней без свидетелей.
– Куда ты ушла? – возмущается подружка, и я слышу в её голосе неодобрение. – Было ещё четыре боя, ты такую схватку пропустила. Огонь!
– Не люблю насилие, – почти не обманываю. – И как прошло?..
– Ты про бой Кострова? – по-своему понимает вопрос Маринка. – О-о-о, круто. Не ожидала, если честно. В нашем-то аспиранте и такие черти водятся. Его как с катушек сорвало. Он за два удара добил того мужика, а потом кинулся куда-то, словно у него квартира горит или в штанах зудит.
Не буду уточнять, насколько близка к истине подружка. Она с придыханием рассказывает про Дениса, про то, что не ожидала увидеть его таким, а я вспоминаю теплый салон автомобиля и голод во взгляде.
Меня сносит разрушительной волной, стоит этому человеку оказаться рядом.
Но сожаления нет, как нет и раскаяния. Другая бы на моем месте прокляла себя за минутную слабость или – что смешнее – обвинила бы Дениса, будто виноват только он один.
Нет. Это глупо. В чем он виноват?
Что его накрыло точно так же, как меня саму? Что я сама разрешила ему идти до конца? Что мне понравилось столь сильно, что поджимались пальцы на ногах?
Мой первый мужчина.
Мой… друг?
Можем ли мы называться друзьями? Да и считались ли когда-либо ими?
Маринка щебечет что-то ещё, в её крови плещется адреналин от драки, от горячих самцов, что мутузят друг друга. Она на подъеме, и голос подрагивает.
А я никчемная подруга, потому что слушаю вполуха.
– Марин, котик, я готов ехать… – вдруг доносится до меня густой баритон через динамик телефона.
Подружка хихикает и, отведя трубку ото рта, шепчет что-то внезапному кавалеру.
– Ладно, мне пора идти! До встречи! – это уже мне.
– Стоять! Ты с кем? – спрашиваю суровым материнским тоном.
– Это Сэм, он дрался в последней паре. Ты бы видела, как уложил своего противника. В один удар. Бам, и всё, тот без чувств. А потом Сэм посмотрел прямо на меня. Ух, я аж дышать перестала! В общем, он пригласил меня в свой загородный дом отпраздновать победу. Посидим, отдохнем. Будет классно!
– Марин, ты уверена? – с опаской.
Плохая идея: пойти незнамо куда с первым встречным. Очень плохая. У меня аж мышцы сводит от переживания за эту неразумную женщину. Вот уж у кого зудит между ног.
– Ксень, когда ещё будет второй такой шанс?! Считай, я поймала золотую рыбку и сейчас хорошенько её отжарю! – подружка хохочет и вешает трубку первой.
Я сжимаю и разжимаю кулаки, отгоняя дурное предчувствие. В самом деле, мы ведь живем не в эпоху разбоя и бандитизма, чтобы парень, встреченный в бойцовском клубе, оказался последней скотиной.
Понятно, какие у него намерения, ну так и Маринка едет в коттедж не ради общения с интересным собеседником. Если их вечер окажется хоть вполовину таким же зажигательным, как наша короткая интрижка на заднем сиденье, то я могу только порадоваться.
Совет им да любовь.
Вернувшись в комнатку, я скидываю туфли и обессиленно валюсь на кровать. Катюшки не будет до понедельника, можно в одиночестве читать книги, слушать музыку и не сметать с тумбочки шелуху от семечек, которые подруга безостановочно лузгает как наркоманка.
Я даже не раздеваюсь. Прикрываю веки, намереваясь полежать всего-то минутку и заняться чем-нибудь полезным…
Из крепкого сна вырывает вибрация мобильного телефона.
Маринка.
– Ты уже всё? – сонно вопрошаю я, понимая, что прошло часа два от силы. – Такой хилый боец?
– Ксень, спасай… – она всхлипывает. – Сэм… он накурился чем-то и… я боюсь…
– Что?!
Подскакиваю на кровати.
– Он ко мне приставал сначала, гадости какие-то предлагал, типа пяточки ему полизать. Фу. Я таким не занимаюсь. Хотела вызвать такси, чтобы уехать, а он как схватит меня, как к стене припрет. Рычит: «Я одного упыря завалил и тебя завалю». В общем, я заперлась в туалете. А он замолк. Вообще не слышно. Не знаю, что происходит. Вдруг он сейчас вломится и…