Чубайс как-то подавленно примолк, когда услышал, что он обсуждал философские проблемы в компании людей, позаимствовавших название дивизии СС. И отреагировал только на повторный вопрос: никогда, честное слово, не слыхал о такой дивизии.
— Да-а-а, — сокрушенно протянул старший брат «отца приватизации», — меня поразило, когда Шевченко публично продекларировал, что выступает за идеалы СССР и особенно не огорчится, если Россия исчезнет лет через двадцать…
Однако я утверждаю, что «отцы-основатели» клуба «Флориан Гейер» не только знали о двойном значении этого «бренда», но и могли сознательно затеять «игру со смыслами», которую они так любят.
«Кирилл и Мефодий фашизма»
— Первое слово я предоставляю человеку, который является еще одним интеллектуальным инициатором и создателем клуба, наряду с Гейдаром Джемалем, — Александру Гельевичу Дугину, — продолжал вести собрание «интеллектуалов» в Центральном доме предпринимателей телеведущий Максим Шевченко.
Из-за длинного стола поднялся и слегка вперевалку прошествовал к микрофону 50-летний крупно сложенный человек, с окладистой бородой и густой шевелюрой, отливающей сединой.
Сразу вспомнилось образное описание первого публичного выступления «Александра Гельевича», сделанное известным писателем и оппозиционером Эдуардом Лимоновым:
«Я сидел в президиуме, и когда он вышел выступать, к нам задом, меня, помню, поразили мелкие балетные «па», которые выделывали его ноги, движения неуместные для массивной фигуры этого молодого человека. Он имел привычку, стоя на одной ноге полностью, вдруг отставить другую назад, на носок».
Это было ровно двадцать лет назад, в 1992 году, на вечере прохановской газеты «День» в кинотеатре «Октябрьский». «Полный, щекастый, животастый, бородатый молодой человек с обильными ляжками». В 1994-м, вспоминал Лимонов, на фестивале «Экстремистской моды» Дугин был одет в галифе и туфли! «В такой экипировке его отставленная на носок ступня выглядела по-оскаруайльдовски двусмысленно». Один из ближайших соратников Дугина был одет в черный мундир эсэсовца, взятый напрокат в театре.
Впрочем, в своей книге воспоминаний Лимонов назвал Дугина «Кириллом и Мефодием фашизма» отнюдь не из-за этого маскарада или внешнего сходства с Эрнстом Ремом, другом Гитлера. Причина в том, что Дугин «жил тогда в фашистской среде и потому ходил в правых фашистских цветах. Он тогда изучал фашизм, пожирал все попадающиеся ему книги о фашизме, национал-социализме, вообще правых».
«Знания по фашизму, добытые Дугиным, — писал Лимонов, — были высоконаучного качества, поскольку он знал как минимум четыре оперативных языка европейской цивилизации и имел, таким образом, доступ к первоисточникам…»
По признанию самого Лимонова, Дугин «стал вместе со мной отцом-основателем уже запрещенной Национал-большевистской партии». Пожалуй, этот эпатажный и талантливый писатель как никто другой смог тонко подметить и ярко описать характер «интеллектуала»:
«Для революционера у него не хватило характера. Человек книжный, с очень лимитированным жизненным опытом, Александр Гельевич родился в 1962 году в Москве и выезжал из Москвы считаные разы. Сын мамы-профессорши и папы-полковника, он с самого начала жизни оказался в среде привилегированных. Его капризы и таланты приводили его и в шиздом. Некоторое время он был бардом… Рано, еще юношей, познакомился с кружком Евгения Головина, объединявшим таких нестандартных людей, как Гейдар Джемаль и (до отъезда его в Америку) писатель Юрий Мамлеев. Головин — <…> персонаж московского underground(a), говорят, заставил юношу Дугина учить языки…»
В Дугине, несмотря на заикание, вдруг прорезался ораторский дар. Он выступал на митингах и перед баркашовцами, и перед анпиловцами. Попытался даже осуществить «идеологическое наполнение» балбесов-скинхедов и рок-фанатов. В октябре 93-го смело взошел на баррикаду, но автомат ему, правда, не дали.
«Диапазон его увлечений был необыкновенно широк, — вспоминал десять лет назад Эдуард Лимонов. — Я познакомился с ним в 1992-м, сегодня на дворе 2002-й, за это время он прошел через фашизм, пересек поспешно кусок левой земли, на несколько лет забрался в староверие. Теперь дожил до воспевания путинского режима Реставрации. Что он будет делать дальше?»
А дальше Дугин написал и выпустил 600-страничный геополитический трактат, научным консультантом при создании которого стал завкафедрой стратегии Военной академии Генштаба генерал-лейтенант Н. Клокотов, а также сотрудничал с рядом других высокопоставленных аналитиков из генштаба и Администрации Президента РФ. Занимал должность советника председателя Госдумы Геннадия Селезнева и пост главы политсовета партии «Евразия», защитил докторскую диссертацию и получил звание профессора Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. В свое время в интервью информационному порталу «Евразия» высокопоставленный сотрудник администрации Президента РФ Иван Демидов дал понять, что Дугин неофициально является идеологом партии «Единая Россия».
И вот недавно купил книгу Дугина в самом большом книжном магазине Москвы. Называется загадочно — «Знаки Великого Норда (гиперборейская теория)», наугад открываю и читаю: «Герман Вирт — архетип страстного ученого, визионера, провидца… В 1932 г. Герман Вирт основывает общество исследования древнейших культур под кодовым названием «Наследие предков», Ahnenerbe («Аненэрбе»). В 1933 г. эта организация становится под контроль Генриха Гиммлера…»
«Подлинный ученый, — восхищается Дугин, — он (Вирт. — А. Ч.) открыл тайну тайн Изначальной Традиции, восстановил ее язык, открыл секреты древних рун, расшифровал послание Золотого века… «Аненэрбе» организует уникальные экспедиции в Северном море, где, по предположению Вирта, должны остаться следы древней цивилизации гипербореев». (Интересно, подумал, неужто Дугин учит этому студентов МГУ?)
Заглянул в энциклопедию: «АНЕНЭРБЕ, организация в составе СС, осуществлявшая научные исследования происхождения нордической расы… Бессменным президентом общества был сам Гиммлер… В 1942 г. передана в состав Личного штаба рейхсфюрера СС».
«Черный орден СС»
«В конце 1980-х годов Дугин появился в сопровождении Джемаля на квартире Зелинских и вел себя прескверно: пьяные или унюханные уроды щупали друг друга за причинные места и провозглашали необходимость «солярной инициации» <…> Никто не скрывал тогда, что всех их «посвятил» Евгений Головин…» — описывал встречу с нашими «интеллектуалами» Алексей Смирнов, личность также весьма экстравагантная, более известный как «Амвросий фон Сиверс, архиепископ Русской Катакомбной церкви истинно православных христиан старого и нового обряда». Назовем его «бес славный», потому что прославился 7 апреля 2007 года «заклинательной молитвой» против «демона ВИЛа» (Владимир Ильич Ленин. — Ред.) на Красной площади, а также причислением Адольфа Гитлера к лику «святых» под именем «Атаульфа Хитлера (Берлинского)». Впервые «владыка Амвросий» увидел Дугина «примерно в 1984 году на одной подозрительной богемно-диссидентской квартире, он вещал об инициации и эзотерике…».
(В 2012 году Джемаль поздравит Дугина с 50-летием, представив его молодость в жанре богатырской былины: «Когда я встретил Александра Гельевича в 1980 году, он был еще совсем молодым человеком восемнадцати лет. И с 1980 по 1990 годы он прошел огромный путь по насыщению, воспитанию своего интеллекта, трансформировав его в колоссальную призму, через которую фокусировался, можно сказать, «свет далеких звезд».)
О какой «солярной инициации» говорили Дугин и Джемаль во время той давней встречи на квартире академика Зелинского?
Может быть речь шла о приеме в «тайное общество» «Черный орден СС», учрежденное в начале 1980-х поэтом и знатоком оккультизма Евгением Головиным. В «ордене» существовала своя иерархия, скопированная с эсэсовских «матриц». Высшее звание рейхсфюрера, само собой, носил сам Головин. Правда, ритуал инициации (посвящения) в члены ордена существенно отличался от своего гиммлеровского прототипа и мог шокировать своей безнравственностью, или, как говорят интеллектуалы, прямым обращением к «телесному низу».
Так от безобидной Блаватской, столоверчения и трактатов по алхимии «рейхсфюрер» вел все дальше своих экзальтированных поклонников к тому, что Достоевский называл бесовщиной. Его ученики заговорили об ордене Туле, чаше Святого Грааля, великой Атлантиде — словом, о том, что гитлеровские идеологи почитали священными символами. Впоследствии Головин издавал журнал с аббревиатурой SS — «Splendor Solis» («Блеск cолнца») и сочинил гимн «Черного ордена SS», романтизирующий «сверхлюдей» в форме Waffen-SS.
В перестроечной Москве иногда редких ночных прохожих пугала шумная компания крепко поддатых людей странного вида. В центре столицы они орали «Хайль Гитлер!», тянули руки в нацистском приветствии и горланили песню на слова «фюрера» Головина:
Вперед, ребята, яростно и грубо,
Нас вдохновляет свастика в ночи,
Еще мы поглядим, как ваши трупы
Танцуют танго в газовой печи.
Как хороши, как свежи были б розы,
Как весел, как чудесен русский лес,
В последний путь по Via Dolorosa
Уходит вдаль дивизия СС.
Почти все члены ордена уже переселились в мир иной, достигнув, как они любили выражаться, «метафизического конца сущего»: кто от «передоза», кто от «чрезмерного потребления». Кроме Дугина и Джемаля, благополучно пережил все эксперименты над собой художник Валерий Коноплев, когда-то живший в чердачной комнатенке на Остоженке. Уже несколько лет он с подругой, рок-певицей по прозвищу Анахата, обитает в небольшом подмосковном городке, по соседству с древним православным монастырем.
На стенах, как полагается, развешаны полотна хозяина квартиры: танковое сражение на сумеречных полях подсознания; кресты на крыльях «Мессершмитта», носящегося над руинами города-призрака; свечка церквушки и ее опрокинутое отражение в мертвых водах Аида. Мощный, но темный художественный дар.