– Хорошо. Тогда все в порядке.
Мы снова лицемерно улыбаемся друг другу. Каждый знает, что другой врет, но ничего не говорит. Тишина становится все тяжелее; я пью свой напиток, а Виолетта уходит за чем-то в мою комнату. Она возвращается в гостиную с айподом в руках.
– Я пойду пробегусь перед занятиями.
Вообще он мой, но на нем есть специальный плей-лист для Виолетты. Я мог бы подарить ей на двадцатилетие айпод, я даже раздумывал об этом, но мне нравится, что мы делим один на двоих. Я не хочу это менять.
– Окей. Когда ты вернешься, я уже, скорее всего, буду в части, но вечером увидимся.
Тем более что Джейсон предложил снова сходить в тот же бар, где мы были в прошлый раз.
– Э… Ну не знаю… – говорит она, отводя взгляд. – Мы с Клеманом собираемся поесть суши после учебы. Я скажу ближе к делу.
Я хмурюсь. Виолетта открывает входную дверь в наушниках в каждом ухе.
– Ты ненавидишь суши, – тупо говорю я.
Она загадочно улыбается.
– Только глупцы не способны поменять свое мнение.
С этими словами она выбегает в коридор, захлопывает за собой дверь и оставляет меня наедине со своими мыслями. В конечном счете я так и не прихожу к конкретному выводу, действительно ли она любит суши или просто заставляет себя любить их, чтобы угодить Клеману, но от последней мысли у меня закипает кровь. Я закрываю глаза и обхватываю свое лицо руками, пытаясь сосредоточиться на чем-нибудь другом.
Я быстро принимаю душ, одеваюсь и ухожу в часть до возвращения Зои и Виолетты. Пока еду, чувствую в горле ком и не разжимаю зубов. Я лишь надеюсь, что у Виолетты все хорошо. Вчера я не шутил. Если бы я узнал, что испортил ее первый раз, я бы ни за что себя не простил.
Я приезжаю чуть раньше семи, одновременно с Итаном: он паркует свою машину.
– Ужасно выглядишь, – говорит он в качестве приветствия. – Плохая ночка?
Я искоса бросаю на него взгляд: неужели он догадался и теперь издевается надо мной? Но нет, он смотрит прямо перед собой, от холода втянув голову в плечи. В моей голове всплывает красивое лицо лежащей подо мной Виолетты. И я будто снова чувствую ее мягкую кожу и запах яблочного шампуня.
– Нет. А у тебя?
– Да чего уж тут говорить… У соседей родился ребенок, который просыпается, когда ему приспичит. Уж лучше бы я был на дежурстве.
– Не зарекайся, – советую я, заходя в часть.
Готовые к новому дню, мы здороваемся с коллегами. Мы не жалуемся на ранний час – привыкли. Быть пожарным – значит приспосабливаться. Приходится или рано вставать, или не спать всю ночь. Или научиться просыпаться в любое время суток. Едва я успеваю поставить на скамейку свою спортивную сумку, как из громкоговорителей раздается: «Сбор через пять минут». К счастью, я уже в форме. Мы идем к лейтенанту Мартинезу. Он, как и каждый божий день, распределяет между нами обязанности, и мне достается невыездная работа. Итан издевается надо мной, но я сохраняю невозмутимое выражение лица, в глубине же души горестно вздыхая. Говоря простым языком, если сегодня не случится ничего чрезвычайного и неотложного, мне будет жуть как скучно.
Через полчаса мы садимся в пожарные машины и едем в спортзал играть в футбол. Следующие два часа я не особо уделяю внимание самой игре и просто потею, следя взглядом за мячом. Мне пару раз удается удачно сыграть, но Итан постоянно посмотривает на меня, и это действует мне на нервы. Я по-прежнему сохраняю непроницаемое выражение, лицо Виолетты словно отпечаталось на моей сетчатке.
– Все хорошо? – спрашивает мой друг в раздевалке.
– Да-да, просто немного устал.
Я делаю большой глоток воды. В душе я неосознанно вновь думаю о своей спине. Не могу поверить, что Виолетте удалось меня убедить… Я впервые занимался сексом с голым верхом, и это казалось очень естественно. Очень раскрепощает. Наверное, я никогда не осмелюсь в этом признаться, но я даже рад, что Виолетта настояла на своем.
Весь день я занимаюсь простыми вещами: убираю в помещениях и на кухне, пока не наступает время учений. На сей раз пожар. Каждый знает, что делать, и следует протоколу. После разбора полетов мы с Итаном встречаемся в телевизионной комнате. Мы по-прежнему наготове, с пейджерами на поясе, но немного расслабляемся. Без особого интереса смотрим какой-то баскетбольный матч, и вдруг меня охватывает желание открыться ему.
– Ну что ж, вперед, – вздыхает Итан тихо, – расскажи мне, что тебя волнует, брюнетик.
– Перестань.
– Я серьезно. Ты весь день ходишь с постной миной, – говорит он, закатывая глаза, – не то чтобы обычно ты улыбался, но твоя мина, по крайней мере, не такая постная. Рассказывай!
Я не шевелюсь и, скрестив руки, пялюсь в телевизор. Затем прикусываю щеку. А почему бы и нет, в конце-то концов? Раскрыться Итану, может, будет даже полезно. Мне нужно с кем-то посоветоваться, и желательно не с Джейсоном. Итан же – человек ответственный и мудрый. Он мне поможет.
Я вздыхаю и наконец поворачиваюсь к нему, складывая руки на раздвинутых коленях. Итан делает то же самое, готовый меня выслушать. Сделав глубокий вдох, я сбрасываю свою бомбу:
– Я переспал с Виолеттой.
Я, конечно, не ожидал какого-то взрыва, но мне казалось, что он должен хотя бы нахмуриться. Но Итан просто разок кивает и продолжает сверлить меня взглядом. Думаю, он ждет продолжения. Но я не хочу вдаваться в подробности. Соглашение между мной и Виолеттой останется нашей тайной.
– И? – подгоняет Итан, понимая, что продолжение все никак не наступает.
– И я переспал с Виолеттой, – повторяю я. – Не находишь, что это уже своего рода глупость?
Итан хмурится. Это вся его реакция? Я думал, он станет надо мной издеваться, посмеется над тем, в какие я влип неприятности, или просто неодобрительно подожмет губы. Короче, я ожидал чего угодно, но не молчания.
– Я не понимаю, – говорит Итан, покачивая из стороны в сторону подбородком.
– Ну же, Итан! Я не собираюсь показывать, как это делается…
– Я не это не понимаю, идиот.
– Я говорю, что переспал с Вио, а тебе все равно?
Итан наконец разражается смехом, и это застает меня врасплох. В нашу сторону устремляется несколько взглядов. Мне все же не стоило ничего говорить.
– Но это мы и так уже знаем! – признается Итан, вытирая глаза. – Мы с Джейсоном, по крайней мере.
– Подожди, что? – заикаюсь я. – Это невозможно. В каком смысле вы уже знаете?
Теперь я окончательно запутался. Я пытаюсь понять, мог ли случайно оставить какой-то намек, пусть даже мельчайший, на то, что собираюсь переспать с Виолеттой. Но мне кажется, что нет.
– Ой, умоляю. Это же очевидно!
– Но это случилось лишь этой ночью! Ты не можешь этого знать!
Он смотрит на меня, выгнув дугой бровь. Мне вдруг кажется, что я совершил какую-то глупость. Итан долго смотрит на меня, затем спрашивает уже без улыбки:
– А, так этой ночью… это случилось впервые?
– Ну да, – отвечаю я так, будто это было очевидно.
Итан чешет затылок и морщится, внезапно становясь серьезным.
– А мы с Джейсоном были уверены, что вы уже давно спите друг с другом.
Я морщу лоб. Они давно думали, что мы с Виолеттой спим друг с другом, и ничего не говорили, ни малейшего намека. Я крайне удивлен Джейсоном. Хотя в каком-то смысле и не удивлен вовсе. Полагаю, это неудивительно, что они так думали.
– Почему вы так решили?
Естественно, я спрашиваю просто для галочки.
– Вы так близки, что обратного и представить нельзя, – отвечает Итан.
– Она моя лучшая подруга. Нам не стоило…
Я устало провожу рукой по волосам. По глазам Итана я вижу, что он не одобряет случившегося на сто процентов, и от этого только хуже. И хотя мне не нужно его одобрение, мы с ним сделаны из одного теста, и он на такое не пошел бы.
– Не жалей об этом, ничего хорошего это не принесет, – советует он, похлопывая по плечу – жест мужественный, но в то же время утешающий. – Просто скажи себе, что что сделано, то сделано, что это было приятно – надеюсь, по крайней мере, – и что вы можете жить так же, как жили раньше. Не надо ломать из-за этого голову.
А если ничего уже не будет как прежде?
– К тому же у нее вроде есть парень.
Я вздыхаю, отводя от него взгляд. У Виолетты раньше уже был парень. Эмильен. Однако это впервые, когда я, видя ее в отношениях, сжимаю кулаки. Возможно, потому, что на этот раз у нее все серьезно. А возможно, потому… что на этот раз я чувствую, что он очень ей нравится. Слишком нравится.
Твою мать! Мне страшно, что он займет мое место.
– Да… Клеман.
– Значит, этого больше не повторится.
Да. Только вот я чертовски хочу сделать это снова. Мыслями я вновь украдкой возвращаюсь в комнату Виолетты, туда, где целовал ее в темноте… где она обхватывала своими голыми ногами меня за талию… где ее маленькие груди идеально помещались в мои ладони…
– Надеюсь, – бормочу я рассеянно.
Итан пристально и сурово смотрит на меня:
– Ты же не думаешь сделать это снова?
Мне хочется сказать «нет», но у меня не получается. Итан вздыхает и оглядывается. Я понимаю, что сейчас начнется лекция о нормах морали, и с безучастным лицом жду ее. Мне плевать на то, что он скажет, я доверяю своим инстинктам. Но должен признаться, что у Виолетты есть досадная привычка сбивать меня с толку, поэтому мнение со стороны мне не помешало бы.
– Лоан… Я тебя знаю. Ты хороший парень. Никогда никуда не несешься сломя голову, всегда вдумчивый, и это меня в тебе восхищает. Но в этом случае, – говорит он, – мы оба знаем, что это плохая идея. Один раз – ничего страшного. Два раза – уже ошибка.
В таком случае я готов совершать такие ошибки каждый день…
– Виолетта в отношениях, – продолжает он, – и явно счастлива. Если ты неосознанно используешь ее, потому что тебе одиноко, это неправильно.
Мне кажется, что он говорит со мной, как психиатр говорит с пациентом. Я бормочу быстрое «ага» и киваю, переключая внимание на баскетбольный матч. Возможно, он прав. Неужели я использую Виолетту и ее наивность, чтобы удовлетворить свои сексуальные желания? Боже, над