– Э… Прости, Вио, мне нужно ответить. Поговорим об этом позже, ладно?
Я отвечаю на звонок, все еще не веря, что мне это не снится. Мне звонит Люси. Люси, девушка, с которой еще год назад я мечтал провести всю свою жизнь, девушка, которая сбежала и с тех пор не давала ничего о себе знать.
– Алло?
Я закрываю за собой входную дверь и сбегаю вниз по лестнице. Мягкий нерешительный голос Люси долетает до меня ровно тогда, когда я встречаюсь с каким-то мужчиной, ожидающим лифта.
– Лоан? Это я… Люси.
Будто я не знаю! Будто я не ждал ее с звонка с тех самых пор, как она бросила меня, словно последнего неудачника!
– Да, я видел твое имя, – лаконично отвечаю я.
Я хмурюсь, заинтригованный, и в это время незнакомец ругается на скорость лифта. Кажется, он заметил, что я тоже тут. Он сверлит меня взглядом, затем снова ругается и решает пойти по лестнице.
– Ты еще здесь? – спрашивает Люси на другом конце линии.
Я отвечаю, наблюдая за быстро исчезающим мужчиной. Я на сто процентов уверен, что он не из соседей. Кажется молодым, наверное, где-то моего возраста, и плохо выглядит. Еще один тип в поисках ночлега…
– Прости, я тебя не слушал.
– Я тебя отвлекаю? – спрашивает Люси, явно не уверенная в себе. – Я смотрела телевизор и думала о тебе, вот и решилась позвонить.
Немного, да. Виолетта собиралась мне что-то сказать, и было бы очень интересно узнать, что именно. Но я лгу.
– Нет. Я ужинал.
– О!
Мне хочется спросить, почему она решила нажать на кнопку вызова, но я сдерживаюсь. Не хочу ее торопить. Полагаю, важно то, что она таки это сделала. Когда она спрашивает, как у меня дела, я бормочу всякую банальщину. На самом деле мои мысли сейчас далеко. Будто что-то… что-то странное удерживает их в каком-то другом месте, и я не могу понять, что именно. Я не подгоняю эту мысль, я позволяю ей прийти ко мне медленно, но определенно, и она осторожно проникает в мой разум. С доказательствами.
И вдруг я понимаю, в чем причина: в ее взгляде, во взгляде Виолетты, в ее янтарных грустных глазах – свидетелях моего побега. Я бросил ее посреди разговора, и все для того, чтобы ответить девушке, которую любил, – девушке, которая забыла обо мне на многие месяцы. Какой же я придурок!
– Как так вышло, что ты так поздно ешь?
Я пожимаю плечами, лишь потом вспоминая, что она меня не видит.
– Я ем с Виолеттой.
Не знаю, почему сказал именно так. Это ведь не ответ на ее вопрос… Наверное, я просто испытываю необходимость загладить вину перед лучшей подругой, пусть даже она меня и не слышит. Бросить ее ради Люси – непростительно бестактно.
Я возвращаюсь по лестнице наверх, боясь вновь увидеть растворившееся в ее шоколадных глазах разочарование. Люси в это время сухо говорит:
– Понятно. Если честно, я звонила, чтобы…
Вдруг ее прерывает звук бьющегося стекла. Я резко вскидываю голову, все мои чувства обостряются. Плохое предчувствие, рефлексы пожарного – и вот я уже стремглав несусь по ступеням вверх, сбрасывая звонок Люси. Не знаю как, но я тут же понимаю, что происходит. В висках стучит, но я сохраняю хладнокровие. В такт шагам в голове бьется одна мысль: только не у нас, только не у нас…
Поднявшись на площадку третьего этажа, я вижу, что наша входная дверь широко распахнута. Микросекунду я колеблюсь, затем – бегу вперед.
Первое, что я вижу, – причину моей спешки: брошенную на пол и разбившуюся на тысячи осколков у самых ног моей подруги вазу, в которой стояли подаренные Клеманом цветы. Виолетта не двигается с места, окаменев от страха, с безжизненным взглядом; оглянувшись, я замечаю, что Клеман, встав со стула, не двигается, ровно как и Андре. Я едва успеваю понять, что происходит, как незнакомец с лестницы начинает угрожающе двигаться в ее сторону.
– Скажи, где она, черт подери! Она моя сестра!
От гнева у меня вздымается грудь, и я уже собираюсь накинуться на него сзади, как вдруг меня опережает отец Виолетты и хватает мужчину за шиворот. Не ожидавший этого, тот даже не сопротивляется, позволяя прижать себя к стене. Никогда не видел Андре в таком состоянии: с красными щеками и яростным выражением лица.
– Послушай меня, мальчик мой! Я не знаю, кто ты и что тебе нужно, но если ты не уберешься отсюда через секунду, я вызову полицию. И, уверен, их очень заинтересует твое укуренное состояние.
Наступает оглушающая тишина. Я замираю в трансе, не понимая, что делать. Я догадываюсь, что этот мужчина не кто иной, как брат Зои… и что он пришел требовать деньги, которые она отказалась ему дать.
– Вы не знаете, с кем говорите! – выплевывает Брайан. Его руки дрожат.
У него ломка. Андре, поняв это, крепче сжимает ткань его жилета и смотрит ему прямо в глаза, чтобы удостовериться, что его поняли.
– Забавно, я собирался сказать то же самое. Вперед, парень, проваливай отсюда!
Он с силой толкает его к двери, в нескольких сантиметрах от меня. Брайан суетливо оглядывается, пытаясь понять, что еще он может сделать. Андре, может, и отпугнул его на вечер, но я знаю, что раз у него ломка, то он еще вернется. Ему плевать на угрозу в виде копов. Он вернется за деньгами. И пусть я очень сочувствую Зои, я против того, чтобы она втягивала в свои чертовы проблемы Виолетту. Черт возьми, он знает наш адрес! А что, если бы ни Андре, ни меня сегодня не оказалось дома?
Я даже не успеваю до конца понять, что задумал, как уже устремляюсь в свою комнату. Очень спокойно я приседаю и достаю старую спрятанную коробку, из которой вынимаю несколько стоевровых купюр. Я засовываю их в карман джинсов и, стиснув челюсти, возвращаюсь в гостиную. Черт, поверить не могу, что делаю это.
– Давай проваливай отсюда.
– Скажите Зои, что я жду свои деньги, – бросает Брайан, пятясь и пялясь на Виолетту.
Я чувствую, как закипает моя кровь.
– Отвернись.
Я толкаю его вперед и закрываю за нами дверь. Там, на лестничной площадке, в одиночестве, я грубо хватаю его за футболку и притягиваю к себе так близко, что мы сталкиваемся носами.
– Я знаю, кто ты. И знаю, что ты не отстанешь, пока не получишь свои бабки. Так что вот, – добавляю я, доставая из кармана купюры. – Возьми их и исчезни отсюда. Забудь этот адрес.
Брайан, ни секунды не колеблясь, хватает деньги. С его уст не срывается ни слова благодарности, но я в этом и не сомневался. Мне тошно, что я даю ему эти деньги. Я много раз имел дело с наркоманами – я знаю, что таким образом убиваю его. Но я выбираю Виолетту. Не задумываясь.
Я опять хватаю его за грязную футболку, нависая над ним.
– Если еще хоть раз заявишься сюда, в мою квартиру, или подойдешь к Виолетте ближе чем на десять метров… я найду тебя и начищу рожу.
Я отпускаю его и, не дожидаясь ответа, возвращаюсь домой. Лишь оказавшись внутри, я слышу, как колотится мое сердце. Я игнорирую его и взглядом ищу Виолетту. Она все на том же месте, единственная, кто не сдвинулся, по-прежнему ошеломленная. Андре заметает битое стекло, а Клеман убирает со стола.
Широкими шагами, ни секунды не колеблясь, я подхожу к своей лучшей подруге. Она не реагирует на меня, поэтому я обхватываю ее лицо руками и заглядываю в глаза.
– Эй… родная, ты в порядке?
Она смотрит на меня в ответ, все так же в трансе. Я знаю, что меня слышали остальные, но мне плевать. Сейчас притворяться – последняя из моих забот. Большими пальцами я поглаживаю ее по щекам, но она наконец начинает двигаться – перехватывает мои руки и отдергивает их.
– Отпусти меня!
Она просто молниеносно приходит в себя, и в ее глазах вновь оживает обида. Я отпускаю ее, позволяя отойти, – сейчас не лучшее время для извинений.
Ужин терпит настоящее фиаско. Андре заканчивает мыть пол, а Клеман собирается домой, в дверях целуя Виолетту. Она, кажется, решает отдохнуть от нашей компании и вместо этого звонит Зои, объясняя ситуацию. Через какое-то время я прошу ее передать мне телефон. Виолетта щурится, но вопросов не задает.
Я отхожу на пару шагов в сторону и объясняю Зои, что дал ее брату денег.
– Ты… Зачем ты это сделал? – в неверии выдыхает она.
– В противном случае он бы вернулся.
Зои молчит, но я чувствую, что она тронута. Мне автоматически становится стыдно за то, что я смутил ее еще больше. Это ведь не ее вина. Мы не выбираем семью, я знаю это из своего опыта.
– Он, наверное, уже что-то покупает.
– Да. Я знаю, где он их берет, – говорит она пристыженно.
Я знаю, что ей совсем не хочется этого слышать, но Зои должна понять, что ее брат опасен. Пока он не кажется таким, но наркотики толкают на ужасные преступления всех своих жертв. И однажды у него тоже сорвет крышу. И когда это случится, я совершенно точно не хочу, чтобы он помнил, где мы живем.
– Зои, он не должен сюда вернуться.
– Я знаю, – с горечью отвечает она. – Я пыталась ему помочь, ты ведь знаешь… я люблю его… но, может, пришло время заставить его действовать… Закончим разговор, и я сразу позвоню в полицию и дам им его адрес.
Я понимаю, что она собирается сдать собственного брата, и мне становится грустно. Не за него – за нее, потому что я знаю, что с этим будет трудно жить. Но и она, и я знаем: это лучшее решение.
– Вот и хорошо. Спокойной ночи, Зои.
– Лоан?
Она немного колеблется.
– Спасибо.
Я отвечаю: «Не за что» – и вешаю трубку. Это глупо, но мне кажется, сегодня я стал ближе к Зои. Девчонка – та еще заноза в заднице, но она через многое прошла. И, как это ни иронично, в итоге самым нормальным из всей нашей компании оказывается Джейсон.
Я отправляю Люси сообщение: извиняюсь и говорю, что возникло одно неотложное дело. Она не отвечает. Ну и ладно.
Проходит полчаса; в одних трусах я лежу на диване в гостиной и взглядом сверлю потолок. Виолетта быстро убежала к себе, а свою комнату я отдал Андре. Интересно, спит ли она уже… Я злюсь на себя за то, что так ужасно с ней поступил. Сначала я сплю с ней, потом предлагаю не чувствовать себя виноватой, потом сплю еще раз и в итоге еще упрекаю в том, что она изменщица.