– Но это было лишь недоразумением! – защищается она. – Мы могли бы дать друг другу второй шанс. Я изменилась, Лоан.
– Послушай, – вздыхаю я, – мне нужно немножко обо всем подумать.
Она соглашается, отпускает меня и, улыбнувшись, робко говорит:
– Я люблю тебя, Лоан. Я всегда тебя любила.
Я мечтал об этих словах, желал их, так надеялся услышать. И когда я слышу их, мое сердце вздрагивает. Ничего не говоря, я киваю и целую ее в щеку, а затем выхожу из ресторана. Я дохожу до машины, чтобы вернуться в пожарную часть. Прежде чем завести ее, я делаю глубокий вдох и отправляю Виолетте сообщение:
Я: Я только что обедал с Люси. Думаю, нам нужно поговорить.
28. Наши дниВиолетта
Уже даже обдумав возможность остаток недели провести у Джейсона, соврав Лоану, что я уехала к отцу, я все же смиряюсь. Я должна с этим справиться. Ну не может же все быть так плохо, как я думаю. Мы взрослые люди.
И в свете этого мудрого решения оставшуюся половину дня я провожу в пугающем ожидании момента, когда Лоан вернется домой. Я ничего не отвечаю на его сообщение: полагаю, добавить тут нечего. Оно достаточно исчерпывающее. Я его поняла. Не знаю, как получилось, что он обедал с Люси и почему, но мне действительно стоило догадаться, что это когда-нибудь случится.
Около семи вечера домой приходит Зои. Она подскакивает, когда я в страхе подлетаю к ней.
– Зои!
– Что случилось? – нервничает она. – Кто-то умер?
– Еще нет, но, думаю, еще немного – и я покойница. В обед Лоан отправил мне ужаснейшее сообщение, что-то типа: «Нужно поговорить», – и все мы знаем, что это значит, особенно для пар, и пусть даже мы не встречаемся – не смотри так, мы просто переспали! – это все равно о многом говорит. Представляешь, как я нервничала все это время?! Хорошо, что ты здесь, он должен приехать с минуты на минуту, и я не знаю, как мне выбраться из этой передряги живой. Он обедал с Люси, и я боюсь, что она что-то ему обо мне сказала, что-то очень-очень-очень гадкое. Понимаешь?
На грани тахикардии я перевожу дыхание. Зои смотрит на меня, выгнув бровь. Через пару секунд она говорит:
– Я вообще ничего не поняла.
Я издаю жалобный стон, пряча лицо в руках. Мне страшно, потому что я знаю, насколько пугающим может быть Лоан. Мы с ним никогда не ссорились. Никогда. Хотя нет, между нами было напряжение в последние недели.
– Лоан отправил сообщение, – спокойно резюмирую я, – он пообедал с Люси и теперь хочет поговорить.
– Вот черт! – наконец восклицает она.
– Вот именно.
Мы многозначительно смотрим друг на друга. Зои знает, что это значит, – и я тоже. Она единственная знает, что я сделала. Честно говоря, это вообще была ее идея – не в моих принципах так поступать. И именно она ответила на звонок. И она же передала мне трубку, сказав, что это Люси и что я должна от нее избавиться. И да простит меня бог, я не слишком долго колебалась.
Погрузившись в свои воспоминания, я почти упускаю момент, когда в замочной скважине проворачивается ключ. Мое сердце замирает. Зои оборачивается к двери и ободряюще мне подмигивает. Наконец появляется Лоан с сумкой на плече, он выглядит озабоченным.
– И снова привет, – радостно поет Зои.
Я понимаю, что она специально притворяется такой энергичной, чтобы развеять обстановку. К сожалению, Лоан кидает на пол спортивную сумку, не закрывая за собой дверь. Даже не взглянув на меня, он говорит моей лучшей подруге:
– Зои, не могла бы ты оставить нас наедине на вечер? Спасибо.
Я сглатываю слюну. Зои смотрит на меня в поисках моего с этим согласия. Понимаю, что она готова взять на себя часть вины за случившееся. Я украдкой мотаю головой. Нет смысла, мне изначально не стоило вмешиваться.
– Хорошо. Позвони мне!
Она встает, целует меня в щеку и, забрав свои вещи, закрывает за собой дверь. Я не двигаюсь со своего места у дивана, почти свернувшись калачиком. Лоан берет пульт и выключает телевизор, оставляя нас в полной тишине. Мне вдруг больше не хочется смеяться и делать вид, что все не так страшно, тоже. По его решительному выражению лица я понимаю, что все очень серьезно и что он злится на меня. И, черт возьми, это так непривычно.
– Привет, – говорю я тонким голоском.
Наконец он переводит на меня взгляд. Я вздрагиваю, когда замечаю в его глазах проблеск ярости. А что еще хуже, так это то, как чертовски сексуально он сейчас выглядит. Его волосы взлохмаченнее обычного, его челюсть напряжена до предела, а его полуночно-синие глаза темны, как ночь во время грозы. И это не сулит ничего хорошего.
– Привет!
Он не снимает куртку. Просто стоит и непонимающе на меня смотрит. Он пытается понять, с чего начать. И я решаю взять дело в свои руки. Все равно придется, так что…
– Как прошел обед?
Мне вторит лишь звук стрелок огромных настенных часов в гостиной. Никогда в жизни мне еще не было так неуютно. Лоан наконец решается открыть рот:
– Плохо.
Я жду продолжения. Но вместо этого он говорит:
– Могу я спросить?
– Все что угодно, – тут же выдыхаю я.
Я в долгу перед ним. Лоан сглатывает, его кадык на секунду поднимается. Я не могу понять: кажется мне это или его гнев становится все сильнее.
Его вопрос – как гром среди ясного неба:
– Семь месяцев назад ты действительно сказала Люси, что я больше не хочу ее видеть?
Вот и все. Вот все и случилось. Я знала, что когда-нибудь правда выйдет наружу. Иногда я об этом забывала, и чувство вины притуплялось. А теперь все кончено. Лоан знает, Люси знает. Он меня ненавидит. Как я могу сказать ему, что да, это правда? Что да, я солгала? Да я лучше умру, чем увижу в его глазах то, как рушится его слепая вера в меня.
К несчастью, мое слишком долгое молчание говорит за меня. Лоан болезненно морщится, зажмуривая глаза, и мое сердце замирает. Дрожащим голосом я тороплюсь ответить:
– Умоляю, позволь мне все объяснить.
– Черт…
– Это не так просто, как кажется.
– Заткнись, – сухо перебивает он меня.
Он вновь открывает глаза, выражение его лица жесткое и обвиняющее. Он прожигает меня взглядом, словно нападает, и я почти могу видеть, как его глаза обволакивает темный, угрожающий дым нашей дружбы.
Все тайное становится явным. Я должна была знать. Я должна была сразу же все ему рассказать.
– А я еще считал, что Люси лжет…
Он хватается за голову и идет на кухню. Я наблюдаю за ним с приоткрытым ртом, не зная, ни что сказать, ни что сделать. Вдруг он резким движением скидывает стоящий на столе блендер, и он падает на пол в нескольких метрах от меня. От страха я подпрыгиваю, слыша, как он разлетается на несколько частей.
– Как ты могла? – зло шипит он, повышая голос.
С бешеным взглядом он поворачивается ко мне. Он по-прежнему сдерживается, и от этого мне становится больно.
– Она бросила тебя, и…
– Но это не твое собачье дело!
Я вздрагиваю, теряясь от его тона. На этот раз я понимаю, что простым извинением не отделаюсь. Мое сердце сворачивается в комочек, а сознание спасается бегством. И я остаюсь совсем одна. Хоть и с трудом, но я игнорирую свое отчаянное желание сбежать и прореветься под одеялом.
Пришло время все объяснить, не впутывая в это Зои.
– Я знаю. Но я разозлилась, понимаешь? Она выбросила тебя, как мусор, а затем перезвонила, чтобы сказать, что «в конце концов об этом пожалела», хотя ты все это время просто с ума сходил. Да и вообще, не то чтобы я была частью ее фан-клуба.
Он сжимает кулаки, пытаясь сдержать свои эмоции, и молчит. А я продолжаю говорить, чувствуя, как по позвоночнику пробегает неприятный холодок:
– Да, я поговорила с ней вместо тебя. В тот момент я была просто вне себя, мне хотелось, чтобы она поняла, что не может все решать, не думая о тебе и твоих чувствах. Потом я об этом пожалела, но было уже поздно.
На пару секунд я замолкаю, давая ему время переваривать услышанное. И все же, желая, чтобы он понял, что меня к этому побудило, я добавляю:
– И при этом она не позвонила тебе, ни разу за эти долгие семь месяцев. Если бы она действительно тебя любила, не думаешь, что она бы еще поборолась? Лично я не ограничилась бы одним звонком. А она выбрала легкий путь…
– Не смей! – С горящими глазами он грозит мне пальцем. – Наши с Люси дела я буду решать с Люси. А ты не Люси. Что до тебя, то, получается, все эти месяцы ты врала мне и водила меня за нос!
Я не знаю, что сказать в свое оправдание. Почему он не понимает моих причин? Неужели я с самого начала ошибалась? Неужели я была не права, думая, что все сделала правильно? Лоан обходит меня и идет прямо в свою комнату. От его безразличия я застываю. И почти автоматически решаю пойти за ним.
– Прости меня, пожалуйста.
Он игнорирует меня, снимая куртку и футболку. Я не могу не посмотреть на его ожог.
– И как же мне это сделать, а? – реагирует он ядовито.
– Хотя бы попытайся меня понять. И только не говори, что сам не сделал бы того же!
– Вот уж твоих бывших с моими сравнивать не стоит.
Я замираю так резко, будто он дал мне пощечину. Теперь мне больше не стыдно. Я хочу, чтобы он простил меня, но отказываюсь признавать, что поступила неправильно. Люси не заслуживает Лоана. Они встречались четыре года, но это не значит, что они должны быть вместе всю жизнь. Она не плохая, она просто ему не подходит. Сколько раз она тыкала меня носом в их с Лоаном отношения, когда забирала почту или просто сталкивалась со мной в коридоре? Я ей не нравилась. Она с самой первой секунды даже не пыталась поладить со мной. Так почему тогда я должна стараться?
– Я об этом не жалею.
От смешка Лоана у меня по спине бегут мурашки.
– Чудесно, Виолетта. Рад, что ты крепко спишь по ночам.
– Перестань.
– Это ты во всем виновата. С самого начала.
Он говорит тихо, так тихо, что мое сердце пытается забиться в уголок потемнее. Мне не нравится этот тон. Мне не нравятся эти упреки. И мне не нравится, куда ведет этот разговор. Мы должны хорошенько поругаться, а после – двинуться дальше. Тогда почему у меня так трясутся коленки от его мрачного взгляда?