– У нас даже бабушки старенькие по телефону записываются, позвоните вот по этому номеру, – кричала женщина в белом халате – блеклая, нервная, какая-то измученная. Правый глаз у нее ощутимо дергался – похоже, у бедняги нервный тик. В другой раз обязательно пожалела бы ее, но не сегодня!
Не отходя от окошечка, я вытащила из сумки мобильный телефон и набрала нужный номер. На столике регистратуры призывно зазвонил телефон.
– Ну что же вы, берите! – подбодрила я женщину, смотрящую на меня почти с ненавистью.
– Фамилия! – рявкнула она, не поднимая трубку. – И адрес…
Записав маму на прием девятого сентября, я с чувством выполненного долга вытащила телефон. Сейчас позвоню этой бездельнице Жанне – скажу, что нам надо поговорить. Она еще спит небось.
Не успела я разблокировать телефон, как он тут же зазвонил сам.
«Соседка тетя Валя» высветилось на экране имя. Странно, она почти никогда мне не звонит. Что ей нужно?
– Алло?
– Люба! Ты где? – закричала тетя Валя без предисловий. – Тут под вами пять этажей затопило, а я ремонт в прошлом году только делала! Приезжай сейчас же, открой дверь, тут вода хлещет!
«Господи! Мама! Кажется, я ей посоветовала принять ванну!!!»
– Мама! Мамочка, открой!
Я дубасила в дверь вот уже пятнадцать минут. За это время вокруг собралась толпа соседей. Пострадавшие от потопа с нижних этажей. И просто любопытствующие.
Из-за двери не доносилось ни звука. Господи, надеюсь, она просто включила воду в ванной и уснула!
– Да хватит долбиться, Люба, МЧС надо вызывать! – посоветовала тетя Валя. – И «скорою» заодно – мало ли, что там с мамой могло приключиться…
Спустя сорок минут два крепких парня в синей форменной одежде, орудуя болгаркой и перфоратором, наконец открыли нашу дверь. В прихожей на полу плавали тапочки и кеды, пол напоминал мелкое озерцо.
Я ринулась в ванную и перекрыла краны. Очевидно, мама и в самом деле собиралась принять ванну – на крючке висел заботливо приготовленный мамин фланелевый халат.
Мама обнаружилась в детской, на кровати Насти. Свернувшись калачиком и подложив под щеку ладонь, она спала как младенец. Видимо, легла в единственной комнате, в которой нет телевизора и телефона…
– Уууу, тут ремонту тысяч на сорок… – соседи, ходившие по квартире, бесцеремонно оглядывали помещение.
– Какой сорок – здесь полы надо везде менять! А знаешь, сколько стоит сейчас паркетная доска хорошая?
– Люба, ты номерок запиши, у меня брат полами занимается! А маме я бы на твоем месте сиделку наняла!
– Так, господа хорошие! – обозлилась я. – Здесь не цирк и не музей – нечего тут ходить с разинутыми ртами! Без вас разберемся! Всем спасибо, все свободны!
– Какое спасибо? – возмутилась тетя Валя. – Я вот сейчас экспертизу приглашу, пусть посчитают мне ущерб. Я в прошлом году только ремонт делала. Да у меня стены в ванной…
– А нам три тысячи за выезд! – отозвался эмчээсник, топтавшийся у порога.
Едва не зарыдав от злости, я выудила из кошелька нужную сумму, которую отложила для покупки лекарств маме. Вытолкав соседей, грозившихся подать на меня в суд, я принялась собирать тряпкой воду с пола. Работа казалась нескончаемой.
– Любочка, а что тут произошло? – проснувшаяся мама удивленно оглядывала прихожую, которую я еще не успела привести в божеский вид.
– Мам, ты краны не закрыла! – сдерживая раздражение, сказала я. – Собиралась принять ванну, включила воду и уснула. Ну как же так, мам?
– Любонька, я не пойму ничего, – растерянно сказала мама. – Может, кто-то заходил, пока я спала?
Я тяжело вздохнула и продолжала мыть пол. Нет, медлить больше нельзя. На днях обязательно нужно свозить маму к платному врачу. А сегодня надо съездить к Жанне. Вот только дождусь прихода девочек из школы.
Пока довольная Настя уплетала суп и овощной салат, Аленка (подозрительно бледная) заперлась в туалете. Из-за двери неслись булькающие звуки.
– Алена, мне надо отъехать на пару часов! – я постучала в дверь туалета. – Никуда не уходи, пожалуйста, не оставляй бабушку с Настей одних. И что ты там делаешь? У тебя все нормально?!
Дверь приоткрылась, оттуда выглянуло измученное лицо Алены.
– Я в буфете сегодня курник купила – похоже, оказался несвежий, – слабым голосом сказала она. – Не уйду никуда, мне плохо…
– Может, врача вызовем? – перепугалась я, трогая ее лоб. – Вдруг надо промывание желудка делать? Чем они там торгуют, безобразие!
– Не надо, мне уже полегче, – протянула Аленка. – Выпью чаю без молока и больше ничего. Спасибо, мам.
Стараясь не радоваться улучшению отношений с дочерью, я поставила в духовку мясную запеканку на ужин, напоила Аленку рисовым отваром и полисорбом, записала маму к платному невропатологу на завтра и наконец поехала к Жанне. Думаю, она уже дома – время приближалось к шести вечера.
Глава 13
– Ты уж извини, к чаю ничего, кроме пачки печенья! – с сарказмом сказала Жанна, разливая по чашкам чай.
– Ничего, – покраснела я, – ты уж прости, я злая была, не понимала, что говорю.
– Ну, надеюсь, теперь все прояснилось! – хмыкнула Жанна, плюхаясь на стул рядом со мной. – О чем поговорить хочешь? О коварной разлучнице?
– Ну, в общем… А откуда ты знаешь?
– Я была уверена, что ты захочешь услышать и мою версию. Но, в общем, ничего нового я тебе не сообщу – наш с Сережей сын родился больным, после продолжительного лечения умер в больнице, а сам Серега увлекся другой женщиной. Вот, в общем-то, и все. Да что ты с таким перевернутым лицом сидишь?!
– Меня будто предали, Жанн, – призналась я, задумчиво размешивая ложечкой чай, – ударили под дых. Я все время думаю об этой женщине – какая она, что она, где она… У него так горели глаза, когда он говорил о ней…
– Ну еще бы, – усмехнулась Жанна. – Это ж Эвелина. Я тебе так скажу, Любань, не ты первая, не ты последняя. Я же пережила! И ты переживешь! Чего делать-то собираешься?
– Ну, не знаю… Он даже выслушать меня не хочет.
– Ишь ты, какой гусь! – протянула Жанна. – Даже извиниться не хочет за то, что столько лет за твоей спиной с Эвелинкой любовь крутил?
– Чтооо?! – я не поверила своим ушам.
Жанна удивленно посмотрела на меня.
– Ты о чем? – помертвевшим голосом спросила я. – Крутил любовь за моей спиной?! Сережа? Все эти годы?
– Ну ты же сама сказала, что чувствуешь, будто тебя предали! – удивилась Жанна. – Я думала, он признался тебе! Я ему давно говорила, что нельзя… Люба, погоди, Люб, куда ты?! Стой!!!
На мою голову словно опустили мешок с цементом. Я перестала что-либо слышать, понимать, видеть – только неслась не разбирая дороги к телефону, чтобы позвонить Сереже.
Нет, это все не может быть правдой! Это ложь! Ложь!!!
Не помню совсем, как добралась до дома. В голове роем теснились мысли – одна другой ужаснее. А что, если Жанна меня просто обманула? Соврала, чтобы причинить мне боль и рассорить с мужем? Ведь может такое быть?
Конечно, может. Тогда все становится на свои места – Жанна очень хочет вернуть Серегу и поэтому извивается ужом на сковородке, делая все возможное для этого…
С другой стороны… сыграть ужас и изумление так ярко, как сделала это Жанна, когда выяснилось, что я ничего не знала? Да еще и потом попытаться отвертеться, отказаться от своих слов:
– Ты неправильно меня поняла, Любань. Я хотела сказать, что Эвелина, конечно, была его страстной любовью, но сейчас это уже в далеком прошлом, – суетливо говорила Жанна, отводя глаза.
Странно все это.
И будет большой глупостью с порога накинуться на несчастного Серегу и заорать: «Кто такая Эвелина?! Отвечай немедленно, мерзавец!»
Нет. Так делать нельзя. Ведь я женщина – создание умное, хитрое и достаточно изворотливое. Сначала я разведаю все про эту Эвелину сама. Возможно, понаблюдаю за Серегой. Просмотрю тайком его переписки. А расставить все точки над «i» и уйти, гордо вскинув голову, – это всегда успеется.
С другой стороны, куда мне уходить? К больной на всю голову маме, забрав двоих детей? Возвращаться к профессии, невзирая на двадцать лет отсутствия стажа? Делить совместно нажитое имущество, судиться, оставив прекрасного мужа какой-то вертихвостке?!
На этой мысли мне стало физически плохо. Ощущая легкую тошноту и острую боль в глазах, я добралась до дома, мечтая о чашечке крепкого кофе с молоком и конфетой – мой излюбленный метод в борьбе с головной болью. Хоть бы дома все было в порядке – никаких сил что-то делать и решать у меня нет…
Как ни странно, дома царили мир и идиллия. Повеселевшая Аленка помогала Насте прописывать узоры в тетради, Серега валялся на диване и щелкал пультом. Даже мама нашла себе занятие – пристроилась рядом с девочками с кроссвордом в руках. По квартире витал аромат запеченного сочного мяса.
– Ты где пропадаешь? Ужинать-то мы будем? – недовольно спросил Серега, отрываясь от телевизора.
– Конечно, будем, милый, – проворковала я. – Сейчас все приготовлю.
Какая любовница, глупости! Мой муж слишком ленив, чтобы поднять с дивана свою раздобревшую на моих пирогах задницу. Хотя… может, я не все о нем знаю?
Я вышла на кухню, захватив с собой свой смартфон. Включила чайник, нарезала на автопилоте сыр и овощи: помидоры, огурцы, кабачки (Аленка ест их сырыми), красиво разложила на тарелке. Потом, воровато оглядываясь через плечо, взяла телефон и зашла на страничку Сереги.
Так, Сергей Мельников, Уфа. У вас в друзьях, ага. Находим список его друзей, вводим «Эвелина» и… Оп-па! Эвелина Убийконь, гештальт-терапевт, практикующий психолог, супервизор. Ну и фамилия… Господи, неужели это она?!
Я открыла фотографию женщины и… едва не свалилась со стула от удивления. Я ожидала увидеть шикарный бюст пятого размера, длинные ноги и волосы до талии, сводящие с ума всех мужчин. По-моему, именно так и выглядят коварные разлучницы! Но эта???!!!
С фотографии на меня, улыбаясь, смотрела невысокая худенькая женщина с короткой стрижкой. «Сушеный тараканчик», – первая ассоциация, которая пришла мне на ум. Бледное, даже изможденное личико покрывал яркий слой косметики. Полное отсутствие пышного бюста, талия никак не подчеркнута одеждой…