– Это чудесно. Спасибо.
– Всё для тебя, – показно поклонился Дима и рассмеялся. Моей реакцией он был доволен.
Ещё раз пролистав иллюстрации, я задержалась, восхищённо глядя на мальчика-часовщика. Не ожидала такого от Димы. Кто бы мог подумать, что он способен на подобное? Я вскинула взгляд, всматриваясь в его лицо, и ощутила, как помимо воли внутри зарождается уважение к парню.
– Ты пока любуйся, – сказал Дима и поднялся, – а я чай принесу. Какой будешь?
– Зелёный.
Парень кивнул и пошёл на кухню антикафе. Я проводила его взглядом. Опустила глаза на рисунок, понимая, что в сердце только что зародилось что-то новое. Это напоминало рассвет, загорающийся на самом донышке души и затапливающий теплом всё тело. Может, в этой жизни всё будет иначе? Могу же я наконец влюбиться – в него ли, в кого-то другого? Тем более в преддверии своего освобождения. Я кивнула себе – могу! – и с воодушевлением внутри приняла у вернувшегося юноши чашку.
– Спасибо, – произнесла я слегка кокетливым тоном и подмигнула.
Он отнесся к моей игре спокойно, считая, видимо, всё результатом удачного подарка.
– Не за что. Давай, рассказывай, чё нового.
Нового? Я пожала плечами, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Нового у меня случилось вагон, но вряд ли он оценит, если попробую рассказать хоть о чём-то. Слишком всё сложно и фантастично.
– Всё как обычно. А у тебя?
С удовольствием подхватив эстафету, Дима начал рассказывать. Уже через несколько минут я смеялась. Из своей, в общем-то, обычной жизни он умудрялся сделать целую комедию. О бытовых происшествиях рассказывал беззаботно и уморительно, а таких у него за время доставок набралось множество. Я наслаждалась потоком этих легкомысленных слов, обволакивающих меня подобно дымке, он – моим вниманием. Минуты текли незаметно, а мы словно плыли вместе с ними сквозь время, объединённые нашей неожиданной общностью.
Наконец я отмерла. С трудом оторвалась от очередной истории и слабо улыбнулась.
– Наверное, нам пора. Мы и так уже засиделись.
Дима сожалеюще вздохнул.
– Угу. Даже не думай, – остановил он меня, полезшую было в сумку за расчёской.
Я непонимающе взглянула в ответ. Дима решительно поднялся.
– Я заплачу, а ты одевайся. Ещё немного погуляем.
Я улыбнулась, веселясь его командному тону. Так он решил, что хочу расплатиться? Не стала его разубеждать. Застегнула кнопки пальто, пока он рассчитывался на входе. Едва заметно поморщившись на названную сумму (я сделала вид, что не увидела этого), Дима подал карту. Подхватив с пола гитару, я подошла ближе.
– Идём?
Он кивнул, забирая кредитку. Мы вышли на улицу, где за время наших посиделок заметно потеплело. Я сняла шапку, позволяя ветру растрепать волосы. Поймала его долгий взгляд.
– А всё-таки рано мы ушли, – вдруг добавил Дима, кивая на висящую за моим плечом гитару. – Теперь я б тебя послушал.
– Правда? – спросила я и запрокинула голову к небу. Настроение было игривое, и я решилась повторить своё недавнее приключение. – Всё ещё можно устроить. Хочешь побывать на самой необычной из моих репетиций?
Дима заинтересованно поднял брови. Мы остановились посреди тротуара, и люди обтекали нас равнодушной серой рекой.
– Хочу, – незамедлительно ответил парень.
– Тогда иди за мной, – приказала я и зашагала в сторону пешеходной улицы.
Дима пристроился сбоку. От ветра мёрзли кончики ушей, но я терпела, упрямо не надевая шапку. Хотелось впустить в себя немного весны, пусть и таким странным способом. Насвистывая, я сняла перчатки и сунула их в карман. Улыбнулась идущей навстречу знакомой, кажется, не ожидавшей увидеть меня здесь. Убедившись, что Дима не отстал по дороге, скользнула в проулок и вышла на знакомый проспект. Остановилась, наблюдая за потоком людей.
– Здесь? – Дима вопросительно посмотрел на меня, а потом до него дошло. – Будешь петь на улице?
– А ты против? – с весёлой дерзостью поинтересовалась я, отбрасывая назад волосы.
Дима покачал головой и усмехнулся.
– Нет. Просто не думал, что ты на такое способна.
– Я на многое способна.
Второй раз, да ещё в присутствии знакомого, оказалось легче. Я быстро достала гитару, положила у ног чехол и, гордо вскинув голову, запела. Нога сама собой выстукивала ритм песни. Голос летел вместе с ветром, казалось, до окраин города. Я пела, улыбалась и чувствовала себя хорошо и свободно, как никогда. Принц работал и никак не мог меня настигнуть. Люди, что собирались вокруг, любили меня и моё пение, и купаться в их внимании было безумно приятно. Дима смотрел на меня с обожанием и, казалось, очень хотел бы крикнуть прямо сейчас толпе такую популярную в кино фразу: «Это моя девушка!» Я наслаждалась моментом, и этого было довольно, чтобы на время отрешиться от свалившейся на голову борьбы с судьбой.
«Удачи, моя девочка», послышался в мыслях голос странной женщины из сна, но я лишь отмахнулась. Сейчас мне не нужна была удача. Я чувствовала себя всесильной, и все жизни торжествовали со мной вместе.
После пятой песни наконец остановилась, делая паузу и восстанавливая дыхание. Послышавшиеся следом аплодисменты опьяняли. Я поклонилась, мельком оценила сбор. Монеты, купюры в пятьдесят, сто и даже брошенная каким-то безумцем пятисотенная. Хорошая выручка.
– Ещё! Спой ещё! – послышались крики.
Я удивлённо хохотнула. Ничего себе! Своё исполнять уже не хотелось – выдохлась, – а вот завершить концерт чем-нибудь популярным… Почему бы и нет. Я задумалась, подбирая песню. Что-то из попсы? Нет, не хочется. Рок? Возможно, но какую именно? Позабытый в кармане телефон тихо пиликнул, предупреждая о новом сообщении, и ответ пришёл сам собой. Я вспомнила того, о ком сегодня почти не думала, вспомнила, как листала его страницу, и удовлетворенно кивнула. Выбрала.
– Всё, что сегодня пела, я сочинила сама, – громко произнесла я, оглядывая прохожих. – Вы можете найти меня Вконтакте – Хельга Лофт – и послушать остальное. Напоследок же хочу спеть кое-что, что вы все хорошо знаете и любите. Песню, которую пели и взрослые, и подростки. Надеюсь, вам понравится.
И, прикрыв глаза, я побежала по струнам пальцами. Знакомая музыка зазвучала в ушах и теле. Я запела, выводя голосом грустные и завораживающие слова, и люди притихли, слушая.
Мы можем помолчать,
Мы можем петь,
Стоять или бежать,
Но всё равно гореть…
Мои благодарные слушатели медленно покачивались под музыку. Кто-то начал подпевать. Я одобрительно кивнула, и ко мне присоединилось ещё несколько голосов.
Огромный синий кит
Порвать не может сеть.
Сдаваться или нет,
Но всё равно гореть.
Дима захлопал первым. Остальные присоединились к этому молчаливому восхвалению, подводя черту под последней нотой. Я убрала руку с гитары, слыша, как эхо песни дрожит в воздухе. Душа внутри трепетала в безмолвном плаче.
Найти пустырь, на котором действительно будет безлюдно, оказалось непростой задачей. Это должно было быть удалённое от жилищ, шиномонтажа или круглосуточных продуктовых место, просматриваемое насквозь и в то же время надёжно скрывающее меня от чужих взглядов. В общем, место, где можно без опасения упражняться в стрельбе. В конце концов я остановилась на лежащем почти за чертой города участке, где в дикой, заброшенной роще текла заболоченная речушка. Добираться пришлось полтора часа, потом ещё кое-как спускаться по склону, следя за каждым шагом, а затем искать укрытый от случайных прохожих за деревьями уголок и проверять его на отсутствие бездомных, наркоманов и просто экстремалов. Мне повезло – никого. Конечно, это не означало, что кому-нибудь не вздумается забрести сюда через полчаса – люди ходят везде, – но в случае чего я успела бы скрыться. Закрепила распечатанные мишени на деревьях. Вытащив револьвер, провела взглядом по знакомым линиям, взвесила в ладони его надёжную тяжесть. С трудом остановила поток воспоминаний и, сосредоточившись, отмерила шагами предполагаемое расстояние. Попробуем для начала так.
Я подняла оружие. В женских руках держать его было непривычно, но пристреляться можно. Вспомнила уроки. Сначала всё сделаю по правилам.
Приняла позу. Прицелилась. Выстрелила.
Пуля оглушительно вырвалась из дула и разорвала бумагу в нескольких сантиметрах от нужной точки. Я досадливо цокнула языком. Не годится. Чтобы убить, нужно точное попадание. Откорректировав позу и положение руки, я старательно навела прицел и всадила в мишень две пули подряд. Прищурилась, разглядывая результат. Уже лучше, но всё равно не идеально. Я подошла к мишени, коснулась отверстий от пуль, оценивая расстояние. В мозгу шли сложные расчёты. Стрелять было тяжелее, чем раньше, и всё же я почти попадала. Как же убрать это лишнее «почти»? Вернувшись на позицию, я снова прищурилась на мушку. Что именно мне мешало? Тщательно прицелившись, перевела взгляд на ствол и вновь нажала на курок. В этот раз в момент выстрела я смотрела не вперёд, а на револьвер. Порох взорвался, толкая пулю вперёд. Револьвер слабо дёрнулся в руке. Я напряглась, чувствуя внутри внимание нацелившейся на добычу хищницы. Вот оно! Взглянула на мишень. Новое отверстие в паре сантиметров от точки. Я торжествующе улыбнулась и потрясла затёкшей кистью. Так вот в чём дело. Когда я решила пользоваться памятью прошлой жизни, совсем забыла, что сейчас у меня руки вовсе не тренированного солдата, а обычной девушки. Я просто не удерживала револьвер во время отдачи.
Уже четыре пули из семи запасных потрачены. Времени качать руки или решать проблему каким-то иным способом не было. Нужно срочно искать выход. Я осмотрела револьвер, покусывая губу. Смогу ли я в момент решающего выстрела удержать его на месте? Или он снова дёрнется, отправляя пулю в непредсказуемую сторону?
Всего три пули на эксперименты. Не так уж много. Сжав покрепче рукоять, я глубоко вздохнула. Прикрыла на мгновение глаза. Я должна справиться. За себя, за каждую из своих незаконченных жизней. От этого зависело всё: буду ли я улыбаться по утрам родителям, играть в студии, целоваться у подъезда с парнем и давать собственные имена звёздам на небе. Это мой последний шанс. Так мне больше никогда не повезёт. И я не достойна этого шанса, если не смогу им воспользоваться.