Почти каждый день к нам приходил Крысозаяц. А иногда даже оставался на ночь. Один раз мне приснился кошмар, как будто мы с мамой едем в лифте и вдруг он разгоняется и со страшной силой вылетает через крышу дома прямо в небо. В этот момент я проснулся и понял, что не могу пошевелиться от ужаса.
– Мамочка! – заорал я.
Но мама спала крепко, а рядом с ней храпел Крысозаяц. Поэтому я еще немного поорал, а потом схватил Вильгельма и со скоростью света понесся в мамину комнату.
– Что случилось? – спросила мама.
– Мне приснился страшный сон. Можно я посплю с тобой?
– Залезай. Только тихо.
Я залез к маме под мышку и свернулся калачиком. Засыпая, я увидел, что спина Крысозайца вся покрыта родинками и напоминает карту звездного неба.
Однажды мы с мамой пришли домой. Крысозаяц возился на кухне и чинил стиральную машину. Я думал, мама рассердится и скажет, что привыкла сама решать свои проблемы (так она обычно говорит бабушке, когда та пытается научить маму все делать правильно или заполнить продуктами наш холодильник), но она обрадовалась и даже чмокнула Крысозайца в макушку. От всего этого я все время злился. А чем больше я злился, тем несчастней себя чувствовал. А чем несчастней я себя чувствовал, тем ужасней казалась жизнь.
Но однажды я пришел в школу, и учительница сказала:
– Вот и подошла к концу четверть. Эта неделя последняя, а потом будут каникулы. Как же незаметно пролетело время!
Последнее утверждение показалось мне сомнительным, но я не стал спорить. Пусть думает так, раз ей хочется. Зато Макс наконец выздоровел. Каждый раз Макс рассказывал нам о знаменитых фотографах и что-то из истории фотографии, а потом давал задания.
Мы узнали, что:
• Яркий свет во время вспышки – результат смешивания разных порошков. Если бы фотограф смешал что-то неправильно, вместо вспышки мог бы произойти настоящий взрыв.
• У названия «Кодак» нет никакого смысла! Его основателю Джорджу Истману так нравилась буква «К», что он придумал вокруг нее слово. Зато «Кэнон», оказывается, значит «канон», то есть правило или закон, а «Олимпус» – это Олимп, гора, где жили древнегреческие боги.
• Оказывается, фотографии котов вошли в моду не в наше время, а дико давно – в XIX веке, когда Гарри Пойнтер (почти Гарри Поттер!) запечатлел своих котов – а их у него было немало. На его снимках коты отдыхали, пили молоко, дрыхли в корзинах, катались на трехколесном велосипеде, роликах и так далее. К этим фотографиям Пойнтер придумывал смешные подписи или поздравления с Новым годом и другими праздниками.
• Первую фотографию в истории сделал Жозеф Нисефор Ньепс почти двести лет назад. Целых восемь часов он снимал вид из своего окна – и у него наконец получилось. Правда, на фотографии почти ничего не видно – только размытые очертания домов.
В последнюю пятницу перед каникулами Макс рассказал нам историю настоящего изобретателя фотографии. Все думают, что ее придумал Луи Дагер, хотя на самом деле он просто успел первым раструбить о своем изобретении. Раньше, чем Генри Тальбот. За несколько лет до того, как Дагер объявил о своем открытии, Тальбот придумал, как получить на бумаге изображение, которое бы не выцветало. Он сам был в шоке от того, что получилось. «Дом нарисовал свой собственный портрет!» – говорил он. И вдруг – опа – он узнаёт, что какой-то проходимец изобрел нечто похожее, да еще и назвал в свою честь дагеротипией. Тальбот пытался доказать, что он сделал свое открытие раньше, но все решили, что у него просто плохой характер. Тальботу пришлось сдаться. Под конец Макс показал нам его фотографию: старый Тальбот сидит на стуле и сжимает в руках объектив. Вид у него недобрый – и неудивительно, учитывая всю эту историю.
Под конец Макс предложил нам сходить на каникулах на выставку одного знаменитого фотографа, который объездил весь мир. Интересно, был ли он в Уналашке?
Глава 11. Через колючки к звездам
В субботу начались каникулы. Я надеялся, что буду спать долго-предолго, или, как иногда почему-то выражается мама, «до свиного полдня», но ничего не вышло. Я проснулся в семь, когда за окном еще было темно. Интересно, почему, если нужно рано вставать, всегда невыносимо хочется спать, а если не нужно – обязательно сам просыпаешься в дикую рань? Хорошо еще, что сегодня можно было остаться в пижаме и не натягивать дурацкое термобелье. Я решил не будить маму и не лезть к ней в кровать: во-первых, чтобы не злить ее, во-вторых, потому что сегодня у нас ночевал Крысозаяц, который занял мое место.
– Такое поведение мама назвала бы благоразумным. Да, Вильгельм? – прошептал я зайцу, но, кажется, он еще спал.
Я вылез из постели, прошлепал на кухню, насыпал себе хлопья-звездочки и залил молоком. Завтракая, я думал о том, что я бы сфотографировал, если бы у меня был свой фотик. Я мог бы снять чашки с петухами и рассказать о бабушке. Или билет в кино на «Тайную жизнь домашних животных», который хранится у меня в столе: мы ходили на этот фильм с папой. Или маму, которая вечно сидит за компом. Хотя сейчас комп лежал передо мной на столе, а мама спокойненько сопела в кровати.
Я уставился на компьютер, а потом схватил его и понесся в комнату. Распечатка так и лежала у меня в рюкзаке между страниц учебника по математике. Я вытащил ее и начал рассматривать. Что значит это AD ASTRA? Я открыл гугл и вбил непонятные слова. Два миллиона сто тысяч результатов. На первом месте – фильм «К звездам», на который мы с папой хотели пойти, но так и не сходили. Не то… А, вот! Второй результат в поиске – «Википедия»:
Ad astra – латинское словосочетание, переводимое как «К звёздам». Является частью фразы Per aspera ad astra (русское «Через тернии к звёздам»).
Что такое тернии, я тоже не знал и вбил это слово в строке поиска:
Тéр-ни-е – существительное, неодушевлённое, средний род, 2-е склонение. Корень: – терн-; суффикс: – иj; окончание: – е.
Хм. Легче не стало. Я пролистнул текст дальше и наконец нашел объяснение:
Книжн. устар. всякое колючее растение.
Цитата из Пушкина:
Мой остов тернием оброс;
Вдали, в стране, людьми забвенной,
Истлел мой прах непогребенный;
Но злобный карла перенес
Меня в сей край уединенный,
Где вечно должен был стеречь
Тобой сегодня взятый меч.
Цитата из Лермонтова:
Пускай забудет свет
Столь чуждое ему существованье:
Зачем тебе венцы его вниманья
И терния пустых его клевет?
Ничего не понял. Посмотрим, что дальше.
Синонимы:
1) дерябник (Даль);
2) колючка, шип, игла;
3) трудность, невзгода, горесть.
Получается, AD ASTRA значит «через колючки к звездам»… Или «через трудности»?
– Морковкин, ты спишь? – в комнату заглянула мама.
– Но злобный карла перенес меня в сей край уединенный, – ответил я.
– Чего-чего?
– Это, между прочим, Пушкин.
– Спасибо, я знаю, что это Пушкин. Все-таки у тебя хорошая школа… Ты, что ли, смотрел мультики на моем компе?
– Э-э.
– Ладно, ничего страшного. Каникулы все-таки. Ты помнишь, что сегодня тебя забирает папа? Не забудь собрать все, что тебе понадобится в ближайшие дни.
И я собрал: Вильгельма, бинокль, книжку про насекомых, игру, где с помощью кубиков с картинками нужно рассказывать истории, и паспорт, который я сделал Вильгельму, когда мне было пять лет. Мама добавила к этому трусы, носки, футболки и еще кучу одежды, как будто я уезжал не на несколько дней, а на несколько лет. А потом в домофон позвонил папа. Пока я пытался зашнуровать ботинки, мама с папой обсуждали мое будущее. Вернее, обсуждала его мама, а папа просто кивал головой или издавал звук, напоминающий что-то среднее между «хм», «м» и «э».
– Пожалуйста, только не корми его всякой дрянью.
– М.
– И не сбивайте режим: он и так с трудом встает в школу.
– Хм.
– Пусть не забывает чистить зубы.
– Э-э.
– Причем не только утром, но и вечером.
– М.
Когда я зашнуровал правый ботинок, из-за двери высунулся Крысозаяц. Он собирался варить кофе, о чем и решил сообщить маме. Мама посмотрела на папу. Папа – на Крысозайца. Крысозаяц – на маму.
– Это мамин новый друг. Он теперь у нас живет, – на всякий случай объяснил я папе.
В этот момент из квартиры вылетела Кошка и, издав дикий вопль, попыталась проскочить к лифту. Но мама профессионально заблокировала ей дорогу и, взяв за шкирку, отнесла обратно домой.
– Олег у нас не живет, а просто часто приходит в гости, – уточнила она и, покраснев, стала крутить пояс халата.
– Олег, – сказал Крысозаяц, хотя папа уже и так понял, что он Олег, – и протянул ему потную руку.
– Иван, – сказал папа и пожал ее.
– Кофе хотите? – спросил Крысозаяц.
– Я бы с удовольствием, но нам пора идти.
Я наконец победил второй шнурок, и мы с папой ушли. В лифте уже ехал дядька с животом, который в этот раз вел себя тихо. На десятом этаже к нам присоединилась старушка: на руках у нее была маленькая собака в комбинезоне. Собака попискивала, а старушка разговаривала с ней, как будто это была ее внучка: «Ну-ну-ну, потерпи, солнышко, сейчас уже выйдем. Понимаю, что уже нет никаких сил терпеть. Да-да-да, мой сладкий». Я расстегнул рюкзак, вытащил Вильгельма и сказал ему, что пришло время сменить дислокацию:
– Вильгельм, мы уезжаем к папе. Прием. Веди себя хорошо. Объявляется время свободы, вредной еды и мультфильмов. Прием.
Старушка с собакой странно на меня посмотрели и вышли из лифта.
На улице оказалось, что осень уже закончилась, а зима еще не началась. С неба падало что-то среднее между дождем и снегом, а под ногами хлюпала грязная ледяная каша.