Начинаю лихорадочно соображать, что могло произойти. Мысли в голове прыгают зайчиками, путаются. Версии, версии, версии...
Ну, что случилось? Скорее всего, произошел сбой бортовой вычислительной машины на “Луннике”. Если пеленге “Лунохода-5” был принят раньше пеленгов с “Лунохода-3” и “Лунника-3”, компьютер на моем корабле почему-то - а вот почему, черт возьми?! - посчитал принятый сигнал как одновременное прохождение сигналов от всех трех аппаратов. И, конечно же, выдал команду на ориентацию корабля в геометрический центр, расположенный между этими тремя точками. Хорошо, допустим, что так все и было...
Так, а дальше? Бортовая вычислительная машина повела кораблик не в посадочный район, а прямо на “Луноход”. И хотя буквально минутой позже компьютер принял настоящие сигналы от “Лунохода-3” и “Лунника-3”, менять принятое решение он уже не стал. Почему? Потому что, такая смена района посадки после калибровки по трем пеленгам не предусмотрена программой полета. Поэтому сейчас “Лунник” послушно идет строго по радиолучу, прямо на “Луноход-5”. Годится, в качестве объяснения? Пожалуй.
Ладно, детальной аналитикой займемся потом, после посадки. А сейчас нужно что-то делать, иначе и в самом деле сяду “задницей” прямо на наш “лунный трактор”!
Включаюсь в работу. Два щелчка тумблерами, одна нажатая кнопка на пульте, - и управление “Лунником” теперь полностью в моих руках. Наверное, со стороны я сейчас больше всего похож на одетого в скафандр пианиста. Исполняется космическая симфония спуска на ручном управлении. Премьера, товарищи...
Включаются двигатели ориентации на “крыше” корабля. Быстрее, быстрее! Нужно уйти в сторону, иначе корпус “Лунника” при посадке может задеть стоящий на небольшой возвышенности “Луноход”.
- Высота девяносто метров...
Кораблик качнулся влево и яркое пятно “Лунохода” не спеша уплывает из поля зрения.
- Восемьдесят...
Нужна новая площадка для посадки. Куда, куда? А вот сюда попробуем... Что у нас тут? Два довольно больших кратера и несколько очень крупных камней. Откуда?! На карте ничего такого не было.
- Высота семьдесят...
Камни могут попасть под посадочную стойку. И кратеры тоже не подарок. Нет, лучше поискать другое место для посадки. Время и высота еще есть.
- Шестьдесят...
Местность кажется совершенно незнакомой. Ничего не понимаю...
Я ошибся! Нужно было лететь вправо, внутрь посадочного треугольника. Но я растерялся и взял влево. “Лунник” сейчас уже далеко ушел за границу разведанной автоматами зоны. Времени, чтобы исправить ошибку и вернуться к месту предполагаемой посадки, нет даже теоретически. А здесь садиться просто опасно. Что делать?
Так, спокойно! Клин клином... Берем еще левее!
- Высота пятьдесят, Леша!
Мама дорогая, до Луны осталось всего полсотни метров! А что с посадочной площадкой? Тьфу ты, снова не то!
- “Флаг-один”, “Лунник” вышел за пределы посадочного треугольника! - это уже не Шаталин. По голосу не узнаю. Может быть, Жора Шонов?
Вижу, ребята. Корабль опускается в совершенно неизвестном районе...
Ну, и что теперь? Все-таки рискнуть и попробовать сесть? Или уходить вверх?
Решение только за мной. Одно движение пальцев - и аварийный старт. Крушение всех наших надежд. Вся наша космическая программа - соседской Мурке под хвост...
- Сорок метров, “Флаг-один”!
Аварийный взлет? Я еще успеваю уйти...
...Леденящий ужас. Скалится в улыбке проклятый фриц...
А вот дудки! Ни за что! Эта темная норка не для нашей шустрой мышки...
Идем дальше! Ну-ка, что там у нас еще левее...
- Тридцать... “Флаг-один”, как понял? - Володька уже почти кричит.
Есть! Вот она, милая! Ровная площадка и практически без крупных камней. Так, нам сюда!
Круто разворачиваю “Лунник” вокруг продольной оси.
- Двадцать метров... “Флаг”, тебя не слышу!
Собираюсь ответить, но невидимая сила сжимает зубы. Ноет шея и каменеет затылок. Судорога, что ли? Только этого мне и не хватает для полного счастья!
Ладно, личные ощущения в сторону. Потом будем анализировать. Если это потом будет, конечно... А сейчас - не отвлекаться!
- Десять! Лешка, на связь!
Подожди, Володя, подожди! Кораблик уже выровнялся и занял строго вертикальное положение. Горячие газы из его сопла ударили в поверхность Луны. Сквозь иллюминатор вижу, как очертания мелких кратеров под “Лунником” утратили резкость, стали постепенно расплываться от огненного дыхания посадочного двигателя. Секундой позже из-под кормы корабля развернувшимся веером брызнули во все стороны сизые пылевые лучи. Это двигатель окончательно сдул с камней и твердого грунта лунную пыль, которая лежала здесь миллионы и миллиарды лет. Пылевое облако понеслось прочь от “Лунника”, словно подгоняемое ветром.
Я стал частью моего корабля. Его сердцем, головой и мозгом. А он стал продолжением меня. Сейчас мы - единое живое существо. Это у меня четыре металлические ноги. Это у меня работающий на надрыве ракетный двигатель. Это мои невидимые пальцы радиолучей ощупывают миллионолетние камни на теле “тетушки Селены”.
- Высота пять метров, “Флаг-один”! Алексей, почему молчишь?!
Ком в горле. Сердце колоколом бабахает в уши и рвется наружу из груди. Я еще дышу или уже перестал дышать?
Черное остроконечное тело откуда-то сверху наползает на вспенившуюся пылью лунную поверхность за иллюминатором. Что за хренотень... Хренотень-тень... Ага, это же тень от опорной стойки, от “ноги” “Лунника”. Тень кинжалом втыкается в Луну и постепенно размывается в облаке улетающей из-под корабля пыли.
Бешеная пляска индикаторных светлячков на пультах...
Есть касание! Есть выключение двигателя!
Ощутимый пинок в кормовую часть корабля. Четыре “ноги” “Лунника” стали на поверхность Луны. Покрякивая от напряжения, включились в работу амортизаторы, размещенные в опорных стойках, в боковых подкосах и на опорных “башмаках”. Сейчас они поглощают энергию движения корабля за счет деформации “сотовых” вкладышей, сделанных из тонкой, но очень прочной титановой фольги. Кажется, что даже сквозь гермошлем скафандра я слышу возмущенный скрежет сминаемого металла. Иллюзия, конечно...
Мгновение спустя пол кабины проваливается вниз. Первая мысль: “Неужели яма?!”
Но тут же соображаю: нет, это сработали установленные на посадочных стойках четыре небольших твердотопливных ракетных двигателя. Они должны надежно прижать кораблик к лунной поверхности, чтобы не дать ему перевернуться от удара при посадке.
Снова резкий толчок снизу. “Лунник” задрожал всем телом. Кажется, даже покачнулся. И замер.
Я окаменел перед пультом, прислушиваясь. Посмотрел в окно. Перед иллюминатором расстилалась серая пыльная равнина, местами усыпанная небольшими острыми камнями. Больше ничего и никуда не двигалось.
Вот и все. То, к чему мы шли долгие годы, наконец, произошло. Мой кораблик стоял на лунной поверхности. Прочно стоял, всеми четырьмя “лапами”.
И тут на меня накатило...
Я вдруг ощутил страшный холод. Зубы начали выбивать чечетку. Холодные мурашки змеей скользнули по спине, а кончики пальцев превратились в дрожащие ледышки.
Но это ощущение чудовищной холодины продлилось всего несколько мгновений. А потом пришел нестерпимый жар. Кровь волной ударила в голову. Крупные капли пота медленно поползли по лбу, перебрались через брови и нырнули к глазницам, превращая весь окружающий мир в невообразимую смесь теней и света. В ушах тонким зуммером зазвенела тишина.
Организм среагировал на невиданную эмоциональную перегрузку последних минут перед посадкой. Выплеснул всю негативную энергию, которую в течение нескольких десятков секунд старался сдержать внутри. Я понимал все это, но сделать что-либо, остановить инстинктивные рефлексы миллионов мельчайших клеток, составляющих тело человека по имени Алексей Леонтьев, не мог. Я был совершенно бессилен.
Не знаю, сколько секунд или минут пробыл среди этого испепеляющего жара. Избавительницей и освободительницей пришла дурманящая и сладкая слабость. Я обвис на лианах привязных ремней и уже почти не стоял на ногах. Сознание странно затуманилось и померкло. Ощутил себя маленькой и беспомощной букашкой внутри туго скрученного ватного одеяла. Удобно, комфортно и удушливо сладко.
Наверное, так могло бы продолжаться миллиард лет. Но в этой удушающей пелене ватного безмолвия родился терзающий мой уставший разум звук. Где-то очень далеко, почти на пределе слышимости, появилось прерывистое жужжание. Пчела залетела в распахнутое окно тенистой веранды и билась об стекло, пытаясь вернуться в обычный, зеленый и солнечный мир.
Это был единственный раздражитель в ватной вселенной вокруг, и не оставалось ничего другого, как прислушаться.
Звук постепенно нарастал. Почудилось, что я стал различать в этом переливчатом жужжании какие-то знакомые интонации...
А потом стена окружавшего меня безмолвия рухнула. Рассыпалась на мелкие, кружащиеся вокруг осколки. И сквозь эту звенящую тучу обломков тишины прорвался встревоженный и громкий голос Володьки Шаталина:
- “Флаг-один”, почему молчишь?! Леша! Алексей!
Несколько раз моргнул глазами. Мир стал обретать обычные цвета и четкость.
Глубокий судорожный вдох. Первый с той уже бесконечно далекой минуты, когда мой кораблик стал растопыренными ногами на каменистое основание Луны.
Облизал пересохшие и растрескавшиеся губы. С невероятным усилием проглотил застрявший в горле плотный комок. Язык шевелился тяжело и неуклюже. Как совковая лопата, нагруженная густо замешанным цементным раствором.
- “Заря”, на связи “Флаг-один”, - хрипло выдохнул из самых глубин легких. - Говорит Море Спокойствия. “Лунник” сел.
Чеслав Волянецкий и другие - 6(рабочие записи)“АТЫ-БАТЫ ШЛИ ДЕБАТЫ”
Нападение “белого шара” на базу слежения в Египте, - да еще вовремя проведения нашей контроперации, - поставило на уши миростроителей всей Системы.