– Какой интересный выбор, – заметил профессор. – С чем он связан?
– Хочу кое-что вытравить из своего организма, – со мстительным удовольствием заявила я.
Тот понимающе посмотрел на мою разноцветную шевелюру и переспросил, поправляя очки:
– Вы уверены? Мы будем проходить абсорбенты только в следующем семестре.
– А можно сразу и экзамен засчитать? – оживилась я.
– Нет, – резковато ответил он и поставил на лист печать с эмблемой факультета, чтобы по рецептуре за зачет собрали нужные ингредиенты.
На следующий день в плотном, замагиченном от загрязнений фартуке я стояла перед столом, заставленным плошками с сухими травами и горками минеральных солей. Глядя на количество ингредиентов, скрупулезно собранных лаборантами, сокурсники недобро перешептывались, дескать на моем фоне они выглядят бледновато.
– Зелье может и не получится, – лениво посмотрев через плечо на сплетников, заметила я. – Тогда зачет вам обеспечен.
Но зелье удалось. Я варила его со всей возможной аккуратностью: добавляла травки, взвешивала по крупинкам и всыпала соли с такой тщательностью, словно от этого зависла моя жизнь. Получился прозрачный эликсир. С рыбным запахом. Как будто уху три часа кашеварила, а не колдовала над абсорбентом. Магическая вытяжка, венчик которой спускался с потолка к лабораторному столу, не справлялась со сносящим с ног амбре.
Повезло, что к финалу зачета в зале почти никого не осталось, только я и пара сокурсниц, в панике пытавшихся переварить запоротые в первый раз эликсиры. Девушкам было не до чужих запахов, они ароматов из своих котелков уже надышались.
Профессор склонился к горячему котелку и, помахав ладонью, втянул в себя непередаваемые зловоние рыбного рынка. Очки у него запотели, ноздри расширились, губы скривились. У меня ушла душа в пятки.
– Превосходный запах! – резюмировал он.
Чуть не спросила, не страдает ли уважаемый профессор насморком, но прикусила язык.
– Не думал, что у вас получится, госпожа Амбер, – признался он. – Вы сдали зачет.
– Может, и экзамен засчитаете? – не оставляя надежды выехать на одном зелье, спросила я.
– Нет! – второй раз отказал он, но хотя бы позволил нацедить еще горячего зелья во флакон.
В коридоре я вытащила из сумки магпланшет, пару раз крякнувший в самый разгар работы. В первом сообщении папа поздравил меня со сдачей и напомнил о сегодняшнем ужине в ресторане «Огаст». Он никогда не сомневался в моих силах и поздравлял с успехом в то время, когда я сама не была уверена в результате. Второе послание пришло от Кирана. Тот спрашивал, что нас ждет вечером: мы празднуем или рыдаем в стейк?
«Празднуем!» – соврала я.
«Я даже не сомневался!» – немедленно ответил он, словно сидел с магпланшетом в обнимку, а не вносил очередные правки в макет здания.
«В семь нас ждут в «Огасте»», – добавила я и быстро спрятала серебряную пластину в сумку, хотя она снова звучно крякнула, получив сообщение.
Подозреваю, Киран удивился названию ресторана. Респектабельное заведение назвать популярным у людей, младше нафталинного возраста, было сложно, но отец знал, что я приеду с другом, и выбрал, по его мнению, самое подходящее для знакомства место. Переубеждать его не стала. В конце концов, мы туда идем не праздновать и даже не ужинать. Хотя, если Зейн непробиваемый, может, сумеет впихнуть в себя стейк с кровью.
Вечером он зашел за мной в общежитие. Когда раздался стук в дверь, я выдохнула и приказала ноющему сердце заткнуться. Не помогло. Киран в костюме и в узком пальто до колена выглядел непривычно взрослым и до одури привлекательным.
– Привет. – С улыбкой он протянул мне букетик из красных тюльпанов с мохнатой белой бахромой на лепестках. Понятия не имею, как он умудрился отыскать тюльпаны зимой. – Цветочница сказала, что тюльпаны – символ победы. Поздравляю с зачетом, Эда!
– Спасибо, – в смешанных чувствах пробормотала я, принимая перевязанный изящной ленточкой букет. – Подождешь пять минут. Я их поставлю… куда-нибудь.
Цветов мне никогда не дарили. Ничего достойного бахромчатых тюльпанов, ценного ингредиента для зелий, у меня, естественно, не имелось. Пришлось поставить в котелок на подоконник рядом с Вильгельмом. Худенькие, изящные стебли рассыпались по широкому котелку. Выглядело так, их уже приготовили, чтобы пустить под разделочный нож.
Внезапно Киран обнял меня, прижавшись грудью к спине, и зарылся лицом в волосы. Я оцепенела.
– Ты выглядишь потрясающе и пахнешь одурительно, – пробормотал он.
Честно говоря, четыре раза перемывала голову, чтобы избавиться от амбре и выйти в люди, не неся за собой шлейф незабываемого аромата позавчерашнего лосося.
– Сегодняшнее зелье пахло рыбьим жиром, – насмешливо отозвалась я. – Ты, может, голодный?
– Не знаю, что насчет зелья, но ты пахнешь оранжереей.
– Влажностью и сырой землей? – съязвила я.
– Собой, – ответил он. – И я дико соскучился, Эда.
Лжец!
– Давай собираться, – осторожно освобождаясь от его рук, сдержанно предложила я.
Ресторан «Огаст» находился в историческом центре города и занимал два этажа старинного особняка, в котором когда-то жил любимый отцовский поэт прошлого века Огаст Дарст. Мы вошли в уютный холл со стенами отделанными дубовыми панелями.
– Добрый вечер, господин Зейн, – внезапно поприветствовал Кирана гардеробщик, седой невысокий мужчина в форме. – Вы сегодня с дамой.
Тот поздоровался в ответ и на мой удивленный взгляд пояснил:
– Любимый ресторан родителей. Всегда сюда приходим, когда они приезжают в город.
Раздевшись, мы направились к смотрителю обеденного зала. К этому времени сердце у меня стучало как бешеное. Я уже жалела, что решила устроить некрасивый спектакль, но, что называется, магию из отрезвляющего зелья обратно не выцедишь.
– Мы бронировали столик на профессора Амбера, – тихо произнесла я, стараясь не смотреть на Кирана. – Нас уже ждут.
Смотритель сверился с записями и указал на обеденный зал с названием «Библиотека».
– Ты не говорила, что мы ужинаем с твоим отцом, – тихо и напряженно произнес Киран, когда мы вошли в раскрытые двустворчатые двери.
– Серьезно? – строя из себя дурочку, легкомысленно протянула я. – Забыла, наверное.
В узком зале с высокими потолками, украшенными лепниной, и арочными окнами играла ненавязчивая тихая музыка. Очевидно, прежде здесь располагалась библиотека. Обеденное пространство разделяли старинные книжные шкафы с фолиантами за стеклянными витринами. На верхнюю галерею вела деревянная лестница с отреставрированными широкими перилами.
Папа сидел за столиком, накрытом зеленой скатертью, и что-то с интересом изучал в магпланшете. При нашем появлении он отложил золотую пластину и поправил очки.
– Привет, профессорам, – с улыбкой прощебетала я, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. – Я обещала познакомить тебя со своим другом… Хотя вы уже и без меня хорошо знакомы.
– Добрый вечер, профессор Амбер. – Киран скованно протянул руку.
– И вам, господин Зейн, – ответил отец и, суетливо приподнявшись из-за стола, ответил на рукопожатие. – Не ожидал вас увидеть вне лекторского зала. Присаживайтесь, молодые люди. Что же вы стоите, как каменные изваяния?
Мы устроились на деревянных стульях с гнутыми спинками. Мне казалось, что под сиденьем горела конфорка.
– Я уже сделал заказ, если вы не против, – объявил папа. – Господин Зейн, как вы относитесь к стейкам? Хотите что-то другое? Попросить принести для вас меню?
– Благодарю, профессор, – натужно отозвался тот. – Стейк – отличный выбор.
К счастью, к столику подошел официант и, пока он наливал в хрустальные бокалы воду, я смогла перевести дыхание.
– Как же вы познакомились? – приветливо спросил отец.
Знаю, что он искренне интересовался, каким образом увлеченная зельеварением дочь, покрасившая волосы в разные цвета, внезапно начала встречаться с сыном именитой династии архитекторов, обожающим магбол. С какой стороны ни посмотри, у нас действительно мало общего. И как я умудрилась влюбиться в эту… звезду, демоны меня раздери!
– Очень забавно получилось, – не дав Зейну рассказать свою версию знакомства, проговорила я. – Киран собирался к тебе на пересдачу и пришел ко мне за зельем удачи.
Отец перевел на него фирменный лекторский взгляд из-под очков. Зейн кашлянул и, схватив бокал с водой, сделал поспешный глоток.
– Не смотри на него с таким осуждением, – фальшиво фыркнула я. – Никакой магии везения! Зелья у меня не было. Наверное, поэтому ты его завалил… И он вылетел из команды по магболу.
– Эда, не стоит… – тихо попросил Киран, стараясь остановить неловкий разговор.
– Почему? – с беззаботной улыбкой отмахнулась я. – Смешная ведь история! Будем рассказывать нашим детям и смеяться.
За столом возникла странная пауза. Мне самой не верилось, что я действительно нашла в себе силы сказать вслух чудовищную чушь и не поперхнуться словами.
– Профессор Амбер, о детях, понятно, говорить еще рано… – попытался исправить положение Киран, но сделал только хуже.
– У вас настолько серьезные отношения, что вы хотите пожениться? – откровенно опешив, спросил отец, и мысленно я три раза попросила у него прощения за нелепую сцену в духе рыночного представления. – Ваши родители в курсе, господин Зейн?
– С родителями Кирана я еще не знакома, но мы быстро исправим эту неловкость, – уверила я и посмотрела на него: – Так ведь?
Киран сидел с таким видом, словно вместо позвоночника у него в спине появился деревянный кол.
– А как же магистратура? – настаивал отец.
– Чем помешает замужество магистратуре? – пожала я плечами. – Замужним женщинами нельзя варить зелья? Им отказывают в учебе? Назови хоть одну стоящую причину…
– Эда! – резко перебил меня Киран и обратился к отцу: – Профессор Амбер, если вы не против, могу я поговорить с вашей дочерью?
– Зачем? – протянула я. – Мы можем говорить с папой откровенно.