век поднялись на четвертый этаж и начали добиться ко мне в дверь.
Первое, что я увидела, это растянутый самодельный плакат «Вперед Драконы!». На фоне народного фанатского творчества потерялись даже разноцветные футболки с именами игроков, выглядывающие из-под расстегнутых курток и широких улыбок. Только Адмир Раут стоял застегнутый до горла и жарился в толстой парке. Стало любопытно, что он там прячет.
– Я не люблю магбол, – спокойно заявила клубу зельеваров, субботним вечером превратившихся в фанатов.
– А как же поболеть за «Непобедимых драконов»? – удивились они.
– Особенно в магболе мне не нравятся игроки, – ответила я.
– Но командный дух? – возмутился клуб.
– Во мне его нет.
– И ты пропустишь самое значимое событие уходящего года? – охнул Адмир.
– Без сожалений, – подтвердила я.
– Да пойдем просто поорем вместе, – предложили ребята. – Очень помогает сбросить напряжение…
Я открыла рот, чтобы отказаться, но не нашла доводов. С того самого, подслушанного разговора об унизительном пари, внутри пружиной скучивалась ярость, и с каждым днем она сжималась крепче…
– Дайте переодеться, – попросила я.
Сбрасывать напряжение, я отправилась в черной футболке с именем Колдера Найта на спине и крупным номером «99». Народу в спорткомплекс набилось немыслимое количество. На трибунах было не протолкнуться. Болельщики «Свирепых гарпий», приехавшие в нашу академию вместе с командой, без стеснения растянули плакаты. Фанаты «Драконов», глядя на провокацию, захлебнулись возмущением и принялись одну за другой выкрикивать речевки. От голосов, слившихся в одном громогласном хоре, дрожал воздух! Зельевары от общего веселья не отказались: вскочили с лавки и принялись орать со всей ареной.
Напряжение росло с каждой минутой. Казалось, еще чуть-чуть и болельщики устроят драку в духе фермерских соревнований по швырянию сорняков: сначала покидаются плакатами, а потом пойдут в рукопашную, но вопли перекрыла громкая музыка, ознаменовавшая начало турнира.
Появились девушки из команды поддержки. Началось яркое выступление. Болельщицы были в ударе! Столько стихийной магии, вспышек, блесток и огненных смерчей, пожалуй, арена не видела за все учебное полугодие. Девушки выкрикнули последнюю приветственную речевку, и на поле с двух сторон вышли команды. Трибуны словно взорвались!
На приветствие парни не надевали шлемы, и среди прочих игроков я узнала Кирана. Увидеть его, одетым в защитную форму с крупным номером «10» на спине, оказалось настоящим потрясением. В глазах сверкнуло! Однако он отправился на скамейку запасных. Арену накрыло защитным куполом. Матч начался.
Мяч подлетел в воздух и немедленно оказался в руках наших. Парни рванули в сторону щита противника, но гладкое поле начало меняться. Проваливалась и покрывалась рытвинами земля, вылезали острые каменные валуны. Газонное покрытие превратилось в выжженную почву. Прочертилась глубокая, извилистая трещина, наполненная густой лавой.
Стоило полосе препятствий сформироваться, как на арене началась чепуха. Колдер Найт внезапно вмазался на преграду вместо того, чтобы просто ее обогнуть. Едва к нему прилетел мяч, он сделал передачу и грудью на полной скорости налетел на крестовину из заточенных бревен, стоящую в качестве заграждения. Откровенно сказать, выглядело так, словно он нахлебался зелья смелости, но внезапно словил побочку и ослеп на десять минут.
В общем-то, под неодобрительное гудение трибун эти десять минут он собирал всевозможные ловушки, словно хотел примерить на себя каждую. Капитан команды с седьмым номером пытался его остановить, но удержу Найту не было. В конечном итоге этот чокнутый скатился со скалистого уступа и больше не поднялся.
Матч остановили. На арену под защитный полог выбежали целители. Некоторое время они колдовали над Найтом, а потом его унесли на носилках. Народ провожал любимчика его персональной речевкой.
– Только не рыдай, Амбер! – Обхватив меня руками, уткнулся лбом в плечо сидящий рядом зельевар.
– Чего? – Я попытался от него освободиться.
– Колдер непременно восстановится! – Вдруг он отпрянул и посмотрел на меня покрасневшими от слез глазами. – Слышишь? Это была его лучшая битва!
– Да он, по-моему, не бился, а убивался, – честно призналась я.
– Но как красиво он убивался! – всхлипнул товарищ по клубу и вытер пальцами слезы. – Наш Найт просто лучший во всем!
После вынужденного перерыва на поле, находу застегивая защитный шлем, выбежал Киран. Трибуны взорвались приветственными воплями.
– Да! – Адмир вскочил с лавки, триумфально рванул на груди куртку и остался охровой футболке с номером «10» и крупной надписью «Киран Зейн». – Я знал, что ему не позволят сидеть на скамейке запасных! Зейн, сделай из них фарш! Мы в тебя верим!
Внезапно тот словно услышал под пологом этот вопль, в конце отчего-то перешедший в фальцет, и на мгновение обернулся. С гулким сигналом матч вновь стартовал.
Я перестала замечать других игроков. На поле не осталось никого, только Киран Зейн на фоне апокалиптического пейзажа. Недавно он сказал, что я непременно влюблюсь, если увижу его в игре. И он был хорош! Несмотря на плотный защитный костюм, делающий его шире, Зейн двигался грациозно, стремительно и словно жил в игре. Не подставлялся лишний раз под удары, но если столкновения не удавалось избежать, то спокойно вступал в поединок. Откровенно сказать, ему доставалось, но соперники получали не меньше.
Не всплыви оскорбительная история со спором, я влюбилась бы в Кирана Зейна второй раз. Стала бы самой преданной фанаткой, не вылезающей из охровой футболки с номером десять. Но теперь-то мне было известно, что под формой талантливого игрока в магбол и под маской очаровательного парня скрывается лживая скотина!
«Свирепые гарпии» беспрерывно напирали и прилично помяли нашу команду, но в конечном итоге «Непобедимые драконы» оправдали свое название. Матч закончился со счетом «три-один» в пользу академии Иварии. Болельщики захлебнулись от восторга, и битва речевок снова едва не переросла в потасовку.
От вечеринки зельеваров в лаборатории мне удалось отвертеться. Они собирались отмечать зельем радости, а я не настолько радовалась победе нашей команды, чтобы завтра проснуться и узнать от ректора Норса, что в компании ботаников снова гуляла по учебному кладбищу.
После игры ко мне в комнату вереницей тянулся народ. До ночи приходили болельщики за мазью от синяков и ушибов, а с утра добавлялись сами игроки в магбол и просили средство от похмелья. В общем, вкрадчивому стуку в дверь, я не удивилась… Удивилась, когда открыла.
Опершись рукой о косяк, в коридоре стоял Киран. Мрачный, как грозовая туча, и с завязанным запястьем на правой руке. Видимо, поранился во время турнира. Было слышно, как в одной из комнат невнятно гудела музыка, приглушенная пологом тишины.
– Эда Амбер, – произнес Киран резковатым голосом, не сводя с меня тяжелого взгляда.
– Киран Зейн, – отозвалась я, складывая руки на груди.
– Хорошо, что ты еще помнишь мое имя, – хмыкнул он. – Мне нужно зелье.
– Ты в черном списке, – напомнила я.
– Пять тысяч, – немедленно предложил он.
– Сходи к целителям, – посоветовала я, не торопясь закрыть дверь.
– Десять.
– Они тебе помогут с запястьем, – кивнула я на его забинтованную руку.
– Пятнадцать, – продолжал торговаться Киран, не отводя глаз.
– Ты на праздничную вечеринку не опоздаешь? – хмыкнула я.
– Тридцать, – не повелся он на провокацию.
Хотела послать его куда-нибудь подальше, но характер не перерисуешь карандашиками. Сама от себя не ожидая, я потребовала:
– Наличными.
– Чеком, – поправил он.
– Тогда сразу отправишь в приют для бездомных магических животных, – потребовала я. – У меня там лиса на попечении. Хочу к Новому году сделать взнос.
– Договорились, – согласился Киран. – Впустишь?
– Заходи. – Я посторонилась в дверях и действительно позволила ему зайти.
Зейн тихо закрыл дверь, осмотрелся, словно рассчитывал найти в моей комнате что-нибудь новенькое. Наверное, новые туфли или мужские ботинки, учитывая, с каким ожесточенным выражением он посмотрел на обувь под вешалкой.
– Кто тот очкарик, с которым ты сегодня была на матче? – вдруг спросил он. – Твой фанат?
– Вернее, твой, – хмыкнула я, невольно припомнив, как Адмир расстегнул куртку и, словно манифест всем скептикам, не верящим в возвращение полузащитника Зейна, предъявил фанатскую футболку. – Какое зелье ты хотел, Киран?
– Мне нужно зелье правды, – спокойно заявил он.
– А странной все-таки считают меня, – с издевкой протянула я. – У нас в академии народ просто не знает твоих заказов.
– Если выпить зелье правды, то невозможно соврать? – спросил Киран, внезапно начиная медленно ко мне приближаться, хотя старался держаться на приличном расстоянии. Видимо, боялся вылететь из комнаты, как пробка из бутылки, не купив вообще никаких зелий.
– Однозначно, – согласилась я. – После зелья правду безудержно несут в мир. На свой страх и риск.
Остановившись в шаге от меня, он сунул руки в карманы спортивных штанов и произнес:
– Я куплю его. У тебя есть?
– За тридцать тысяч, – напомнила я.
– Чеком, – добавил он. – В приют бездомных животных.
– Ладно.
Из шкафа я вытащила ящичек, куда прятала самые вредные, по моему мнению, зелья. Удивительно, но все они варились на лабораторных или на экзаменах. И после этого профессора утверждают, что классическое зельварение по канонам самое безопасное! Крошечная бутылочка стояла в отдельной ячейке. Я отдала ее Кирану.
С интересом он зажал миниатюрный флакончик между большим и указательным пальцем, проверил на свет и спросил:
– Много побочек?
– Разбитая физиономия достаточная побочка? – хмыкнула я. – В остальном сварено по канону. Ни рогов, ни хвоста не вырастет.
Не сводя с меня взгляда, он вытащил пробку и опрокинул в себя бутылек, я почувствовала, как брови у меня поползли на лоб.