Не разрывая зрительного контакта, под бодрую детскую считалочку мы выставили пальцы. У обоих оказалась бумага. В общем, на третий раз, когда стало ясно, что мы выбрали одинаковую тактику игры, я сдалась:
– Давай монетку подкинем. У тебя есть мелочь?
Киран вытащил из кармана брюк монетку в пять лир.
– Орел или решка?
– Орел, – немедленно решила я.
Щелчком пальцев он подбросил монету. Подлетела она высоко, перевернулась, завертелась и ринулась вниз. Зейн с готовностью подставил руку, но пятак внезапно утонул в чужом кулаке.
– Воркуете, пока никто не видит? – в изумленной тишине с ухмылкой спросил Андреас Ронтол, одетый, как для вечеринки.
– Ты берега попутал? Жить надоело? – в один голос воскликнули мы с Кираном (если что, из нас двоих кровожаднее оказалась я).
– Вы чего оба такие агрессивные? – удивился он. – Вам надо расслабиться. Я на вечеринку после матча. Идем, Зейн. Парни будут рады тебя видеть. И девушку свою бери.
Не понимаю, что именно боевики и некроманты собрались праздновать. То, что выжили в схватке, пусть не все добрались до финального гонга на своих двоих? У них, между прочим, счет «пять-пять». Не игроки в магбол, а отличники!
На новость о вечеринке Киран никак не отреагировал и скомандовал:
– Монетку подкинь.
– Так вы спорите, что ли? – осклабился Ронтол и подкинул монетку.
Поймать не смог. Пятак отскочил от его пальцев, со звоном отлетел на пол и покатился к центру холла.
– Сейчас еще разок! – дернулся было Андреас.
– Просто стой на месте! – рявкнула я.
Под удивленным взглядом артефактора мы с Кираном одновременно нагнулись, чтобы проверить, какой стороной легла монета.
– Решка, – ухмыльнулся Зейн, разглядев королевский профиль вместо герба.
Я выпрямилась и бросила на Андреаса недовольный взгляд.
– Вот не зря я внесла тебя в черный список!
– Опять?! – возмутился тот, расставив руки. – Я же дал тебе магадрес Зейна! За что теперь-то?
– Ты просила у него мой магадрес? – На лице Кирана заиграла выразительная улыбка.
– Я пошла, – буркнула я и всучила ему шарф.
– До завтра, Эда, – со смехом крикнул он мне в спину.
Утро началось с сообщения, что Зейн приедет после обеда. С трудом продав глаза, я поздоровалась с Вильгельмом и успела принять душ прежде, чем началось традиционное после турнира паломничество хворых.
Кто-то озарял пространство чудесными фингалами и разбитыми скулами. Другие стонали на пороге от головной боли, третьи зеленым цветом лица маскировались под Вильгельма. Один втянулся в комнату, подволакивая ногу, и попросил мазь от растяжений. Взял жестяную баночку, молча сунул мне деньги и тут же стянул сапог.
– Процедурная в лекарской, – сухо напомнила я и широко открыла дверь.
В коридоре, занеся кулак, стоял обалдевший Киран. Он переводил взгляд с меня на болезненно сморщенного парня с сапогом под мышкой. Я немедленно вспомнила, что за суетливой и беспрестанной помощью страждущим совершенно забыла о полотенце, намотанном на голове розовой башней. Полагаю, волосы теперь тоже торчали башней.
Из комнаты хромый выпрыгивал, держась одной рукой за косяк. Кирану пришлось подвинуться.
– Друг, тебе, может, помочь? – спросил он, следя за потугами парня.
Тот промолчал и кое-как заковылял по коридору.
– Он немой? – для чего-то спросил Зейн.
– Он хромой, – прокомментировала я. – Ко мне приковылял уже колченогим. Ты рано.
– Уже второй час дня, – отозвался он и неопределенно махнул рукой: – Подожду внизу. Собирайся, сколько нужно…
На свидание с парнем я собиралась впервые, поэтому понятия не имела, сколько в действительности мне нужно времени. Оказалось, больше часа. И ведь торопилась! Да так, что комната погрузилась в разруху. Все вещи из шкафа лежали горой на кровати, украшения и нехитрая косметика валялись на столе. Вильгельма накормить не успела, как и себя, но снова пить зелье сытости поостереглась. Не то чтобы я старательно прихорашивалась специально для Зейна, просто… На свиданиях ведь надо выглядеть хорошо!
Когда я спустилась, он разговаривал с приятелями. Не знаю, что веселого обсуждали, может, издевались над вчерашним провальным матчем, но хохотала компания на весь холл. Я выразительно кашлянула, чтобы привлечь внимание. Парни моментально примолкли.
Зейн обернулся и на секунду остолбенел. Брови поползли на лоб, в глазах появилось странное выражение. Стоило догадаться, что в холод короткая плиссированная юбка и куртка до талии абсолютно неуместны… Однако на лице Кирана расцвела медленная, манящая улыбка.
– Привет, Эда Амбер.
– Привет, – чувствуя себя не в своей тарелке, хотя редко испытывала смущение, пробормотала я и зачем-то заправила за ухо прядь. Совсем как те девчонки, которые начинали манерно трогать волосы, когда завлекали парней.
С приятелями Киран попрощался небрежно, толком к ним не повернувшись. Мы вышли из тяжелых дверей общежития. Погода воскресным днем стояла отличная, морозная и сухая. Солнце медленно опускалось за густой лес на границе академического городка и покрывало верхушки высоких деревьев червонным золотом.
– Может, устроим свидание в нашей столовой? – скоренько предложила я.
– Амбер, не мечтай отделаться от меня, – хмыкнул Киран, натягивая на руки кожаные перчатки. – Ты сегодня завтракала?
Решив, что скромность доводит до голодных трелей в желудке, а не до хорошего, я покачала головой и призналась:
– Еще нет.
– Я тоже. Готовился к нашему свиданию, – согласился Зейн и, чуть склонившись ко мне, признался: – Знаешь, очень хочу тебе понравиться.
Самоуверенные и напористые люди меня восхищали всегда, и нехотя я признавалась себе, что Киран Зейн действительно вызывал во мне симпатию. Он забавный, азартный, позволяет себе выглядеть смешным, не испытывает ровным счетом никакого смущения, попадая в неловкую ситуацию. А еще он знал потрясающую домашнюю столовую «В гостях у тетушки Саммер», где подавали завтраки с утра и до самого вечера.
Внутри кафе было по-настоящему девчачьим и напоминало зефирный домик из сказки по фею сладостей, варившей карамель из волшебного нектара. На розовых стенах распускались и опадали нарисованные белые бутоны. На каждом столике стояли вазочки с замагиченным бумажным цветком, источающим аромат оранжерейного букета.
– Интересное место, – с любопытством осматриваясь, поделилась я. – Как ты о нем узнал?
– Ну… девушкам обычно здесь нравится, – уклончиво ответил Киран и поднял со стола карточку с меню: – Что тебе взять?
В общем, неплохо позавтракали. Улицы окутала темнота, зажглись фонари, снег кружил крупными хлопьями и складывалось обманчивое впечатление, что час поздний. Казалось, пришло время возвращаться обратно в академию, но свидание только началось.
Из наемного экипажа мы вышли на площади рядом с колесом обозрения. Аттракцион, настоящий гигант, поднимал пассажиров на такую высоту, что можно легко разглядеть каждую улочку и, возможно, здание академии на задворках города. Сама не каталась, но читала зазывные плакаты, развешанные в вагонах подземки.
Похожие на аквариумы кабинки, припорошенные сверху снегом, величаво и медленно поднимались над землей. Усаживались в них с крыши квадратной башни, огороженной высокими перилами. Эта башня являлась частью разобранной давным-давно крепостной стены, за которую выплеснулся быстро разросшийся город.
Сейчас осталось лишь несколько башен, да длинный каменный гребень с бойницами, ни к чему вообще не примыкающий. Он разрубал исторический центр столицы пополам и поддерживался артефакторами в неизменном виде, а этот вид постоянно пытались изменить. Ходила легенда, что осколки камней от крепостной стены приносили удачу.
Ко входу на колесо изогнутой лентой тянулась длиннющая очередь. Любителей красивых городских пейзажей снег совершенно не смущал.
Киран снял перчатки и без спроса взял меня за руку, словно мы настоящая парочка. Огорошенная тем, как он запросто спрятал в теплый кокон ладони мои озябшие пальцы, я без сопротивления позволила себя провести через площадь, мимо терпеливо замерзающей очереди.
– Нас сейчас с позором погонят, – пробормотала я.
– Но попробовать же стоит, – ухмыльнулся Киран.
В дверях башни он о чем-то заговорил со смотрителем. Под недовольный рокот людей я стояла в сторонке и с независимым видом разглядывала приколоченный к деревянному щиту плакат о мальчишнике на колесе обозрения. В программу входил сказочный вид на город, холодное темное пиво и рыбные закуски.
Нас не просто пропустили в башню, но встретили как родных. Не хотелось думать, во сколько Зейну обошлось здешнее гостеприимство.
– Кабинка будет готова через пять минут, – с вежливой улыбкой объявила служащая и предложила дождаться свидания на плюшевом двухместном диванчике.
В очень странных чувствах мы сидели плечу к плечу и смотрели в окно. Подъехала кабинка с запотелыми стеклами. Смотритель отодвинул засов на дверце, и наружу, как облитые кипятком коты, один за другим выскочили трое явно нетрезвых парней. Четвертый вывалился в обнимку с охапкой верхней одежды. Видать, дружбаны забыли в кабинке, так сильно торопились из нее сбежать.
– Ты ведь не боишься высоты? – задумчиво уточнил Киран.
– Нет, – ответила я.
– Какое счастье, – фыркнул он, – я не придумал запасной план к нашему свиданию.
Наконец нас призвали на крышу башни. Подъехала кабинка, смотритель открыл дверцу. Внутри тесного пространства обнаружился накрытый скатертью маленький столик, кое-как втиснутый между лавок. Стояли фужеры, тарелка с нарезанными фруктами и ведерко с бутылкой игристого вина.
– Добро пожаловать на самое романтическое свидание в Иварии, – пожелали нам.
Мы пожаловали быстренько, потому как стоять под снегом на открытой всем ветрам башенной крыше, прямо сказать, не особенно романтично. Киран помог мне устроиться на лавке и присел на соседнюю. Дверь закрылась, тревожно жухнул засов. Мы оказались заперты в холодном аквариуме и начали медленно отдаляться от земли.