– Вчера, – ответил Скотт. – Может, мы поговорим где-нибудь? Недолго.
Его предложение меня удивило. Меня ждал папа, но я могла бы задержаться. Такую возможность упустить нельзя. Возможно, я смогу изменить свое отношение к Скотту именно сегодня.
– Да, конечно.
Мы прошли пару тихих улочек, в основном болтая о Твиксе. Узнав, что бигль принадлежит Джейсу, внимание Скотта к собаке увеличилось в несколько раз. Это заставило меня улыбнуться. Как же он влюблен в него.
В кафе из соснового сруба пахло древесиной и свежим пивом. Я заказала чашку латте, а Скотт простой черный кофе. Пару минут он молчал, и я не мешала ему настроиться. Мы знакомы с детства. В какой-то степени он является его частью, как и многие люди этого города.
– Я смогу выносить его непостоянство и неуверенность на счет нас, – начал Скотт. – К этому я привык. Но то, что он не может разобраться со своими чувствами к тебе, убивает меня.
Чашка с кофе замерла у самых моих губ. Я и Джейс… то, что случилось между нами однажды. Мы давно с этим разобрались. По факту и разбираться было не в чем. Лишь мне со своей глупой влюбленностью. О чем вообще говорит Скотт?
– И дело не в том, что ты девушка, – продолжал он, глядя в свою чашку. – Дело в том, что он любит тебя.
Притянув к себе Твикса, который сидел у меня на коленях, я поставила один локоть на стойку и потерла пальцем висок.
– Вот сейчас… Скотт я как будто не с тобой говорю. И дело не в том, что ты эгоистичный засранец, а в том, что ты несешь бред.
Он невесело усмехнулся, а я повысила голос:
– О чем ты вообще?
– Черт, – выругался Скотт и громко поставил стакан на стойку. – Что тут непонятного? Он ревнует тебя к этому Оливеру. Неужели ты не заметила? Он постоянно бежит к тебе и строит планы с тобой.
– Но так было всегда, – возразила я. – Ничего нового.
– Нет, ты не понимаешь. И почему я решил, что ты поймешь?
Меня охватила ярость. Как он смеет бросать мне в лицо какие-то обвинения? Как вообще кто-то смеет ревновать моего лучшего друга ко мне?
– Очевидно, разговор между нами не получился. – Я поспешно вынула из заднего кармана джинсов десятку.
Скотт усмехнулся и придвинул купюру мне обратно.
– Ты говоришь, что знаешь его, но не замечаешь много вещей. Он запутался.
Его голос был спокойным. Я перевела дух и посмотрела на притихшего Твикса. Он перестал ерзать в моих руках, будто понимал, что разговор действительно серьезный.
– Если ты имеешь в виду ориентацию, то довольно поздно об этом говорить.
– Он гей, это не то, в чем ему нужно разбираться, – усмехнулся Скотт.
– Я не понимаю в чем, – выдохнула я. Мне уже казалось, что не такая уж это и хорошая идея: разговор со Скоттом. – Твоя ревность глупая. Ты не знаешь, в чем обвиняешь меня. Думаешь поставить выбор между тобой и мной? Зачем портить и так непонятные отношения. Я не понимаю тебя.
Скотт молчал. Затем повернулся всем корпусом ко мне. В его темных глазах была грусть. Он любит Джейса. Мы оба его любим. Возможно, его ревность оправдана, но Джейс не смирится с ней.
– Я видел его с другими. Но никогда не видел его с девушкой, кроме тебя. Те другие…они… – он сглотнул, – не было так больно. Что между вами было?
Его откровенность сбила мою спесь. Мне не хотелось выкладывать все. Я просто молчала.
Скотт невесело улыбнулся.
– Понятно.
– Это было еще в школе, – сказала я. – Нам было по восемнадцать. Для Джейса это было экспериментом. Но для меня… – я снова перевела дыхание, – я любила его. Лишь позже поняла, что мои надежды пустые. Джейс гей и всегда им будет. Мы были глупыми детьми, Скотт.
Его лицо было непроницаемым. Сейчас я не могла понять, что он чувствует и о чем думает.
– Тем не менее у него нездоровая зависимость от тебя, – наконец сказал он. – Это ненормально. Это может стать проблемой, как и для твоих отношений, так и для его. Просто подумай об этом, Саша. Я не ставлю выбор или ультиматум. Ты мне нравишься, несмотря на то, что меня ненавидишь. – С этими словами Скотт заплатил за наш кофе и вышел из кафе.
В полной растерянности я сидела и смотрела в одну точку. Твикс начал ерзать. Неужели наша дружба с Джейсом может как-то повлиять на наши личные жизни? Я вспомнила те дни, когда мы встречались с Оливером, после того как он вернулся в Саут Лейк. Джейсу действительно это не понравилось. В школе все было как раз наоборот, он только и говорил о том, чтобы я больше не бросала Оливера. Но все это я объясняла тем, что они все еще были злы друг на друга из-за той драки и что это в скором времени забудется.
У нас с Джейсом нормальная здоровая дружба. Мы оба любим парней. Мы никак не можем помешать друг другу строить свои отношения. Скотт неправ.
***
Все еще пребывая в странном расположении духа после разговора со Скоттом, я отправилась прямиком к нашему магазину. Папа обслуживаНЕ ЗАСТАВ
л нескольких покупателей.
После того, как он перекусил уже остывшими булочками и снова приступил к работе, я заметила, что ему стало плохо.
– П-просто колит немного, скоро отпустит, – с трудом проговорил он, садясь на стул.
– Вот уж нет, – возразила я и сразу же вызвала «скорую».
В больнице папа почувствовал себя намного лучше после введения препаратов. Одышка у него случалась уже не так часто. Инфаркт не убил его, папа продолжал свой привычный образ жизни, но сегодняшнее его состояние меня напугало. Тем не менее я старалась не паниковать.
Мы смеялись и смотрели какое-то шоу по телевизору, когда в палату влетели Венди и Джейс.
– Папочка. – Венди кинулась к папе и буквально завалила нас вопросами.
– Я в порядке, – поглаживая ее по голове, ответил он. – Не стоит так волноваться, Ди.
Но ее было сложно в этом убедить. Она буквально источала страх потерять еще и отца.
– Это всего лишь небольшая одышка. Доктор сказал, что выпустит папу через пару часов, – сказала я и улыбнувшись, добавила: – У нас же есть страховка, не волнуйся так.
Джейс плюхнулся на сиденье рядом с больничной кроватью, на которой лежал папа.
– Ты перепугал нас, старик.
Папа рассмеялся, и они принялись обсуждать последний матч «Ред сокс». Я сидела на краю кровати, держа его за руку, но смотрела на Джейса. Он бросал на меня привычные игривые взгляды и продолжал смеяться. Ничего особенного. Все было по-старому. Меня так и подмывало сказать ему о том, что Скотт в городе. И то, что он мне сказал, тоже.
Венди подошла к окну и подняла выше жалюзи, впуская в бледно-голубую палату еще больше солнечного света. Она даже не улыбнулась с тех пор как вошла и убедилась, что с папой все хорошо.
Я слезла с кровати, подошла к ней сзади и тихонько прошептала:
– Ты должна перестать бояться. Он здоров.
Она повернулась ко мне.
– Я не боюсь, – возразила сестра. – Обычное беспокойство.
– Ты похожа на запуганную лань.
Сжав губы в тонкую линию, она громко выдохнула и ответила:
– Я не могу так беспечно относиться ко всему, что происходит.
– Что ты имеешь в виду? – Я нахмурилась. Ее фраза меня уколола. – Я не беспечная.
Венди не успела ответить. Глубокий голос отца прервал нашу назревающую ссору:
– Успокойтесь обе, – строго сказал он. – Венди, прекрати выдумывать мне болячки. Саша, не наезжай на сестру. Сейчас поедем домой и приготовим ужин. Джейс, ты с нами?
– Не могу, Питер, – с сожалением ответил Джейс. – Остались кое-какие дела в городе.
Папа кивнул.
– Эй, когда увидимся? – Джейс подошел ко мне и игриво дернул меня за волосы.
Я все еще дулась, бросая косые взгляды на Венди. Умеет же она заставить почувствовать себя дерьмом.
– Приеду завтра или позвоню, ладно? Кстати, в машине Твикс. С ума, наверное, сходит. Я оставила окно немного приоткрытым. – Я протянула Джейсу ключи от папиного грузовика. – Оставь ключи в зажигании, я сейчас выйду.
– Хорошо. – Джейс взял ключи и поцеловал меня в щеку. – Все в порядке?
Мне все же удалось улыбнуться.
– Да, конечно.
Джейс снова кивнул и, махнув Венди и папе, вышел из палаты.
***
На следующий вечер после очередного рабочего дня я закрывала магазин. Настроение было плохое, и я сама не знала почему. Дарла сказала, что мне нужен секс и после внутреннего монолога сегодня за ланчем, я убедилась, что она права.
Утром я все же написала Джейсу о том, что видела вчера Скотта. Он ответил, неоднозначно намекая, что ему все равно. Мне надоело копаться в их отношениях. Думаю, взрослые мальчики и сами разберутся. Главное, чтобы один из них перестал впутывать туда еще и меня. Я лучше буду тяготиться одиночеством.
Поставив на сигнализацию, я вышла на улицу и закрыла железную дверь. Солнце почти село, розовые лучи освещали оживленную улицу. В воздухе чувствовались запахи уходящего дня: разогретые хот-доги, кофе, нагретый солнцем асфальт, резина автомобильных шин.
Развернувшись от двери, я вздрогнула, заметив стоящую напротив меня фигуру. Оливер опирался плечом на свой серебристый кроссовер, припаркованного прямо у тротуара напротив магазина. Он виновато улыбался, а я не могла найти подходящих слов. Мне просто хотелось хотя бы выглядеть немного лучше. На мне был старый белый кардиган, джинсовые шорты и уги. Волосы были небрежно завязаны в пучок.
Оливер не улыбался, но его глаза горели радостью при виде меня.
– Я скучал по тебе, Саша.
Саша
Стоя напротив трюмо мамы из красного дерева, я изучала свое отражение. На мне было новое платье. Рукава и верхняя часть были сделаны из тонкой сетки, с груди и вниз до колен мою талию обтягивал темно-синий хлопок. Покрутившись на высоких толстых каблуках, я наткнулась взглядом на маленькую фотографию, висящую на стене возле моей кровати. На самом деле здесь этих фотографий больше сотни. Мой маленький «Инстакс» работал как новенький. Я фотографировала уже не так часто, как в школе в отличие от Джейса, для которого фотография уже стала профессией. Эта фотография среди сотни других выделялась вырезанным из пергаментной красной бумаги сердечко