– Отец, – окликнул его я, повысив голос.
Он обернулся. Краем глаза я заметил ошарашенные лица Кейси и Скотта. Приклеив к губам улыбку, я поймал руку Скотта и снова переплел наши пальцы.
– Не хочешь ли с нами поужинать как-нибудь? – спросил я, кивая на Скотта.
Знаю, это глупо. Я вел себя как ребенок, дразня его. Но мне хотелось как-то насолить ему. Хоть как-то.
Отец с трудом сдерживал эмоции на своем лице. Он посмотрел на меня своими темными глазами. Глазами, которые были точностью копией моих. Только старше.
– Я буду рад этому, сынок, – наконец выдавил он. – Тем более, что нам предстоит еще многое обсудить.
Мой желудок свело от его слов. Что-то подсказывало, что он вернулся… по-настоящему вернулся.
Я слез с барного стула и подошел к нему вплотную.
– Обсудить что? Я гей, и я не изменюсь. Что тебе еще нужно от нас?
Он облизал пересохшие губы. Его широкая грудь вздымалась.
– Я намерен вернуть свою семью, – сказал он, отчетливо выделяя каждое слово.
Саша
Я сидела на веранде и болтала ногами, глядя на темную улицу. Яркие огни соседних домов освещали грунтовую дорогу. Девственные склоны гор, окружавших наш маленький район, были усеяны огромными соснами. Где-то там чуть выше нескольких домов и большой хижины мистера Фитцпатрика стоял старый дом, в котором когда-то жила семья Оливера. Раньше я не обращала на это никакого внимания. Отсюда была видна лишь его крыша и несколько окон. Но сейчас это имело для меня большое значение, хотя этот дом больше не принадлежал Дэвисам.
Я вздохнула и вновь перечитала сообщение от Джейса. Он просил меня поговорить с Оливером. Создавалось ощущение, что он знал о чем-то. Я думала, что он приедет, и мы снова будем болтать всю ночь, ведь я видела, как он расстроен приездом своего отца. Но вместо этого он просил меня послушать Оливера. Что ж. Я и впрямь веду себя немного неразумно. Наверное, мне стоит выслушать его.
Вынув телефон из кармана джинсов, я написала Оливеру всего пару слов: Я дома. Не прошло и минуты, как он написал ответ: Я уже еду.
Значит он где-то в Саут Лейк Тахо.
В доме было тихо. Папа как обычно возился с инструментами в подвале. Оттуда доносился звуки матча из динамиков его старенького радио. Я поднялась наверх и надела свой любимый черный свитер с белыми звездочками. Проведя пару раз щеткой по волосам, я натянула вязаную шапку и спустилась вниз.
– Пап, меня не будет пару часов! – крикнула я, приоткрыв дверь подвала.
– Хорошо, милая, – послышалось оттуда.
Думаю, пару часов нам хватит. Ну, или даже меньше. Я не представляла, о чем пойдет речь. Быть может, я не должна была злиться. На сто процентов уверена, что сегодня я буду плакать.
Боже. Пусть с ним все будет в порядке. Все что угодно, только пусть Оливер будет в порядке.
Надев куртку, я вышла на улицу и сразу же фары знакомой машины осветили наш двор. Я спустилась с крыльца. Оливер выскочил из машины, и не говоря ни слова кинулся ко мне. Крепко и в то же время нежно он прижал меня к себе, лицом зарываясь в мою шею. Мне стало так хорошо и уютно в его крепких объятиях. Я тоже обхватила его талию, прижимаясь еще теснее.
– Саша, я такой идиот, – пробормотал он и ослабил объятия.
Я посмотрела в его полные раскаяния и тоски глаза. Он провел ладонью по моей щеке и, наклонившись, оставил нежный поцелуй на моих губах.
– Я люблю тебя, Саша.
Желудок скрутило тугим узлом. Я отстранилась от него и обхватила свои плечи руками.
– Ты умираешь?
Губы Оливера тронула едва заметная улыбка. Осторожным движением он взял меня за руки и снова приблизил мое тело к своему.
– Нет, милая. Не умираю.
Я облегченно выдохнула. Но затем вырвала свои руки и ткнула пальцем в его грудь.
– Тогда почему ты тогда уехал? Ничего не объяснил. Я как идиотка стояла и смотрела вслед твоей машине. Оливер, я порой не понимаю, что происходит. Неужели я так много прошу?
– Нет, нет. Ты права и прости меня. Я все тебе расскажу. Но… – он замолчал и с надеждой посмотрел на меня. – Я действительно люблю тебя. Всегда любил.
Мне очень хотелось сказать то же самое, тем более это было бы чистой правдой. Я любила этого мужчину. И это было самым удивительным чувством, которое я когда-либо испытывала. Со мной это случилось впервые. Когда я понимала, что готова отдать многое за эти отношения. Чтобы удержать его.
Но между нами стояла недосказанность. Меня пугало то, о чем он рассказал мне летом.
– Я верю тебе, Оливер, – ответила я дрожащим голосом.
Ну вот, еще осталось расплакаться перед ним. Чувство было настолько сильным, что разрывало грудную клетку. Оливер выдохнул и коснулся моих волос.
– Без косметики ты еще красивее.
Покачав головой, я грустно улыбнулась.
– Конечно.
***
Быть может, я преувеличивала, но то, что я сейчас услышала, было ужасным. И одновременно печальным. С одной стороны, я все понимала. Но с другой – была раздавлена его ложью. Такой ужасной и несправедливой ложью.
Мы сидели на берегу озера за пределами Саут Лейк. Зимой озеро не замерзало. Оно лишь больше приобретало яркую синеву глади на фоне заснеженной земли.
– Почему ты не рассказал правду? – Я молчала несколько минут, и Оливер терпеливо ждал.
– Это прозвучит слишком пафосно, и ты можешь мне не верить, но… – он сделал тяжелый вдох и выдох. – Мне не хотелось, чтобы ты знала, что я мог так поступить. Отказаться от того, в чем сам участвовал. Мне вообще не хотелось, чтобы кто-нибудь знал. Это было ужасным периодом в моей жизни, Саша.
– Именно поэтому ты не придумал ничего лучше, как сказать, что у тебя был… Господи, Оливер. Я не знаю злиться на тебя или жалеть. Я испытываю и то и другое одновременно. Меня просто разрывает на части.
– Я не подумал о твоей маме, – ответил он. Его пальцы вырисовывали круги на моей ладони. – Мне нет оправдания за эту ложь. Но я это сделал и теперь мне остается лишь просить тебя о прощении. Я не жду, что ты поймешь, просто есть ли у меня еще шанс?
Он солгал о такой вещи, но могу ли так злиться, когда его ситуация была ничуть не лучше? Он мог серьезно пострадать, точнее он пострадал, но все обошлось по какой-то счастливой случайности.
Еще я жутко ревновала. Я ненавидела эту Дафну.
– А когда ты пропадал осенью.
– Это тоже было глупостью.
Одна глупость за другой. Мне ли винить его?
– Ты так и не сказал, – произнесла я. – Она сделала аборт?
– Она не была беременна.
– Что?
Как такое возможно?
– Призналась на суде, – объяснил Оливер.
– Это ужасно, – прошептала я.
– На этой неделе я должен поехать в Ориндж, – сказал Оливер. Его рука уже крепче сжимала мою ладонь. – Это недолгая поездка. Всего на несколько дней. Вернувшись, я хотел бы заняться покупкой дома в городе.
– Это здорово, Оливер. – Мой голос звучал уже уверенней и несмотря на все, эта новость меня искренне обрадовала.
Он кивнул и грустно улыбнулся.
– Мне бы хотелось, чтобы ты поехала со мной к моим родителям. К сестре и маленькому племяннику, но я пойму, ели ты не захочешь.
Я бы этого хотела. Но у меня была работа и вообще мне нужно многое обдумать.
– Мне нужны эти несколько дней, – ответила я.
Он снова кивнул, прекрасно понимая, что я имела в виду. Хотя мы и так были в разлуке некоторое время, но ехать к его родителям, когда он вот-вот мне открылся, к этому я еще не готова.
– Скажи, что это не конец, – попросил меня Оливер, когда я встала.
Он поднял плед, на котором мы сидели, и забросил его на заднее сиденье машины.
– Мне вполне понятно, почему ты все скрывал. Просто, – я вздохнула, – дай мне время, хорошо?
– Хорошо. – Оливер сделал шаг ко мне и обнял за талию.
– Я тоже не хочу, чтобы все заканчивалось, – твердо сказала я, тем самым подтверждая, что это еще далеко не конец.
Мои руки прошлись по его плечам. Затем, обвив его шею, пальцами левой руки я коснулась его затылка. Оливер вздрогнул. Волос было гораздо меньше на месте, где чувствовался рубец. И как я раньше его не заметила? Когда мы были в постели, я запускала пальцы в его волосы, но ничего не замечала.
Я осторожно прикасалась к шраму размером примерно в два дюйма. Оливер молчал. Я тоже молчала, но осознала, что у меня больше нет причин злиться. Я люблю его.
Джейс
Вчера Саша поговорила с мамой по телефону, когда мы были на трассе. И по выражению ее лица я точно понял, что не все так просто. Что мама действительно готова принять отца обратно.
Я не знал, как себя вести, я был зол. Отсутствовать столько лет и вновь вернуться, как ни в чем не бывало? Почему мама раздумывала об этом?
– Боже, я слышу, как кипят твои мозги, – сонно произнес Скотт и перекатился на спину.
Кстати, об этом. С того момента как вернулся Оливер, мы со Скоттом стали больше проводить времени вместе. И всю эту ситуацию с моими родителями, в основном я переживал именно рядом с ним. Конечно, Саша звонила и писала мне по-прежнему, но мы заметно отдалились. У нее свои отношения с Оливером, а у меня как всегда в жизни был полный бардак.
Мне не хватало ее. Но вчера я даже не поинтересовался по поводу их разговора. Мои мысли были заняты совершенно другим.
– Мне пора. – Я оттолкнулся локтями от кровати и, перекатившись, поцеловал Скотта.
– Ты же сегодня не работаешь, – сказал Скотт.
– Мне нужно отвезти несколько фотографий и еще проявить… господи, я даже не помню сколько, но у меня куча работы.
Я наспех натянул джинсы и свитер. Мой телефон зазвонил где-то под подушкой, и я, недовольно бормоча, начал переворачивать постель.
– Расслабься. – Скотт бросил мне телефон в руки и соскочил с кровати.
– Не могу, – сказал я, видя на экране номер мамы.
Без особого желания я принял вызов.
– Джейс, милый. – Мамин голос звучал слишком взволнованно.