— Я немного тренировался с Зайхелем, — признался Каладин. — Я не совсем бесполезен с мечом. Но… какая-то часть меня не видит в этом смысла.
— Если потренируешься сражаться с мечом, будет только лучше, поверь мне. Чтобы быть хорошим дуэлянтом, нужно знать одно оружие, чтобы быть хорошим пехотинцем — ну, наверное, нужна долгая подготовка, и неважно, с каким оружием конкретно. А если хочешь стать хорошим воином, для такого нужно уметь пользоваться лучшими инструментами, которые годятся для твоего дела. Даже если тебе никогда не придется орудовать мечом, ты будешь сражаться с мечниками. Лучший способ понять, как победить противника с оружием в руках, — это поупражняться с ним самому.
Каладин кивнул. Адолин прав. Было странно смотреть на этого юношу в ярком наряде, модном и блестящем от золотой вышивки, и слышать, как он говорит по-настоящему толковые вещи про битвы.
«Когда меня посадили в тюрьму за вызов, брошенный Амараму, из всех светлоглазых только он за меня заступился».
А все дело в том, что Адолин Холин — славный человек, пусть и в вычурных зеленовато-голубых одеждах. Такого нельзя ненавидеть; шквал, да его просто невозможно не любить.
Дом в конце их пути по меркам светлоглазых выглядел скромно. Высокий и узкий, в четыре этажа, он мог бы вместить с десяток темноглазых семей.
— Итак, — сказал Элокар, когда они приблизились, — мы с Адолином проверим, нет ли среди светлоглазых потенциальных союзников. Мостовики, поболтайте с теми, кого найдете в палатке для темноглазых охранников, — вдруг удастся что-то узнать про культ Мгновений или другие странности, творящиеся в городе.
— Поняли, ваше величество, — отозвался Дрехи.
— Капитан, — продолжил король, обращаясь к Каладину, — ступай в палатку для светлоглазых охранников. Вдруг удастся…
— …узнать что-то про этого великого маршала Азура, — закончил Каладин. — Из Стенной стражи.
— Да. Мы задержимся допоздна, поскольку пьяные гости могут оказаться разговорчивее трезвых.
Они разделились; Адолин и Элокар предъявили приглашения лакею, который их впустил. Дрехи и Скар отправились на вечеринку для темноглазых охранников, которую устроили в палатке, установленной во дворе.
Была еще одна палатка — для безземельных светлоглазых. Они обладали кое-какими привилегиями, но тех было недостаточно, чтобы попасть на настоящую вечеринку. Поскольку Каладин играл роль светлоглазого охранника, ему там было самое место — но по какой-то причине мысль о том, чтобы туда войти, вызвала тошноту.
Кэл прошептал Скару и Дрехи, что быстро вернется, и одолжил копье Скара — просто на всякий случай. Потом ушел на короткую прогулку. Он решил, что сделает, как велел Элокар, но пока еще достаточно светло, лучше осмотреть стену и проверить, не удастся ли ему прикинуть, сколько на ней стражников.
Потом ему захотелось еще немного прогуляться. Он подошел к основанию городской стены, расположенной неподалеку, сосчитал сторожевые посты на вершине, поглядел на массивную нижнюю часть, которая представляла собой естественную местную скалу. Положил ладонь на гладкий, испещренный стратами камень.
— Эй! — крикнул кто-то. — Эй, ты!
Каладин вздохнул. Ему повстречался патрульный отряд Стенных стражников. Они считали эту дорогу вокруг города — вдоль основания стены — своей юрисдикцией, но в сам Холинар не углублялись.
Чего им надо? Он не сделал ничего плохого. Что ж, если попытается сбежать, то лишь поднимет шум, так что Каладин уронил копье и повернулся, разведя руки. В городе, полном беженцев, вряд ли будут слишком уж приставать к одному конкретному человеку.
Отряд из пяти человек подошел к нему, шумно топая. Возглавлял их мужчина с жидковатой темной бородой и яркими светло-голубыми глазами. Он окинул взглядом форму Каладина без нашивок и посмотрел на упавшее копье, а потом — на лоб Каладина и нахмурился.
Каладин кончиками пальцев прикоснулся к шрамам, которые по-прежнему чувствовал. Но Шаллан прикрыла их иллюзией, ведь так?
«Преисподняя. Он решит, что я дезертир».
— Дезертир, полагаю? — резко спросил солдат.
«Зря не пошел на шквальную вечеринку».
— Послушайте, — начал Каладин, — мне не нужны неприятности. Я просто…
— Поесть хочешь?
— Э-э… поесть?
— Для дезертиров жратва бесплатная.
«Это неожиданно».
Он с неохотой поднял волосы со лба, проверяя, видны ли клейма. Из-за волос детали было почти невозможно рассмотреть.
Солдаты заметно вздрогнули. Да, они видели его шрамы. Иллюзия Шаллан по какой-то причине иссякла? Он понадеялся, что у остальных маскировка держится лучше.
— Светлоглазый с клеймом «шаш»? — изумленно спросил лейтенант. — Клянусь бурей, приятель. У тебя должна быть интересная история. — Он похлопал Каладина по спине и указал вперед, на их казармы. — Я бы хотел ее услышать. Бесплатная еда, без обязательств. Мы не будем насильно тебя вербовать на службу. Даю слово.
Что ж, он ведь хотел что-нибудь узнать про Стенную стражу, не так ли? Разве можно придумать лучший способ?
Каладин подобрал копье и позволил им увести себя прочь.
70Великий маршал Азур
Что-то происходит с Сородичем. Я согласен, что это правда, но разлад между Сияющими рыцарями ни при чем. Наше восприятие собственного достоинства — отдельная проблема.
В казармах Стенной стражи пахло как дома. Не как в доме отца Каладина — там пахло антисептиком и цветами, которые его мать давила, чтобы сделать воздух приятнее. В его истинном доме. Кожа. Рагу в котле. Толпа мужчин. Масло для полировки оружия.
На стенах висели белые и голубые сферы. Помещение оказалось достаточно большим, чтобы в нем разместились два взвода — нашивки на плечах подтвердили, что так и есть. В общей комнате поставили множество столов, несколько оружейников трудились в углу, шили безрукавки и униформу. Иные же точили оружие — звук был ритмичный, успокаивающий. Звуки и запахи армии, где все шло как надо.
Рагу, судя по запаху, и в подметки не годилось стряпне Камня; повар-рогоед избаловал Каладина. И все же, когда один из стражников пошел за миской для гостя, он невольно улыбнулся. Сел на длинную деревянную скамью возле суетливого маленького ревнителя, который рисовал для солдат охранные глифы на кусочках ткани.
Каладину сразу же понравилось это место и то, как солдаты хвалили великого маршала Азура. Возможно, он и был заурядным офицером, который в хаосе бунтов внезапно оказался командующим, это лишь делало его еще более авторитетным. Азур обеспечил безопасность стены, выдворил паршунов из города и занялся обороной Холинара.
Сил металась вокруг стропил, пока солдаты выкрикивали вопросы о новичке. Лейтенант, который нашел Каладина, — его звали Норомин, но все называли его Норо — с готовностью отвечал. Каладин был дезертиром. У него клеймо «шаш», уродливое. Видели бы вы! Отметина Садеаса. И на светлоглазом, так-то.
Остальные в казарме сочли это любопытным, но не тревожным. Кое-кто даже поприветствовал его радостным возгласом. Вот буря! Каладин не мог себе представить, чтобы какое-нибудь подразделение в армии Далинара так благодушно приняло дезертира, тем более опасного.
Поразмыслив об этом, Каладин вдруг увидел то, что сперва ускользнуло от него. Мужчины точили клинки, в которых были щербины. Оружейники чинили кожу, рассеченную копьями в бою. За многими столами бросались в глаза пустые места, рядом с которыми стояли кружки.
Они несли потери. Пока не огромные, раз солдаты еще могут смеяться. Но, буря свидетельница, в комнате царило напряжение.
— Итак, — сказал Норо. — Клеймо «шаш»?..
Все расселись, и коротышка с волосатыми руками поставил перед Каладином миску с густой похлебкой и лепешкой. Стандартный рацион, с тушеным талью и мясом, нарезанным кубиками. Все духозаклятое, конечно, и без вкуса — но зато сытно и питательно.
— Я повздорил, — пояснил Каладин, — с великим лордом Амарамом. Счел, что он без необходимости убил кое-кого из моих людей. Он со мной не согласился.
— Амарам! — изумленно воскликнул один из мужчин. — Ты целишься высоко, друг.
— Я знаю Амарама, — вставил солдат с волосатыми руками. — Я выполнял для него секретные задания, когда был шпионом.
Каладин изумленно уставился на него.
— Лучше игнорировать Бороду, — посоветовал лейтенант Норо. — Мы все так и делаем.
«Борода» на самом деле не был бородатым. Может, волосатых рук хватало. Он ткнул Каладина локтем в бок:
— Это хорошая история. Когда-нибудь расскажу.
— Нельзя просто взять и заклеймить светлоглазого, сделав его рабом, — заметил лейтенант Норо. — Для такого нужно разрешение великого князя. Ты что-то не договариваешь.
— Ага, — не стал спорить Каладин.
И продолжил есть похлебку.
— Ух ты… — протянул высокий солдат, другой член отряда. — Загадка!
Норо улыбнулся и махнул в сторону комнаты:
— Ну и что ты думаешь?
— Ты обещал, что не станешь вербовать меня насильно, — напомнил Каладин, не переставая жевать.
— Я не вербую, но в этом городе ты не найдешь другого места, где так хорошо кормят.
— А откуда вы берете еду? — спросил Каладин, отправляя в рот еще ложку похлебки. — Духозаклинатели использовать нельзя. Явятся крикуны. Складские запасы? Удивлен, что никто из великих лордов не попытался их присвоить.
— Какой проницательный. — Норо улыбнулся. В нем было нечто обезоруживающее. — Это секрет стражи. Но здесь у нас всегда булькает похлебка и печется хлеб.
— По моему рецепту, — встрял Борода.
— Ой, да ладно, — махнул рукой высокий. — Ты теперь еще и повар?
— Шеф-повар, чтоб ты знал. Я выведал рецепт этих лепешек у рогоедского мистика на вершине горы. Но самое интересное заключается в том, как я туда попал…
— Ясное дело, ты там приземлился, — перебил высокий солдат. — После того как кто-то из предыдущего отряда дал тебе пинка.
Мужчины рассмеялись. Здесь, на этой длинной скамье, было тепло — в углу ровно горел хорошо растопленный очаг. Тепло и дружелюбно. Пока Каладин ел, они оставили его в покое, болтая между собой. Норо… этот человек походил не на солдата, а скорее на свойского торговца, который пытается продать тебе серьги для любимой. Он явно на что-то намекал Каладину. Говорил о том, как хорошо здесь кормят, как прекрасно быть частью отряда. О теплых постелях, о том, что стоять в дозоре придется не слишком уж часто. Об игре в карты, пока за стеной воет буря.