Они выглянули на улицу и увидели Каладина, который приближался во главе войска из пяти или шести сотен человек в униформе Стенной стражи.
Адолин негромко вздохнул:
— Конечно. Он, вероятно, теперь их лидер или что-то вроде того. Шквальный мостовичок.
Каладин подвел марширующих солдат прямиком к дому портнихи. Шаллан и Адолин вышли ему навстречу, и она услышала, как по лестнице сбегает Элокар; судя по его возгласам, король уже все увидел через окно.
Каладин тихо беседовал с женщиной в доспехе, со шлемом под мышкой. Ее лицо пересекала пара шрамов. Великий маршал Азур оказался моложе, чем ожидала Шаллан.
Солдаты притихли, увидев короля.
— Так вот о чем ты говорил, — сказала Азур Каладину.
— Благословенный Бурей? — спросил Элокар. — Что происходит?
— Ваше величество, вам требовалась армия для штурма дворца, — заявил Каладин. — Ну вот, мы готовы.
83Разбить кармазин
Как должным образом назначенные хранители совершенных самосветов, мы, инозватели, взяли на себя бремя защиты рубина, прозванного Каплей Чести. Пусть это будет записано.
Адолин Холин плеснул в лицо холодной водой и насухо вытерся полотенцем. Он устал — почти всю ночь переживал из-за того, что Шаллан не вернулась вовремя. Внизу, в самой лавке, слышался топот: остальные совершали последние приготовления к штурму.
Штурму дворца, который был его домом в течение многих лет. Он тяжело вздохнул.
Что-то не так. Он забеспокоился, проверил поясной нож, бинты для перевязки в кармане. Охранный глиф «решительность», который Шаллан нарисовала по его просьбе, обернутый вокруг предплечья. А потом Адолин наконец понял, что его тревожит.
Он призвал свой осколочный клинок.
Меч был толстым у основания, шириной с мужскую ладонь, и волнистым, словно тело парящего угря. Кроме того, из него росли маленькие кристаллические выступы. Такое оружие не удержали бы ни одни ножны, и никакой обычный меч не мог с ним сравниться, не став таким тяжелым, что им невозможно было бы пользоваться. Осколочный меч ни с чем нельзя было перепутать. В этом его суть.
Стоя посреди умывальни, Адолин поднял перед собой оружие, глядя на свое отражение в металле.
— У меня нет маминого ожерелья, — сказал он, — и другие традиции я не могу соблюсти. На самом деле они и не нужны. Мне всегда был нужен только ты. — Он перевел дух. — Кажется… кажется, ты был живым. Они говорят, что слышат твой крик, когда касаются тебя. Что ты мертв, но каким-то образом все равно чувствуешь боль. Прости. Я ничего не могу с этим сделать, но… спасибо тебе. Спасибо, что помогал мне все эти годы. И если от этого будет легче, сегодня я использую тебя во благо. Постараюсь, чтобы так было всегда.
Отпустив клинок, Адолин почувствовал себя лучше. Разумеется, при нем было другое оружие: его поясной нож, длинный и узкий. Предназначенный для драки с противником в броне.
Он с таким удовлетворением воткнул этот нож Садеасу в глаз. Адолин по-прежнему не знал, стоит ли стыдиться или гордиться. Принц вздохнул, взглянул на свое отражение в зеркале и принял еще одно быстрое решение.
Когда через некоторое время Адолин спускался по ступенькам в главную комнату, он был в холиновской униформе. Его коже приятнее было ощущать мягкий шелк и лучший крой костюма, сшитого Йокской, но он обнаружил, что в униформе держится более гордо. Пусть даже в глубине души и продолжал беспокоиться о том, что больше не имеет права носить глифы отца.
Он кивнул Элокару, который разговаривал со странной женщиной, известной как великий маршал Азур.
— Моих разведчиков отбросили назад, — доложила она. — Но они, ваше величество, видели достаточно. Армия Приносящих пустоту здесь, во всей своей мощи. Нападут сегодня или завтра.
— Что ж, — ответил Элокар, — полагаю, я понимаю, почему вы поступили так, как должны были поступить, взяв на себя управление стражей. И не собираюсь повесить вас как самозванца. Хорошая работа, великий маршал.
— Э-э… я польщена.
Шаллан, Каладин, Скар и Дрехи стояли возле карты дворца. Им надо было заучить ее наизусть. Адолин и Элокар, разумеется, и так знали дворец. Шаллан решила не переодеваться и осталась в эффектном белом наряде, в котором он увидел ее ранним утром. Такая одежда была куда пригоднее для штурма, чем юбка. Буря свидетельница, было нечто весьма привлекательное в женщине в брюках и плаще.
Элокар предоставил Азур возможность выслушать донесения ее людей. В соседней комнате его приветствовали несколько светлоглазых — великие лорды, которым они с Адолином открылись прошлой ночью. Понадобилось лишь отойти от сфер, которые подпитывали иллюзии, и их истинные лица проявились.
Некоторые из этих светлордов были критиками, но многие остались верны королю. Они привели с собой около сотни вооруженных людей — не так много, как Каладин привел из Стенной стражи, но все-таки Элокар гордился тем, что ему удалось их собрать. И заслуженно.
Они с Адолином присоединились к Сияющим в передней части лавки. Элокар взмахом руки велел светлордам последовать за ними, а потом твердым голосом спросил:
— Все поняли, что делать?
— Штурмуем дворец, — отозвался Каладин. — Необходимо захватить Солнечную тропу, пересечь платформу Клятвенных врат и удерживать ее, пока Шаллан попытается прогнать Несотворенного, как сделала в Уритиру. Потом мы запускаем Клятвенные врата и переносим в Холинар войска.
— Контрольное здание полностью обросло этим черным сердцем, ваше величество, — напомнила Шаллан. — Я на самом деле не понимаю, как мне удалось прогнать Полуночную Матерь, и я уж точно не знаю, смогу ли повторить такое здесь.
— Но вы готовы попробовать? — спросил король.
— Да. — Она перевела дух. Адолин ободряюще сжал ее плечо.
— Ветробегун, — сказал Элокар, — тебе и твоим людям я поручаю доставить королеву Эсудан и наследника в безопасное место. Если Клятвенные врата работают, мы заберем их туда. Если нет, ты должен улететь с ними из города.
Адолин взглянул на лордов, которые, похоже, воспринимали все это — прибытие Сияющих рыцарей, решение короля штурмовать его собственный дворец — спокойно. Он лишь догадывался об их чувствах. Приносящие пустоту, Буря бурь, искаженные спрены в городе… в конце концов происходящее переставало шокировать.
— У нас точно нет лучшего варианта, чем пройти по Солнечной тропе? — спросил Каладин, указывая на карту, которую держал Дрехи. Он провел пальцем по восточной галерее дворца, вдоль Солнечной тропы и до самой платформы врат.
Адолин кивнул:
— Это самый простой способ подойти к вратам. Штурмовать узкую лестницу, что ведет к наружному краю плато, убийственно сложно. Наш лучший шанс — подняться по парадной лестнице, вышибить двери с помощью осколочных клинков и пробиться от входа к восточной галерее. Оттуда можно пойти направо к королевским покоям или прямо по Солнечной тропе.
— Мне не нравится, что придется сражаться в этом коридоре, — признался Каладин. — Придется положиться на то, что Сплавленные не присоединятся к битве на стороне дворцовой стражи.
— Если они все же появятся, возможно, я сумею их отвлечь, — вмешалась Шаллан.
Каладин хмыкнул и прекратил выдвигать возражения. Он все понимал, как и Адолин. Им предстояла нелегкая битва — во дворце имелось множество узких проходов, где защитники могли напасть. Но что еще им оставалось делать?
В отдалении раздался барабанный бой. Со стен. Каладин обернулся в ту сторону.
— Новая атака? — уточнил один из светлордов.
— Хуже, — возразил Каладин, и позади них тихонько выругалась Азур. — Этот сигнал означает, что на город напали.
Азур толкнула парадные двери портновской лавки, и остальные последовали за ней. Большинство из шести сотен мужчин, собравшихся на улице, были из Стенной стражи, и кое-кто из них шагнул к далеким стенам, сжимая копья и щиты.
— Спокойно, парни! — крикнула Азур. — Ваше величество, основная часть моего войска умирает на стене в безнадежном сражении. Я здесь, потому что Благословенный Бурей убедил меня, что единственный способ им помочь — это взять дворец штурмом. Если мы и впрямь собираемся это сделать, время пришло.
— Значит, выступаем! — провозгласил Элокар. — Великий маршал Азур, передайте весть своим солдатам. Построиться! Идем на дворец по моей команде!
Адолин повернулся и увидел, как какие-то Сплавленные пронеслись в небе над далекой стеной. Вражеские заклинатели потоков. Вот буря! Он покачал головой и поспешил к Йокске и ее мужу. Они наблюдали за происходящим — за прибытием армии к их порогу, за приготовлениями к штурму — в замешательстве.
— Если город выстоит, — сказал Адолин, — с вами все будет в порядке. Но если падет… — Он перевел дух. — Донесения из других городов свидетельствуют, что всеобщей бойни не будет. Приносящие пустоту завоевывают территорию, но не уничтожают противника поголовно. И все же я бы предложил вам бежать из Холинара на Расколотые равнины.
— На Расколотые равнины?! — потрясенно переспросила Йокска. — Но, светлорд, это же сотни и сотни миль!
— Знаю, — сказал он и поморщился. — Большое спасибо, что приняли нас. Мы сделаем все возможное, чтобы это остановить.
Неподалеку Элокар подошел к робкому ревнителю, который прибыл вместе с Азур. Он поспешно рисовал охранные глифы для солдат и дернулся, когда Элокар взял его за плечо и сунул в руку какой-то предмет.
— Что это? — нервно спросил ревнитель.
— Даль-перо, — ответил Элокар. — Через полчаса после того, как моя армия отправится на штурм, ты должен связаться с Уритиру и предупредить, чтобы там подготовили войско для переноса через Клятвенные врата.
— Я не могу использовать фабриаль! Крикуны…
— Спокойно! Враг, скорее всего, будет слишком занят штурмом, чтобы обратить на тебя внимание. Но даже если это случится, ты должен рискнуть. Нашим войскам нужно подготовиться. От этого может зависеть судьба города.