.
Позади Шаллан, на мосту, Адолин разработал умную тактику. Он вел себя как иллюзия.
Ее фальшивым людям было велено действовать так, словно они сражаются, но без прямого внимания Шаллан они просто стояли и рубили мечами воздух. Чтобы не раскрыть себя, Адолин решил делать то же самое — он размахивал гарпуном как попало. Узор и Сил поступали схожим образом, а два Сплавленных парили над ними. Одна держалась за руку — ее ранили, но порез уже затягивался. Они догадались, что кто-то среди нападающих настоящий, но не могли установить, кто именно.
У Шаллан оставалось мало времени. Она снова повернулась к хранителям врат:
— Прошу вас. Другие Клятвенные врата — те, что в Холинаре, — пропустили меня.
Невозможно. Мы связаны волей Чести, правилами, которые спрены не могут нарушить. Этот портал закрыт.
— Тогда почему вы пропустили других? Армию, которая стояла тут немногим раньше?
Души мертвых? Им не понадобился наш портал. Их призвал враг, перенес по древним путям к ждущим носителям. Вы, живые, не можете сделать то же самое. Вы должны искать Перпендикулярность для переноса». Огромные спрены одновременно склонили головы. «Мы извиняемся. Мы были… очень долго одни. Мы хотели бы снова переносить людей между мирами. Но мы не можем делать то, что запрещено.
Сзет из неболомов завис высоко над полем боя.
— Абоши, алети перешли на сторону врага?! — спросил он.
— Они узрели правду, — ответил Нин, парящий рядом с ним. Они были вдвоем; Сзет не знал, куда подевались остальные неболомы.
Рядом недовольно рокотала Буря бурь. Красные молнии пробегали по ее поверхности, переходя из одной тучи в другую.
— Все это время, — пробормотал Сзет, — мир принадлежал паршунам. Мой народ ждал возвращения не вторгшегося врага, но хозяев дома.
— Да, — подтвердил Нин.
— А ты хотел их остановить.
— Я знал, что произойдет, если они вернутся. — Нин посмотрел на него. — Сзет-сын-Нетуро, кто обладает властью над этой землей? Человек может управлять своим домом, пока градоначальник не потребует налогов. Градоначальник руководит своими землями, пока великий лорд, в свой черед, не придет к нему за деньгами. Но великий лорд обязан повиноваться великому князю, когда война коснется его земель. А король? Он… отвечает перед богом.
— Ты уверял, что бог мертв.
— Один бог умер. Теперь вместо него победитель, наделенный правом завоевателя. Изначальные хозяева этой земли, следуя твоей подходящей метафоре, вернулись с ключом от дома. Итак, скажи мне, Сзет-сын-Нетуро — тот, кто готов произнести Третий Идеал, — какому закону должны повиноваться неболомы? Закону людей — или настоящих хозяев этой земли?
Похоже, выбора нет. Логика Нина была здравой. Совсем никакого выбора…
Не глупи, — вмешался меч. — Давай пойдем и подеремся с этими ребятами.
— С паршунами? Но ведь эта земля принадлежит им по праву, — возразил Сзет.
По праву? А у кого есть право на землю? Люди вечно берут себе разные вещи. Но у вещей-то никто не спрашивает, что они думают на этот счет, верно? Ну так вот, я никому не принадлежу. Вивенна так меня учила. Я сам себе меч.
— У меня нет выбора.
Правда? Не ты ли мне рассказал, что тысячу лет подчинялся воле камня?
— Меч-ними, всего чуть больше семи лет. И я подчинялся не камню, но словам того, кто его держал. У меня…
Не было выбора?..
Но ведь камень всегда остается лишь камнем.
Каладин устремился вниз и пронесся над верхушками деревьев, отчего стеклянные листья задребезжали и позади него взметнулись осколки. Он повернул вверх, вдоль склона горы, и увеличил скорость за счет новых плетений.
Пролетая над деревьями, сместился к скале, и обсидиан скользнул в считаных дюймах от его лица. Кэл руками придал форму воздуху вокруг себя и направился к трещине — промежутку между двумя глянцево-черными горами.
Чувствуя себя полным сил благодаря свету и ветру, он не беспокоился, догоняют его Сплавленные или нет.
Пусть увидят.
Летя под неправильным углом, чтобы пройти через трещину, Каладин бросил плетение в обратном направлении от горного склона, описав огромную петлю, постоянно меняя плетения одно на другое. Он проделал в воздухе круг, потом метнулся мимо Сплавленных и прямо сквозь трещину, достаточно близко к стенам, чтобы почувствовать, как они пролетают мимо. Вырвался с другой стороны, взбодрившийся. Разве его буресвет не должен был уже закончиться? Видимо, он использовал резервы не так быстро, как в самом начале своего обучения.
Каладин нырнул вдоль склона, и три Сплавленных вылетели из трещины, устремившись за ним. Он повел их вокруг основания обсидиановой горы, а потом развернулся к Клятвенным вратам, чтобы проверить, как там Шаллан и остальные. Приближаясь, влетел в рощу, сохраняя немыслимую скорость. Кэл ориентировался так же, как и когда нырял в ущелья. Увертываться от деревьев было не сложнее.
Он метался между стволами, меняя направление чаще с помощью тела, а не плетений. Там, где пролетал, слышался звон разбитого стекла. Вырвался из леса и наткнулся на четвертого Сплавленного с его гарпуном. Тварь напала, но Каладин увернулся, пересек берег и полетел над бусинным морем.
Быстрый взгляд позволил увидеть Шаллан, которая стояла на платформе и размахивала руками над головой — сигнал, что ей нужно больше времени.
Каладин мчался над морем, и бусины реагировали на его буресвет, дребезжа и волнами вздымаясь позади. Последний Сплавленный завис на месте, а остальные трое медленно выплыли из леса.
Каладин заложил новый вираж, и бусины поднялись в воздух позади него, словно колонна воды. Он описал дугу и полетел прямиком на Сплавленного с гарпуном. Каладин отбил оружие противника, потом взмахнул тупым концом, поймав гарпун на древко, и одновременно пнул противника в грудь.
Гарпун полетел вверх. Сплавленный — назад.
Тварь резко остановилась в воздухе с помощью плетения и растерянно глянула на свои ладони, а Каладин поймал гарпун свободной рукой. Обезоруженный враг что-то пролаял, потом покачал головой и достал меч. Четверка Сплавленных в трепещущих одеяниях приближалась.
Один из них — самец с белым в красных разводах лицом — двинулся вперед один, потом указал на Каладина копьем и что-то проговорил.
— Я не говорю на вашем языке, — отозвался Кэл. — Но если это был вызов, чтобы сразиться один на один, я принимаю. С удовольствием.
И вот тут у него закончился буресвет.
Навани наконец-то удалось сдвинуть валун и вытолкнуть его из остатков дверного проема. Другие камни попадали вокруг него, открывая путь к стене.
Тому, что от нее осталось.
Примерно в пятнадцати футах от того места, где она стояла, стена заканчивалась проломом с неровными краями. Навани закашлялась, затем заправила обратно в косу выскользнувшую прядь. Они укрылись внутри одной из каменных сторожевых башен, но стена башни рухнула, когда все затряслось.
Обломками завалило трех солдат, которые прибежали защитить королеву. Бедняги. За спиной Навани Фэн вела сквозь обломки своего консорта, который прижимал руку к ране на голове. Две другие письмоводительницы укрылись вместе с Навани и королевой, но большинство адмиралов побежали в противоположную сторону и спрятались в соседней башне.
Ее больше не было. Чудовище ее смахнуло. Теперь существо топало по равнине снаружи, хотя Навани не видела, что привлекло его внимание.
— Лестница, — крикнула Фэн, указывая куда-то. — Похоже, она уцелела.
Ведущая вниз закрытая лестница оканчивалась в маленькой караульной. Может быть, они найдут солдат, которые помогут раненым и поищут в завалах выживших. Навани распахнула дверь, позволив Фэн и Кмаклу спуститься первыми. Сама хотела двинуться следом, но замешкалась.
Преисподняя, зрелище за стеной завораживало. Буря с красными молниями. Два каменных монстра. И кипящий, клубящийся красный туман вдоль правого берега. Он не имел четкой формы, но почему-то напоминал несущихся во весь опор лошадей с содранной кожей.
Один из Несотворенных, конечно. Древний спрен Вражды. Существо, древнее истории и самого времени. Здесь.
Рота солдат только что закончила вливаться в город через пролом. Другая построилась снаружи, чтобы войти следом. Посмотрев на них, Навани почувствовала леденящий душу холод.
Красные глаза.
Тихонько ахнув, она вышла и, спотыкаясь, двинулась вдоль стены до самого изломанного края. «О, дорогой Всемогущий, нет…»
Ряды солдат расступились, пропуская единственную паршунью. Навани прищурилась, пытаясь понять, что в ней такого особенного. Одна из Сплавленных? Позади нее вздымался красный туман, чьи щупальца оплетали людей — включая того, что носил осколочный доспех и восседал на ослепительно-белом жеребце. Амарам перешел на сторону врага.
Он присоединился к превосходящей армии Приносящих пустоту всех форм и размеров. И как теперь с этим сражаться?
И разве кто-то вообще способен сражаться с этим?
Навани упала на колени возле неровного края стены. А потом заметила кое-что еще. Абсолютно несообразное, такое, что ее разум сперва отказался принять. Одинокая фигура каким-то образом обошла войска, уже проникшие в город. Теперь он пробирался через обломки, одетый в синий мундир, неся под мышкой… книгу.
Одинокий и беззащитный, Далинар Холин шагнул в дыру в стене и встретился с кошмаром.
117Воин с девятью тенями
Остерегайтесь иномирцев. Предателей. Речи их сладки, но умы жаждут крови. Не давайте им убежища. Не помогайте им. Поделом были они названы Приносящими пустоту, ибо ее и принесли. Пустую яму, которая всасывает эмоции. Нового бога. Их бога.
Далинар наступил на груду щебня, и под его сапогами заскрежетали камешки. Здесь, у красной бури, воздух казался слишком спокойным. Застоявшимся. Как воздух может быть таким неподвижным?
Армия Амарама застряла снаружи пролома. Некоторые уже вошли, но основная часть переминалась в ожидании своей очереди. Вступая во враждебный город, надо было проявлять осторожность, чтобы не подталкивать свои войска слишком сильно, ведь внутри они могли столкнуться с врагом.