Солдаты, ворча, удерживали неровный строй, глаза их светились красным. А еще они не обращали внимания на богатство у своих ног. Целое поле сфер и самосветов — все тусклые, — которые разбросал по равнине громолом, уничтоживший Резерв.
Они хотели не денег, а крови. Далинар ощущал их жажду битвы, вызова. Что их удерживало?
Два громолома протопали в сторону стены. Красный туман дрейфовал среди солдат. Образы войны и смерти. Смертельная буря. Далинар должен противостоять этому. Один человек. Все, что осталось от разбитой мечты.
— Итак… — внезапно раздалось справа. — Каков план?
Далинар нахмурился, посмотрел вниз и увидел девчонку-реши с длинными волосами, одетую в простую рубашку и брюки.
— Крадунья?! — удивился он. — Разве ты не уехала?
— Еще как уехала. Что случилось с твоей армией?
— Теперь она принадлежит Вражде.
— Ты забыл их покормить?
Далинар взглянул на солдат, которые сплотились в ряды, больше напоминающие стаю, чем настоящее боевое построение.
— Наверное, я был с ними недостаточно хорош.
— Ты что же… собрался драться со всеми сразу? — уточнила Крадунья. — Книжкой?
— Здесь есть кое-кто другой, с кем я должен сразиться.
— Э-э… книжкой?
— Да.
Она покачала головой:
— Ну лады. Почему бы и нет? Чего ты хочешь от меня?
Девушка не соответствовала привычному образу Сияющего рыцаря. В ней не было и пяти футов роста; худая и жилистая, она напоминала скорее беспризорницу, чем солдата.
Но, кроме нее, у Далинара никого не осталось.
— Оружие есть? — спросил он.
— Не-а. Я читать не умею.
— Не умеешь… — Далинар посмотрел на свою книгу. — Крадунья, я про настоящее оружие.
— А! Да, у меня есть вот эта штука. — Она отвела руку в сторону. Туман сгустился в маленький блестящий осколочный клинок.
Точнее… просто шест. Серебряный шест с примитивной крестовиной.
Девчушка пожала плечами:
— Виндль не любит причинять боль.
«Не любит…» Далинар моргнул. Да что это за мир такой, в котором мечи не любят причинять боль?!
— Недавно из города сбежала Сплавленная, — сказал Далинар, — и унесла огромный рубин. Я не знаю, зачем он им нужен, но предпочел бы перестраховаться и попробовать отобрать. Ты можешь выкрасть камень назад?
— Конечно. Легко.
— Судя по тому, как передвигалась Сплавленная, она наделена силой, которая похожа на твою.
— Как я и сказала, легко.
— Легко? А если…
— Дедуля, расслабься. Украсть камень я могу. — Она перевела дух и засияла буресветом. Ее глаза сделались перламутрово-белыми и светящимися. — Значит, нас теперь только двое?
— Да.
— Понятно. Удачи тебе с армией.
Далинар оглянулся на солдат, перед которыми появилась фигура в золотом, со скипетром-тростью.
— Меня тревожит не армия, — пробормотал Далинар.
Но Крадунья уже унеслась прочь, держась стены и спеша обогнуть войско с внешней стороны.
Вражда с важным видом приблизился к великому князю Холину в сопровождении кучки Сплавленных — и паршуньи, которую Далинар втянул в свои видения, — а также темного, словно сотворенного из клубящегося дыма, спрена. Это еще что?
Вражда сперва не обратился к Далинару, но повернулся к Сплавленным.
— Юша должна остаться и стеречь тюрьму. Кай-Гарнис хорошо поработала, уничтожая стену; велите ей вернуться к городу и вскарабкаться к Клятвенным вратам. Если у Тисарка не получится их обезопасить, она должна уничтожить устройство и забрать самосветы. Мы сможем восстановить врата, если спрены не пострадают.
Двое Сплавленных побежали каждый к одному из громоломов. Вражда взялся за свой скипетр обеими руками и улыбнулся Далинару.
— Что ж, друг мой. Вот мы здесь, и время пришло. Ты готов?
— Да, — сказал Далинар.
— Славно, славно. Начнем.
Два Сплавленных парили около Адолина, вне досягаемости, рассматривая иллюзорное рукоделие Шаллан. Принц изо всех сил старался не выделяться, размахивая гарпуном как безумный. Он не знал, куда подевалась Сил, но Узор, похоже, наслаждался происходящим, довольно гудя себе под нос и размахивая стеклянной веткой.
Один Сплавленный пихнул другого локтем и указал на Шаллан, которую они только что заметили. Ни тот ни другой не встревожились, что она откроет Клятвенные врата, и это был недобрый знак. Что они знали об устройстве, чего не знали друзья Адолина?
Сплавленные отвернулись от Шаллан и продолжили переговариваться на языке, которого Адолин не понимал. Один указал на каждую иллюзию по очереди и ткнул копьем. Другая покачала головой, и Адолин почти перевел ее ответ. «Мы уже пытались тыкать их одного за другим. За ними трудно уследить, потому что они все время движутся».
Вместо этого самка достала нож и порезала руку, а затем махнула ею в сторону иллюзий. Оранжевая кровь пролетела сквозь призраки, не оставляя никаких пятен, но забрызгала щеку Адолина. Его сердце затрепетало. Он попытался тайком вытереть щеку, но самка с довольной ухмылкой указала в его сторону. Самец отсалютовал ей, коснувшись пальцем головы, потом опустил копье и полетел прямиком к Адолину.
Преисподняя!
Адолин сбежал, пройдя сквозь иллюзию капитана Нотума и заставив ее рассеяться. Она снова сгустилась, но распалась через секунду, когда сквозь нее пролетел Сплавленный, нацелив копье в спину принца. Тот развернулся и вскинул гарпун, чтобы отбить копье, но от удара Сплавленного его все равно отбросило назад. Принц упал на каменный мост, стукнулся головой и чуть не потерял сознание.
С трудом ориентируясь, потянулся за гарпуном, но Сплавленный отбросил оружие в сторону тупым концом копья. Потом тварь мягко приземлилась на мост, и колыхание ее одежд улеглось.
Адолин выхватил нож и поднялся на ноги, пошатываясь. Сплавленный опустил копье, держа его двумя руками под мышкой, и, явно развлекаясь, стал ждать.
Нож против копья. Адолин вздохнул, переживая из-за другого Сплавленного, который отправился за Шаллан. Он попытался вспомнить уроки Зайхеля, те дни, когда на тренировочном дворе они отрабатывали именно такой поединок. Его приятель Джакамав отказался от обучения, посмеявшись над самой идеей того, что осколочнику когда-нибудь придется сражаться с ножом против копья.
Адолин перехватил нож острием вниз и поднял, готовясь отражать удары копья. Он как будто слышал шепот Зайхеля: «Подожди, пока враг ударит копьем, отбей его или увернись, потом ухвати копье левой рукой. Рывком приблизься так, чтобы можно было вонзить нож в шею врага».
Точно. Он может это сделать.
Впрочем, когда они с Зайхелем отрабатывали прием, он «умер» семь раз из десяти.
«И все равно пусть тебя благословят ветра, старый пес», — подумал Адолин и шагнул вперед, проверяя врага, ожидая удар. Когда Сплавленный и впрямь ударил, Адолин отбил копье ножом, схватил и…
Противник отлетел назад неестественно быстро — обычный человек ни за что не сумел бы такое проделать. Адолин споткнулся, пытаясь сориентироваться. Сплавленный небрежно вернул копье в нужное положение и плавно вонзил его Адолину в живот.
От резкой боли Адолин ахнул, сложился пополам, ощущая на руках кровь. Сплавленный почти со скучающим видом выдернул копье, чей наконечник блестел от крови Адолина, а потом бросил оружие. Тварь приземлилась и взамен достала из ножен меч свирепого вида. Двинулась вперед, отбив слабую попытку Адолина парировать, и подняла меч, чтобы нанести удар.
Кто-то прыгнул на Сплавленного сзади.
Фигура в изодранной одежде вцепилась в него — сердитая женщина с кожей из коричневых лоз и выцарапанными глазами. Адолин разинул рот, когда его мертвоглазая рассекла длинными ногтями лицо Сплавленного, вынудив его попятиться, и при этом она что-то пела без слов. Сплавленный вонзил меч ей в грудь, но спрена это ничуть не побеспокоило. Она лишь пронзительно завопила — как делала всякий раз, когда Адолин пытался призвать клинок, — и продолжила атаковать.
Адолин встряхнулся. «Беги, идиот!»
Зажимая руками рану в животе — каждый шаг вызывал приступ боли, — он заковылял по мосту к Шаллан.
Уловки не обманут нас и не ослабят нашу решимость, светоплетельщица, — сказали стражи. — Ведь это вопрос не воли, а природы. Путь остается закрытым.
Шаллан позволила иллюзии растаять и ссутулилась, измученная. Она пыталась умолять, уговаривать, кричать и даже плести светом. Бесполезно. Она потерпела неудачу. Ее иллюзии на мосту дрожали и исчезали — у них заканчивался буресвет.
К вратам летел Сплавленный, за которым волочился след темной энергии, а его копье было нацелено прямо на Шаллан. Она бросилась навзничь, едва успев убраться с дороги. Тварь со свистом пролетела мимо, затем замедлилась и повернулась, чтобы попробовать снова.
Шаллан первой вскочила на ноги.
— Узор! — завопила она, инстинктивно взмахнув руками, пытаясь призвать клинок. Часть ее изумилась такой реакции. Адолин был бы горд.
Разумеется, ничего не получилось. Узор в панике кричал извинение с моста. И все же в тот момент — лицом к лицу с врагом, который целился копьем ей в сердце, — Шаллан почувствовала… что-то. Узора или кого-то похожего у самой границы ее сознания, по другую сторону. И если бы она могла хоть самую малость потянуть это, напитать его…
Она завизжала, когда сквозь нее потек буресвет, вскипел в венах, потянулся к чему-то в ее кармане.
Перед ней выросла стена.
Шаллан ахнула. Шмяк! Тошнотворный звук, раздавшийся с другой стороны, свидетельствовал, что Сплавленный врезался в преграду.
Стена. Шквальная стена из обработанных камней, изломанная по бокам. Шаллан посмотрела вниз и увидела, что ее карман — она все еще была в белых брюках Вуали — соединен со странной стеной.
Это еще что, во имя Рошара? Она вытащила нож и отрезала карман, потом шагнула назад. В центре стены была маленькая бусина, сплавленная с камнем.
«Та самая бусина, с помощью которой я пересекла море под мостом», — поняла Шаллан. То, что она сделала, походило на духозаклинание, но было чем-то другим.