Отделением руководила Инса; ее записи будут содержать подробную информацию о лечении безумца. Если ее отъезд из военного лагеря был хоть немного похож на мой, она оставила бо́льшую часть бумаг. — Он указал на сейф и мешок.
— Спасибо, — поблагодарил Далинар и собрался уйти.
— Ты… думаешь, что безумец на самом деле был Вестником, не так ли?
— Я думаю, что это вероятно.
— Он говорил с акцентом, как деревенщина-алети.
— А выглядел как макабаки. Это само по себе странно, не находишь?
— Семьи иммигрантов не так уж редки.
— С осколочными клинками?
Кадаш пожал плечами.
— Допустим, я найду настоящего Вестника, — проговорил Далинар. — Допустим, мы подтвердим его личность и ты примешь это доказательство. Ты поверишь ему, если он скажет то же самое, что и я?
Кадаш вздохнул.
— Кадаш, ведь если Всемогущий мертв, ты хотел бы об этом узнать. Скажи мне, что я ошибаюсь.
— Ты понимаешь, что это будет означать? Что не существует духовной основы для вашего правления.
— Знаю.
— А то, что ты сделал, завоевывая Алеткар? — продолжил Кадаш. — Далинар, у тебя не было божественного мандата. Все принимают твои поступки, потому что твои победы были доказательством благосклонности Всемогущего. Без него… что ты такое?
— Скажи мне, ты бы правда предпочел не знать?
Кадаш посмотрел на даль-перо, которое перестало писать. Он покачал головой:
— Я в смятении. Это, конечно, было бы проще.
— Разве это не проблема? Что-нибудь из этого когда-либо требовалось от мужчин вроде меня? Что требовалось хоть от кого-то из нас?
— Быть теми, кто вы есть.
— И это стало самоцелью, — указал Далинар. — Ты был мечником. Разве ты бы мог стать лучше, не имея противников, с которыми можно сразиться? Разве ты бы стал сильнее, не поднимая гири? Ну так вот, в воринизме мы на протяжении веков избегали противников и гирь.
Кадаш снова покосился на даль-перо.
— Что там? — спросил Далинар.
— Я оставил большую часть своих даль-перьев, — объяснил Кадаш, — когда отправился с тобой к центру Расколотых равнин. Взял только дно, связанное с пересадочной станцией ревнителей в Холинаре. Думал, этого будет достаточно, однако оно больше не работает. Мне пришлось использовать посредников в Ташикке.
Кадаш поднял на стол ящик, открыл. Внутри было еще пять даль-перьев с мигающими рубинами, которые указывали, что кто-то пытается связаться с Кадашем.
— Это связь с главами воринизма в Йа-Кеведе, Гердазе, Харбранте, Тайлене и Новом Натанане, — растолковывал Кадаш, пересчитывая даль-перья. — Сегодня у них было совещание при посредстве фабриалей, они обсуждали природу Опустошений и Бури бурь. И возможно, тебя. Я упомянул, что сегодня верну свои даль-перья. Видимо, после совещания всем очень захотелось задать мне новые вопросы.
Он замолчал, и в комнате повисла тишина, которую измеряли пять мигающих красных огоньков.
— А то, которое пишет? — уточнил Далинар.
— Линия связи с Паланеумом и тамошними главами воринских изысканий. Они работают над Напевом Зари, используя подсказки, которые дала им светлость Навани, основываясь на твоих видениях. Они прислали мне соответствующие отрывки из текущих переводов.
— Доказательство, — понял Далинар. — Ты хотел убедительных доказательств того, что я видел реальные вещи. — Он шагнул вперед, схватил Кадаша за плечи. — Ты ждал, что напишет это даль-перо, прежде чем отвечать лидерам воринизма?
— Я хотел, чтобы у меня в руках были все факты.
— То есть ты знаешь, что мои видения реальны!
— Я давным-давно признал, что ты не безумец. Теперь вопрос заключается скорее в том, кто на тебя влияет.
— С какой стати Приносящим пустоту посылать мне эти видения? — удивился Далинар. — С какой стати им даровать нам великую силу вроде той, которая позволила прилететь сюда? Кадаш, это неразумно!
— То же самое можно сказать о твоих речах про Всемогущего. — Ревнитель вскинул руку, не давая Далинару себя перебить. — Я не хочу об этом спорить опять. Ты ведь просил у меня доказательств того, что мы следуем заповедям Всемогущего?
— Я просил только правды, и лишь она мне нужна.
— Она у нас уже есть. Я тебе покажу.
— Жду с нетерпением, — сказал Далинар, направляясь к двери. — Но, Кадаш? Мой болезненный опыт подсказывает, что истина может быть простой, но это не значит, что ее легко принять.
Далинар пересек внутренний двор, вошел в соседнее здание и отсчитал нужную дверь. Буря свидетельница, он как будто попал в тюрьму. Большинство дверей были распахнуты, и за каждой скрывалась однообразная комната: с маленьким окном, каменной плитой вместо кровати и толстой деревянной дверью. Ревнители знали, что требуется больным, — у них был доступ к новейшим исследованиям всего мира во всех областях, — но неужели и впрямь нужно так запирать безумцев?
Палата номер тридцать семь была все еще закрыта на засов. Далинар постучал, потом ударил дверь плечом. Вот буря, толстая. Он бездумно отвел руку в сторону и попытался призвать осколочный клинок. Ничего не произошло.
Что ты делаешь? — резко спросил Буреотец.
— Извини, — ответил Далинар, тряхнув рукой. — Привычка.
Он присел и попытался заглянуть под дверь, затем позвал, ужаснувшись внезапной мыслью о том, что они могли просто оставить безумца здесь умирать от голода. Этого не могло случиться, не так ли?
— Мои силы, — сказал Далинар, поднимаясь. — Могу ли я ими воспользоваться?
Связывание вещей? — уточнил Буреотец. — И как это откроет дверь? Ты узокователь; ты сводишь вещи воедино, а не разделяешь их.
— А мой другой поток? Сияющий в видении сделал так, что камень деформировался и подернулся рябью.
Ты не готов. Кроме того, этот поток будет действовать для тебя не так, как для камнестража.
Что ж, насколько Далинар мог судить по щели внизу, в комнате был свет. Может быть, в ней было окно, выходящее наружу.
По пути из здания он заглянул в покои ревнителей и в конце концов нашел кабинет, похожий на кабинет Кадаша. Ключей там не было, но на столе по-прежнему нашлись перья и чернила. Отсюда ушли в спешке, и потому существовала большая вероятность, что в стенном сейфе лежат записи, но, разумеется, Далинар не мог до них добраться. Вот буря. Ему не хватало осколочного клинка.
Он обошел вокруг здания, чтобы проверить окно, и тотчас же почувствовал себя глупо из-за того, что протратил так много времени, пытаясь открыть дверь. Кто-то уже вырезал дыру в каменной стене — судя по удивительно чистым линиям разреза, воспользовавшись осколочным клинком.
Далинар вошел, пробираясь через разбитые куски стены, которые упали внутрь — это указывало на то, что осколочник резал снаружи. Естественно, он не отыскал сумасшедшего. Ревнители, вероятно, увидели эту дыру, но продолжили вывозить других пациентов. Новости о странной дыре, должно быть, даже не дошли до главных ревнителей.
Он не обнаружил ничего, что могло бы указать, куда подевался Вестник, но, по крайней мере, теперь знал, что в случившемся замешан осколочник. Кто-то могущественный желал попасть в эту комнату, что придавало еще больше веса заявлениям сумасшедшего о том, что он Вестник.
Но кто же его забрал? Или с ним что-то сделали? Что происходит с телами Вестников, когда те умирают? Не мог ли кто-то другой прийти к тому же выводу, что и Ясна?
Уже собираясь уходить, Далинар заметил что-то на полу рядом с кроватью. Он присел, отогнал кремлеца и подобрал маленький предмет. Это был дротик, зеленый и обвернутый желтым шпагатом. Далинар нахмурился, вертя штуковину в пальцах. Потом поднял глаза, услышав, что издалека кто-то зовет его по имени.
Он пошел на голос и обнаружил Каладина во внутреннем дворе монастыря. Далинар вручил ему дротик:
— Капитан, ты когда-нибудь такое видел?
Каладин покачал головой. Он понюхал наконечник и поднял брови:
— Смазано ядом. Какая-то производная черногибника.
— Уверен? — спросил князь, забирая дротик.
— Да. Где вы его нашли?
— В камере, где размещался вестник.
Каладин хмыкнул:
— Вам нужно больше времени для поисков?
— Немного, впрочем, ты мог бы помочь, призвав свой осколочный клинок…
Спустя недолгое время Далинар передал Навани записи, которые взял из сейфа ревнителя. Дротик он положил в мешочек и также отдал, предупредив ее об отравленном наконечнике.
Одного за другим Каладин отправил их в небо, где его мостовики их поймали и с помощью буресвета остановили полет. Далинар был последним, и, когда Каладин к нему потянулся, он взял капитана за руку.
— Ты хочешь отработать полет впереди бури, — сказал Далинар. — А до Тайлены можешь добраться?
— Возможно, если выберу точку для закрепления плетения на юге и буду лететь так быстро, как только смогу.
— Тогда отправляйся туда, — велел Далинар. — Если хочешь, возьми кого-нибудь с собой, чтобы проверить, каково это — лететь с другим человеком впереди бури, но доберись до Тайлена. Королева Фэн готова к нам присоединиться, и я хочу, чтобы тайленские Клятвенные врата заработали. Капитан, мир переворачивался с ног на голову прямо у нас под носом. Боги и Вестники воевали друг с другом, а мы были так сосредоточены на своих мелких проблемах, что даже ничего не заметили.
— Я полечу со следующей Великой бурей, — согласился Каладин и отправил Далинара в небо.
51Полный круг
Это все, что мы скажем теперь. Если хочешь большего, появись в здешних водах лично и выдержи испытания, созданные нами. Лишь так ты заслужишь наше уважение.
Паршунам новой команды Моаш не нравился. Его это не беспокоило, поскольку в последнее время он и сам себе не очень-то нравился.
Мостовик не ждал от них восхищения и не нуждался в нем. А еще — знал, каково это, когда тебя избивают и презирают. Когда с тобой обращались так, как обращались с паршунами десятки лет, людям доверять не станешь. Наоборот, ты спросишь себя, что этот человек пытается от тебя получить.