Может, потому он и настоял, что будет вести переговоры сам? Не отправил послов? Неужели причина в том, что в глубине души Далинар не доверял их позолоченным фразам и замысловатым обещаниям, содержащимся в документах, которые он не мог прочитать? В том, что эти кусочки бумаги каким-то образом оказывались крепче самого мощного осколочного доспеха?
— Состязания королевств, по идее, мужское искусство, — заявил он. — Я должен заниматься такими вещами сам.
Буреотец зарокотал, но без недовольства. Он просто… захихикал?
Далинар наконец-то устроился на одном из диванов. Может, поесть… только вот его завернутый в ткань обед лежал открытый, столешницу усеивали крошки, в деревянной коробочке осталось, наверное, всего лишь несколько капель карри. Это еще что такое, во имя Рошара?
Он медленно перевел взгляд на диван напротив. Худощавая реши, одетая в чрезмерно просторное азирское платье и шапку, сидела не как положено, а на спинке. Она грызла сосиску, которую Навани упаковала вместе с обедом, чтобы порезать ее в карри.
— Че-то банально, — протянула девчонка.
— Солдатский рацион, — потрясенно ответил Далинар. — Мне такая еда нравится.
— Потому что ты банальный?
— Предпочитаю не уделять пище слишком много внимания. Ты тут была все время?
Она пожала плечами, продолжая уплетать его обед.
— Ты что-то такое сказал. Про людей?
— Я… начал понимать, что мне не нравится, что письмоводительницы управляют судьбами государств. Вещи, которые пишут женщины, сильнее моих войск.
— Ага, логично. Многие мальчики боятся девчонок.
— Я не…
— Говорят, это с возрастом проходит, — продолжила она, наклоняясь вперед. — Мне не узнать, потому что я не вырасту. Я поняла как. Просто надо перестать есть. Люди, которые не едят, не растут. Легко.
Все это она произнесла с набитым ртом, уминая его обед.
— Легко, — согласился Далинар. — Не сомневаюсь.
— Могу начать в любой день, — сообщила она. — Ты будешь эти фрукты, или…
Он наклонился и подтолкнул к ней две миски с сушеными фруктами. Она набросилась на угощение. Далинар откинулся на спинку дивана. Девочка казалась такой неуместной. Хоть она и была светлоглазой — с бледными, чистыми радужками, — здесь, на западе, это не имело особого значения. Королевские одежды были ей слишком велики, и она не позаботилась о том, чтобы собрать волосы в хвост и спрятать под шапкой.
Вся эта комната — да и город в целом — была упражнением в показушности. Металлические листы покрывали купола, повозки рикш и даже значительные части стен в помещении. Азирцы владели всего лишь несколькими духозаклинателями и, как всем было известно, с их помощью создавали бронзу.
Ковры и диваны пестрели яркими оранжево-красными узорами. Алети выбирали однотонную одежду, время от времени украшая ее вышивкой. Азирцы предпочитали, чтобы их узоры выглядели как произведение художника, которого обуял приступ чихания.
И посреди всего этого — девочка, которая выглядела так просто. Она плыла сквозь показуху, но та к ней не прилипала.
— Крепкий Зад, я послушала, о чем они там болтали, — заявила Крадунья. — До того, как пришла сюда. Сдается мне, тебе откажут. У них, видишь ли, имеется палец.
— По-моему, у них много пальцев.
— Не-а, этот лишний. Сушеный, выглядит так, словно принадлежал бабушке чьей-то бабушки, но на самом деле он императорский. Звали его Сморкун или как-то вроде…
— Сноксиль?!
— Ага. Он самый.
— Он был Верховным, когда мой предок разграбил Азимир, — со вздохом признался Далинар. — Это реликвия.
Азирцы бывали суеверными, невзирая на любовь к логике, научным сочинениям и сводам законов. Вероятно, реликвию использовали во время обсуждений в качестве напоминания о последнем случае, когда алети явились в Азир.
— Ага, ну, я-то знаю, что он покойник и ему не надо переживать из-за… из-за…
— Вражды.
Девочка-реши заметно вздрогнула.
— Ты не могла бы поговорить с визирями? — спросил Далинар. — Сказать им, что, по-твоему, поддержать мою коалицию — хорошая идея? Они прислушались к тебе, когда ты попросила открыть Клятвенные врата.
— Не, они к Гоксу прислушались, — возразила она. — Ребята, которые управляют городом, меня не слишком-то жалуют.
Далинар хмыкнул:
— Тебя зовут Крадунья, верно?
— Верно.
— И каков твой Идеал?
— Побольше еды.
— Я имел в виду, к какому ордену Сияющих рыцарей ты принадлежишь. Какие у тебя силы?
— А-а. Я… это… гранетанцор? Умею скользить и все такое.
— Скользить?
— Это действительно весело. За исключением случаев, когда я во что-то врезаюсь. Тогда это просто забавно.
Далинар наклонился вперед, снова сожалея о том, что не может просто пойти и поговорить со всеми дурнями и письмоводительницами.
«Нет. Нет. Хоть раз доверься кому-то другому, Далинар».
Крадунья взглянула на него искоса:
— Хм… Ты пахнешь, как она.
— Она?
— Чокнутый спрен, который живет в лесу.
— Ты встречалась с Ночехранительницей?
— Ага… а ты?
Далинар кивнул.
Они сидели, чувствуя неловкость, пока девчонка не подвинула к нему одну из мисок с сушеными фруктами. Князь взял какой-то фрукт и принялся молча жевать, а она взяла другой.
Они съели всю миску, ни о чем не разговаривая, а потом открылась дверь. Далинар вздрогнул. На пороге стояла Нура в сопровождении других визирей. Бросив взгляд на Крадунью, женщина улыбнулась. Похоже, Нура была о девочке не такого уж плохого мнения, как та считала.
Далинар встал; его охватил страх. Князь подготовил доводы, мольбы. Они должны…
— Император и его совет, — провозгласила Нура, — решили принять твое приглашение в Уритиру.
Далинар прикусил язык. Она правда сказала «принять»?
— Верховный Эмула почти достиг Азира, — продолжила Нура. — Он привел с собой Мудреца, и они наверняка с готовностью присоединятся к нам. К несчастью, вследствие нападения паршунов Эмул сейчас лишь бледная тень былого. Подозреваю, он с радостью примет помощь из любого источника, и эта твоя коалиция его порадует. У князя Ташикка в городе есть посол — его брат. Он тоже придет, и, согласно донесениям, княгиня Йезира прибудет лично, чтобы молить о помощи. Мы с ней разберемся. Я думаю, она просто верит, что в Азимире безопаснее. Княгиня, так или иначе, живет здесь по полгода. У Альма и Деша в Азимире есть послы, а Лиафор всегда с готовностью присоединяется к нам в любых делах, при условии что им позволят взять на себя обслуживание шквальных совещаний. По поводу Стина, этой кучки хитрецов, ничего сказать не могу. Сомневаюсь, что тебе нужен король-жрец Тукара, а Марат захвачен. Но мы можем собрать для обсуждений значительную часть империи.
— Я… — Далинар запнулся. — Спасибо!
Все действительно получилось! Как они и надеялись, все зависело от Азира.
— Твоя супруга написала хорошее эссе, — похвалила Нура.
Он вздрогнул:
— Вас убедило сочинение Навани? Не Ясны?
— Каждый из трех доводов был взвешен и одобрен, и донесения из Тайлена обнадеживают, — сказала Нура. — Это сыграло немалую роль в принятии решения. Но хотя то, что написала Ясна Холин, впечатляет именно в той степени, какую подсказывает ее репутация, в заявлении леди Навани было что-то… более искреннее.
— Она одна из самых искренних людей, которых я знаю. — Далинар расплылся в дурацкой улыбке. — И у нее отлично получается добиваться желаемого.
— Позволь провести тебя обратно к Клятвенным вратам. Мы свяжемся по поводу визита Верховного в ваш город.
Князь собрал свое даль-перо и попрощался с Крадуньей, которая помахала ему, стоя на спинке дивана. Небо выглядело ярче, когда визири сопровождали его обратно к куполу, под которым разместились Клятвенные врата. Когда они забирались в повозки рикш, Далинар слышал взволнованные разговоры; похоже, принятое решение их радовало.
Холин молчал на протяжении поездки, опасаясь сказать что-нибудь лишнее и тем самым все испортить. Но когда они вошли в рыночный купол, он воспользовался возможностью сообщить Нуре, что с помощью Клятвенных врат можно перемещать все, включая и сам купол.
— Боюсь, это куда более серьезная угроза безопасности, чем вам кажется, — договорил он, когда они достигли контрольного здания.
— А что получится, — спросила Нура, — если мы построим здание наполовину на плато? При перемещении его разрежет надвое? А если человек будет одной ногой на платформе, другой — снаружи?
— Этого мы не знаем, — признался Далинар, включая и выключая даль-перо в последовательности, которая оповещала Ясну, чтобы та запустила Клятвенные врата и забрала его.
— Должна признаться, — негромко проговорила Нура, пока остальные визири о чем-то болтали позади нее. — Мне… не нравится, что меня отодвинули в сторону. Я верно служу императору, но мне не нравится сама идея этих твоих Сияющих, Далинар Холин. Эти силы опасны, и древние рыцари в конце концов оказались предателями.
— Я постараюсь тебя переубедить. Мы докажем, на что способны. Мне нужен лишь шанс.
Клятвенные врата вспыхнули, и внутри появилась Ясна. Далинар уважительно поклонился Нуре и вошел в контрольное здание.
— Черный Шип, ты не такой, каким я ожидала тебя увидеть, — бросила вслед Нура.
— А чего ты ожидала?
— Зверя, — откровенно сказала она. — Получеловека, порождение войны и крови.
Что-то в сказанном поразило его. Зверь… Дрогнули отголоски воспоминаний.
— Я был таким, — признался Далинар. — Мне повезло — мне была ниспослана милость в виде достаточного количества хороших примеров для подражания. — Он кивнул Ясне, и та изменила положение меча, поворачивая стену, чтобы запустить перенос и вернуть их в Уритиру.
Навани ждала снаружи здания. Далинар вышел и заморгал от солнечного света, ощутил горный холод. Он широко ей улыбнулся и открыл рот, собираясь рассказать о том, к чему привело ее эссе.
«Зверь… зверь делает то, к чему его подталкивают…»
Воспоминания.
«Если его отхлестать, он взбесится».