— Опять этот… как ты его называла… абстракционизм?
Шаллан захлопнула альбом:
— Куда подевался наш мостовик? — Она бросила взгляд через плечо, и Адолин прервался. — Не останавливайся, или я тебя прикончу.
Он усмехнулся и продолжил разминать ей плечи.
— С ним все будет в порядке.
— Вчера ты беспокоился из-за него.
— Это все усталость от боя, но цель поможет с нею справиться. Надо наблюдать за ним, когда он сидит без дела, а не когда у него есть определенная миссия.
— Как скажешь. — Она кивком указала на Азур, которая застыла на берегу, глядя через океан бусин. — А с ней что?
— Униформа хорошо пошита, — одобрил Адолин, — но синий с ее цветом кожи не сочетается. Ей нужен оттенок светлее. Нагрудник слишком большой, как будто она пытается что-то доказать. А вот плащ мне нравится. Я всегда искал повод надеть такой же. Отцу он идет, а мне как-то не очень.
— Я не просила дать оценку ее гардероба.
— Одежда многое говорит о людях.
— Да? Что случилось с костюмом, который ты получил в Холинаре?
Молодой человек посмотрел вниз и прервал массаж на непростительные три секунды, отчего она на него зарычала.
— Он мне больше не подходил, — заявил Адолин, вновь принимаясь за дело. — Но ты и впрямь затронула важную проблему. Да, нам нужно отыскать еду и питье. Однако, если мне придется носить одну и ту же форму все путешествие, тебе не придется меня убивать. Я совершу самоубийство.
Девушка уже почти забыла, что голодна. Как странно. Она вздохнула, закрыла глаза и попыталась не растаять слишком сильно от его прикосновений.
— Шаллан, как ты думаешь, что это? — спросил Адолин спустя короткое время.
Она проследила за его кивком и увидела летящего в их сторону странного маленького спрена. Он был желтовато-белый и коричневый, с крыльями и хвостом из каких-то длинных прядей. В передней части его тела парил куб.
— Похоже на спренов славы, которых мы видели раньше, — заметила она. — Только цвет неправильный. А форма головы…
— Искаженная! — воскликнула Сил. — Это спрен Вражды!
Когда Каладин вошел в маяк, инстинкты заставили его проверить по обе стороны двери, не притаился ли там кто-то в засаде. Комната выглядела пустой, не считая мебели, шинца и каких-то странных картин на стенах. Пахло благовониями и пряностями.
Шинец захлопнул книгу:
— А ты рисковый парень, да? Что ж, давай начнем! Времени у нас мало. — Мужчина встал и оказался довольно низеньким. Рукава его странной одежды пузырились, а штаны были очень узкими. Он подошел к двери на противоположной стене комнаты.
— Я должен привести своих спутников, — сообщил Каладин.
— Ах, но ведь самые лучшие результаты всегда получаются в начале Великой бури! — Шинец посмотрел на маленькое устройство, которое достал из кармана. — Осталось всего лишь две минуты.
Великая буря? Азур убеждала, им не надо тревожиться по этому поводу в Шейдсмаре.
— Погодите, — попробовал объяснить Каладин, следуя за коротышкой, который направился в комнату, пристроенную у основания маяка. Здесь были большие окна, а в центре стоял маленький стол. На нем было что-то неровное, прикрытое черной тканью.
Каладин ощутил… любопытство. Это было хорошо, после тьмы всех этих дней. Он вошел, опять проверив обе стороны. На одной стене висела картина с изображением людей, которые преклонили колени перед ярким белым зеркалом. На другой — городской пейзаж в сумерках, с низенькими домами, жмущимися друг к другу возле огромной стены, за которой разгоралось зарево.
— Итак, начнем! — провозгласил шинец. — Ты пришел, чтобы стать свидетелем необычайного, и я его обеспечу. Цена — всего-то две марки буресвета. Ты будешь сообразно вознагражден — и в мечтах, и в блеске!
— Я действительно должен позвать своих друзей… — начал Каладин.
Шинец сдернул со стола тряпку, и под ней оказался большой хрустальный шар. Он буквально залил комнату ослепительным сиянием. Каладин моргнул. Это что, буресвет?
— Торгуешься? — спросил странный коротышка. — Что для тебя деньги? Потенциал? Если ты их никогда не потратишь, то ничего и не получишь. А свидетельство того, что грядет, воздаст тебе с лихвой за потраченные средства!
— Я… — Каладин рукой прикрыл глаза от света. — Клянусь бурей! Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
Шинец, чье лицо было подсвечено снизу от шара, нахмурился.
— Ты ведь пришел сюда за предсказанием, верно? К оракулу Рии? Ты хочешь, чтобы я увидел нехоженые тропы — во время Великой бури, когда миры сливаются друг с другом.
— Предсказанием? Ты имеешь в виду предсказание будущего? — Каладин почувствовал горький привкус во рту. — Будущее запретно!
Старик-шинец склонил голову:
— Но… разве ты не за этим пришел ко мне?
— Клянусь бурей, нет. Я ищу транспорт. Мы слышали, что сюда заходят корабли.
Старик потер переносицу и вздохнул:
— Транспорт? Что ж ты сразу не сказал? А я-то думал, речь получается хорошая… Ну ладно. Корабль? Позволь мне свериться с календарями. Думаю, скоро должны привезти припасы…
Он быстро прошел мимо Каладина, бормоча себе под нос.
Снаружи небо зарябило от света. Облака начали переливаться странным нереальным сиянием. Каладин разинул рот, а потом снова взглянул на коротышку, который вытащил журнал из бокового стола.
— Это… — уточнил Каладин. — Это вот так выглядит Великая буря отсюда?
— Хм? А, ты новенький? Как же ты угодил в Шейдсмар, но не видел, как проходит буря? Ты пришел прямо из Перпендикулярности? — Старик нахмурился. — Теперь мало кто приходит тем путем.
Свет… Яркая сфера на столе — крупная, как человеческая голова, и излучающая молочно-белое свечение — изменила цвета в унисон перламутровой ряби наверху. Внутри не было самосвета. И свет казался иным. Он приковывал взгляд.
— Так-так, — пробормотал шинец, когда Каладин шагнул вперед. — Не трогай! Это только для должным образом обученных пред…
Каладин положил руку на сферу.
И буря унесла его.
Шаллан со спутниками бросились в укрытие, но опоздали. Странный спрен залетел следом, прямиком под их «гриб».
Облака в небесах начали переливаться яркими цветами.
Испорченный спрен славы ткнулся в ладонь Шаллан.
Вражда подозревает, что вы выжили, — произнес голос в ее разуме. Это был голос Несотворенной из зеркала. Сья-анат. — Он предполагает, что с Клятвенными вратами случилось что-то странное из-за нашего влияния, а нам впервые удалось просветить таких мощных спренов. Эта странность вполне правдоподобна. Я солгала и сказала, что думаю, будто вас забросило очень далеко от точки перехода. У него есть приспешники в этой реальности, и им приказано вас выследить. Будьте осторожны. К счастью, он не знает, что ты светоплетельщица, — он по какой-то причине считает, что ты инозватель. Я сделаю, что смогу, но не уверен, что он и дальше будет мне доверять.
Спрен упорхнул прочь.
— Постой! — крикнула Шаллан. — Постой, у меня есть вопросы!
Сил попыталась схватить спрена, но он увернулся и вскоре был уже над океаном.
Каладин оседлал бурю.
Он уже это делал во сне. И даже говорил с Буреотцом.
Теперь все было иначе. Он летел вместе с мерцающим, пульсирующим всплеском разноцветья. Мимо него с невероятной быстротой струились облака, вспыхивая теми же самыми цветами. Пульсируя, словно в такт.
Он не чувствовал Буреотца. Не видел пейзажа внизу. Просто мерцающие цвета и облака, которые растворялись, превращаясь… в свет.
Потом Каладин увидел человека. Далинара Холина, который стоял на коленях в каком-то темном месте, окруженный девятью тенями. И вокруг него вспыхивали красные глаза.
Защитник врага приближался. В тот момент Каладин понял — это ощущение переполнило его, — что князь в ужасной, ужасной опасности. Без посторонней помощи Черный Шип обречен.
— Где?! — заорал Каладин свету, когда тот начал меркнуть. — Когда?! Как мне с ним связаться?!
Цвета поблекли.
— Прошу!!!
Он увидел вспышку — и смутно знакомый город. Высокий, выстроенный вдоль скал, с необычным расположением зданий в центре. Со стеной и океаном по другую сторону.
Каладин упал на колени в комнате предсказателя. Шинец сбил его руку со светящейся сферы.
— …сказателей вроде меня. Ты ее испортишь или… — Он осекся, схватил Каладина за голову и развернул к себе. — Ты что-то увидел?!
Каладин слабо кивнул.
— Как? Невозможно. Разве что… в тебе есть Инвеститура. Насколько ты возвысился? — Он прищурился, рассматривая Каладина. — Нет. Дело в другом. Милосердный Доми… Связыватель потоков? Все началось заново?
Каладин с трудом поднялся. Взглянул на сферу, которую смотритель маяка опять накрыл черной тряпкой, а потом прижал руку ко лбу, ощущая, как внутри пробуждается пульсирующая боль. Что это было? Его сердце все еще беспокойно колотилось.
— Я… я должен вернуться к друзьям, — пробормотал он.
Каладин сидел в главной комнате маяка в кресле смотрителя-шинца. Шаллан и Адолин вели переговоры с Риино по другую сторону комнаты, Узор нависал над плечом Шаллан и заставлял предсказателя нервничать. У смотрителя были продукты и товары для продажи, хотя это стоило бы им заряженных сфер. По-видимому, буресвет был единственной ценностью, которая имела значение на этой стороне.
— Шарлатаны, подобные ему, не редкость там, откуда я родом, — заметила Азур, сидевшая на полу, спиной к стене, рядом с Каладином. — Люди, которые утверждают, что способны видеть будущее, и живут за счет чужих надежд. Ваше общество правильно поступило, запретив это. Спрены действуют схожим образом, поэтому такие, как он, вынуждены жить в глуши, надеясь, что люди в отчаянии придут к нему. Вероятно, он что-то зарабатывает с каждого корабля, который проходит мимо.
— Азур, я кое-что увидел. — Каладин все еще дрожал. — И это было реально.
Его руки и ноги обессилели, как будто он долго таскал тяжести.
— Может быть, — согласилась она. — Эти типы используют пыль и порошки, которые дарят эйфорию, заставляя думать, будто ты что-то видел. Даже боги моей земли видят только проблески духовного мира — и за всю свою жизнь я встречала лишь одного человека, который, как я считаю, действительно понимал тот мир. И человек, возможно, на самом деле бог. Я точно не знаю.