Завитки и линии расползлись по столешнице — шедевр гравировки, исполненный за секунды. Малата сдула пепел. Поток, который она использовала, — расщепление — вызывал распад, ожоги или превращение предметов в пыль.
Действовал он и на людей.
— Искру ничуточки не тревожит то, что мы делаем, — уверила Малата, снова прижимая пальцы к столу и добавляя еще один завиток. — Я же сказала, все остальные — полные идиоты. Они вбили себе в голову, что все спрены будут на их стороне. Неважно, что Сияющие сделали с друзьями Искры; неважно, что организованное поклонение Чести убило сотни спренов пепла.
— А Вражда? — спросил Таравангиан из любопытства. Диаграмма предупредила, что личности Сияющих внесут большую неопределенность в планы.
— Искра готова на все, чтобы отомстить. А если это позволит ей ломать вещи, тем лучше. — Малата ухмыльнулась. — Кто-то должен был предупредить меня, как это будет весело. Я бы еще усерднее старалась получить работу.
— То, что мы делаем, не весело, — возразил Таравангиан. — Это необходимо, но это ужасно. В лучшем мире Грейвс был бы прав. Мы были бы союзниками Далинару Холину.
— Варго, ты слишком любишь Черного Шипа, — предупредила Адротагия. — Это затуманивает твой разум.
— Нет. Но мне жаль, что я узнал его лучше. Теперь все стало гораздо трудней. — Таравангиан наклонился вперед, держа в руках свой теплый напиток — чай инго с мятой. Пахнет домом. Вздрогнув, король понял, что ему уже не суждено пожить в собственном доме. Он-то думал, что вернется через несколько лет. Через несколько лет его не будет в живых. — Адро, то, что Далинар пришел в себя, убедило меня, что мы должны перейти к более решительным действиям. Секреты готовы?
— Почти. — Она перебирала другие документы. — Мои ученые в Йа-Кеведе перевели отрывки, которые нам нужны, и у нас есть шпионские сведения Малаты. Но нам нужен какой-то способ распространения информации без ущерба для себя.
— Поручите это Дове, — предложил Таравангиан. — Пусть напишет едкое анонимное эссе и сделает так, чтобы оно попало в Ташикк. Устрой утечку переводов с Напева Зари в тот же день. Я хочу нанести два удара сразу. — Он отставил чай в сторону. Внезапно запахи Харбранта причинили ему боль. — Было бы намного, намного лучше, умри Далинар от клинка убийцы. А так нам придется допустить, чтобы враг с ним позабавился, и это не будет так по-доброму, как быстрая смерть.
— А этого хватит? — уточнила Малата. — Он крепкий старый пес.
— Хватит. Далинар первым объяснил бы тебе, что, когда противник встает, надо быстро подсечь ему колени. Тогда он согнется, подставив под удар череп.
«Ох, Далинар. Как же мне жаль тебя, бедолага…»
108«Путь чести»
Чемоариш, Мать Пыли, окружают самые разнообразные предания. Их обилие делает необычайно трудным отделение лжи от истины. Но я убеждена, что она не Ночехранительница, вопреки тому, что твердят некоторые легенды.
Шаллан рисовала в блокноте, стоя на палубе корабля спренов чести. Ветер трепал ее волосы. Каладин замер рядом с нею, положив руки на ограждение, и глядел на бисерный океан.
Их нынешнее судно, «Путь Чести», было быстрее, чем торговый корабль Ико. Мандры были пристегнуты не только спереди, но и к похожим на крылья выступам по бокам. Судно имело пять палуб — в том числе три нижние для экипажа и хранения разных вещей, — но они в основном пустовали. «Путь Чести» напоминал военный корабль, предназначенный для перевозки войск, который в настоящее время не был полностью укомплектован.
Основная палуба походила на верхнюю палубу человеческих кораблей с одним отличием — здесь имелась высокая палуба, проходящая по центру от носа до кормы. Она покоилась на широких белых колоннах, и, вероятно, с нее открывался отличный вид. Шаллан могла лишь гадать, поскольку туда допускали лишь членов команды.
По крайней мере, их выпустили — Шаллан и другие провели первую неделю на борту запертыми в трюме. Спрены чести без объяснений освободили людей и Узора и разрешили передвигаться на палубе при условии, что они будут держаться подальше от высокой палубы и не станут мешать.
Сил осталась взаперти.
— Посмотри сюда. — Шаллан повернула набросок карты к Каладину. — По утверждению Узора, возле Харбранта в нашем мире есть крепость спренов чести. Они называют ее Неуступчивая Верность. Наверняка мы направляемся туда. Мы двинулись на юго-запад после ухода из Селебранта.
— Пока мы были в трюме, — тихо проговорил Каладин, — я видел море огоньков через иллюминатор. Город на нашей стороне?
— Это было здесь, — уточнила Шаллан, указывая на карту. — Видишь, где встречаются реки, к юго-западу от озера? На нашей стороне тут города. Речные полуострова должны были перекрыть нам путь, но спрены, похоже, прорубили канал через камень. Мы плыли на восток вокруг Обледенелой реки, а затем снова повернули на запад.
— Так ты хочешь сказать…
Она указала точку карандашом:
— Мы прямо здесь, направляемся к Харбранту через Мерзлые земли.
Каладин потер подбородок. Он взглянул на спрена чести, который прошел выше, и сузил глаза. В свой первый день на свободе он слишком много спорил со спренами — и закончилось это тем, что его посадили под замок еще на два дня.
— Каладин… — попросила его Шаллан.
— Они должны выпустить ее, — проворчал он. — Тюрьмы ужасны для меня — они будут еще хуже для нее.
— Тогда помоги мне сбежать с этого корабля.
Он снова посмотрел на ее карту и ткнул пальцем:
— Город Тайлен. Если мы продолжим идти в этом направлении, то в конце концов пройдем немного к северу от него.
— «Немного к северу» в этом случае означает более чем в трехстах милях от него, посреди бусинного океана.
— Гораздо ближе, чем мы были к любым Клятвенным вратам, — возразил он. — И если мы сможем заставить этот корабль взять немного южнее, то у нас получится добраться до берега Долгобрового пролива, который на этой стороне будет каменным. Или, по-твоему, нам надо и дальше держать путь к этой фантомной Перпендикулярности Азур в Пиках Рогоедов?
— Я… — Шаллан подумала, что он редко говорил так властно. — Не знаю.
— Мы движемся в правильном направлении, — твердо заявил Каладин. — Я это видел. Нам лишь надо пробыть на корабле еще пару дней, а потом найти способ выбраться. Мы пешком дойдем до Клятвенных врат на этой стороне, а потом ты перенесешь нас в Тайлен.
Это звучало разумно. Ну, за исключением того, что за ними следили спрены чести. И того, что Сплавленные знали, где их искать, и, вероятно, собирали силы, чтобы устроить погоню. И еще того, что им нужно было как-то сбежать с корабля посреди бусинного моря, добраться до берега, а затем пройти двести километров пешком, чтобы попасть в Тайлен.
Все меркло на фоне убежденности Каладина. Все, кроме беспокойства, которое превосходило все прочие страхи: а сумеет ли она вообще запустить Клятвенные врата? Шаллан не могла избавиться от ощущения, что слишком многое в этом плане зависит от нее.
Но эти глаза…
— Мы могли бы попробовать мятеж, — предложила Вуаль. — Может быть, спрены тумана, которые трудятся на борту, прислушаются к нам. Не думаю, что им очень нравится бегать туда-сюда, выполняя приказы спренов чести.
— Не знаю. — Каладин понизил голос, поскольку один из этих спренов — он целиком состоял из тумана, не считая рук и лица, — как раз прошел мимо. — По-моему, это слишком безрассудно. Я не в силах сражаться со всеми.
— А если у тебя будет буресвет? — поинтересовалась Вуаль. — Если я его украду для тебя? Что тогда?
Он снова потер подбородок. Буря свидетельница, борода ему шла. Клочковатая, буйная растительность контрастировала с его строгой синей униформой. Как дикий спрен страсти, пойманный в ловушку клятв и заповедей…
Стоп.
Вуаль?!
Шаллан встряхнулась, преодолевая мгновенный сдвиг личностей. Каладин, похоже, не заметил.
— Может быть, — пробормотал он. — Ты правда думаешь, что сможешь выкрасть наши самосветы? С буресветом в кармане мне было бы куда спокойнее.
— Я… — Шаллан сглотнула. — Каладин, я не знаю, можно ли… Наверное, лучше всего с ними не воевать. Они же спрены чести.
— Они тюремщики, — огрызнулся он, но потом успокоился. — Но везут нас в правильном направлении, пусть и непреднамеренно. Что, если мы украдем наш буресвет, а потом прыгнем за борт? Ты сумеешь найти бусину, с помощью которой мы переправимся к земле, как было в Холинаре?
— Я… наверное, могу попробовать. Но что помешает спренам чести просто развернуться и подобрать нас?
— Мне нужно подумать, — заявил Каладин. — Попытайся найти бусины, которые мы можем использовать. — Он ушел, миновав Узора, который стоял на палубе, сцепив руки за спиной, и мысли его были полны цифр. Каладин остановился возле Азур и тихо заговорил с ней — видимо, рассказывал про свой план.
Уж какой есть.
Шаллан сунула альбом под мышку и бросила взгляд на океан за бортом. Так много бусин, так много сущностей громоздятся друг на друге. И Каладин хочет, чтобы она перебрала всю эту массу в поисках чего-то полезного?
Мимо прошла морячка — спрен тумана, чьи руки были газообразными, за исключением кистей в перчатках. Ее женственное лицо имело форму фарфоровой маски, и она — как и все остальные представители ее племени — носила жилет и штаны, которые как будто парили на теле из клубящейся расплывчатой дымки.
— Могу ли я каким-то образом получить немного бусин? — поинтересовалась Шаллан.
Спрен остановилась как вкопанная.
— Пожалуйста! — попросила Шаллан. — Я…
Морячка убежала и вскоре вернулась с капитаном: высоким, властным на вид спреном чести по имени Нотум. Он излучал мягкий сине-белый свет и носил старомодную — но элегантную — морскую униформу, которая была частью его сути. Борода у него была такой формы, какую Шаллан никогда раньше не видела: с выбритым подбородком, почти как у рогоеда, но с тонкими усами, которые, изящно изгибаясь, шли вверх по щекам и соединялись с бакенбардами.