Стены ее кабинета были пустыми. Сперва она развесила сувениры, собранные за годы путешествий, но эти безделицы напоминали о жизни, которой у Рисн больше не будет. Жизни, полной перспектив. Жизни, которая закончилась, когда она по-дурацки свалилась с головы большепанцирника и приземлилась в это кресло для калеки. Единственным сувениром, который у нее теперь остался, был горшок шинской травы.
Ну и еще существо, спящее среди травинок. Чири-Чири тихонько сопела, и по траве, слишком тупой, чтобы прятаться в норки, бежала рябь. Трава росла в субстанции под названием «почва» — что-то вроде крема, который никогда не затвердевал.
Чири-Чири — маленький крылатый зверек, размером чуть больше открытой ладони Рисн. Реши называли ее «ларкин», и хотя она была той же величины, что большой кремлец, ее морда, панцирь и форма тела напоминали о куда большем существе. Может, рубигончей с крыльями. Гибкая маленькая летающая хищница; впрочем, невзирая на свой опасный облик, она очень любила вздремнуть.
Спустя какое-то время Чири-Чири наконец-то зашевелилась и выглянула из травы, а потом издала серию трескучих звуков, шевеля челюстями. Она перебралась на стол и уставилась на бриллиантовую марку, которую Рисн использовала для света.
— Нет, — строго сказала девушка, перепроверяя цифры в своей бухгалтерской книге.
Чири-Чири снова затрещала, бочком подбираясь к самосвету.
— Ты недавно ела, — напомнила Рисн и ладонью отогнала ларкина. — Мне нужен свет.
Чири-Чири раздраженно затрещала, а потом, быстро шевеля крыльями, взлетела к потолку и устроилась над дверным проемом — одном из своих любимых насестов.
Некоторое время спустя нудный труд Рисн прервал стук в дверь.
— Войдите, — сказала она.
Вмлак — наполовину слуга, наполовину носильщик — заглянул в комнату.
— Дай-ка я угадаю, — проворчала Рисн. — Аудитор пришел рано. Вечно они так.
— Да, но…
Позади Вмлака Рисн заметила знакомую шапку в виде усеченного конуса. Вмлак отошел и жестом пригласил войти старика в сине-красном одеянии, с заправленными за уши тайленскими бровями. Встим — слишком подвижный для человека, которому уже исполнилось семьдесят, — выглядел мудрым, но непреклонным. Безобидным, но расчетливым. Под мышкой он зажимал какую-то коробочку.
Рисн ахнула от восторга; когда-то она бы вскочила, чтобы обнять его. Теперь могла лишь сидеть в своем кресле, разинув рот.
— Но ты же уехал торговать с Новым Натананом!
— Моря нынче небезопасны, — сообщил Встим. — И королеве понадобилась моя помощь в трудных переговорах с алети. Я вернулся, пусть и без особой охоты, и принял должность, предложенную ее величеством.
Должность…
— В правительстве?! — потрясенно спросила Рисн.
— Министр торговли и королевский посредник по делам с гильдией морских торговцев.
Челюсть Рисн отвисла еще ниже. Это был самый высокий пост для гражданского лица во всем королевстве!
— Но… бабск, тебе же придется жить в Тайлене!
— Ну, я в последнее время чувствую свой возраст.
— Чушь. Ты такой же проворный, как я. — Рисн бросила взгляд на свои ноги и уточнила: — Проворнее.
— Не такой уж проворный, чтобы отказаться присесть.
Тут она поняла, что Встим все еще стоит на пороге кабинета. Даже спустя столько месяцев после несчастного случая Рисн уперлась руками в подлокотники, словно собираясь вскочить и принести ему стул. Вот идиотка.
— Прошу, садись! — Взмахом руки она указала на второе кресло. Встим присел и положил свою коробочку на стол, пока Рисн изворачивалась и опасно наклонялась, доставая чайник, чтобы угостить своего бабска. К сожалению, чай уже остыл. Чири-Чири высосала заряд из самосвета в ее фабриалевой плите.
— Не могу поверить, что ты согласился осесть! — воскликнула она, вручая ему чашку.
— Кое-кто сказал бы, что от таких предложений не отказываются.
— Да пошло все в бурю, — парировала Рисн. — Оставаясь в одном и том же городе, ты зачахнешь — будешь день за днем бумажки перебирать и скучать.
— Рисн, девочка моя, — успокоил он бывшую ученицу, взяв ее за руку.
Она отвернулась. Чири-Чири слетела с перемычки ей на голову и сердито затрещала на Встима.
— Не бойся, я ее не обижу, — сказал старый торговец с улыбкой и отпустил руку Рисн. — Гляди-ка, я тебе кое-что принес. Видишь?
И он протянул зверьку мелкую рубиновую сферу.
Чири-Чири поразмыслила, потом слетела, зависла над его рукой — не касаясь — и высосала буресвет. Он перелетел в нее тонкой струйкой, и Чири-Чири радостно защелкала, после чего шмыгнула к горшку с травой и, забравшись в заросли, глянула оттуда на Встима.
— Вижу, ты сберегла траву, — заметил он.
— Ты сам велел беречь.
— Рисн, ты теперь полноправный торговец и не должна подчиняться приказам какого-то старого мямли!
Трава зашуршала, когда Чири-Чири завозилась. Она была слишком большая, чтобы спрятаться в зарослях, но упорно пыталась.
— Чири-Чири любит ее, — сказала Рисн. — Может, потому, что она не движется. Почти как я…
— Ты могла бы обратиться к тому Сияющему…
— Да. Он не может исцелить мои ноги. Прошло слишком много времени после моего увечья, — в общем, все понятно. Моя расплата за сделку, на которую я добровольно согласилась в тот момент, когда начала спускаться вдоль бока того большепанцирника.
— Ты не обязана запираться в четырех стенах.
— Это хорошая работа. Ты сам ее мне обеспечил.
— Потому что ты отказалась отправляться в новые торговые экспедиции!
— А какой от меня толк? Торговать надо с позиции власти, чего я больше никогда не сумею сделать. Кроме того, что такое торговец экзотическими товарами, который не может ходить? Ты сам знаешь, столько в этом деле приходится топать на своих двоих.
Встим снова взял ее за руку:
— Я думал, ты испугалась и тебе нужно надежное и безопасное пристанище. Но тут кое-что услышал. Хмалка сказала мне…
— Ты говорил с моей начальницей?
— Люди часто разговаривают.
— Я образцовый работник, — заявила Рисн.
— Она переживает не за твою работу. — Встим повернулся и погладил траву, чем привлек внимание Чири-Чири. Ларкин взглянула на него, прищурив глаза. — Помнишь, что я тебе велел, когда ты вырезала эту траву?
— Что я должна ее беречь. Пока она не перестанет казаться странной.
— Ты всегда была склонна к поспешным предположениям. Сейчас они в большей степени касаются тебя самой, чем остальных. Может, вот это… короче говоря, сама посмотри. — Встим вручил ей коробочку.
Она нахмурилась и отодвинула деревянную крышку. Внутри лежал витой белый канат, а рядом… листочек бумаги? Рисн взяла его и прочитала.
— Купчая? — прошептала она. — На корабль?!
— Совершенно новый, — подтвердил Встим. — Трехмачтовый фрегат, самый большой из всех, какими я когда-то владел. У него есть фабриалевые успокоители качки для бурь — одна из лучших разработок тайленских инженеров. Его построили по моему заказу на верфи в Клне, где он оказался в надежном укрытии от обеих бурь. Весь свой флот — то, что от него осталось, — я отдал королеве на борьбу с завоевателями, но это судно приберег.
— «Странствующий парус», — прочитала Рисн название корабля. — Бабск, да ты романтик. Только не говори мне, что веришь в ту старую историю!
— Можно верить в историю, но не в то, что она произошла на самом деле. — Он улыбнулся. — Рисн, чьим правилам ты следуешь? Кто вынудил тебя остаться здесь? Отправляйся на корабль. Иди! Я хочу вложить средства в твою первую торговую экспедицию. А потом тебе придется постараться, чтобы содержать корабль такого размера!
И Рисн поняла, что это за белый канат. Это был капитанский шнур длиной около двадцати футов, используемый в качестве традиционного тайленского знака собственности. Ей надо будет обвернуть его своими цветами и прикрепить к такелажу своего корабля.
Подарок стоил целое состояние.
— Я не могу это принять, — отказалась она, положив коробочку на стол. — Прости. Я…
Он вложил шнур ей в руки:
— Рисн, просто подумай. Сделай одолжение старику, который больше не может путешествовать.
Она сжала канат в руках и почувствовала, как подступают слезы.
— Бабск, какая досада! Ко мне сегодня придет аудитор! Я должна быть полностью готова к учету содержимого королевского хранилища!
— К счастью, аудитор — хороший друг, который видал от тебя кое-чего похуже нескольких слезинок.
— Но… ты же министр торговли!
— Они хотели, чтобы я пошел на скучное собрание со старым Холином и его солдатами, — проворчал Встим, подавшись вперед, — но я настоял, что займусь этим делом. Всегда хотел увидеть королевское хранилище собственными глазами.
Рисн вытерла слезы, пытаясь хоть отчасти вновь обрести лицо:
— Что ж, тогда за дело. Уверяю тебя, там все в порядке.
Чтобы открыть толстую стальную дверь Хранилища сфер, нужно знать три числа, и каждое набиралось с помощью отдельного поворотного переключателя, в трех разных комнатах. Рисн и письмоводительницы знали одно число, стражи — другое, а аудитору вроде Встима обычно сообщали третье сама королева или министр казначейства. Все числа менялись с произвольными интервалами.
Рисн знала, что на самом деле это большей частью показуха. В мире осколочных клинков настоящей защитой были кордоны охраны, которые окружали здание, и — что еще важнее — внимательный аудит содержимого. Хотя романы полнились историями о том, как хранилище искусно грабят, успешные кражи совершались лишь путем растрат.
Рисн повернула переключатель в нужное положение и потянула за рычаг в своей комнате. Дверь хранилища наконец-то открылась с гулким грохотом, и она, еще раз повернув переключатель на случайную позицию, позвала Вмлака. Ее носильщик вошел, нажал на задние ручки кресла, приподняв его передние ножки, чтобы на задних — с колесиками — перекатить его туда, где собрались остальные.
Встим ждал у открытой двери хранилища с несколькими солдатами. Сегодняшний охранник внутренней двери — Тлик — загораживал вход с арбалетом наготове. Те, кто дежурил в самом хранилище, могли общаться с людьми снаружи через узкую щель, но дверь нельзя было открыть изнутри.