— Мостовичок, у меня его в избытке. К счастью, я разбавляю его логикой. Тебе бы не помешало приобрести ее хоть немного.
— Послушайте, светлость, — ядовито начал Каладин. — Я…
— Капитан, хватит, — перебил Далинар. Он посмотрел на Ясну. Оба замолчали, принцесса даже не пикнула. Шаллан еще не видела, чтобы она к кому-то относилась с таким почтением, как к Далинару.
— Ясна, даже если Договор Вестников еще в силе, — сказал Далинар, — мы не знаем, останутся ли они в Преисподней, мы вообще не понимаем, каким образом Приносящие пустоту там заперты. С учетом этого факта, их поиски выглядят отличным первым шагом; они должны многое знать из того, что пригодится нам. Я возлагаю на тебя составление плана, который позволит этого добиться.
— А как… как быть с Несотворенными? — спросил Ренарин. — Есть и другие, вроде того существа, которое мы обнаружили здесь, внизу.
— Навани их изучает, — напомнил Далинар.
— Дядя, мы должны пойти еще дальше, — предложила Ясна. — Нужно следить за перемещениями Приносящих пустоту. Наша единственная надежда — так разгромить их армии, что, даже если вожаки и будут возрождаться снова и снова, им не хватит живой силы, чтобы одержать над нами верх.
— Защита Алеткара, — настаивал Каладин, — не означает, что надо полностью уничтожить паршунов и…
— Капитан, если пожелаешь, — рявкнула Ясна, — я принесу тебе детенышей норки, чтобы ты с ними сюсюкался, пока взрослые занимаются планами. Никто из нас не хочет говорить о таких вещах, но от этого они не становятся менее неизбежными.
— С радостью, — не остался в долгу Каладин. — А вам, в свой черед, я принесу для сюсюканья выводок угрей. Будет в самый раз.
Удивительное дело, Ясна улыбнулась:
— Капитан, спрошу-ка я вот о чем. Ты считаешь, игнорировать передвижения войск Приносящих пустоту будет мудро?
— Видимо, нет, — признался Каладин.
— Возможно, ты думаешь, что мог бы натренировать своих учеников-ветробегунов летать высоко и проводить для нас разведку? Раз уж даль-перья оказались ненадежными, нам понадобится иной способ наблюдать за врагом. Я с радостью приласкаю небесных угрей, как ты предложил, если твои люди захотят потратить какое-то время, чтобы научиться им подражать.
Каладин посмотрел на Далинара, который признательно кивнул.
— Отлично, — бросила Ясна. — Дядя, твоя коалиция монархов — великолепная идея. Мы должны перекрыть путь врагу, не дать ему распространиться по всему Рошару. Если…
Она осеклась. Шаллан замерла и взглянула на каракули, которые рисовала машинально. Вообще-то, рисунок оказался чуточку сложнее каракулей. Это был… вроде как полный набросок лица Каладина, с сердитым взглядом и решительным выражением лица. Ясна заметила спрена творчества в виде маленького самосвета, который появился над верхней частью страницы. Шаллан, покраснев, прогнала его.
— Дядя, возможно, — проговорила Ясна, бросив взгляд на записную книжку Шаллан, — нам не помешает короткий перерыв.
— Как пожелаешь, — ответил он. — Я не прочь что-нибудь выпить.
Они разделились. Далинар и Навани, негромко переговариваясь, отправились в главный коридор, где ждали охранники и слуги. Шаллан с тоской проследила за ними взглядом, чувствуя приближение Ясны.
— Давай побеседуем-ка, — сказала принцесса, кивнув в сторону противоположного конца длинной прямоугольной комнаты.
Шаллан вздохнула, закрыла записную книжку и последовала за Ясной в указанное место, где на стене был мозаичный узор. Вдалеке от сфер, которые они принесли на свое совещание, комната была погружена в полумрак.
— Можно? — спросила Ясна, протягивая руку к блокноту Шаллан.
Та с неохотой его отдала.
— Отличное изображение молодого капитана, — язвительно похвалила Ясна. — Я тут вижу… три строчки заметок? После того, как тебе недвусмысленно наказали вести стенограмму.
— Надо было послать за письмоводительницей.
— Она у нас была. Делать заметки — не унизительное поручение. Ты вполне бы могла с этим помочь.
— Если это не унизительное поручение, почему вы не занялись этим делом сами?
Ясна закрыла блокнот и устремила на Шаллан спокойный немигающий взгляд. Тот самый, от которого Шаллан охватывала неловкость.
— Я припоминаю, — заявила Ясна, — нервную, отчаявшуюся девушку. Она так неистово желала заслужить мое расположение.
Шаллан не ответила.
— Понимаю, — продолжила принцесса, — ты распробовала вкус свободы. Твои достижения замечательны. Ты даже сумела завоевать доверие моего дяди — а это нелегкое дело.
— Тогда, возможно, объявим о завершении моего обучения, а? — предложила Шаллан. — Я же теперь полная Сияющая.
— Сияющая, да. Полная? Где твоя броня?
— Э-э… броня?
Ясна тихонько вздохнула и снова открыла блокнот.
— Шаллан, — проговорила она странно утешительным тоном. — Я потрясена. Правда потрясена. Но то, что я слышала о тебе в последнее время, меня тревожит. Ты вошла в доверие к моей семье и превратила формальную помолвку с Адолином в нечто весомое. Но взгляд твой блуждает, о чем свидетельствует этот набросок.
— Я…
— Ты пропускаешь собрания, которые созывает Далинар, — продолжила Ясна мягко, но неумолимо. — Когда приходишь, устраиваешься в заднем ряду и почти не обращаешь внимания на происходящее. Он сообщил мне, что в половине случаев ты находишь какой-нибудь предлог, чтобы уйти пораньше. Ты провела расследование и выявила присутствие в башне Несотворенной, а потом прогнала ее практически в одиночку. Но ты так и не объяснила, как нашла ее, когда это не удалось солдатам Далинара. — Она посмотрела Шаллан в глаза. — Ты всегда что-то от меня прятала. Некоторые твои секреты оказались очень опасными, и я не в силах поверить, что у тебя нет других таких же.
Шаллан прикусила губу, но кивнула.
— Это было приглашением, — сказала Ясна, — поговорить со мной.
Шаллан снова кивнула. Она же не работала с Духокровниками! Это все Вуаль. А Ясне не нужно знать про Вуаль. Ясна не должна узнать про Вуаль!
— Ладно, — согласилась Ясна со вздохом. — Твое ученичество не завершено и не завершится, пока ты не убедишь меня, что соответствуешь минимальным требованиям, предъявляемым к ученой, — таким, как овладение навыком стенографирования во время важных совещаний. Твой путь как Сияющей — это другое дело. Не знаю, могу ли я быть твоей наставницей; у каждого ордена был особый подход. Но как юноша не может пропускать уроки географии просто потому, что преуспел на занятиях с мечом, так и я не освобожу тебя от обязанностей моей ученицы лишь потому, что ты открыла в себе способности Сияющей.
Ясна вернула блокнот и пошла обратно к стульям, расставленным кругом. Уселась рядом с Ренарином и осторожными расспросами вынудила его заговорить. Он поднял голову впервые с начала собрания, кивнул и что-то пробормотал — Шаллан не расслышала, что именно.
— Мм… — проговорил Узор. — Она мудрая.
— Наверное, это меня сильнее всего бесит в ней, — ответила Шаллан. — Буря свидетельница, рядом с нею я чувствую себя ребенком.
— Мм.
— Хуже всего то, что она, видимо, права, — продолжила Шаллан. — Когда она поблизости, я действительно веду себя как дитя. Как будто часть меня хочет, чтобы Ясна обо всем позаботилась. И я ненавижу, страшно ненавижу эту свою часть.
— И как же быть?
— Понятия не имею.
— Может, тебе стоит… вести себя по-взрослому?
Шаллан спрятала лицо в ладонях, тихонько застонала и потерла глаза. Похоже, сама напросилась, не так ли?
— Идем, — позвала она. — Давай высидим до конца этого совещания. Пусть мне и хочется удрать отсюда под каким-нибудь предлогом.
— Мм… — заволновался спрен. — Что-то в этой комнате…
— Что?
— Что-то… — прожужжал Узор. — Шаллан, здесь есть воспоминания.
Воспоминания? Уж не Шейдсмар ли он имеет в виду? Она избегала путешествий в ту реальность — по крайней мере, хоть в этом слушалась Ясну.
Шаллан вернулась на свое место и, поразмыслив минутку, сунула Ясне записку: «Узор говорит, эта комната что-то помнит. Стоит ли изучить ее в Шейдсмаре?»
Ясна прочитала записку, а потом ответила: «Я обнаружила, что нам не следует игнорировать случайные замечания наших спренов. Расспроси его; я осмотрю это место. Спасибо за предложение».
Совещание продолжилось, и теперь они обсуждали отдельные королевства Рошара. Ясна уделяла особое внимание тому, как заставить шинцев присоединиться к ним. На Расколотых равнинах находились самые восточные из всех Клятвенных врат, и они уже были под контролем алети. Если бы у них получилось обрести доступ к самым западным, они смогли бы пересекать весь Рошар — от входной точки Великих бурь до входной точки Бури бурь — в мгновение ока.
В подробностях тактику не обсуждали; это было мужское искусство, и Далинар хотел, чтобы его великие князья и генералы говорили о том, что происходит на полях сражений. И все же Шаллан не упустила из виду, что Ясна время от времени делает замечания тактического свойства.
В таких вещах Шаллан с трудом понимала свою наставницу. В определенном отношении Ясна проявляла очень четкие мужские качества. Она изучала, что хотела, и говорила о тактике с той же легкостью, что и о поэзии. Могла быть агрессивной, даже хладнокровной — девушка видела, как она самым натуральным образом казнила воров, которые попытались ее ограбить. Помимо этого… но не стоило думать о ерунде, но люди ведь всякое болтали. Ясна отвергла всех до единого соискателей ее руки, включая некоторых весьма привлекательных и влиятельных мужчин. Люди удивлялись. Получается, ее это попросту не интересует?
Однако Ясна наносила отменный макияж, включая тени на веках и ярко-красные губы. Она покрывала защищенную руку и поручала парикмахеру весьма замысловато укладывать косы. Труды и разум принцессы превращали ее в истинный образец воринской женственности.
Рядом с Ясной Шаллан чувствовала себя бледной, глупой и плоской как доска. Каково же это, быть такой уверенной? Такой красивой — и одновременно такой непринужденной? Конечно, у Ясны Холин было куда меньше проблем. По крайней мере, она создала их для самой себя куда меньше, чем это получилось у Шаллан.