огом богатства. Кроме того, Перун и Волос были богами-хранителями вселенского закона и уже в силу одного этого занимали в отечественном пантеоне более значимое положение, чем Дажьбог. С его отцом, богом неба Сварогом, как было показано в предыдущем исследовании, в отечественной традиции было связано не только освоение человеком огня, но и изобретение гончарного и кузнечного ремесел, а также земледелия. И, несмотря на эти примеры, именно бог солнца, как показывает этимология его имени, становится для славян в первую очередь богом-подателем. Что же такое дал Дажьбог нашим далеким предкам, чем заслужил этот красноречивый эпитет? Ответ на этот ключевой вопрос откроет не только истинную сущность этого божества, но и в неменьшей степени скажет нам и о духовном мире, и основанной на нем системе ценности тех людей, которые и дали своему богу этот эпитет, покажет, что же они больше всего ценили в жизни. Найти ответ на этот принципиальный вопрос мы попытаемся в последующих главах этой книги, а пока лишь отметим, что предположение о том, что Дажьбог был богом — подателем богатства и именно за это ценился нашими далекими предками, следует отмести сразу же — как только что было отмечено выше, богом богатства по преимуществу у славян был Волос.
Значение слова бог и время его появления в славянских языках
Если первая часть имени Дажьбога смогла раскрыть нам его значение, то вторая половина способна довольно точно указать на время его возникновения. «Само слово «бог», — пишет С. А. Токарев, — исконно славянское, общее для всех славянских языков, а также родственное древнеиранскому baga и древнеиндийскому bhaga. Основное значение этого слова, как показывают данные языка, — счастье, удача. Отсюда, например, «бог-атый» (имеющий бога, счастье) и «у-богий» («у» — префикс, означающий утрату или удаление от чего-то); польское zboze — урожай, лужицкое zbozo, zboze — скот, достаток. С течением времени представления об удаче, успехе, счастье, везении олицетворялись в образе некоего духа, дающего удачу»[110]. Попутно отметим, что образованные от этого корня слова русского языка богатый и убогий, обозначающие два крайних значения, которые могла иметь доля для человека, связывают социальную сферу с религиозной. Со своей стороны, изучая этимологию слова бог, филолог М. Фасмер констатирует: «Родственно др. инд. bhagas — «одаряющий, господин, эпитет Савитара и второго из Адитьев», др. перс. baуa-, авест. bауа — «господь», «бог» от др. инд. bhajati, bhajctc — «наделяет, делит», авест. baxsaiti — «участвует»… Первоначально «наделяющий»; ср. др. инд. bhagas — «достояние, счастье», авест. baya-, baga — «доля, участь»…»[111] Поскольку интересующий нас корень в Индии являлся эпитетом Савитара — бога, олицетворявшего собой животворящую силу солнца, следует обратить внимание на то, что уже в ведийский период данное божество тесно связано с получаемой людьми долей. Индийский бог является «великим, желанным (сокровищем)», которое выбирают себе люди (РВ IV, 53,1), он — создатель благ и богатства (РВ V, 42, 3, 5), «породил благодать, достойную хвалы» (РВ IV, 53, 2), «повелитель благ» (РВ VII, 45, 3), «держащий в руке много (даров) для мужей» (РВ VII, 45,1), он «раздает сокровища людям» (РВ IV, 54,1). Более того, бог солнца одаривает не только людей, но и бессмертных богов, причем поэт конкретизирует, в чем состоят эти различные дары:
Ведь сначала богам, достойным жертв,
Ты предназначил бессмертие как высшую долю.
А потом, о Савитар, ты раскрываешь дар
Для людей — последовательные сроки жизни.
В другом гимне также говорится о том, что бог солнца «одаряет богов сокровищем и выделил долю на счастье (почитателю), приглашающему (богов) на жертву» (РВ II, 38,1). Именно этот бог обладает Счастливой Долей как таковой:
К тебе, о бог Савитар,
Владыке всего желанного,
Мы идем за долей, о (ты) дающий!
Ведь та поистине Счастливая Доля,
Что, покоясь за пределами зависти,
Если бесстрастно вложена в твои руки, —
У тебя, наделенного Счастливой Долей, мы
Хотим приобщиться с твоей помощью
К вершине богатства, чтобы опереться (о нее).
Как видим, уже в первом из приведенных трехстиший Савитар именуется «дающим». Более того, во многих гимнах бог солнца сближается, вплоть до полного отождествления с богом Бхагой, олицетворением доли и богатства, этимологически родственного славянскому слову бог. Вместе этих богов просят о богатстве:
К богу Савитару я обращаюсь для вас сегодня
И к Бхаге, распределяющему сокровище Аю.
Тесная связь между обоими богами прослеживается и в другом гимне (РВ VII, 38, 1, 6), где их также просят о сокровище. Наконец, в третьем гимне оба бога сливаются в один образ:
Ведь этот Савитар-Бхага
Вызывает к жизни сокровища для почитателя.
Мы просим о такой блистательной (его) доле.
Благодаря тому, что в Индии на протяжении тысячелетий бережно передавали из уст в уста неизменный текст РВ, мы можем увидеть на примере этого пока еще довольно механистического соединения имен Савитара и Бхаги как бога дневного светила и обожествленного персонифицированного олицетворения доли и богатства в одно имя самое начало того присущего некоторым индоевропейским народам мыслительного процесса, который через ряд столетий привел к появлению у славян образа дающего бога, Дажьбога, сначала как эпитета, а затем и личного имени бога солнца. Как видим далее, миф о солнечном происхождении был далеко не единственным моментом, объединяющим духовные культуры наших далеких предков и ведийских ариев, и многие генетически родственные представления развивались у наших народов, лишенных в историческую эпоху непосредственных контактов между собой, параллельно.
Еще сравнительно недавно на Украине было зафиксировано такое представление: «Сонце — великан, обладающий светоносной и теплотворной одеждой, которую он надевает по своему усмотрению и с помощью которой он освещает, согревает и оплодотворяет всю природу»[112]. По ходу нашего исследования мы увидим близкие этим древнерусские представления о дневном светиле. Благодаря указанию ведийского гимна на то, что Савитар «надевает на себя золотистую одежду» (РВ IV, 53,2), и эта деталь солярной мифологии обоих народов может быть отнесена к эпохе индоевропейской общности. Наконец, стоит вспомнить, что Дажьбог упоминается в украинской песне в связи со свадьбой и вообще брак солнца и месяца является одним из небесных прообразов земного брака. Генетически родственные черты мы видим и у Савитара. Так, этот бог солнца выдал свою дочь Сурью за бога луны Сому, и данный божественный брак также стал образцом для браков людей. Единственный в РВ свадебный гимн, оказывается, посвящен одновременно небесному и земному бракосочетаниям и отмечает важную роль в первом отца невесты:
Тронулась свадебная процессия Сурьи,
Которую отправил Савитар.
Эти три момента, общих как для славянской, так и для индийской мифологии, показывают, что Савитар был богом солнца, по крайней мере к моменту распада индоевропейской общности, и имеет достаточно большое количество черт, родственных аналогичным чертам Дажьбога.
Детально обосновал факт заимствования праславянского слова бог из североиранского bауа- отечественный ученый В. И. Абаев. В подтверждение заимствования он привел следующие доказательства: во-первых, данное слово отсутствует в балтских и других европейских языках; во-вторых, на славянской почве оно не имеет внутренних этимологических связей и, за исключением приведенных выше примеров, стоит изолированно, тогда как на арийской почве оно связано с основой bhag — «подавать, наделять, дарить», и, в-третьих, значение бог в качестве названия могущественного сверхъестественного существа присуще только иранскому и славянскому языкам, но чуждо индийскому. Кроме того, слово бог в русском языке произносится через конечное х, что опять-таки указывает на иранское влияние, под воздействием которого заимствовавшие его праславяне стремились правильно произносить данный религиозный термин[113]. В пользу этой этимологии говорит и тот факт, что данное заимствование в праславянском из иранского языка не является изолированным. Как отмечает зарубежный исследователь Р. Якобсон, разработавший далее данную тему, религиозная революция, отразившаяся в иранской лексике, распространилась и на праславянский язык, который совместно с иранским превратил первичное обозначение божества deiwos в имя враждебного богам злого демона (daeva-, дивъ) и приписал общее значение божества термину bhaga-, богъ, затем заменил первоначальное название почитаемого неба dieus прежним именем тучи (nabah, небо), и, согласно наблюдениям итальянского филолога В. Пизани, устранил индоевропейский термин g’hemon «человек», связанный с именем земли g’hom[114]. Иранское воздействие было достаточно мощным, и помимо Дажьбога в пантеоне будущих предков восточных славян появляется Стрибог, а у предков западных славян — Чернобог и Белбог. Как легко заметить, все эти имена оказываются