ародного сознания. Такова была мощь и глубина русской мифологической традиции, предопределившей силу духа нашего народа на протяжении тех страшных и нечеловеческих испытаний, на которые была так щедра наша история. Сделав на заре своего исторического бытия осознанный выбор в пользу Солнца и восприняв его в качестве своего божественного прародителя, славяне бесстрашно вступили в борьбу с проявлениями тьмы на нашей планете. Как носители светоносного начала наши предки стали сопричастны великой космической битве добра и зла, света и тьмы, активно помогая торжеству первого начала на своем, земном уровне. В самом начале формирования славян как отдельного племени в рамках распадающейся индоевропейской общности нам было дано откровение о нашей светоносной сущности и месте на этой Земле. Благодаря этому священному откровению возникло и развилось наше мирочувствование, предопределившее особое восприятие мира и себя в нем, присущее только вышедшим из этого племени народам. Это особое мирочувствование выразилось в сотнях и тысячах разнообразных и формально никак не связанных между собой мифов, счислении времени, праздниках, поверьях, загадках, пословицах, орнаментации своего жилья и находящихся в нем предметов, своей одежды, представлении о власти, своем народе и окружающем его мире. Это уникальное мирочувствование стало с тех незапамятных времен нашей славной судьбой, «пока сияет солнце и весь мир стоит». Подобно тому, как единое мирочувствование нашло себе множество форм внешнего проявления, так и предопределенная ею наша историческая судьба реализуется во внутреннем и внешнем развитии нашего народа, в том числе и за счет взаимодействия с соседями. На протяжении всей истории Руси и остальных славянских народов через жизнь и свершения отдельных людей разыгрывалась и продолжает разыгрываться другая, вселенская история борьбы Света и Тьмы. Осознанно встав на сторону Света, наши далекие предки выбрали себе не только великую славу, но полный неимоверных трудностей и смертельных опасностей путь, ибо Тьма направила всю свою мощь на то, чтобы любой ценой загасить этот островок солнечного света, во что бы то ни стало сорвать дерзновенную попытку создать, вопреки всему, Державу Света и Правды на нашей Земле. Мы видим Дажбожью землю и святой остров Русь-Рюген у западных славян, и именно на них обрушился самый страшный и безжалостный удар немецких и датских крестоносцев, приведший к полному физическому истреблению этого народа. Южные славяне подпали почти под полутысячелетнее турецкое иго, а наш народ, осмелившийся попробовать создать на своей земле Святую Русь, речь о которой пойдет ниже, на протяжении своей полуторатысячелетней истории, известной нам по письменным источникам, был вынужден вести титаническую борьбу на два фронта, отражая обрушивающиеся на него с завидной регулярностью как западные, так и восточные орды. Однако Тьма не ограничилась нападением извне, она настойчиво стремилась проникнуть в самое сердце светоносного народа, подточить его изнутри и, играя на самых худших человеческих страстях, разжигать внутренние распри и всеми способами склонять людей ко злу и отпадению от Света. Параллельно с этим на духовно ослабленный народный организм шла непрерывная атака извне, достигшая своего апогея в XX веке с его двумя мировыми войнами, тремя революциями, Гражданской войной, сталинской коллективизацией и репрессиями, завершившимся навязанной Западом демократизацией страны, сравнимой по своим внешним проявлениям в плане убыли населения, потери территории и развалом промышленности с полномасштабной третьей мировой войной. В своем исследовании о «Голубиной книге» автор этих строк писал, что сама жизнь ставит как перед отдельным человеком, так и перед всем народом в целом загадку об истинной сущности его бытия. На эту загадку существует лишь один-единственный правильный ответ, а все остальные варианты ответов грозят духовной и физической гибелью.
Разгадать загадку в индоевропейской традиции предполагало знание единственно верного ответа, а не последовательное перебирание всех возможных вариантов, ведущих к смерти. На заре самобытной истории нашего народа это сокровенное знание было дано нашим пращурам. Эта истинная светоносная сущность, хоть и вытесненная стараниями Тьмы из области сознания в сферу бессознательного, никуда не ушла от нас и потенциально все равно пребывает с нами и в нас. Как и у былинного богатыря, на распутье у нашего народа на выбор есть только три пути: или оставить все как есть, продолжая жить двоеверно, а в конечном итоге и совсем безверно, чего-то ища и метаясь из стороны в сторону, гоняясь за все новыми миражами; сознательно отказаться от своего уникального мирочувствования и обусловленных им устремлений, что неизбежно влечет за собой отказ от своей национальной самобытности, в результате чего мы достаточно быстро растворимся среди других народов, став для них питательной средой; либо вновь вернуть себе свое светоносное начало из коллективного бессознательного в сферу сознательного, осознанно сделать его главным доминирующим началом во всех проявлениях нашей жизни и дать наконец Сфинксу бытия правильный ответ на загадку о том, кто же мы есть на самом деле.
Демоническая сущность представителей Тьмы в славянском и индоевропейском мирочувствовании
Представление о своих противниках как воплощениях Тьмы славяне нередко конкретизировали представлением об их происхождении от нечистой силы либо утверждением, что это демоническое начало стоит во главе того или иного враждебного им народа. В явном виде это представление встречается нам уже в «Слове о полку Игореве», где об изготовившихся к битве половцах и русичах говорится:
Дѣти бѣсови кликомъ поля прегородиша,
а храбрии русици преградили чръвлены щиты. —
Дети бесовы кликом поля перегородили,
а храбрые русичи перегородили червлеными щитами[580].
Как видим, русским воинам, солнечная природа которых дополнительно подчеркивается цветом их щитов, противопоставляются кочевники, в данном случае половцы, название которых автором «дети бесовы» не оставляет сомнений в их происхождении. О татарах, следующей волне азиатских захватчиков, обрушившихся на Русь, у белорусов сохранилось следующее представление: «У татар главный — черт, он им все делает»[581]. Вкупе с приведенным выше образом Татар планины сербского фольклора это создает целостную картину славянского восприятия этих кочевников, родина которых находится в проклятом месте, где не светит солнце и нет ничего живого, сами они являются земным воплощением тьмы, а возглавляет их главный черт, от которого зависит их благополучие. Хоть цыгане и евреи в собственном смысле слова и не нападали на славян с оружием в руках, все-таки отношения с этими двумя народами складывались подчас достаточно неприязненно, что и послужило основанием связать их с нечистой силой точно так же, как и таких врагов, как половцы или татары. «Происхождение инородцев, — отмечает О. В. Белова, — связывается с чертом. Цыгане произошли от черта и хромой девушки из числа фараоновых людей… поэтому цыган и крестят только по пояс, ведь они только наполовину люди: «христийанин з горы, а з долу так йак шчезбы дытко [сверху христианин, а снизу черт]»[582]. С другой стороны, заключает эта же исследовательница, от нечистой силы зависит и благополучие инородцев. О татарах в этом отношении только что было сказано выше, а вот что говорит восточнославянский фольклор в этом плане о евреях: «… в праздник Пейсах евреи готовят угощение для черта, который в благодарность оставляет им деньги (вольт.). Черт — постоянный спутник еврея, ср. детскую дразнилку: «Жидзе, жидзе, што за табою идзе? Идзе у чырвонуом капелюшку, хап за тваю душу!» (бел.)»[583]. Интересно отметить, что в качестве представителей нечеловеческого мира, враждебного людям, великаны у южных славян назывались евреями: в. — болг. — жидове, серб. — цидове[584]*4. Великанами наши далекие предки называли еще и авар-обров, и это их обозначение, в отличие от обозначения их евреями, является общеславянским: др. русск. обръ, др. польск. obrzym, польск. olbrzym — «исполин, великан», в. луж. hobr, чеш. obr, словацк. obor, словен. obar — «великан»[585]. О том, что обры в древности воспринимались славянами не просто как великаны, но одновременно и как представители демонического мира, свидетельствует чешское обозначение «завал, запруд» как certovy stavby, сооружение которых приписывается обрам[586]. Таким образом, мы можем утверждать, что возникновение представления о своих противниках как порождении нечистой силы у наших предков впервые фиксируется в эпоху Аварского каганата, т. е. VI–VIII вв. Представление о том, что людьми в собственном смысле этого слова являются только русские, было настолько сильно, что запечатлелось в отечественном героическом эпосе. Исследовавший его С. Ю. Неклюдов по этому поводу отмечает, что «в былинах подлинно человеческим во всех случаях является только русское, а демоническое обычно не отделено от этнически чуждого четкими внешними признаками»[587]. Выше уже отмечалось, что само слово человек в славянском языке буквально означало «сын рода»[588]. Из этого следует то, что только через включенность в род, восходящий своими корнями к языческому богу солнца, человек и становился человеком в подлинном смысле этого слова. В свете этой родовой морали не относящийся к солнечному роду не являлся в собственном смысле и человеком, в связи с чем становится гораздо понятнее мирочувствование авторов былин, согласно которым людьми являются только русские или, пользуясь образом «Слова о полку Игореве», Дажбожьи внуки.