— О женщины, вы неисправимы. Когда мы вернемся во дворец, тебе пошьют то, что ты захочешь. Но ты потрясающе выглядишь. Правда…
— Что?
— Без одежды ты мне нравишься намного больше.
Я рассмеялась и промолчала. Не признаваться же ему, что я и себе без одежды нравлюсь.
Да и вообще, мне тоже впору закатывать глаза на манер мужа, и сетовать на то, что мужчины неисправимы.
Еще группа «Градусы» пела песню: нравится мне, когда ты голая по квартире ходишь…[1]
Так что, чья корова бы мычала.
— А где мы? — позволяя Данерту меня обнять за талию, все-таки спросила я.
— В самом сердце столицы, этот дом принадлежит мне, но мы туда не пойдем. Мы прогуляемся на главную площадь, отсюда недалеко.
— Пешком? — зачем-то уточнила я. — Ты меня на ярмарку привез что ли?
— Ты знала?
— Догадалась, — вздохнула явно разочаровавшись.
Вот блин, я-то думала там такой сюрприз, от которого у меня крышу снесет, от радости естественно. А тут всего лишь ярмарка. Нет, мне, конечно, любопытно, однако, что я магазинов не видела? И товаров?
Мог бы и креативнее отнестись к вопросу подарка. Впрочем, серенада была что надо. Да и шалость в карете мне также понравилась. Будем считать, что я поздравила себя сама.
— Ты разочарована, — не спрашивал, констатировал муж.
Отмолчаться мне не дали. Хотя мне и хотелось сделать вид, что это не так.
— Сабина, я все чувствую, — напомнил мне Данерт. — Все твои эмоции. И если несколько секунд назад ты была счастлива и весела, то сейчас явно разочаровалась и расстроилась.
Расстроилась, потому что неблагодарная. До меня только дошло, что все вот это означает.
— Данерт…извини.
— Нет, это ты извини. Я забыл о том, где ты росла. Только сейчас понял, что для тебя побыть хоть день вдали от этикета, запретов и прочего церемониала не столь необходимо и…
— Мне жаль. Мне жаль, что для тебя светлым воспоминанием являются твои побеги из дворца. Я вижу, что дом куплен давно и ты не в первый раз инкогнито гуляешь по столице. Мне грустно, что ты не чувствуешь себя свободным в своем доме, пускай это и дворец. Конечно, я понимаю, что корона накладывает свой отпечаток и свои обязанности, но считаю, в какой бы семье ты не родился и где бы не жил, твой дом должен быть твоей крепостью. А у тебя ведь не так?
Мы смотрели друг другу в глаза, Данерт молчал, а я думала о том, а не перегнула ли я палку? С другой стороны, принц решился показать мне свою жизнь, ту, которую явно прятал ото всех. И я что-то не уверена, что его временные жены вообще об этом знают и уж тем более составляли ему компанию в подобном хулиганстве. Для него — это хулиганство. Впрочем, если кто и знал, как именно его высочество проводит досуг, то явно лишь те, кому сам он безгранично доверял.
Муж продолжал хранить молчание, мне же было не по себе. Тишина мне не нравилась, и то ли для того, чтобы успокоить себя, то ли чтобы чётче донести свою мысль, я торопливо заговорила.
— Я не осуждаю, Данерт. Нам всем требуется островок личного пространства, в котором мы будем чувствовать себя хорошо и свободно. Я правда все понимаю. И то, что ты привел меня туда, где чувствуешь себя свободным — замечательный подарок. Я очень хочу узнать, что тебя так привлекает на ярмарке. Покажи, что тебе так нравится, расскажи, какие эмоции испытываешь, глядя на веселье людей, которые далеки от королевского протокола.
— А у тебя, — вдруг хрипло спросил муж, — у тебя был личный островок в поместье Анлунирона.
— Думаю, мне так только казалось. — Абсолютно не покривив душой, сообщила я. Сабина думала, что да, я же считаю, что ей хотелось так думать. То есть очередная иллюзия, которая попросту не могла быть правдой. — Дети улиц быстрее взрослеют, и чаще охотнее верят в чудо. А иногда, перестают верить совсем. И я даже не знаю, что хуже.
Данерт не стал ничего говорить. Молча притянул меня к себе, и щемяще-нежно поцеловал в макушку. От этого действия меня всю окутало теплом и чем-то чужим, тягучим. Словно бы только что меня облили водой. Странное ощущение, я даже поежилась.
— Я наложил личину, теперь ты не миледи, а госпожа Саби.
— А ты?
— Как скажешь, так и будет, — я не видела лица принца, но чувствовала, как он усмехается.
— И что, все смогут услышать имя, которое я тебе дам? А как же запрет?
— Но это же будет не мое имя, не так ли?
— Я должна подумать, — улыбнулась, — Данерт, Тренад…Трей! Как тебе?
— Госпожа, я подчиняюсь вашей воле, — меня аккуратно повернули к себе лицом и наклонились, чтобы поцеловать, но прежде, муж выдохнул, — сегодня я буду для тебя кем угодно.
Я не смогла промолчать и ляпнула:
— И даже зайчиком? — почему-то в этот момент мне вспомнился логотип плейбоя.
Муж озадачился. Я бы сказала завис, забыв, что тянулся ко мне за поцелуем.
— И у тебя будут ушки и хвостик? — решила перевести свою глупость в шутку.
— Ушки не обещаю, а вот хвостик, гм…есть.
Мы переглянулись и рассмеялись. Да уж… хвостик у его высочества действительно есть.
Этот смех помог нам снять напряжение, образовавшееся от откровений о доме. И, наверное, до конца расслабиться, да успокоиться. Я вообще для себя решила, раз мы изображаем не особо знатных особ, то нужно взять от этого приключения все, что может предложить столица и ярмарка в частности.
Конечно же я сильно ошибалась, думая, что празднество Ялмеза похоже на любое мероприятие Земли. У нас попросту столько спецэффектов нет.
Чего стоят лакричные драконы, которые продавались в паре. То есть два дракончика, каждый на своей палочке, однако как только ты собираешься лизнуть лакомство, драконы лихо меняются местами. И их не смущает, что палочки в руках у разных людей!
Данерт даже подшутил надо мной, когда купил их и торжественно вручил мне сладость, а сам вдруг отбежал метров на пять и попытался угоститься своим лакричным чудом.
Надо ли говорить каким глупым был мой вид? Полагаю, я дала фору всем жабам и их лупоглазым мордам. Потому что люди, видевшие меня в этот момент, явно не сговариваясь начали смеяться. Данерт, он же на сегодня Трей, тоже смеялся, громко и заливисто. Что в итоге я и не подумала на него обидеться. А вот отыграться хотела и чуть позже мне представился такой шанс.
Ну кто виноват, что планировка центральной площади предполагала большой, радужный фонтан. Серьезно радужный. Вода в нем была цветная. Смотрелось это причудливо, и в первое мгновение я решила, что у него подсветка такая, а вот ни черта подобного!
Я не знаю из чего состояла водица, и чего в нее добавили, но даже набрав водичку в ладошки, я с удивлением отметила, что она имела различные оттенки и при этом отделялась друг от друга, ну как это бывает, если в стакан налить масло и воду. Между маслом и водой обязательно будет граница. Так и тут.
Каюсь, когда я толкнула принца в фонтан, едва подавила в себе крик: За ВДВ! И пусть мое поведение было абсолютно лихим и ненормальным, но его высочеству явно понравилось, потому что не успела я оглянуться, как меня тут же забрызгали с ног до головы. А к мужу, не раздумывая ни секунды, запрыгнули чьи-то дети. Самую маленькую девчушку, он поймал на руки.
Забавно, но никто из родителей даже не подумал ругаться. Наоборот, так же весело хохотали, как Данерт и ребятня. Некоторые даже присоединились, ничуть не смущаясь намочить платья и костюмы. Конечно были и те, кто смотрел с неодобрением, и даже кривился. Я еще вскользь удивилась, а что тут делают птицы такого полета? Да еще не инкогнито? Явно какие-то леди и лорды.
Подумала и забыла про них, потому что Данерт полностью завладел моим вниманием. Он и не думал вылазить из фонтана, наоборот, казалось, что никакая сила его оттуда не вытащит.
Было в этом моменте что-то такое чарующее и восхитительное, что я застыла на месте, любуясь тем, как муж изображает из себя лошадку и с удовольствием возится с ребятней.
Что ни говори, а мужик хороший, и отец из него что надо.
Чем еще хорош Ялмез, так это наличием магией и ее повсеместным применением. Дети, к которых забрали из фонтана недолго были мокрыми, магия родителей бережно окутывала их, а к некоторым прикладывали какой-то камушек, который вмиг высушивал одежду и волосы ребенка. Честно скажу, к такому сложно привыкнуть. И ты вроде бы знаешь, что в этом мире есть магия, а к ее практическому применению все равно не готов. И смотришь как на чудо чудное, диво дивное.
— Трей, выходи! — крикнула я, понимая, что проголодалась и пляски с водой пора прекращать.
— Минутку! — весело отозвался мужчина и лихо подкинул очередного ребенка в воздухе, а затем мягко поймал.
Наградой ему стал заливистый и счастливый смех девочки, а также благодарный взгляд матери, которая стояла у края фонтана в окружении старших женщин и явно была расстроена тем, что ее мужа сейчас с ними рядом нет. Может его вообще не было, а может уехал по работе. Но ярмарка — это же праздник для всей столицы, как не сводить туда детей? Особенно, когда мыльные пузыри, что пускают разодетые в пестрые одежды подростки, не просто пахнут клубникой, но и на вкус как самая настоящая клубника! А еще малина, барбариска и карамелька! И за них не нужно платить.
И леденцы раздают пригоршнями за здоровье королевской семьи. И горячими блинами угощают, да наливают ягодного морса!
Конечно были прилавки с платными лакомствами, как те же лакричные дракончики, и конечно же, они составляли большинство. Но даже тот, кто пришел сюда без копеечки в кармане, уходил с площади счастливым и довольным. Зазывалы сновали по площади, зазывая посмотреть любовное представление о деве Марите и ее спасителе Тутоте.
Я замерла на месте, пытаясь из всего шума выделить речевку про это представление. Имечко у мужчины было прикольным, даже заинтересовало, что это за персонаж, которого обозвали Тутотой.
Увы, сконцентрироваться не вышло, потому что внезапно ко мне на руки ловко запрыгнул зверек яркого малинового цвета. Я испугалась и попыталась его встряхнуть, но тот уцепился в меня своими лапками так крепко, что ничего не вышло. А спустя