Разобравшись в существующей ситуации, я объявил Яльмару фон Сюдов, что далее не могу оставаться в Союзе предпринимателей. Оправившись от изумления, он выразил уверенность в том, что мне не удастся сработаться с представителями рабочего движения.
Мой приятель, социал–демократ Вальфрид Вильхельмсон, познакомил меня с редактором газеты «Социал–демократен» Г. Герхардом Магнуссоном (X). Я изложил ему свои идеи относительно создания банка для рабочих и простых граждан, в котором они могли бы хранить свои сбережения, а в дальнейшем использовать их в собственных интересах. Магнуссона заинтересовали мои планы, и он выразил готовность сделать всё для их осуществления. Он познакомил меня с Яльмаром Брантингом, председателем Центрального объединения профсоюзов Швеции Херманом Линдквистом и членом риксдага А. Е. Кристьернсоном (XI). Они отнеслись ко мне с большой подозрительностью. Я поведал им историю моего преображения, заявил, что моё место в их рядах, и изложил свои планы. Брантинг выслушал меня с интересом, сказал, что приветствует мои начинания, но предупредил о необходимости иметь в запасе немалые силы и упорство для их осуществления. Херман Линдквист выразил надежду на то, что реализация моих планов принесёт людям пользу. Эта встреча проходила в открытой и дружеской обстановке. Я чувствовал, как закладываются основы сотрудничества и появляется доверие ко мне. В тот момент я решил, что никогда не изменю общему делу. Так возникла наша дружба, которая длилась до конца дней Брантинга и Линдквиста.
Для дальнейшего изучения и разработки моего плана мы договорились с Герхардом Магнуссоном съездить в Германию, Голландию, Англию и Францию. В поездке также принимал участие директор Густав Свенссон. Путешествуя по этим странам и встречаясь с ведущими представителями финансового мира и международного рабочего движения, мы почерпнули многое для себя.
В 1912 г. для обсуждения банковского вопроса я пригласил на собрание во дворец Эрбю в Брэннщюрке представителей рабочего движения. Сюда входили политические, профсоюзные, кооперативные группы, больничные кассы и Народный дом. Было решено обратиться к Его Величеству с просьбой о предоставлении концессии для образования банка, учрежденного 12 мая 1912 г. Учредительный акт был подписан следующими лицами:
Улоф Ашберг, директор, Стокгольм;
Г. В. Даль, председатель Союза кооператоров, Стокгольм;
Адольф Молин, член риксдага, Сёдерщелье;
Свен Персон, редактор, член риксдага, Норрчёпинг;
И. Е. Берглунд, кассир, член риксдага, Стокгольм;
Роберт Экман, директор типографии, член городского муниципалитета, Стокгольм;
Ингве Ларссон, лиценциат философии, Стокгольм,
К. Г. Рослинг, второй председатель Союза кооператоров, Стокгольм;
Н. П. Ольссон, мастер, член городского муниципалитета, Стокгольм;
Густав Свенссон, директор, Стокгольм;
С. П. Видегрен, кассир Профсоюза рабочих деревообрабатывающей промышленности, член городского муниципалитета, Стокгольм;
А. И. Кристьернсон, редактор, член риксдага, Хельсингборг;
Отто Йэрте, служащий Коммерческой коллегии, член городского муниципалитета, Стокгольм;
К. Герхард Магнуссон, редактор, член городского муниципалитета, Стокгольм; А. П. Спарринг, кассир Профсоюза металлургов, Стокгольм;
Нильс Перссон, член риксдага, Мальмё;
Андерс Эрне, член городского муниципалитета Стокгольм.
Было поставлено, что акционерный капитал составит минимум 1 млн. крон, максимум 2 млн. В правление банка вошли: председатель — Херман Линдквист; исполняющий обязанности директора — Улоф Ашберг; заместитель исполняющего обязанности директора — Герхард Магнуссон; директор кассы — Густав Свенссон.
Прочие члены правления: А. И. Кристьернсон; А. П. Спарринг, главный врач Карл Сунделиус; а также заместители: книгоиздатель Тур Бонньер, служащий Отто Иэрте, лиценциат философии Ингве Ларссон; члены ревизионной комиссии: профессор Хельге Бэкстрём и член риксдага Бернхард Эрикссон.
Первую банковскую контору мы открыли на углу Лилла Нюгатан и Корнхамнсторг. Между тем я приобрёл здание на Васагатан, 6, в котором, после его перестройки, должна была находиться главная контора банка. Я совершил поездку по некоторым местам сельской местности, рассказывая местным жителям о банковских проектах. В Эскильстуне я впервые встретился с редактором Эмилем Свенссоном, ставшим впоследствии министром торговли. В Сундсвалле я познакомился с Туре Нерманом, тогда он был редактором «Нюа Самхэллет» (XII).
С самого начала наши дела пошли очень хорошо, росло число клиентов, одним хотелось вкладывать деньги, другим нужно было брать денег взаймы. Мы не могли существовать за счёт разницы между поступлением и выдачей денег, тем более что мы не хотели поднимать ренту за заём выше 6%. Мы не могли также взимать с малоимущих дополнительные комиссионные и плату за делопроизводство, как это делают небольшие банки и ломбарды, поскольку мы как раз собирались помогать им.
Для того чтобы наше дело приносило людям пользу, мы решили зарабатывать деньги другим способом. Наряду с регулярной банковской работой, мы занялись различными сделками, что дало нам возможность покрывать расходы и быть в состоянии выплачивать владельцам акций банка солидные дивиденды. Наш метод вызвал нарекания как со стороны банковской инспекции, так и со стороны конкурентов, особенно тех, которые сами хотели воплотить эту идею в жизнь.
С представителями банковской инспекции у меня бывали серьёзные стычки, поскольку они не желали отказываться от своего рутинного отношения к делу, и мне приходилось искать другой выход из положения. Однажды такой инспектор во время ревизии обратил внимание на заём, в обеспечение которого были приняты две трети оценочной стоимости недвижимости. Речь шла о полупустом доме в Теллюсборге. Инспектор потребовал включить в оценочную стоимость только сданную внаём часть дома, приносящую доход, а пустующую половину не принимать во внимание.
Я был уверен, что «Новый банк» разрастётся, но на это требовалось время. Мы заложили фундамент учреждения, с которым в будущем придётся считаться не только в Швеции, но и на мировом рынке.
Чтобы укрепить связь банка с рабочим движением, я подарил акции на сумму 100 000 крон Северному Народному дому и на сумму 10 000 крон Южному Народному дому. Тяжёлым было положение Народного дома на Барнхюсгатан. Чтобы помочь им, банк выпустил в пользу Народного дома облигации на сумму 250 000 крон.
Мне казалось, что отсутствие переведённых на шведский язык учений Маркса было большим упущением. Поэтому я передал руководству Социал–демократической партии 6000 крон для издания сокращённого варианта основ марксистского учения на шведском языке. Рикарду Сандлеру было дано задание кратко и доступно изложить теорию Маркса. Выпуском этой работы занялось издательство «Тиден» (XIII).
Говорящее кино Эдисона
В 1913 г. «Новый банк» взял на себя финансирование первого звукового фильма, говорящего кино Эдисона. Этот фильм был закуплен для Скандинавии и Исландии людьми из близкого окружения банка. Для внедрения и эксплуатации нового изобретения в Стокгольме было создано акционерное общество «Кинетофон». Контракт был заключён с представителями Эдисона в Вене. Директором шведского отделения общества стал Юн Лённегрен, редактор газеты «Свенска Дагбладет» (XIV). Фильм демонстрировался в Стокгольме в театре Оскара и был принят публикой неравнозначно. Одним фильм понравился, другие отнеслись к нему скептически. Это была первая попытка показа звукового фильма в Швеции. Чтобы обсудить лично с Эдисоном проблемы эксплуатации нового изобретения и планы на будущее, я отправился в Америку на недавно спущенном на воду немецком пароходе «Фатерланд» водоизмещением 58 000 тонн. Пароход совершал свой второй рейс из Гамбурга в Нью–Йорк.
Глава фирмы Эдисон, господин Уилсон, встретил меня и представил великому изобретателю Томасу Эдисону. Эдисон пользовался слуховой трубкой. Это был очень симпатичный и мягкий человек. Глядя в его добрые глаза, становилось очевидным, как был прав господин Уилсон, утверждая, что если бы Эдисон сам мог вести свои дела, то он разорился бы в пух и прах, так велико в нём было желание всем помочь. Он двигался по огромному залу лаборатории, в углу которого стояла простая железная кровать. Когда мы заговорили о Швеции, в которой он никогда не бывал, но слышал, что это горная страна, он стал показывать жестами, какие там высокие горы, и выразил радость по поводу предстоящего сотрудничества со шведами. Он сказал, что они ему нравятся, «ведь они все республиканцы». В Соединённых Штатах же все республиканцы были людьми консервативного толка. Вскоре после моего возвращения домой разразилась мировая война, и звуковое кино было забыто.
«Радиус»
Одним из мероприятий «Нового банка» был запуск завода «Радиус» по изготовлению керосинок в городе Теллюсборге. В мастерских «Примуса» был объявлен локаут. Доверенное лицо профсоюза рабочих–металлистов И. Т. Юхансон обратился ко мне за советом. 51 предложил рабочим открыть свой завод по изготовлению керосинок, таким образом конфликт мог быть решён. Мы организовали акционерное общество, удалось собрать 500 000 крон. Профсоюз рабочих–металлистов внёс 100 000 крон, остальную часть внесли член Верховного суда Эрик Лундберг, сын известного строителя Лундберга, книгоиздатель Тур Бонньер, я и некоторые другие лица. Юхансон оставил пост доверенного лица и стал исполняющим обязанности директора предприятия, Эрик Лундберг стал председателем правления. Благодаря организаторским способностям Юхансона, предприятие с первых же дней начало успешно работать. Рабочие с достоинством вышли из конфликта с фирмой «Примус». Через несколько лет они продали свои акции, так же поступил и я. «Радиус» существует и по сей день, им руководит Юхансон, которому принадлежит крупный пакет акций этого общества, пользующегося уважением общественности.
Фабрика по изготовлению пианино
Другим предприятием, в образовании которого принимал участие «Новый банк», была фабрика по изготовлению пианино. Я спросил Хермана Линдквиста, не хотел ли он занять пост председателя нового предприятия. Тот с радостью согласился, поскольку сам по специальности был мебельщиком и очень любил столярное дело. Мы образовали акционерное общество с капиталом 500 000 крон. Половину этой суммы внесла Скандинавская эмиссионная компания, директором которой был Бруцелиус из Хельсингборга. Крупная современная фабрика начала работать. Продукция была первоклассной, но по причине плохо организованной торговли экономические результаты были неудовлетворительными. Мы были вынуждены закрыть предприятие. Позже Херман Линдквист сказал мне. «Молю Бога, чтобы он не дал мне стать работодателем снова!»