Организация «Чёрный сентябрь» оказала большое воздействие на Абу Нидаля. Однако её боевики не хотели его участия: он уже сильно пил, казался надменным, и опасались, что он лишь навредит их делу. «Однако их косвенное влияние на Абу Нидаля было значительным. Он обиделся, что им пренебрегают, и был полон решимости проложить себе дорогу сам. Он ударился в терроризм, бросив своего рода вызов, как если бы хотел убедить палестинцев, которые уже занимались этим, что он сильнее и эффективнее. Подпольная работа, выявление слабых мест врага и сильные удары по нему — всё это соответствовало его темпераменту и вписывалось в философию, которую он тогда развивал» (с. 84).
Однако к 1973 г. ФАТХ и Израиль были готовы заключить неофициальное перемирие. ФАТХ стал сильнее прежнего и мог вернуть себе контроль над недисциплинированными палестинскими боевиками. К тому же октябрьская война 1973 г.[1050] открыла перспективы мирного урегулирования. Часто говорят, что «Чёрный сентябрь» был тайным органом ФАТХ. Реальность сложнее. Хотя некоторые командиры ФАТХ одобряли убийство ат-Тала, ФАТХ никогда официально не санкционировал «Чёрный сентябрь». Скорее это был некий мятеж внутри ФАТХ, протест боевиков против того, что они считали ошибками и пассивностью своих лидеров. Чтобы вернуть мятежников под контроль, руководству ФАТХ пришлось предоставлять им политическое прикрытие. Так, Абу Айяд оправдал нападение на израильских спортсменов в Мюнхене тем, что Израиль якобы узурпировал место палестинцев на Олимпийских играх.
Между тем Абу Нидаль в Багдаде продолжал дипломатическую деятельность. Иракцы считали, что он защищает их взгляды. На деле он сколачивал в ФАТХ тайную группу, оппозиционную Арафату. Уже на третьем съезде ФАТХ в 1971 г. в Хаммурийе под Дамаском он был ведущим радикалом. Арафат на съезде пытался утихомирить палестинцев, призывая к политическому реализму и защищая своё перемирие с Хусейном. «Левацкая» группа, главным оратором которой стал Абу Нидаль, напротив, стояла за кампанию саботажа и террора с целью свергнуть малика. ФАТХ раздирали распри. Военачальники произвели ряд мелких мятежей против Арафата, а некоторые политические кадры бичевали его ошибки и режим личной власти. Если бы радикалы сосредоточились на требовании большей демократии внутри организации, они могли бы победить. Однако приоритетом они сделали вопрос борьбы с Хусейном, что позволило Арафату увести съезд от их радикализма и взять верх. Это был последний съезд ФАТХ, в котором участвовал Абу Нидаль.
В марте — апреле 1972 г. Абу Нидаль возглавил палестинскую делегацию в поездке в Китай и Северную Корею. Китайцы приняли её хорошо; фанатизм Абу Нидаля имел много общего с маоизмом. Помимо прочего, общий язык с китайцами он нашёл на почве своей ссоры с СССР: Абу Нидаль недолюбливал советских дипломатов в Багдаде, а те, в свою очередь, находили его безрассудным. Главным камнем преткновения были границы будущего палестинского государства: СССР стоял за границы 1967 г., а Абу Нидаль — 1948‑го, выступая за уничтожение Израиля.
Будучи главой ФАТХ в Ираке, Абу Нидаль формально имел равный статус с представителями организации в Сирии, Ливане, Египте и Ливии. Однако после изгнания партизан из Иордании должность в Ираке стала важнее других. Абу Нидалю удалось достать иракские документы для тысяч боевиков и их семей. Ирак давал доступ к Персидскому заливу и был страной, где добровольцы из стран региона обучались в лагерях, чтобы воевать в Палестине. Накапливалось оружие, простые иракцы жертвовали средства. Воинственность и политический радикализм были характерными чертами баасистского режима президента Бакра и его заместителя Саддама Хусейна[1051].
Палестинцы пытались помириться с маликом Иордании, чтобы он вновь предоставил им базы для борьбы с Израилем. Когда это не удалось, друг Абу Нидаля Абу Дауд решил отправиться с командой боевиков в Иорданию и совершить теракт против малика или по меньшей мере заставить того освободить сотни палестинцев. Однако в Аммане группу схватили и приговорили к смерти. Позднее Абу Дауда освободили за выкуп от кувейтцев и при заступничестве Брежнева, Косыгина и Подгорного[1052].
5 сентября 1973 г., за две недели до освобождения Абу Дауда, пять вооружённых палестинцев захватили посольство Саудовской Аравии в Париже и угрожали взорвать здание, если Абу Дауда не выпустят. После переговоров боевики согласились вылететь в Кувейт, взяв часть заложников. Там они сдались. Это был первый террористический акт Абу Нидаля. Он преследовал не только цель освободить друга. В день нападения на посольство 56 глав государств собрались в Алжире на IV конференцию Движения неприсоединения. Президент Ирака Бакр был недоволен столь видной ролью Алжира, и операция в Париже, которая возмутила алжирского президента Хуари Бумедьена и саудовского малика Фейсала[1053], была попыткой Ирака и Абу Нидаля сорвать конференцию. Арафат осудил теракт как «заговор против палестинской революции». Абу Айяд и Махмуд Аббас опять прилетели в Багдад, чтобы разобраться с ренегатом, но оказалось, что дело им придётся иметь и с Ираком. Арафату стало ясно, что человек ФАТХ в Багдаде полностью перешёл на службу Ирака.
Октябрьская война 1973 г. ещё больше обострила противоречия между Абу Нидалем и руководством ФАТХ. В арабском мире эту войну до сих пор воспринимают как победу арабов, которая стёрла унижение 1967 г. Доказав, что они могут сражаться, многие арабы сочли, что пришло время прекратить конфликт с Израилем. Терроризм вышел из моды, и Арафат готовил ООП к роли дипломата. В июне — июле 1974 г. Палестинский национальный совет принял в Каире программу, которая признавала принцип создания «национальной власти» на любой «освобождённой» территории. На встрече в верхах в Рабате в октябре 1974 г. Арафату удалось заставить арабских лидеров и особенно малика Хусейна признать ООП «единственным законным представителем палестинского народа». не все арабские лидеры хотели давать ООП такую исключительную власть, но стали сговорчивыми, узнав, что в Марокко тайно прибыла группа палестинских боевиков и собирается их всех перебить. Эта операция была блефом Абу Айяда, чтобы оказать на лидеров давление. Наконец, в ноябре того же года Арафат обратился к Генеральной Ассамблее ООН, и ему аплодировали стоя.
Непалестинцам трудно понять, как неохотно восприняли прагматизм руководства простые беженцы. В палестинском движении были сильны романтический нигилизм и упор на борьбу при невозможности победы. Многие опасались, что политические уступки приведут к предательству. НФОП Хабаша порвал с ООП, сформировал Фронт отрицания и при поддержке Ирака, Алжира и Южного Йемена выступал против любых переговоров. Хаддад продолжал теракты, хотя к этому времени в его организацию внедрились полдюжины спецслужб и большинство его планов срывалось. Подхватив в Багдаде загадочную болезнь, он умер.
Абу Нидаль во Фронт отрицания формально не вступил, но был, возможно, самым ревностным сторонником его курса. Он создавал собственную тайную организацию, и в этом имел преимущество основного палестинского протеже Ирака. Баасистские лидеры с самого начала позиционировали себя главными поборниками палестинских радикалов. Ирак мог позволить себе этот широкий жест, находясь далеко от сцены арабо — израильского конфликта и не сталкиваясь с проблемой беженцев. К тому же президент Бакр, как простой солдат — националист, Арафата презирал. К 1974 г. иракцы пригласили его переместить ФАТХ в Ирак и не идти на компромиссы. Однако Арафат отказался и полетел в Каир.
Первым, кто от этого выиграл, был Абу Нидаль как известный оппонент Арафата. Если бы не ссора Ирака с Арафатом, он, возможно, не порвал бы с ФАТХ, а в лучшем случае возглавил бы сильное оппозиционное движение внутри организации. Кроме того, Абу Нидаль выиграл от соперничества Ирака с Сирией, которое началось в момент раскола партии «Баас» в 1966 г. Поскольку к 1972 г. ФАТХ обосновался в Ливане, иракцы считали, что он ушёл в орбиту Сирии. К тому же Сирия создала собственную подконтрольную палестинскую организацию — «ас-Саика» («Гроза»). Ираку нужен был противовес. Хабаш и Хаддад на роль марионеток не годились, а ещё один основатель НФОП Ахмад Джибриль[1054] склонялся в сторону Дамаска. Абу Нидаль же был амбициозен, активен, властолюбив и во многом уже человек Ирака. В июле 1974 г. палестинское новостное агентство ВАФА сообщило, что Сабри аль-Банна смещён с должности представителя ФАТХ в Багдаде. Тот ответил на унижение планом убить Махмуда Аббаса, но потенциальный убийца был схвачен людьми ФАТХ в Дамаске, а Абу Нидаль — заочно приговорён к смерти. Абу Айяд и Абу Дауд пытались дать ему шанс оправдаться, но он больше не хотел унижаться. При поддержке Ирака он стал чувствовать свою силу.
Реакцией Абу Нидаля на смертный приговор было обвинение Арафата в отступничестве и предательстве идей ФАТХ. Всем, с кем имел дело, он внушал ненависть к лидеру ООП. В октябре 1974 г. Абу Нидаль основал организацию «ФАТХ: Революционный совет». Он считал, что представляет не отколовшуюся группировку, а большинство в палестинском движении. Многим членам ФАТХ по всему арабскому миру его позиция в самом деле импонировала. Укрепляло её покровительство иракцев, которые передали Абу Нидалю всё имущество ФАТХ в своей стране, включая тренировочный лагерь в Рамади, крупную ферму, паспорта, радиостанцию, газету и запас китайского оружия на 15 млн. долларов (с. 100). Часть его Абу Нидаль продал, положив начало своему состоянию. Кроме того, он стал получателем регулярной финансовой помощи, которую Ирак прежде предоставлял ФАТХ, — 50 000 иракских динаров в месяц, что тогда составляло около 150 000 долларов; в довершение всего Ирак выдал ему сумму в 3–5 млн. долларов (с. 100). Абу Нидаль в одночасье стал доминирующей фигурой палестинской общины в Ираке.