их сроков — просто сделайте так, чтобы система работала безотказно».
— Абсолютно логично.
— Я, наверное, неисправимый идеалист.
— Зато у нас будет прекрасная команда разработчиков. Стоило мне упомянуть слова «система для аэропорта» в разговоре с Гэбриелом, как он тут же нашел мне семь человек, которые принимали участие в разработке испанской системы такого же типа. Я поговорил с ними и сразу взял в проект. Это действительно замечательные ребята.
— Вот и здорово. Хорошая новость для меня. А у меня для вас, к сожалению, плохая: у нас есть проблема с одним из основных проектов.
— Скажите лучше, где их нету.
— Нет, это новая проблема. В команде PMill-A руководитель сорвался с катушек. Он обижает людей, кричит на них. Разработчики уже начинают его побаиваться.
Проектом РМill-А руководил Осмун Грэдиш, приятный, мягкий молодой человек. Было просто невозможно представить, что он может грубо себя вести.
— Ладно, сегодня я к нему зайду поговорить, — сказал мистер Томпкинс. — А пока не поможешь ли мне с этими книжками? Нужно снести их вниз, к ребятам из «аэродромного» проекта. Будем надеяться на лучшее: на то, что от этих спецификаций будет толк. Если этого не случится, то лето 2000 года мы запомним, как провал одного из самых важных наших проектов.
Даже вдвоем они едва-едва могли унести огромную кипу спецификаций. Сначала мистер Томпкинс передал книжки в черном переплете в руки Аристотелю, потом стал собирать оставшиеся. Наконец на столе осталась только одна книжка. Мистер Томпкинс наклонился за ней и с трудом прижал ее локтем к боку.
— Зачем мы все это делаем? — обратился он к Кеноросу. — Зачем мы вешаем на себя новую работу, если мы и старую едва успеваем сделать в срок?
— Мы берем на себя много, потому что мало чего боимся, — пропыхтел в ответ Кенорос, и они отправились вниз по лестнице.
Внешне Осмун Грэдиш почти не изменился: все тот же мягкий голос и приятная улыбка. Однако если присмотреться, то можно было заметить, что около рта у него залегли складки, а взгляд стал каким-то мрачным и усталым. Мистер Томпкинс решил пойти на еженедельное собрание проекта PMill-A. Тут же он встретил и руководителя всех трех команд PMill — Мелиссу Альбер. После собрания мистер Томпкинс пригласил ее выпить кофейку. Вскоре они уже сидели во дворике напротив Айдриволи-1 и прихлебывали крепкий моровийский кофе.
— Так что же все-таки происходит с командой А? — начал мистер Томпкинс.
— Ох, Вебстер. С ними у нас большие проблемы. Осмун не выдержал нагрузки.
— Я его не виню, — печально покачал головой мистер Томпкинс. — Мы с самого начала знали, что во всех командах А будет слишком много народу, к тому же на них постоянно давят: и объем работы, и сроки практически нереальны. Именно поэтому мы и создали команды Б и В. Когда мне становится совсем невмоготу, я иду в Айдриволи-7 и навещаю Nolate-B, или PShop-B, или любую другую из этих команд.
— Я тоже.
— К сожалению, у руководителей команд А такой возможности нет. Получается, что для нас они — пешки, которыми мы готовы пожертвовать в большой игре…
— Да, что-то вроде того.
— Так расскажи мне, как у них дела. Неужели все действительно так плохо?
— Иногда он срывается и становится совершенно неуправляемый, — ответила Мелисса. — Лицо красное, кричит на людей. Обзывает их всякими словами в присутствии остальных.
— Думаешь, его что-то беспокоит? Не только сроки и давление сверху?
— Он не хочет говорить со мной на эту тему, но я думаю, что причина именно в этом. Знаешь, он как-то обмолвился, что вот Quirk-A собирается сдать свой проект вовремя. Он боится, что опоздает только его команда. Наверное, в этом-то все и дело.
— Может, мне с ним поговорить?
— Давай позже? Я бы хотела еще сама с ним поработать.
— Как скажешь.
— Да, кстати, разработчики уже начали просить о переводе на другой проект. Им не хочется работать в команде РMill-A. Даже не знаю, что мне им…
— Дай мне немного времени, чтобы это обмозговать, хорошо?
— Кстати, я вот подумала — ты сказал, что мы жертвуем командами А, словно пешками. Но это все-таки не так. Мы не должны так думать, ведь это дает нам возможность воспитывать в людях командный дух. Когда работы становится все больше и больше, а сроки поджимают, команда может стать единым целым и сообща стараться решить поставленную задачу. Если бы в результате работы мы имели сплоченный и дружный коллектив РMill-A, то такую команду можно было бы в дальнейшем перебросить и на другой сложный проект, и они бы справились.
— Да, ты права. Сразу приходит на ум новый проект по созданию системы для аэропорта. Конечно, опыт работы немного не тот… но все равно в этом проекте есть масса задач, которые они могли бы взять на себя. И это было бы просто замечательно.
— Так и будет, если только им удастся сплотиться и работать одной командой. Не мне объяснять тебе, что когда разработчики не чувствуют поддержки и признания начальства, они редко создают сильные сплоченные команды. Например, что касается команды РMill-A, тут особых надежд на это нет…
Последние несколько дней Белинда работала с разработчиками новой системы для аэропорта. С тех пор, как мистер Томпкинс принес им украденные в Штатах спецификации, они взялись за их изучение, причем начали с одного из основных компонентов — системы радиоуправления самолетами. Никто не знал, насколько многоплановой и сложной будет система для моровийского аэропорта, однако в любом случае там должна была быть система радиоуправления. Вебстер тоже потратил около трех часов на изучение той части спецификации, которая касалась этой части системы, а потом отправился на ежевечернее собрание группы разработчиков.
— Привет, босс! — весело сказала Белинда, завидев мистера Томпкинса. Надо сказать, что все остальные пребывали в подавленном настроении. Даже лидер группы, Гулливер Менендес, — и тот, казалось, утратил свой обычный энтузиазм. Взгляд у него был равнодушный и слегка отупевший.
— Единственный вопрос на повестке дня, Вебстер. Что ты думаешь об этих спецификациях? — спросила Белинда и хитро улыбнулась.
Мистер Томпкинс внутренне напрягся и приготовился к обороне. Дело было в том, что за три часа, потраченных на изучение спецификаций, он не понял ни слова из того, что читал.
— Ну… — начал он, — я читал-то всего пару часов…
— Замечательно. Расскажи нам, что ты думаешь после пары часов чтения.
— Ну, как бы это сказать… в общем, я подчеркиваю — в общем — эта спецификация… она…
— Она что?
— Разумеется, все мы знаем, что система, которую нам предстоит разработать, очень сложна. И, видимо, поэтому спецификация сложной системы сама по себе становится весьма сложной… То есть я хочу сказать, что я читал совсем недолго…
— Короче говоря, ты ничего не понял, я права?
— Ну, более-менее. Мне кажется, такие спецификации надо читать неторопясь, вдумчиво, иначе просто не понять, о чем идет речь. Слишком сложная внутренняя логика. Вам тоже так показалось?
Гулливер мрачно кивнул:
— Приблизительно так мы и думали. Я имею в виду свою команду. А вот у Белинды прямо противоположное мнение.
— Ага! И каково же мнение Белинды?
— Это полная белиберда! — Белинду явно забавлял этот разговор. — Вебстер, это же классическая, стопроцентная белиберда, от начала и до конца. Все вместе и каждая страница в отдельности.
— Ну, ты хватила. Я бы так не сказал. Как можно отзываться так о спецификации, которую написали сведущие в своем деле специалисты?
— О, в специалистах я нисколько не сомневаюсь.
— К тому же спецификация была прочитана и одобрена в FAA.
— Конечно. Авторы написали ерунду, потом эту ерунду прочитали, и, наконец, FAA ee одобрила.
Мистера Томпкинса начала раздражать такая безапелляционность и самонадеянность Белинды:
— Как ты можешь так говорить! В конце концов, эта спецификация на проект в сто миллионов долларов!
— Сто шестьдесят, если точно. Я проверяла.
— Ну вот. Кто же будет тратить столько денег на проект, если никто не понимает его спецификацию?
— Ты думаешь? Ну, ответь для начала на простой вопрос. Ты же читал этот документ целых два часа?
— Даже три.
— Ну, тогда ты точно должен был полностью его прочесть хотя бы один раз.
— Скорее, просмотрел. Досмотрел до конца, потом вернулся и просмотрел чугь внимательнее еще раз.
— О'кей. Тогда скажи, пожалуйста: можно ли вводить в эту систему данные с помошью клавиатуры?
— Э-ээ… — мистер Томпкинс чувствовал себя как на экзамене, когда вытягиваешь именно тот билет, который не успел выучить. — Ну, я точно не помню. Возможно, просто не обратил внимания. Особенно если это было описано в тех частях документа, которые я не успел перечитать, а только бегло просмотрел.
Белинда обернулась к остальным участникам собрания:
— Ребята, вы ведь читали спецификацию целый день, правда? Кто из вас может ответить — предусмотрена ли в этой системе клавиатура?
Кто-то хмыкнул. Кто-то пожал плечами.
— Хороший вопрос, — сказал Гулливер.
— Итак, это неизвестно, — подвел итог мистер Томпкинс. — Да и сам вопрос был несколько специфическим. После прочтения спецификаций всегда остаются вопросы. Мы же не ожидали, что этот документ будет полным и совершенным описанием системы, которую мы создаем.
— Вебстер, подумай еще раз: о чем я тебя спросила. Если мы создаем многопроцессорную систему, которая включает в себя и «железо», и программное обеспечение, базу данных с сотнями возможностей настроек конфигурации…
— Вот-вот. Все это мы узнали из спецификации системы: она включает в себя «железо», программное обеспечение, базу данных с разнообразной информацией. Все-таки от этого документа есть какая-то польза, это не чушь и не белиберда, как ты изволила утверждать!
— Но откуда же они возьмутся, все эти данные?
— Что?
— Я говорю, как они попадут в нашу систему?
— Ну, мне кажется, их должен вводить туда оператор. В этом случае у него должно быть устройство ввода информации. Или же данные поступают из других частей программы во время запуска системы. Возможно также, что они берутся из какой-нибудь вышестоящей системы. А может быть, система сама конфигурирует базу, запрашивая совместимые внешние устройства.