лый флаг, что оказался красной тряпкой для этого чертового быка, только и жаждущего, чтобы повалить Виноградову на кровать. И ведь повалил. Подхватил ее за задницу, чуть приподняв и опуская уже на мягком одеяле. Откуда только такая прыть и мощь, в моих старческих руках. Видать стар конь, да борозду не порчу.
— Ой, — отозвалась Мила, довольно улыбаясь. — Сергей, такой напор… Боюсь, а мне случаем не соврали на счет возраста?
Я лишь молча усмехнулся и впился поцелуем в ее открытую шейку. Благо хватило ума, не оставлять засосов. А вот побриться не хватило. Пускай и мягкие, но волосы с густой бороды, доставляли некий дискомфорт Милане, хотя она старалась и не показывать это, лишь поглаживая меня по голове и томно дыша. И это дыхание лишь сильнее возбуждало.
В какой-то момент, я осознал, что лежу на ней сверху, уже без рубашки. Эта проворная чертовка медленно и по одной расстегивала пуговицы, а затем аккуратно сняла ее с меня, одновременно с этим, позволив мне поцелуями добраться до ее груди. Конечно же верх платья практически сразу был расшнурован, открывая вид на прекрасные округлые формы, не прикрытые нижним бельем.
— Вам нравится так, или лучше с кружевами? — тихо спросила Милана, чуть сжимая груди локтями и сводя их вместе. Сама невинность…
— Мне просто… нравится, — прошептал я, хищно облизываясь и впиваясь в ее левый сосочек, нежно прикусывая тот одними губами. Что ж, первая цель выполнена, Миланка наконец издала тихий стон, запуская ручку в мне в волосы и вжимая мою голову в свою грудь.
Вот только останавливаться на этом, я не собирался и задрав подол платья, осторожно провел пальцами по внутренней стороне ее бедра, от самой лямочки чулков до мягкой ткани кружевных трусиков, заставив Милу вздрогнуть от неожиданности.
— Сергей… — тихо позвала она, сильнее вжимая мою голову.
— Молчи, — так же тихо ответил, начав нежно поглаживать ее половые губки, сквозь ткань трусиков.
— Сергей, — уже более настойчиво произнесла она, заставив меня оторваться от ее груди. — Ну что вы нежничаете, словно я ранимая первокурсница? Я ждала ЭТОГО, не мучайте, прошу…
Милана так умоляюще на меня посмотрела, что я не сдержался. Вслед за рубашкой полетели джинсы и нижнее белье. Кое-как опираясь на колени, чтобы не напрягать травмированную голень, я навис над нею, аккуратно стягивая с нее трусики. Черные под цвет платья и чулочков. Подготовка явно стоила того… Как и предварительные ласки, пускай и довольно грубые, в моем исполнении.
Осторожно проведя двумя пальцами меж половых губок Миланки, лишний раз убедился, что она готова. Мокрая настолько, что смазка аж вытекает наружу. И ведь не понять, то ли я такой умелец, то ли она залила в себя кучу смазки заранее, то ли просто у нее давно мужика не было. Но итог один, с ее губ сорвался сладостный стон, когда уже налившийся кровью от возбуждения член, проник в ее лоно по край головки.
— Подождите, — она уперла ручки мне в грудь, натужно задышав и приоткрыв ротик. — Давно не было… Прошу… Ох…
Не знаю, видимо внутренний бык лягнул копытом, или что, но я резко сбил ее ручки, прижимая их к кроватке и грубо, рывком проник глубже, едва ли не на две трети длинны сразу.
— Ах… блять, Сергей! — зажмурилась Милана, хватая ртом воздух, но без толку. Ее недовольство лишь сильнее раззадорило меня, так что сведя ее кисти у нее над головой, я сжал их одной рукой, второй в наглую принявшись мять ее грудь. И как ни странно, но такая грубость явно понравилась женщине.
— Да не нежничайте, не сломаюсь, — оскалилась она, явно приняв правила игры и с ухмылкой посмотрев на меня, а я…
А я вновь заставил ее застонать, потому как принялся двигаться, вбивая свой таз. Как сказал один классик: «Видали забиватель свай? По мне чертеж писали!»
И ведь если бы не обильная смазка, ее шейка матки просто бы передавила мне член. Узко было до невообразимости, словно Милана никого к себе не подпускала и даже не баловалась сама, хотя казалось бы, ее возраст идеально вписывается в категорию горячих милф.
— Да… Вот… Так… — шептала она, прикрыв глаза от наслаждения и тяжело дыша.
Довольно скоро я осознал, что еще немного и придется пачкать ее платьице, Милана тоже это поняла, видимо по моему шумному дыханию. Ловко вывернув ручки из ослабшей хватки, она быстро подтянула ножки и выскочила из-под меня, вставая на четвереньки. Мне только и оставалось, что удивленно на нее уставиться, поражаясь такой ловкости и гибкости, но если бы на этом все и закончилось…
О нет, Миланочка была куда хитрее и опытнее, потому как она практически сразу прильнула к головке члена своими губками, обхватывая ее и щекоча язычком верхнюю часть. При этом толкая меня, чтобы я встал на ноги, пускай и опираясь на тумбу. Она уселась на край кровати, явно специально, сведя груди и наминая их, то и дело закручивая и чуть оттягивая сосочки. Превосходное зрелище, особенно, когда ты и так на пике возбуждения.
Всего несколько секунд ее губки обжимали головку, то и дело проскальзывая по наиболее чувствительной зоне, ее краям, как я шумно выдохнул, выпуская струю семени прямо ей в ротик. Вот уж не думал, что на старости лет, вновь смогу ощутить такое наслаждение. И словно прочитав мои мысли, Миланка обхватила плоть члена у основания, присасываясь к головке и водя язычком по самому кончику, слизывая и высасывая все до последней капли. Стоит ли говорить, что она все проглотила и не поморщилась…
— Сама так и не кончила, — вяло усмехнулся я, заваливаясь на кровать. Милана, как послушная собачка, уселась рядом, чуть сжимая груди ручками, уперев те локоточками себе в коленочки.
— Ну… было больновато из-за тугости, — призналась она, виновато улыбнувшись. — Но в следующие разы, будет уже не так тяжело… Да и, все дырочки рабочие, а попробовали только две…
— Ты меня так со свету сведешь, — я вяло усмехнулся, тяжело вздохнув. Все же, давно уже не молодой жеребец, но зато какая борозда…
— От хорошего секса, еще никто не умирал, — хитро улыбнулась Миланка и подмигнув, принялась переодеваться.
— И то правда, — кряхтя, я тоже начал собирать одежду, хотя по большей части, подглядывал за тем, как Мила снимает платье и чулочки. Эстетично, черт возьми…
Интерлюдия. Шериф
— Слушай, а неплохо, — удовлетворено хмыкнул мужчина, шкрябая хлебцем по дну небольшого пакетика с блюдом быстрого приготовления. — И давно у наших такие пайки?
— Да годов с тридцатых, когда компания «Солид Снэк» подмяла под себя про производство индивидуальных рационов питания, а «Бродакс Крэзи Китчен» взялась за столовые нормы, мол импортозамещение и вся фигня, — усмехнулся сталкер, отпивая из фляги, в которой он растворил концентрат бодрящего витаминного напитка. — Бля, хотя этот гребаный юпи, говно говном.
— Ну-ка, — его собеседник перехватил флягу и сделав небольшой глоток, довольно покачал головой. — Да ты зажрался, Хриплый. Тебя бы лет на сорок назад, тогда бы оценил всю мерзость этой бодяги, а сейчас вполне ничего, пить можно и даже вкусно.
— Шериф, вот давай без этих нравоучений, — отмахнулся Виктор, словно перед ним сидит древний отшельник, а не молодой мужчина. — С этими-то что делать будем?
Сталкер кивнул в сторону сидящих на корточках цыган. Двадцать один пленный. Закономерный итог для грамотно организованной засады. Инициатором мероприятия выступил сам Шериф, подтянув остатки отряда сталкеров и еще пяток бойцов из Рынковых. Что мужики с Южного, что Киргизы, были крайне заинтересованы в ослаблении группировки Хасанских, так что долго уговаривать их не пришлось.
— Честно? Насрать, — хмыкнул организатор засады. — Они не бойцы, бандиты, мародеры, беспредельщики. Ни выучки, ни навыков, ни дисциплины.
Шериф смял пакет из-под консервированного плова с бараниной, и выкинул его в небольшой костерок. Ему действительно было плевать на судьбу цыган, поскольку перед ним стояла более серьезная задача, осадить зарвавшегося координатора, который возомнил себя богом. А ведь местные создатели очень не любили, когда у них появлялись локальные подражатели.
— Мда, в бригаду Сапога они не годятся, их много пиздить придется, чтоб работать начали, — недовольно покачал головой Хриплый. — А отпускать тоже не вариант…
— Эх вы, гуманисты хреновы, — мужчина поднялся, подхватывая пулемет, стоявший до этого на сошках, и закидывая оружие на плечо. — Пойду чтоль поговорю с их главным.
— А его разве не вальнули? — удивился старый сталкер, глядя в след отошедшему товарищу.
— А у меня свои методы, да и не на глухо его, — хмыкнул Шериф, приближаясь к лежащему в луже крови Сурэну.
Приняли цыганский отряд красиво. Два пулемета ударили по голове и хвосту оравы, затем автоматчики поотстреливали наиболее стойких цыгов, а конкретнее, тех, что успели сориентироваться и кинулись по укрытиям. После чего по громкоговорителю гастрбайтерам предложили сложить оружие. Для убедительности пулеметчики отработали дополнительно по паре коротких очередей, еще больше прорядив группу приезжих.
В итоге из тридцати восьми осталось двадцать пять. Четверо были легкоранеными, но не могли сидеть по причине простреленных нижних конечностей. Впрочем, их проблемы.
— Сурэн, — Шериф присел на корточки, рядом с лежащим и тихо стонущим раненым.
Глава стихийно образовавшегося бандформирования, как раз относился к тем, кто словил пулю, но выжил. Ему немного не повезло, пуля пробила бедра с внутренней стороны и на выходе разворотила левое яйцо. Прилет был когда цыган уже благоразумно упал мордой вниз, бросив оружие. Хороший прилет, одиночным выстрелом, можно даже сказать, что почти снайперским, да и бронебойно-зажигательным боеприпасом 7,62х54R. И вот так совпадение, под винтовочную семеру у бойцов в засаде был только старенький Дегтярь, которым пользовался сам Шериф.
— А… — негромко отозвался бандит, после того, как ему вкололи коктейль из запасов пулеметчика. Что удивительно, кислота в составе введеного раствора, за несколько мгновений закупорила рану. Кровь, контактировавшая с открытым воздухом, запенилась, быстро застывая твердой коркой. А дополнительные «витамины» позволили Сурэну чувствовать себя, словно раны и не бывало. Правда, понимая, что это далеко не простой промедол, да и шприц-тюбик странный, он решил и дальше поиграть на публику, изображая тяжелораненого с отстреленным яйцом.