Окончательно меня добила вся эта суматоха, когда поковылял закупить по его приказу все необходимое для сухопутного путешествия. По совету Тиграна, переданному через студента, обратился к армянам-купцам. Те оказались людьми опытными и вручили мне листовки на разных языках с необходимым перечнем. Взглянул — остолбенел. Пришлось вернуться в пансион, чтобы шеф сам принял решение, что нам нужно из предложенного списка.
Спенсер зачитывал листовку вслух, не позволяя себе прерываться на комментарии:
«палатка; подбитая мехом одежда красного сукна и меховой ночной колпак для ночлега в горах; красная фетровая накидка для защиты от дождя; коврик, чтобы подстелить его под себя во время отдыха; одеяло, подушка; полотняный мешок для кормления лошадей; веревка из конского волоса, чтобы их стреножить и не дать им ускакать или лягнуть кого-либо во время привала; веревка из конского волоса, чтобы крепить поклажу на верблюде или на муле (с одной стороны — одежду, с другой — продукты питания); круг из коровьей кожи размером в два с половиной фута в диаметре, на котором едят и который служит скатертью; котелок, чтобы варить рис и мясо; чашка для питья; мешок из русской кожи, чтобы при переходе через ручей, оставаясь в седле, зачерпнуть воды и освежить ею лошадь; еще один для вина; деревянная коробка с кожаной крышкой с маслом для плова; еще одна такого же рода коробка для баранины или другого жареного мяса, которое может храниться более трех недель; кожаный мешочек для кофе; маленький кофейник для его приготовления; небольшой поднос для фарфоровых чашечек; топор для заготовки дров; большой медный чан, чтобы мыть рис, мясо или стирать белье».
— Пожалуй, стоит воспользоваться советами бывалых людей. Разве что вычеркнем из этого списка палатку. Там, куда мы направимся, она вряд ли пригодится.
— Но, мистер Эдмонд, зачем нам набор для приготовления кофе? Мы будем сами готовить плов? Предупреждаю, я полный профан в восточной кулинарии.
— В ближайший месяц-два нам все это не понадобится. Но стоит проявить предусмотрительность. Пускай купцы отправят все необходимое в английское посольство на имя Стюарта, а он в свою очередь переправит все в Трабзон.
— В Трабзон, сэр? — изобразил удивление.
— Не забивайте себе голову, Коста, лишними подробностями. Лучше скажите мне, чего во всей своей вопиющей очевидности здесь не хватает?
— Не хватает? Да тут явный перебор! — уже удивился без всякого притворства.
— И все же? Напрягитесь. Ответ — на поверхности, и он точно вам известен.
— Теряюсь в догадках, сэр.
— Коста, вы меня разочаровываете! Вы отважный боец-мореплаватель. Уркварт про вас много поведал! Главное, чего тут нет — это оружия! Но я все предусмотрел заранее. Вот, полюбуйтесь!
Спенсер выложил на стол, за которым обычно обедал в своей комнате, красивый ящик, открыл крышку… Я пораженно застыл, не веря своим глазам: передо мной был настоящий кремневый револьвер! Вернее, пара — в ящике были размещены два револьвера, словно набор для дуэлянта! Удивительный комплект!
Изогнутая ореховая рукоятка с насечкой была более похожа своей формой на ту, что применит в будущем Кольт[2], разве что курок больше смещён назад. Все тот же ударный механизм справа с зажимом для кремня, маленький шомпол под дулом. Но — главное — барабан с пятью каморами и проточками с внешней стороны, закрывающийся крышкой.
— Револьвер! — не удержавшись, чуть не закричал.
— Тебе знакомо это название? — не на шутку удивился Спенсер. — Да, так его называет Коллиер, его изобретатель.
— Но как⁈ Как он может стрелять⁈
— О, это великолепное оружие. Недешевое, но эффективное. Им уже вооружают наших офицеров в Индии. Поражает цель на двадцать метров.
— Фантастика! Невероятно! Можно потрогать?
Спенсер с улыбкой кивнул.
Я взял в руку этот раритет, за который в ХХI веке любой коллекционер душу дьяволу продаст. Вес порядка килограмма. В руке сидит удобно, не нужно кисть выворачивать, как с «абордажником». И размер существенно меньше — сантиметров тридцать пять.
— Йо-хоу! — лихо заломил феску на подобие ковбойской шляпы и попытался крутануть револьвер на пальце, как делают в вестернах. Вращение, ясно дело, не вышло, кремневый замок справа перевесил. Тогда я прицелился в стену. — Пуф! Убит!
Изобразил лихое вложение револьвера в кобуру на боку.
— Что это ты сейчас продемонстрировал, Коста?
— Техасского ковбоя!
— Коу-боя? Из Техаса? Там же сейчас война колонистов с мексиканцами. Не уловил связи с коровами. Ты наслушался рассказов про охоту на бизонов?
Хьюстон! Хьюстон! У нас проблема! Нужно срочно перевести тему.
— Неужели барабан вращается автоматически?
— Рукой нужно крутить[3], — с охотой пояснил Эдмонд, которому я мигом простил все измывательства последних дней за демонстрацию этого чуда.
— Но чем он может стрелять? Сюда бумажный патрон не засунешь. И не понимаю, как может осуществляться перезарядка и следующий выстрел?
— Ха-ха-ха! Бумажный патрон! Видишь металлические шарики в отделении? — Эдмонд показал на ящик. — И красный цилиндр? В нем порох. Засыпаем его в камору, вкладываем шарик и придавливаем шомполом. Снаряжаем все каморы и закрываем крышкой. Теперь пуля случайно не вылетит даже от тряски при верховой езде.
— А перезарядка? Что с затравочным порохом?
— А вот тут самое интересное. Вот здесь справа — специальный дозатор с крышкой, — Спенсер ткнул под запальную доску красивой фигурной формы. — Он отмеряет нужное количество пороха, а крышка предохраняет от возгорания оставшегося.
— Дорогая, наверное, вещь. Дерево красивое, гравировки… А какая тонкая работа!
— Недешевая, — снова подтвердил Эдмонд свои слова, сказанные пару минут назад. — Но вот это еще дороже. Вернее, бесценно!
Он вытащил из чехла небольшое ружье с капсюльным замком.
— Экспериментальный образец брунсвикской винтовки, сделано в Англии! Дулозарядная, но с нарезкой. И не по идиотской французской системе, когда пуля деформируется в стволе до выстрела из-за давления шомпола. Видишь две канавки?
Я внимательно посмотрел: справа и слева внутри ствола были проточены пазы, уходящие вглубь.
— Патроны в бумажной обертке имеют специальные выступы, смазаны салом и легко входят до упора. Продумано все до мелочей, включая пенал в прикладе для ухода за штуцером. Да-да, это именно штуцер. Чуть больше метра. А теперь вообрази: стреляет на триста ярдов!
Я пожал плечами, не отводя глаз от револьверов. Эдмонд обижено добавил:
— Вообще-то эту винтовку скоро будут проверять для армии. Для ее перевооружения.
— Мистер Спенсер, я не знаток ружей.
— Понятно, почему ты вцепился в револьверы. На палубе корабля с винтовкой не побегаешь.
— Тем более в такую прелесть! Я держал недавно русский абордажный пистолет, о котором мне студент все уши прожужжал. К нему приделали некое устройство, чтобы шомпол не потерялся в бою. Но в сравнении с этим, — я потряс в воздухе револьвером Коллиера, — тот флотский пистолет выглядел, как пугач, собранный в дедушкиной мастерской!
Я нисколько не кривил душой. Великолепная работа, которую я держал в руках, уровень мастерства, точность и качество деталей… Нет, русская оружейная мысль отстала на четверть века, не иначе.
— Ты не понял сути, ну и ладно. Винтовка не должна попасть в руки русских — и не только потому, что они могут ее скопировать. В военном деле не менее важно знать, чем располагает противник. Что ж до возможности русских украсть нашу идею… Думаю, их техническая подготовка оставляет желать лучшего, чтобы наладить массовый выпуск.
Спасибо за подсказку! А то я не догадался бы передать Фонтону эту информацию. Но вслух произнес другое:
— Сэр! Но мы поплывем на русском пароходе!
— Ха, подумаешь, один пароход! Да будет тебе известно, что эту «Неву» перегнали с Балтики, чтобы наладить навигацию и ускорить почтовое сообщение[4]. И даже капитан на нем — англичанин! Впрочем, не будем недооценивать противника. Винтовка с нами не поплывет. Ее следует передать Стюарту со всем тем, что отправится в Трабзон.
На словах-то я Спенсеру продемонстрировал свое равнодушие к прототипу армейской английской винтовки, но не Дмитрию, с которым встретился вечером накануне похищения. К моему разочарованию, студент отнесся к идее выкрасть образец более чем прохладно.
— Подумаешь, нарезка двумя каналами! Французы, вон, лет двадцать изобретают разные нарезки, унитарный патрон и капсюль давно применяют. И что? Есть признанные в Европе успехи? Впрочем, я передам Фонтону твое предложение.
Эх, матушка Россия! До чего ж ты инертна! Уж насколько я профан в истории, но и то помню: нарезные ружья с капсюльным замком немало дел наделают в Крымскую кампанию. Где ваши военные атташе, где будущие супруги Розенберги⁈ Ничто так не ценно, как военно-технические секреты! Тем более, если ты аутсайдер. Сталина на вас нет!
Хотя… Почему нет? Можно явить перед очами студента образ вождя народов. Не поймет, конечно, зато повеселюсь.
Замолчал и стал прохаживаться взад-вперед перед Цикалиоти, изображая классический киношный штамп. Даже про обязательное курение трубки не забыл. Студент пока не придавал значения моему кривлянию и не мог оценить мое «выдающееся» перевоплощение. Наконец, я остановился напротив, заговорил, как полагается, с характерным грузинским акцентом.
— А как продвигается, товарищ Цикалиоти, наш план по спасению моей сестры Марии и ее сына Яниса?
Цикалиоти, если и удивился, то только на короткое мгновение. Потом принял правила игры. Сначала коротко хохотнул, потом вытянулся во фрунт, изображая полную преданность и подчинение. Сразу видно ученика школы кантонистов.
— Разрешите доложить, эээ…
— Называйте меня «товарищ Сталин»! — «пыхнув трубкой», подсказал.
— Слушаюсь, товарищ Сталин!
— Докладывайте!
— Согласно вашему приказу, товарищ Сталин, я накануне посетил нашего связного, старика-лавочника Тиграна.