м, пожарным, участникам официальных мероприятий по раскопкам. Доходило до абсурда. Однажды Ганина в прямом смысле застукали в яме по грудь с артиллерийским снарядом в руках. «Что вы там делаете?» – спросили его. «Копаем червей», – не моргнув глазом ответил он. И в следующую секунду затянул: «Вот тут с мужиками решили пожечь костерок, посидеть на речке…» На его счастье, они столкнулись тогда со школьной краеведческой экспедицией. Разбираться, что на самом деле эти дяди, заросшие щетиной, забыли в такой дали от цивилизации и зачем один из них держит увесистую, потенциально опасную хреновину, руководителям экспедиции было недосуг.
История про костерок была неправдоподобной, но всегда работала. Поди докажи, что вы действительно не просто так выехали на пикник. Доказать это мог только обыск. «Костюмы» понимали это очень хорошо. Как и то, что если обыск не будет неожиданным, то все самое интересное успеют попрятать.
– Пойдемте посмотрим вещички? – все же предложил агент для проформы.
– Пойдемте, – согласился Ганин, и они пошли к кострищу и палаткам.
– Оружие, наркотики, запрещенные предметы имеем при себе?
Вопрос был дежурным и ответ тоже.
– Закопали, гражданин начальник.
«Костюм» заглянул в рюкзаки – без особенного интереса, перебрал спальники – не особенно тщательно, а палатки и вовсе проигнорировал.
– Чисто, – констатировал он и повернулся к напарнику. – Ну, что там, готовы бумаги?
– Готовы, – откликнулся тот.
– Давайте начинать.
Ганин и компания еще раз под запись объяснили, как наткнулись на танк. «Увидели, вроде железяка какая торчит. Подошли потрогать, и тут братана моего и осенило. Это, говорит, кажись, дуло. Ну, мы взяли лопатки, копнули чуток, точно – дуло и есть. Стали копать глубже, и поперла из земли эта махина».
Первым объяснялся Серега. Всех остальных отвели в сторонку и велели ждать своей очереди.
Серега не суетился, светил сломанным зубом, вел себя ровно.
– Лопаты, – попробовал прицепиться один из агентов. – С какой целью носите с собой?
– Чудак-человек! Как же в лесу без лопаты? Ты б еще про спички и палатки со спальниками спросил!
– Вы знаете, сколько километров до ближайшего населенного пункта?
– А зачем мне знать? Я на отдыхе с друзьями: время и километры не считаю.
– И часто вы так гуляете, не считая километров?
– Да каждое лето! Как друзья из Москвы вырвутся, так и идем подальше ото всех. Костерок пожечь…
– … мясца пожарить, – поддакнул со своего места Ганин.
«Костюм» строго посмотрел на него.
– Ваша очередь отвечать на вопросы еще наступит.
– Понял, – миролюбиво поднял руки Ганин. – Умолкаю.
– Как давно вы знакомы? – продолжили искать бреши в Серегиной защите.
– Как-как – да уж года четыре никак.
– При каких обстоятельствах познакомились?
Серега почесал голову.
– По компьютеру.
– По компьютеру?
Это было второй частью легенды. На вопрос, как свели знакомство москвичи Ганин и Виктор Сергеевич с деревенскими братьями, следовало отвечать: через Интернет. Или, как сказал Серега: по компьютеру. Легенда гласила, что первые двое, старые друзья и заядлые грибники, искали из Москвы новые места для грибных вылазок. На одном интернет-форуме нашли координаты братьев: другие люди по большому секрету рекомендовали братьев как хороших знатоков грибных мест на Новгородчине. Так и познакомились. Потом к ним примкнул Фока, еще один грибник. Сами не заметили как.
– По компьютеру, – хмыкнул «костюм» и обернулся к напарнику. – Видал компьютерщика? На руки его глянь. Такими руками и по клавишам не попадешь. Такие руки – только лишать жизни человеков.
– Вы меня не обижайте, гражданин начальник, – насупился Серега. – Я человек законопослушный и обидки ваши незаслуженно терпеть не намерен.
– Не намерен он, – буркнул «костюм» и протянул Сереге протокол. – Пиши здесь внизу: «С моих слов записано верно». И роспись ставь.
Серега взял ручку, стал писать, засопел – ни дать ни взять деревенский дурачок. Глядя на него, Ганин покатывался со смеху: для полноты образа Солодовникову-младшему нужно было еще высунуть язык.
– Грамоте не обучен что ли, компьютерщик? – спросили «костюмы», заподозрившие, что Серега паясничает.
– Не обучен, – тот поднял грустные глаза. – В компьютерном классе всей грамоты и было, что мышкой по экрану водить.
– Давай сюда! – Лист выхватили, нетерпеливо, едва он закончил подпись. – Мусолишь тут, развел юродство.
После Сереги отвечать на вопросы подошел Степан. Потом Виктор Сергеевич. Следом Фока. Ганина вызвали последним.
Все они слово в слово повторяли друг друга. Придраться «костюмам» было не к чему. На всякий случай у всех забрали паспорта – временно, объяснили: перепишем данные, тогда отдадим – и объявили перекур.
Вся компания разлеглась в теньке и задымила.
– Слышь, начальник, – позвал совсем распоясавшийся Серега. – А как вы танк вывозить собираетесь?
– «Слышкать» ты своим друзьям будешь, – огрызнулся агент. – А ко мне на вы.
– Его сиятельство важничает, – подмигнул Серега остальным.
– На самом деле парень прав – даром что дурачок, – вмешался в разговор подошедший спасатель. – Танк засел одной стороной намертво. Нужно бульдозер вызывать. И понадобится еще один вертолет.
– Ну так вызывайте! – взъелись агенты хором. – Чего мы сюда на ПМЖ приехали?
Вернулся их коллега, который все это время разговаривал по телефону, и принес благую весть.
– Поступило указание, – объявил он, – оставаться здесь и контролировать ситуацию до прибытия губернатора. Сюда едет губернатор, пацаны.
– Едрить твою налево! – выругались те двое, что заполняли протокол и занимались расспросами. – И как долго нам здесь быть?
– Мне не сообщили.
– Слетаете, говорят, мигом, проверите обстановочку. Одна нога здесь, другая там. Крысы тыловые! – Один из агентов достал пачку сигарет, похлопал себя по карманам в поисках спичек. – А у нас даже еды нет! – Спички не находились. – Спички и те пропали! Чем костер будем разводить?
Все трое агентов замерли, обдумывая новую мысль, а затем одновременно повернулись в сторону Ганина и компании, поплевывающих в небо.
– Что? – с самым невинным видом спросил у агентов Серега. Ветерок качнул рыжий вихор на его макушке. – А у нас ничего нету!
В конце концов с агентами поделились спичками. Еще дали лишний дырявый спальник – его с незапамятных времен зачем-то таскали с собой. И чуть не отдали бутылку водки, но насчет нее вышел спор.
– Надо бы задобрить служивых, – предложил Виктор Сергеевич.
Серега возразил:
– Эти служивые завтра получат приказ и под белы рученьки поведут нас в кутузку. Пусть пробавляются в другом месте.
– Поддерживаю, – встал на сторону брата Степан.
Ганин был за то, чтобы водку отдать. Попробовал объяснить братьям:
– Это дипломатия. Мы придем к ним с водкой, как белые колонисты к индейцам. Им плохо, им хочется в город, по домам. И тут являемся мы – с бутылкой и одеялом. И они оказываются полностью в нашей власти. Тепленькие и благодарные.
– И что нам с ними делать, с тепленькими? Чай, не бабы – рядом не ляжешь.
– Для начала возьмем назад паспорта. Дальше видно будет.
– Паспорта и так отдадут, – вставил молчавший до этого момента Фока. – А водки мало. Самим нужна.
– О! – восхитился Серега. – Фока в нашей команде! За поддержку выпишем тебе медаль и штрафную нальем. Из сэкономленной.
– Ты, Серый, сегодня совсем какой-то дурной, – осадил брата Степан.
– Ничего не могу поделать, – Серега развел руками. – ОбЧество. Возбудился от людей.
Ганин подумал, что в прошлой жизни – если была когда-то эта прошлая жизнь – Солодовников-младший, скорее всего, был скоморохом.
– Тебе нужен медведь, Серега. Посадишь его на цепочку, будете вместе веселить людей по деревням. Уйму денег заработаешь, – посоветовал он.
– Вон мой медведь, – Серега кивнул на брата. – Только старый он для дрессировки. Старого медведя новым трюкам не научишь.
Он ловко увернулся от Степиного подзатыльника – «Я те дам ща медведь!» – отпрыгнул в сторону.
– Вишь чего. Не хочет дрессироваться!
– Ладно, – сказал Ганин, поняв, что в очередной раз серьезное обсуждение превратилось в балаган. – Предлагаю голосование. Кто за то, что бы отдать водку?
Поднялись две руки – его и Виктора Сергеевича.
– Кто против?
Взметнувшихся рук стало три.
– Решили, – Ганин подвел итоги голосования. – Водку не берем.
Агентам отнесли спички и спальник. Помедлив, добавили к дарам котелок, сыпанули в него гречки. «Нате, господа служивые, на долгую осаду» – с полупоклоном презентовали подношение. Агенты выглядели мрачно. Получив спички, тотчас закурили. Тот, что был в солнцезащитных очках, снял их. Глаза оказались мутные и злые.
Сотрудники МЧС тем временем отрапортовали о скорой отправке. Им, в отличие от агентов, приказа оставаться на месте не поступало. Спасатели были молодые, веселые и летели домой. Дома их наверняка ждали такие же веселые, теплые бабы. Агенты, наблюдая за приготовлениями к отлету, мрачнели еще больше. Дымя сигаретами, хмурили брови. Все это напоминало сцену из какой-нибудь античной трагедии. Эмчеэсники были беззаботными пастушками, и мир на их беззаботность отвечал им любовью. Агенты были тенями Аида, темной силой – цветы и травы вокруг них вяли и скукоживались.
Ганин не без злорадства подумал, что им будет даже полезно посидеть в лесу. Порастрясут жирок.
Отработают немереную зарплату. В том, что зарплата была именно немереной, а не какой-нибудь другой, он не сомневался.
– Ну, парни, не скучайте! Скоро увидимся, – спасатели попрощались и направились к вертолету.
Скоро за холмом загудел двигатель. Железное чудище поднялось в небо. Ганин мог видеть за стеклом лицо пилота. Дружелюбный пилот махнул ему рукой.
Растолкав редкие облака, вертолет взял курс на город. Под ворчание агентов, которые тоже не спускали с него глаз, он превратился сначала в яйцо, потом в точку и наконец скрылся совсем.