Часа через три дочь звонит, говорит, что вареники замечательные, прибыли точно к ужину, гости обалдели...
Пришел веселый Губарь. Говорит:
– Не выдержал испытания искушением...
Не в силах скрыть своего восхищения его лаконичностью, она сказала:
– Я преклоняюсь перед твоим умением прекращать телефонный разговор. Снимаю шляпу, пальто, юбку...
Люди проявляются в самых разных жизненных ситуациях. Вот взять, скажем, дни рождения.
Я знал, например, одного интеллигентного человека, который каждый раз, приходя с женой к кому-то на день рождения, доверительно говорил имениннику: «Подарок за нами». И тот, как правило, жутко смущаясь, отвечал: «Что вы, что вы! Какой подарок? Спасибо, что пришли...»
А другой, тоже вполне интеллигентный человек, на моих глазах настойчиво просил именинника немедленно примерить подарок – ну чтоб все увидели, какой дорогой свитер он ему подарил. А когда тот смущенно отказывался, обиженно заявлял: «Ах, нет – ну тогда я вообще могу уйти...»
А еще один мой добрый знакомый, между прочим, музыкант, принес как-то в подарок некоей даме-имениннице бутылку десертного вина. Та, естественно, выставила ее на стол. Но кто пьет, особенно под хорошую закуску, десертное вино? И я видел, как наш музыкант в конце застолья тихонечко положил подаренную бутылку в пакетик и благополучно убыл...
А вот сам я однажды привел с собой к другу на день рождения компанию совершенно чужих людей и сильно обижался, что хозяев это как-то не очень обрадовало... Ну и так далее...
Единственное сильное чувство, которое их объединяло, была жадность.
Жена говорит:
– У меня очень плохая память. Я, к сожалению, все помню...
Иду по улице. Вдруг вижу – мне на плечо села божья коровка. Хотел согнать, а потом думаю: «А, ладно, пусть покатается...»
Из беседы.
– Между прочим, бутылку водки выпьет любой дурак!
– Правильно. А любой умный – тем более...
Одесская газета «Пресс-курьер» от 27 марта 2003 года. Заметка называется «Экскурсия в следственный изолятор». Привожу только две фразы.
Первая: «Около 30 одесских журналистов побывали в следственном изоляторе управления СБУ в Одесской области...»
И последняя:
«...После экскурсии по изолятору журналисты получили возможность совершить прогулку по уютному тюремному дворику».
У него очень нудная жена. И в связи с этим невероятно пробивная. Да, она не большая кулинарка. Но справку своему пятидесятилетнему мужу-моряку, что он участник боевых действий и имеет льготы, она все-таки добыла.
А аргументы у нее были такие: раз судно, на котором плавал ее муж, стояло несколько месяцев в порту какой-то африканской страны, в дальней провинции которой уже год шли боевые действия, значит, он в этих самых боевых действиях участвовал. И ведь убедила!
Он, конечно, никакими льготами не пользуется, но женой тем не менее гордится: «Я теперь благодаря ей по газонам могу ходить, на красный свет ехать, в женской бане мыться...»
Она обратилась к женщине, которая помогала в доме по хозяйству:
– Оля, вы случайно не видели нашу новую сковородку?
– Я?.. Боже упаси!..
Мелочь, но противно!
Из американских воспоминаний.
Помню, переезжаем из Чикаго в Балтимор на микроавтобусе. Путь долгий, едем всю ночь. Бывшие наши земляки ведут машину, сменяя друг друга. И чтобы не заснуть, громко поют. Я до сих пор слышу, как над просторами Мичигана и Пенсильвании разносится: «Степь да степь кругом, путь далек лежит...»
Как-то в одном одесском интеллигентном доме я услышал во время застолья: «Передайте, пожалуйста, хрон».
Сосед мне говорит: «Это они слова «хрен» стесняются». Я тут же вспомнил, что читал, кажется, у Бориса Ласкина, про учительницу, которая страшно стеснялась слова «бюст» и говорила детям: «У нас в кабинете литературы стоит чучело Пушкина»...
Вот еще типично одесская история.
Когда в городе решили открыть художественное училище, думали присвоить ему имя знаменитого художника Костанди. Власти заупрямились:
– Какой Костанди? Он же грек? Что, у нас своих нет?
В результате в Одессе появилось художественное училище имени Грекова...
Местный ловелас. Большой мастер своего дела. Когда ему нравилась какая-нибудь незнакомая дама, он подходил к ней и спрашивал:
– Скажите, а вот кроме меня в вас еще кто-нибудь влюблен?
Та, конечно, млела, а он продолжал:
– Простите, а как вы относитесь к институту аперитива?..
Ну как тут устоять?..
Пациент в кресле у стоматолога. Врач, молодая женщина, увлеченно работает. К уху прижата телефонная трубка.
– Мама, ну я тебя умоляю, я все поняла. Да-да, я сделаю так, как ты просишь... Ну мама! Я же говорю тебе – я все поняла. Да! Да! Так, мама, я больше не могу с тобой говорить – я же леплю...
В следующий визит. Только что вырван зуб. Врач пытается остановить кровь. Трубка в том же положении.
– Мама, сколько можно! Да, я куплю сыр. И белье в стирку отдам. Ну хватит, мне нужно работать. Ну мама!.. Хорошо! Хорошо! Мама, оставь меня в покое! У меня же руки по локоть в крови!..
Пациент думает: вчера она была скульптором, сегодня – палачом... И это все мама...
Вопрос:
Может ли избранный народ быть переизбранным на второй срок?
В октябре съездили в гости к сыну. Посетили друзей – лучший дом в Москве. Сидим, выпиваем, закусываем. Хозяйка – прекрасная кулинарка, так что задача – все попробовать. Тем более что мы здесь не впервые. Говорю хозяйке: «А это у вас что?» Она мне на ухо шепотом: «Вы знаете, это я вам не советую...». Я тут же озвучил. Имел успех...
Женщина звонит своей дочке, хочет задать ей какой-то деликатный вопрос. Начинает издалека:
– Ты же знаешь, я человек интеллигентный, а вот папа интересуется...
Возглас:
– Сольемся в экстэзи!
У них были нежнейшие отношения. Многие вообще называли их идеальной парой. При этом он считал ее безнадежной дурой, а она его – законченным идиотом...
Нет, Одесса – по-прежнему Одесса. Что бы о ней ни говорили. Вот новые таблички в микроавтобусах.
Первая:
«Землю – крестьянам!
Фабрики – рабочим!
Деньги – водителю!»
И еще:
«Кричите свою остановку так, как будто вы ее уже проехали!..»
Игорь Божко принес.
Молодая девушка заходит в фирменный магазин «Канцтовары», в отдел открыток. А там большой выбор юбилейных-поздравительных с разными круглыми датами. Спрашивает:
– У вас к восьмидесятилетию нет? Мне для дедушки.
– Были, но как раз сейчас нету...
И видя, что она очень огорчилась:
– А вы возьмите две с сорокалетием...
Мужчина решил побывать в квартире, где он много лет жил до своего отъезда за рубеж. Звонит своей старенькой соседке, заходит.
– Здравствуйте, вы меня не узнаете?
– Ну что вы! Вы совершенно не изменились!.. Но я вас не помню...
Доверительный разговор. Слышу:
– И затем первый поцелуй... Чистый, как слеза ребенка невинной девушки...
Марианна Гончарова прислала. «Вот, – пишет, – про мою маму. Пришла она в салон. Говорит:
– Люся, подстригите меня так, чтобы я выглядела на двадцать лет.
Люся, с улыбкой:
– А почему не на восемнадцать?
– Ну что вы, Люся! Я ставлю перед собой только реальные задачи...»
Некоторые пьют, чтобы заглушить голос совести. Отсюда можно сделать вывод, что N. – самый совестливый человек из всех, кого я знаю.
Подвал дома на Молдаванке. Надпись: «Пункт приема посуды». Ниже табличка «Открыто», и тут же – «Open».
Действительно, а вдруг какому-нибудь англичанину не хватит на опохмелку и он придет сдавать бутылки.
После моего концерта подходит пожилой мужчина. «Вот, послушайте, вам понравится. Лет тридцать назад было. Помню, наша соседка выбегает на галерею и кричит:
– Включите телевизор! Там этот... Утесов поет!.. Это же второй Магомаев!..»
А вот новые таблички в одесских маршрутках.
«Не хлопайте дверью! Это вам не холодильник!»
И еще на ту же тему:
«Не грохайте дверью! Водитель страшно пугается!»
– Ты говоришь: Лесков, Зощенко... Да они даже фамилий таких никогда не слышали!
– Это еще что. Вот мне случай рассказали... Представь: мужчина средних лет, истинно верующий, приглашает молодого человека на лекцию: «Обязательно приходи. Тебе будет интересно. Там рассказывают о Боге». – «О ком, о ком?» – «О Боге». – «А кто это?..»
Зашел радостный.
– Что, – говорю, – новый каламбур придумал?
– Точно! Запиши: «Инесса Арманд – лапочка Ильича».
Ну почему же не записать? Записал...
Когда 3. Е. Гердту исполнилось 80 лет, к нему на дачу приехал вручать орден человек из президентской администрации.
– От имени президента России, – начал гость, – разрешите вручить вам орден «За заслуги перед Отечеством» третьей степени...
И вот я вижу на экране, как смертельно больной Гердт привстает в своем кресле...