4.18. Что даёт уровневая модель?
Разработанная автором двухвекторная модель получает дальнейшее развитие делением областей разрушения и созидания на уровни деятельности. Это то, что в ранее существовавших моделях порой намечалось, да так и не сбылось. Вот один из примеров этого: Ш. Бодлер предлагал «изучать всеобщий и вечный закон градации, постепенности и неспешного продвижения вперёд, при котором сила всё нарастает, как сложные проценты в финансовом деле». Невольно вспоминаются упомянутые выше диалектика и экстремология. Как всё-таки они «гордо реют» над трусливо прячущейся то ли среди утёсов, то ли где то ещё «постепенностью». Вот тебе и Бодлер! А ещё «Цветы зла» написал. Ну какое же зло в «постепенности»? Оно как раз в диалектике и экстремальности разрушителей. А вот это прозрение закона градаций, отнюдь не какой — то цветочек, а внушительный плод. А самым интересным следствием его в области человеческого является градация уровней деятельности.
В народе живёт потребность в героях, она следствие системного инстинкта выживания. Без героев системе не выжить. Они существовали уже в самых древних мифах. Гильгамеш у шумеров, Геракл у древних греков, у каждого народа есть свои могучие Ильи Муромцы. Предания и летописи доносили до нас имена прославленных полководцев, могущественных правителей, «святых мучеников».
Увы, наука оказалась столь ненаблюдательна, что героев она не увидела, и огромная разница между людьми осталась «незамеченной». Едва ли не первым не просто обратившим внимание на разность между людьми, а понявшим её значение был выдающийся русский философ К. Н. Леонтьев. Он полагал, что глубокая естественная дифференциация в человеческом сообществе (психологическая, социальная, политическая, профессиональная и т. д.) является той основой, без которой невозможно развитие. При этом, считал он, разница между людьми столь велика, что впору относить их к разным подвидам. И это не слишком большое преувеличение. Человек во многих ситуациях воспринимает другого, как опасного чужака или жертву, то есть не равного себе, а принадлежащего к какому-то другому множеству. У животных существует запрет на уничтожение собратьев по виду. Последнее приводило бы к уменьшению выживаемости вида, а в природе процессы направлены на увеличение жизни. Однако среди людей разрушительность по отношению к подобным себе получила необычайное распространение. Люди уничтожают себе подобных в огромных количествах. По отношению к ним не срабатывает реакция, генетически определённая как «реакция на представителя своего вида».
Это имеет филогенетические корни: у примитивных народов человек из другого племени, даже из соседней деревни, считался совершенно чужим и не заслуживал никакого сочувствия. Как следует из уровневой модели, деятели более низких уровней более склонны воспринимать других как чужаков, и в тем в большей мере, чем больше разница в уровнях. С ростом уровня люди всё в большей степени склонны считать себя собратьями, в первую очередь с деятелями своего уровня, но в какой-то мере, и с деятелями других уровней, даже с животными, всей живой природой. На самом последнем этапе нашей эволюции, как итог этих перемен, возникло представление о наших «братьях меньших». Показательно, что воспринимать других, как братьев, учит христианство. Это один из столпов веры. Так должен поступать истинный христианин. Теперь мы понимаем, что истинным христианином наши предки полагали верующего, достигшего достаточно высокого уровня. Таким образом религиозное и деятельностное представление о высоком уровне в самом существенном совпадают. И что, как не уровни, есть эти подвиды, деление на которые в явном виде Леонтьев так и не произвёл? Один из самых проницательных, Э. Эрикссон, ввёл термин «псевдовидообразование». Но единственное правильное решением этой проблемы даёт уровневая модель, вводящая представление об отличиях не псевдовидовых, а уровневых.
Суть всего изложенного выше заключается в том, что всё, что мы делаем, принадлежит тому или иному уровню деятельности. Всё наше бытие поделено на уровни, понимаем мы это или нет, признаём или нет. Уровень — это наиболее обобщённый способ описания и оценки деятельности, а, следовательно, и нас. Уровневая модель, являющаяся так же шкалой деятельности, позволяет оценивать деятельность количественно. Уровень это тот инструмент, воспользовавшись которым, представления о человеке, носящие описательный характер, получают возможность стать наукой. Уровень является системообразующим параметром, который присутствует во всех видах и формах деятельности и позволяет их рассматривать с наиболее общей точки зрения, выявлять наиболее фундаментальные закономерности.
Уровневая шкала оказывается той волшебной палочкой-выручалочкой, которая позволяет всё объединить и упорядочить в нашем сознании. Если в целом ты безусловный созидатель, то самое замечательное в твоей жизни уже произошло. Ценность уровневой модели в том, что она наглядно представляет главный бытийный принцип — повышение уровня деятельности, и структурирует наши представления о принципах и технологиях развития. А так же посредством шкалы уровней вводит меру Высоты— ступень лестницы уровней — являющуюся своего рода единицей развития. Осознание уровневости и предчувствие Высоты производят магическое действие — всё укрупняется, а деятель находит своё место в иерархии бытия.
Введение понятия уровня деятельности оказалось принципиальным шагом, открывшим дорогу к пониманию феномена человека. Усложнять просто, упрощать сложно. Уровневая модель — это удачная попытка разумного упрощения сложного. Другого обобщённого параметра просто не существует, потому что человек проявляет себя через деятельность, а всё разнообразие видов, форм, родов, способов деятельности по своему существу отличаются чем? Уровнем! Ну так мир устроен. Всё, что в нём копошится, дышит, думает, каким-то образом выражает себя — делает это на разных уровнях. Наш мир возможен только в разноуровневом виде.
Уровневая модель обеспечивает наиболее продуктивное обобщённое описание деятельности человека. Одни строят, сберегают, спасают, другие бездумно тратят, разрушают, уничтожают. Разница между людьми огромна. По замечанию Шопенгауэра «природа аристократичнее человека. Различия в званиях и состояниях в человеческом обществе неизмеримо меньше тех различий в уме и нравственности, которыми наделяет человека природа». Эта разница скрыта от не очень изощрённого ума, она не видна так, как виден возраст, пол, цвет кожи, национальность, привычки, поведение в быту. Но она важнее всех их вместе взятых. Именно на неё в первую очередь обращает внимание деятель крупного масштаба, которому нужны люди для решения больших задач. Пётр I говаривал: «По мне будь крещён или обрезан — едино, лишь будь добрый человек и знай дело». То есть ему в человеке прежде всего был важен уровень.
Каков уровень, таково и бытие. Это ответ на основной вопрос философии, следующий из уровневой модели. Уровневые представления открывают весьма неприглядную картину реальности. Те, кто способен принимать решения, кто предпочитает деятельность бездействию, у кого есть своё мнение, твёрдые принципы, понятия чести и достоинства — такие в меньшинстве. Большинство живёт как получится. Не слишком задумываясь и не прилагая усилий. Именно к ним относится замечание Шопенгауэра: «Люди подобны часовым механизмам, которые заводятся и идут, не зная зачем». А есть ещё одна довольно многочисленная категория, от которых только и жди неприятностей, они обязательно что то сломают, испортят, обманут, украдут. Возможны и худшие варианты. Когда все они собираются вместе, и при этом далеко не самые лучшие — так уж мы устроены — оказываются наверху, получается нечто уже совершенно нелепое, как современный коллективный Запад.
Значительная разница в уровнях является ключом к пониманию человека. Уровень, он, поистине, наша судьба. Получаешь уровень, а с ним и свою судьбу. Уровень — это константа, конечно, в той мере, в какой константность возможна в природе человека. И как бы нам не хотелось определять всё в себе самим, определяет уровень. Желанная свобода воли — только мечта. Мы свободны только испортить, не дотянуть до своего потенциального уровня или, будучи деятелем невысокого созидательного уровня, под влиянием обстоятельств опуститься в отрицательную область. Редко у кого хватает воли поднять себя над заданным природой уровнем и тем самым самому стать творцом своей судьбы. Это случаи исключительные.
С появлением уровневой модели Высота обретает новый статус. Она теперь не экзотика для чудаков, практическая польза от которой близка к нулю, а ориентир максимально созидательной деятельности. С введением уровневой модели мир «собрался» в нашем представлении. Теперь всех нас можно оценить по единой шкале, и разобраться в истинных причинах перемещения относительно её вверх или вниз. С повышением уровня карьерные устремления, стяжательство сменяются идеей служения: Богу, ближним, народу, Родине, искусству, истине. Возникает иерархия важности дел, появляется понятие Главного, оно всё более выпукло выступает на фоне второстепенного. Пространство жизни углубляется и расширяется, ранее малозаметные вещи обретают значение, приходит ощущение системности, своей включённости в нечто большее, ранее незнакомое состояние целостности и полноты.
Мы давно смирились с неразберихой в невероятном разнообразии человеческой деятельности. Но принцип, сводящий все верные наблюдения и выводы, полученные достаточно строгим мышлением, воедино, должен существовать. Таковым принципом является уровневость. Если следовать ему, выясняется, что противоречие друг другу большинства гипотез и теорий, относящихся к человеку, снимается при правильном отнесении их к соответствующему уровню. Но психика человека такова, что страшное разрушение «невместимо» в его сознание, равно как и невероятная высота поступков человека. Низкое он старается забыть, а высокое не в состоянии понять. Суженный диапазон восприятия делает реальность более заурядной и бесцветной, чем она есть на самом деле. Сознание человека исключает глубины и высоты. Это одна из причин, почему уровневые представления не стали для нас обыденными, а в науке общепринятыми.