Как следствие изложенного, автор приходит к модели (рис. 4е,2), где вместо мира мысли находится мир деятельности, потому что в общем случае человек, в отличие от математика, не только мыслит, у него ещё работают чувства, руки, ноги. А выше всех расположен мир, который не существует как некий абстрактный отдельный мир, а создаётся самыми высокими. Они обладают способностью при определённой степени концентрации, погружённости в предмет прозревать сквозь вещную данность суть происходящего и выражать её в виде идей. Таким образом модель состоит из следующих трёх миров: физического, мира деятельности живой материи, в том числе и деятельности человека на уровнях (–6 ÷ 3) и мира деятельности человека на уровнях (4 ÷ 6). Принципиальное отличие этой модели от двух предыдущих в том, что она отражает уровневую организацию мироздания и включает всю возможную деятельность. Нижний, физический мир является миром неживой природы. В самом верхнем находится уже достигнутое деятельностью на верхних уровнях, в том числе идеи Бога и Высоты, и то, что ещё предстоит достичь: пока непроявленные, пребывающие в «спящем» состоянии идеи и результаты, которые будут ими порождены.
Небоскрёбы из стекла и бетона, световая реклама, скоростные поезда, прообразы интернета и скайпа — таким Ж. Верн видел современный Париж. Исследователи подсчитали, что около сотни его фантастических идей стали реальностью. Идеям Ж. Верна повезло, они были техническими, и их воплощение в реальности зримо и осязаемо. Для того, чтобы убедиться в их реализации, не нужен высокий уровень, достаточно иметь глаза. Но сколько есть идей уже открытых, даже частично воплощённых, но не понятых и не оценённых должным образом современниками. Среди них находятся великие идеи, которые так и не приобрели статус достояния человечества. Причина в их малой наглядности и, в ещё большей степени, в их малой доходности. Эти образы будущего столь важны для развития и столь сильно отличаются от находящегося ниже, что представляется вполне естественным их выделение в особый мир. В традиционных представлениях это мир высокой нравственности, культуры и духовности, но третий мир содержит и нечто большее. Верующий человек назвал бы это связью с Богом, а мы — предчувствием Высоты. Для какой-то части человечества ощущение высшего и своей связи с ним, очень важно. Высокие испытывают при этом совершенно особые чувства подъёма, озарения, творимые ими преобразования всё более приобретают качество преображения.
Как показывает исторический опыт, человечество так и не осознало роли Высоты в решении его проблем, в том числе проблемы продолжения своего существования. Люди падки на новое и глухи к высокому. Описанная модель трёх миров должна помочь устранить этот недочёт. Из неё следует, что высшее творится высокими, а не приходит из каких-то невнятных областей абсолютных идей или некультурной культуры. Нет, наше будущее возникает в наших головах и может быть делом только наших рук. Точно так же, как живое обладает способностью порождать подобное ему живое, наша нервная система способна порождать подобное тому, что в ней уже есть, но (!) уровнем выше. Природа сотворила нечто невероятное, создав механизм повышения уровня. Создала она его в человеке, использовав возможности его высшей нервной системы. Но сам акт зачатия новых идей скрыт от наших глаз. Нам неведомо, из каких движений мысли, души и духа складывается этот процесс, какова в этом роль физического состояния организма и обстоятельств. Для обозначения различных его форм мы используем термины прозрение, постижение, озарение.
Выше уже говорилось о феномене двух триад: мы так устроены, что деятельность на высшей из них (4 ÷ 6), которая особенно поражает наше воображение, даёт принципиально иные результаты. Её инаковость не оставляет сомнений в том, что она представляет собой особый мир Высоты. В нём действуют другие законы, и деятельность на этих трёх уровнях особым образом взаимосвязана. Понимание этого мы видим в словах О. Уайльда: «Красота есть форма гениальности». К сожалению, при существующем дефиците опытных данных, грубых методиках их получения, наличной степени «системной незрелости» нашего мышления, бедности фантазии, далёкой от совершенства терминологии, эти принципиально важные, но тонкие моменты мы пока не в состоянии объяснить подобающим образом.
4.23. Кто лучше: животное или человек?
Предлагаемая автором третья модель трёх миров отражает тот факт, что в Природе ничто не существует отдельно, а одно переходит в другое, при этом человек является конечным этапом эволюционного развития не только живого вещества, а Природы в целом. Границы между мирами условны. Наиболее чёткая граница между мирами неживой и живой природы. Между мирами деятельности живого такую чёткую границу провести невозможно, но при всей плавности переходов, изменения там впечатляющие.
Долгое время бытовало заблуждение, что поведение животных управляется генетически наследуемыми инстинктами, а поведение человека в большей степени определяется опытом, полученным им в процессе его индивидуальной жизни и передаваемого затем внегенетическим (в процессе коммуникации) путём другим сородичам. Наименовав последнее культурой, антропологи-культурологи провели резкую границу между якобы поголовно культурным человеком и животными, культурой не обладающими. Чем человек принципиально отличается от животных — культурой! То есть у человека культура есть, а у животных — нет. Вот и всё! Просто и понятно. Но сейчас работами чрезмерно любознательных этологов, генетиков, биологов и физиков, занимающихся проблемами сознания, выяснено, что не существует чёткой границы между интеллектом человека и животных. «Что в принципе, — как отмечает Хокинг, — позволяет говорить даже об интеллекте червяка». И это не так уж удивляет, если вспомнить, какие трюки выделывает одноклеточная инфузория-туфелька, устроенная существенно проще, чем червяк. Более того, певчие птички, более гармонично слитые с природой, умеющие в отличие от человека порхать и мелодично щебетать, по видимому, более счастливы, чем человек. И зачем им усложняться до уровня человека? Чтобы стать культурными? Невелико достижение, если учесть, что с «культурой» они получат неотъемлемую от неё потребность гадить, пьянствовать, творить разнообразные мерзости и устраивать кровавые побоища вроде мировых войн. И утратят свой статус «птиц небесных». Им это надо?
Филогенетический разрыв между животными и человеком существует, но он другого рода и существенно меньше. Животные гораздо сообразительнее и обладают более развитой чувственной сферой, чем мы полагали раньше. А уровневое осмысление деятельности человека показывает, как сплошь и рядом низка его культура, в результате чего в ряде ситуаций он оказывается ниже животного (действуя на отрицательных уровнях). Прорывными для понимания истинной разности оказались наблюдения за макаками в одном из заповедников на юге Японии. Пока незадачливые культурологи выдумывали свою «культуру», этологи, наблюдавшие за этими, между прочим, не самыми умными среди приматов обезьянками, стали свидетелями того, как одна из них сообразила, как с помощью палочки выталкивать из полых тростниковых стеблей залезших туда улиток, и, что самое поразительное, быстро научила этому других обезьян из стаи. Рухнула стена, отделявшая человека от его братьев меньших (по разуму). Автор публикации, которая в научном мире произвела настоящий фурор, в конце недоуменно задаёт вопрос: так что же такое получается, обезьяны тоже культурны? Да, в культурологическом смысле культурны. А с точки зрения здравомыслящего человека, будут ещё и покультурнее воров-рецидивистов, алкоголиков, которые, напившись, ходят под себя, наркоманов, выслеживающих и убивающих пенсионеров после получения пенсии, и серийных убийц. Но при этом все перечисленные персонажи, отнюдь не блещущие культурой, передают свой негативный опыт не менее успешнее, чем обезьянки или учителя в школе — позитивный. Всё это приводит нас к пониманию, что культура имеет мало отношения к способности передавать опыт внегенетическим путём. Таким образом миф о культуре, якобы отделяющей человека от животного, рухнул, и большая часть построений культурологии утратила смысл. Но на культурологов события в далёком от них мире этологии не произвели впечатления, а кто то даже посчитал случившееся хорошим известием: если культурны макаки, то мы люди культурны уже поголовно. Да здравствует культурология!
Другая макака научилась мыть картофель в ручье, избавляя его таким образом от налипшей земли, далее высыпать зёрна кукурузы, смешанные с песком, в воду и, когда песок тонул, собирать чистые зёрна и поедать их. Дальше больше. Оказалось, что хорошо соображают и обучаются птицы, и не только считающиеся умными вороны, но и ничем себя не проявившие ранее синички. Когда в Лондоне толстые картонные крышки на бутылках с молоком были заменены на фольгу, они стали пробивать их клювами и лакомиться сливками. Вскоре этот фокус освоили синицы всей Британии. Но при этом есть люди, которые никогда не будут подражать чему-то хорошему, увиденному в поведении других, потому что они на это просто не способны. Более того, есть люди, которых невозможно чему-то путному научить, потому что они неспособны к обучению. Их можно научить каким-то простейшим вещам в раннем детстве, и всё! Весьма ограниченную способность к обучению в высокопарных рассуждениях о человеке принято выносить за скобки, но вспомните, сколько в вашем классе было троечников, причём большинству из них тройки были поставлены для того, чтобы перевести их в следующий класс.
Серые крысы являются наиболее успешным биологическим соперником человека во многом потому, что успешно пользуются традиционными для человека способами передачи опыта и образуют тесно сплочённые сообщества. Экспериментальное изучение крыс показало, что 18 % из них являются альтруистами. Доля агрессивных особей больше, что вполне видно по их поведению. Но вот вопрос, какой процент людей способен бескорыстно заботиться о благе других? Исследования проблемы эволюции альтруизма и разрушительности ещё впереди. Нас ждут неожиданные и не очень приятные открытия.