К стоявшим неподалеку квадроциклам подскочили наемники, стащили на землю рабынь, лежащих на сидениях кверху задницами.
У директора перехватило дыхание.
Это снова была она.
Эбеновая богиня.
Она медленно поднялась, грациозно и соблазнительно, будто была не здесь, а в спальне своего любовника. Даже торчащие по бокам и вцепившиеся ей в локти солдафоны не мешали этому виду. Директор жадно елозил взглядом по длинным стройным ногам, бедрам, торчащим грудям. Перед его внутренним взором опять возникла нежная розовая щелочка между раздвинутых черных ляжек.
Он неосознанно шагнул ближе.
Вблизи она была еще прекраснее. Ее синие глаза смотрели, не отрываясь, прямо на него, и в них застыло обещание. Пухлые губы разошлись на мгновение в улыбке. Мелькнул розовый язычок.
Директор тряхнул головой, отгоняя наваждение.
- … вы меня слышите?
- Что?
- Куда, спрашиваю, их отправляем? – повторил Баргас. – Арабам?
- Нет! – резко сказал директор. – Нет. В зал аукциона. Потом решу, что с ними делать.
- Как скажете, - Баргас едва заметно усмехнулся. Он еще в прошлый раз заметил, какое впечатление произвело на директора-распорядителя это черное дерево.
Он подозвал капитана наемников.
- Возьмешь десять человек. Доведешь товар до места. Останешься там. Если кто приблизится, стреляй на поражение. Все понял?
Капитан лениво козырнул и вернулся к своей команде и рабыням.
7
- Видала, как он на меня глазел? – шепнула Жасмин, поравнявшись с Ао.
Та вопросительно посмотрела на нее.
- Ну, этот. Носатый. Буквально трахал глазами. Если б никого не было, он бы меня прямо там отодрал.
- Наша судьба в руках Теганги, - вздохнула Ао.
- Не. Наша судьба в моих ногах. Этот носатый пойдет на все, чтобы их раздвинуть. А он тут главный. Даже главнее Баргаса. И, если мы не будем щелкать клювом, то сможем его использовать. Надо только подождать, когда он до нас доберется.
- Ты готова отдать ему свой лепесток?
- Чего? Какой еще… А, да. Лепесток. Я ему готова отдать и лепесток, и цветок, и букет и даже целую оранжерею, если это поможет нам выбраться. А ты разве нет?
Ао промолчала, опустив голову.
- Короче, понадобится твоя помощь, - сказала Жасмин. – Когда этот тип начнет со мной кувыркаться, ты будешь на подхвате. Возможно, тебе тоже придется порвать лепесточек. Одна манда хорошо, а две лучше. Мы должны затрахать его до потери сознания. Чтобы стал шелковым и на все согласным. Ты же к этому готова?
- Не дойдет до этого, - тихо сказала Ао.
- Дойдет, - уверенно усмехнулась Жасмин. - Я эту мужичью похоть в глазах с двенадцати лет вижу. Они всё отдадут, чтобы увидеть, как мой голый зад на их ствол насаживается.
Один из наемников догнал и повел в их сторону автоматом.
- Рты заткнули. Команды «болтать» не было.
- Отвали, – Жасмин вздернула голову. – Еще всякое пушечное мясо мне приказывать будет.
Наемник отвесил ей затрещину.
- Еще раз вякнешь, шлюха, и будет команда «сосать». Тогда у тебя все ближайшее время рот будет занят.
Другие наемники захохотали.
До круглого здания аукционного зала оставалось не больше ста метров, когда из-за поворота вдруг вышел человек в темном костюме и преградил путь.
Капитан поднял руку, приказывая остановится.
- Эй! С дороги свалил, клоун!
Человек наклонил вбок голову, разглядывая его белесыми глазами.
- Я мог бы сказать «оставьте рабынь, уходите и останетесь живы», - прошелестел он. – Но тогда я солгу. А я не люблю лгать. Ложь повышает энтропию во вселенной. Подрывает порядок и увеличивает хаос. Я не люблю хаос.
- Сам понял, чего наплел, умник? - капитан шагнул к нему. – Просто обратно в кусты заполз и сиди тихо.
- Не могу, - сероватое морщинистое лицо человека ощерилось. – Ведь тогда вы, как и любой скот, продолжите портить воздух.
- Чего?! – заревел капитан и выхватил пистолет.
Это было похоже на смазанную темную молнию. Движения нельзя было даже уловить. Просто в следующее мгновение рука капитана была сломана, из рукава торчала кость, а ствол пистолета засунут в рот.
Грохнул выстрел, голова капитана разлетелась вдребезги, пуля прошла навылет и угодила в глаз стоящего за капитаном наемника.
- Огонь! – заорал кто-то, и воздух наполнился дымом, пылью и грохотом.
Человек словно скользил мимо пуль, по ту сторону реальности, от одного наемника к другому. В его руке сверкал узкий клинок, вспарывая шеи, протыкая тела и отрубая головы.
Через считанные секунды все было кончено. Брошенный нож догнал убегающего последнего наемника у деревьев и с хрустом вошел в шею у основания черепа.
Человек в темном застыл посреди изуродованных тел в луже крови и посмотрел на замерших в ужасе рабынь.
- Доброе утро, сударыни. Как поживаете? – сказал он и шагнул к ним.
Дикая паника затопила их головы и вышибла из ступора.
Девки, словно испуганные антилопы, отпрыгнули от него и понеслись куда глаза глядят, прочь с дороги, сквозь кусты и заросли, спотыкаясь о корни, падая и снова поднимаясь, вопя во все горло, пока хватало воздуха, и каждую секунду ожидая, что он их нагонит.
Остановились они только когда уже не было сил ни бежать, ни дышать, ноги подкашивались, а легкие жгло огнем.
Жасмин осторожно обернулась.
Темная фигура торчала все там же, на дороге, и никуда не спешила.
- Теганги, - зашептала Ао, - это Теганги, Теганги пришел за нами! Нельзя останавливаться! Надо бежать, бежать, бежать!
Она еще долго причитала, но Жасмин ее не слышала. В голове царила странная смесь из страха, смятения, восхищения и вожделения. Незнакомый жар медленно разгорался внизу живота, вытесняя панику.
Жасмин повернулась к Ао.
- Блин. Какой мужик, а?! Не поверишь. Я, кажется, хочу, чтобы он меня догнал и трахнул.
***
Пятеро служителей закончили работу и встали рядом.
Головы наемников были уже отрезаны и сложены у дороги в маленькую пирамидку. Тела лежали в ряд и были выпотрошены. Горки внутренностей были свалены у кустов и уже привлекали мух.
- Почему вы отпустили рабынь? – бесцветным голосом спросил старший служитель. – Приказ ясен. Рабыни должны быть освежеваны заживо. Их головы и кожа должны быть переданы совету клуба.
- Ты бы так и сделал на моем месте? – спросил его человек в темном.
- Конечно. Я всегда выполняю приказы. Я должен догнать рабынь.
Старший служитель шагнул с дороги в сторону леса, где вдалеке еще виднелись две маленькие фигурки.
Человек сделал незаметное движение рукой.
Сверкнула сталь, и голова старшего служителя отлетела в сторону. Спустя секунду на асфальт рухнуло безголовое тело.
- Не люблю идиотов, - сказал человек и брезгливо вытер клинок об одеяние мертвеца.
Остальные служители не пошевелились.
- Кто-нибудь еще хочет догнать и освежевать рабынь?
Никто не ответил.
- Почему?
Молчание.
Наконец, один из служителей пошевелился.
- Это не главная цель. Те, кто нам нужен, будут их искать. И когда найдут, мы будем рядом.
Человек кивнул, нагнулся над трупом и оторвал от лацкана маленький значок кракена.
Кинул его служителю.
- Теперь ты старший.
8
- Не понимаю, что нашел наш господин в этой тощей верблюдице, - сказала одна из женщин, намыливая Изабель бедра. – У нее на боках нет ни грамма жира. Одни мышцы. Даже не за что подержаться. А ее зад? Смотри, - она с силой шлепнула ее по заднице. – Он не трясется. Твердый, как камень. Кому это может понравиться?
- Наши мужчины ушиблены Европой, - ответила другая. – Европейская одежда, европейские мысли, европейские женщины. Не нам их судить.
Они говорили по-арабски, и Изабель делала вид, что не понимает. Только украдкой рассматривала их пухлые обнаженные тела, большие налитые груди и широкие бедра.
- А я и не сужу. Не мне же ее трахать. Я просто не понимаю.
- Чего тут не понятного? – вторая закончила заниматься ногтями и теперь массировала Изабель плечи. – Сейчас всем нравятся такие вот недокормленные, как сайгаки. С длинными ногами, спортивными задницами и грудями, похожими на маленькие мячики. Это мода. Она пройдет, как и пришла.
- Длинные ноги я еще могу понять. Тот охранник, что ходит ко мне по пятницам, любит драть стоя. А такое возможно, только если у женщины длинные ноги. Иначе только на весу.
- Да, - рассмеялась вторая. – На весу тебя долго не удержишь.
- Я этого вообще не понимаю. Какой смысл так напрягаться? Не иначе, в какой-нибудь порнографии подсмотрел и теперь как попугай повторяет.
- Скажи ему об этом.
- Он не любит, когда я говорю. Рот женщине нужен, чтобы стонать и сосать. Его слова. Я стараюсь его не злить. Если ему что-то не нравится, он бьет очень сильно.
Изабель закатила глаза и прикусила губу, чтобы не выругаться.
Служанки поменялись местами. Теперь первая намыливала ей голову, а вторая массировала ступни.
- Но больше всего меня раздражает ее прическа. У женщины должны быть длинные волосы. А эти ее остриженные лохмы… Какое-то издевательство над мужчиной. Ни на кулак не намотать. Ни натянуть, чтобы спину выгнула. В них даже вцепиться невозможно, из пальцев выскальзывают, - первая действительно попыталась вцепиться в ее волосы, и Изабель ойкнула.
- Может наш хозяин вдруг стал скрытым любителем мальчиков? – хмыкнула вторая. – Будет натягивать ее в зад, смотреть на стриженую голову и представлять, что это мальчик.
- Дура! Не говори так о нашем хозяине!
- А что? Будто ты не знаешь, чем они все в поездках занимаются, когда ни нас, ни борделей рядом нет. А вообще ты не справедлива к этой девочке. Она по-своему очень красива. Тебе просто не нравится, что хозяин купил новую наложницу. Ты ревнуешь.
- Я?!
- Конечно. Ты же до сих пор вспоминаешь те несколько недель, когда тебе было четырнадцать лет, и хозяин постоянно брал тебя в свою спальню.