— Гори оно всё огнём, — Эван поднялся, разминая затёкшую шею и подобрал брошенный пистолет. — Насрать мне на твоих призрачных военных, насрать на «Прайм» и миссии, которыми ты морочил мне голову все эти годы. Красиво ты пел, конечно… У меня мало времени, — Эван развернулся, оставляя Леона в одиночестве, и направился к выходу.
— Я как сыновей люблю и тебя, и Ника, — выдохнул Леон, когда Эван почти дошёл до двери.
Эван остановился уже выходя из домика, и искоса глянул на старика, лицо которого, казалось, осунулось и постарело ещё больше за эти полчаса. Всё, что было для Эвана истиной, всё, во что он верил, окончательно рушилось, подёргиваясь дымкой и наваливаясь тяжёлой массой новой правды. Декорация, построенная перед ним, перед всеми людьми Побережья ветшала, рассыпаясь на глазах. Безоговорочное доверие, питавшие его все эти годы; и вера, дававшая видимость, что он важен, что делает что-то правильное и необходимое, разлетелась вдребезги, опустошая.
— Нет, это ложь, — Эван толкнул дверь, выходя в духоту ночи.
Однозначным для Эвана было только одно — нужно действовать, желательно, без промедлений. Собрать все машины на ходу, людей и оружие. Ему всё равно придётся ещё обратиться к Леону, если не сможет найти карту, по которой будет понятно расположение главной базы «Прайма». Эван неспешно шёл по улице, поднимая глаза к светлеющему горизонту. Прохладная тишина обманчиво создавала впечатление, что ничего не изменилось. Эван тряхнул головой, прогоняя усталость. Стоит найти себе хотя бы временного союзника. Он задумался и решение пришло почти мгновенно, но обдумать всё как следует, Эван не успел.
Размышления были прерваны нарастающим шумом, в котором сливались выстрелы и крики. Этого стоило ожидать. Эван ускорил шаг, направляясь к Палладиуму. На площади, в предрассветных сумерках он увидел, как большая группа трейсеров окружила около десятка человек с оружием, ещё кого-то выводили из здания. Краем глаза он увидел, что из некоторых окон Палладиума валит дым, и кто-то командует тушением пожара. Шаг перешёл в бег, и он оказался перед входом в считанные секунды. Его встретил взмыленный и запыхавшийся Берт — один из командиров, что приняли его сторону.
— Где ты был?! — Берт тяжело дышал, оглядываясь по сторонам и держа винтовку наготове. — Брок решил устроить бунт!
— Как? — Эван достал и проверил пистолет.
— Они пытались захватить склад с оружием, закидали этажи горючей смесью… Вот падаль!
— Много их осталось?! — Эван приготовился войти в здание.
— Парочку пришлось… того, — Берт качнул головой, — тех, что захватили склад. Человек десять-пятнадцать в отключке по этажам, вон ещё десяток на улице. Мы их вывели и держим так… Ну, свои же… — он замялся, опуская глаза.
— Всё нормально, — Эван хлопнул его по плечу. — Разберёмся. Где Брок?!
— Не видел, — Берт уже собрался заходить в здание. — На нашем этаже ещё двое, это точно…
— Я поднимусь, — Эван двинулся вперёд.
— Не убивай, — Берт посмотрел на него тёмными, уставшими глазами, — свои же…
Эван коротко кивнул и унёсся вверх по лестнице. По пути приходилось щуриться и прикрывать лицо — что-то ещё горело, дым въедался в глаза. На этаже оказалось темно — кто-то разбил все лампы. Он вышел в коридор, прижавшись к стене, стараясь шагать как можно тише. Сзади послышался шорох, и он обернулся, наугад стреляя в темноту коридора. Эван пошёл в обратную сторону. Он уловил движение в ближайшем дверном проёме, но не успел обернуться на него, как в живот ударило что-то тяжелое. Эван резко выдохнул и качнулся назад, стараясь не упасть. Он пригнулся, почувствовав, что в сторону его лица направляется чей-то увесистый кулак. Глаза привыкли к темноте, пришло осознание, что у нападавших нет ни патронов, ни капсул. Он разглядел тёмную фигуру, маячившую совсем рядом — противник тоже плохо его видел. Эван снова пригнулся и выстрелил, целясь в бедро. Противник вскрикнул и почти мгновенно привалился к стене, сползая по ней.
Неожиданно Эван почувствовал за спиной чьё-то присутствие. Он обернулся, но тень сбила его с ног. Он ударился затылком, в ушах зашумело, а поваливший его на пол, уселся сверху, смыкая руки на горле. Подняться или сбросить нападавшего никак не получалось. Воздуха уже не хватало и в глазах заплясали цветные, расплывающиеся пятна. Эван оставил попытки разжать хватку нависшей над ним тени и попытался дотянуться до ножа, который всё ещё был на поясе. Пальцы судорожно нашли застёжку на ножнах. Сил почти не осталось, и он наугад занёс нож, надеясь попасть хоть куда-то.
Тёмная фигура взвыла, ослабляя хватку, и Эван хрипло и шумно вдохнул воздух, который застрял в горле, заставляя закашляться. Он перевернулся и на четвереньках подполз к тяжело дышащему человеку. Нож, видимо, попал в лёгкое. Он разглядел смутные очертания лица одного из командиров — из его рта густо текла кровь, а дыхание было сбитым и хриплым. Он осмотрел его — рана в груди, растекающееся пятно. Эван выдохнул, откидываясь на стену. «Не убивай, свои же…» — прозвучало в голове.
— Прости, Берт, — Эван почувствовал, как теряет сознание.
Когда Эван открыл глаза, то увидел над собой склонившегося Генри. Тот хмыкнул и его лицо исчезло, оставляя перед Эваном потолок.
— Очнулся, наконец, — буркнул Генри, присаживаясь за свой стол. — Там на тумбочке вода и кое-какие обезболивающие. Тебя приложили головой.
— Ага, да, — Эван тяжело сел, выхватывая зрением стакан с водой. — Как там?
— Уже спокойно, — ответил Генри, не дожидаясь разъяснений. — Бунтовщики в клетках, ох, там сейчас тесновато, — он коротко хохотнул. — Полдень почти, народ не спит, — он пыхнул самокруткой.
— Сейчас выйду к ним, — Эван встал и слегка поводил головой. Всё ещё кружилась.
— Я так понимаю, всё очень сильно изменится, да? — Генри смотрел куда-то сквозь Эвана, выдыхая дым.
Эван молча кивнул.
— Не даёте мне жизнь дожить спокойно, чёрт бы её побрал, — Генри махнул рукой.
Эван вышел из кабинета, направляясь по коридору к выходу. На площади действительно собралось много народу. Люди шумно переговаривались — кто-то испуганно лепетал, кто-то выкрикивал возмущения. Трейсеры тоже не спали — часть из них, опасаясь нового нападения, стояли у входа, одна группа чуть дальше. Некоторые высунулись из окон, наблюдая за ситуацией сверху.
На появление Эвана никто не обратил особого внимания. Преодолевая усиливающуюся головную боль и приложив руки ко рту, он крикнул:
— Жители Риверкоста! Послушайте меня!
Толпа утихла, и на него устремились сотни глаз.
— Раскол в Палладиуме произошёл из-за того, что Джейсон был убит, а может, сбежал, нам неизвестно! — Эван приготовился набрать в лёгкие побольше воздуха. Толпа забурлила, но продолжила смотреть на него.
— Надзиратели ушли из города! Оставшиеся двое постовых были обезврежены и сейчас не слышат меня! У меня есть основания полагать, что они к чему-то готовятся!
Среди жителей прокатилась волна новых восклицаний и разговоров.
— Мы намерены отстаивать свои жизни до конца, но только трейсеров будет недостаточно! — Эван ненадолго замолчал, решая, говорить ли жителям о «Прайме».
— Что ты предлагаешь?! — выкрик из толпы оборвал мысль.
— Мне нужен кто-нибудь из «Мятежа»! — Эван опустил руки и теперь разглядывал испуганные и возмущённые лица. Нет, о «Прайме» он им ничего не скажет.
— Зачем?!
— Я предлагаю объединиться! Обо всём смогу рассказать при Совете, среди тех, кто остался на моей стороне. Мы хотим противостоять Надзирателям, но наших сил не хватит! Я знаю, что мятежников много. Я прошу одного или двух представителей прийти ко мне. Я обо всём расскажу!
— С чего бы им тебе верить?! Вы их казнили! С чего им думать, что это не подстава?! — мужчина из толпы вышел вперёд. — Может, Надзиратели просто свалили с концами, а?
— Нет, это не так! — Эван напрягся, чувствуя, что убедительных доводов у него мало, он и сам не знает, чего ожидать от «Прайма». — Я предлагаю временное перемирие, и выгоду для «Мятежа». У представителя есть сутки. Я не смогу ждать дольше! — Эван оглядел толпу. — Если мы не будем действовать, это закончится плохо для всех. И для нас. И для «Мятежа».
Толпа загудела. Эван почувствовал, что если прямо сейчас не уберётся с полуденного солнца, то снова потеряет сознание. Он махнул рукой и, приказав одной из групп аккуратно разогнать народ с площади, пошёл наверх. На то, что кто-то из мятежников придёт, оставалось только надеяться, иначе, придётся выдвигаться в сторону базы только самим. Был ещё один вопрос — куда подевался Брок и ещё два командира из тех, кто примкнул к нему. Одного пришлось убить на этаже… Эван толкнул тяжёлую дверь в просторный кабинет, и медленно пройдя по нему, откинулся в мягкое кресло. Оставалось только ждать.
***
Это был второй вечер в отравленной резервации. Тайлер всё ещё не приехал, а убраться отсюда хотелось, как можно скорей. Хизер выглядела болезненно и не отходила от Ника ни на шаг, отказываясь выходить из временного убежища до самого заката. Она плохо спала и постоянно жаловалась на головную боль. Они вышли из дома уже вечером, быстро пересекая улицу. В помещении бара, как назвала его Лина, снова было многолюдно и стоял гул голосов. Ник, отыскав барменшу глазами, сразу направился к ней.
— О, Ник, — она возилась с бутылками и подняла взгляд из-за широкого стола, стоявшего отдельно от всех — там Лина расставляла бутылки и кое-какую еду. — Ты скоро станешь завсегдатаем этого места, — он рассмеялась.
— Он пришёл?
— Ага, вон там, — Лина указала пальцем на самый дальний стол, за которым никого, кроме одного мужчины, не было.
Он был явно старше Ника, всё лицо исполосовано шрамами. За спиной торчало два автомата, на столе лежали пистолеты — видимо, вынул из поясного разгруза. Одежда вся в пыли — цвет куртки был практически неразличим. Он сдвинул широкополую шляпу почти на брови, угрюмо рассматривая нечто, похожее на карту, и отпивая из тёмно-зелёной бутылки. Оставив Хизер с Линой, он направился прямо к нему, быстрым шагом пересекая помещение.