Оно играет в нашей жизни куда большую роль, чем любые устройства и содержимое магазинных полок. От него зависит, как мы себя чувствуем, что мы делаем, как мы влияем на свою жизнь и на мир вокруг. Нельзя забывать и то, что сами окружающие нас товары и услуги были созданы лишь потому, что некоторые формы знания некогда сделали их возможными.
Чтобы знание могло распространяться и среди отдельных людей, и среди народов, ему необходима помощь. И если вы находите ту работу, которая проводится мной в этой книге и в «Письмах к самому себе», достаточно полезной по существу и приятной на вкус, у вас есть возможность принять участие в ее развитии. Это можно сделать несколькими способами.
Большая часть материала каждого выпуска «Писем» доступна бесплатно. Подписка за 250 руб. (на момент написания книги), однако, открывает вам доступ к полным версиям всех подкастов и статей «Писем», а также к записям трансляций и видеоуроков.
Одновременно появляется возможность не только слушать и читать их на соответствующих площадках, но и скачать весь архив «Писем» (в форматах mp3, epub, pdf, docx).
«ВКонтакте»: https://vk.com/donut/apostils
Boosty: https://boosty.to/apostils
Существует и вариант продвинутой подписки за 800 руб. Он дополнительно дает доступ к закрытому каналу в Telegram для обсуждения с автором интересующих вас вопросов, а также для общения с другими его участниками. Вы, конечно, можете указать для продвинутой подписки и бо́льшую сумму.
Если вы проживаете не в России, для вас есть другие варианты подписки, о которых можно узнать здесь:
https://vk.com/@apostils-full.
При возможности подпишитесь «ВКонтакте» или на Boosty.
Все выпуски до 78-го находятся в свободном доступе в полной версии. Начиная же с 78-го выпуска, полные версии доступны только по подписке.
Ограниченных версий достаточно, чтобы служить главной цели «Писем к самому себе» – приводить мысль в творческое движение, отвечать на ряд важнейших вопросов нашей с вами жизни и ставить лицом к лицу с новыми. Если же вы не только находите их интересными и полезными, но и хотите взять от новых выпусков максимум, будет полезно помочь их развитию.
Подписка представляет собой не обмен знаний на деньги, а в первую очередь возможность оказать поддержку проводимой здесь работе, если вы считаете, что она того заслуживает.
Об авторе и особенностях подхода
То, чем я занимаюсь, можно с высокой степенью точности назвать нейропсихологией. Это значит, что я изучаю два взаимосвязанных класса явлений.
Во-первых, я исследую высшие функции нервной деятельности: наши потребности и желания, чувства и эмоции, процессы обучения, мышления и внимания, а также такие явления, как память, самоконтроль и принятие решений. Меня интересует устройство ума и составление карты его кипучей жизни.
Во-вторых (и это самое главное), я изучаю и создаю способы совершенствования умственной деятельности с помощью наших собственных врожденных способностей.
Мы все наделены умением управлять своими эмоциями и желаниями, умением очищать и гармонизировать свой ум. Мы можем менять свои привычки мышления и поведения, переставлять приоритеты и ценности. Мы можем наводить порядок в собственных представлениях о жизни, пополнять знания, искоренять заблуждения и устранять психический шум.
Таким образом, мой интерес вовсе не является праздным: он рожден самой практической из потребностей. Нам необходимо научиться пользоваться возможностями своей психической жизни, которые уже есть у каждого из нас. Сегодня и научные данные, и наследие философии однозначно показывают, что эти возможности велики. Понимание устройства мозга и нашего ума дает ключ к овладению ими.
Но почему речь идет именно о нейропсихологии, а не психологии? Приставка нейро– здесь вовсе не есть пустая дань моде. Это указание на один из ключевых источников данных, которыми я пользуюсь. Я исследую умственную жизнь не только по ее проявлениям в сознании и в бессознательном, но и по глубинным анатомическим структурам мозга.
Происходящее во тьме нашей черепной коробки недоступно невооруженному взгляду, как ему недоступны печень или сердце. Однако все это играет для жизни ума не меньшую роль, чем эти органы играют в жизни тела. Они есть физическая основа ума. Науки о мозге позволяют существенно повысить точность психологических выводов, обеспечить их экспериментальную проверку и обогатить.
Тем не менее обычно нейропсихологи занимаются совсем не тем, что я описал выше. Как правило, большая часть их работы связана с изучением значительных дефектов и расстройств высших форм нервной деятельности. Эти проблемы могут присутствовать и врожденно, и возникнуть в ходе травмы или заболевания.
Точно так же и классическая западная психология всегда была ориентирована на довольно небольшую часть населения с тяжелыми невротическими расстройствами. Основная доля населения считалась более-менее здоровыми людьми и психологов мало интересовала.
В понимании психологии и нейропсихологии я принадлежу скорее к восточной школе мысли. Это значит, что, на мой взгляд, «пациентом» и творческим объектом психологии является каждый из нас – без всяких исключений. В том числе и сам психолог. Целью психологии является не исправление наиболее крупных поломок у небольшой доли людей, а понимание и совершенствование любого ума каждого из нас.
Да, на Западе об этом порой говорил Фрейд. Об этом часто рассуждали Юнг и Фромм, как и некоторые другие представители западной психологической традиции. Но все-таки с кем именно они работали год за годом и десятилетие за десятилетием? Кого они изучали? Их деятельность оставалась направлена на это меньшинство и на приведение их к уровню общественной нормы или же лишь чуть выше нее.
Я полагаю, это существенный изъян подхода, который не дает психологии раскрыть свою подлинную сущность. Крупные расстройства становятся по-настоящему понятны, только если мы займемся умом как таковым, так называемым «здоровым умом» человека. Тогда мы поймем, что все эти расстройства есть просто развитие и умножение более мелких психических конфликтов и поломок, которые есть у всех нас.
Прежде всего, меня интересуют возможности совершенствования и очищения ума у тех людей, которые считаются обществом совершенно здоровыми. Увы, в этом вердикте общество сильно ошибается. В действительности, все мы полны неврозов разного калибра. Мы вовсе не так здоровы, как может показаться. В нас много информационных и эмоциональных противоречий, и мы не очень хорошо управляем своей внутренней жизнью.
Одновременно с этим нам есть куда расти. Наше психическое здоровье, даже если мы уверены в наличии у нас такового, может совершенствоваться. Здоровье есть не абсолютная категория. Это мера нашей способности удовлетворять свои потребности и реализовывать свои высшие возможности, а значит, у здоровья есть бесконечный горизонт для движения.
Как следствие, я понимаю нейропсихологию как науку о совершенствовании и гармонизации психической жизни как таковой, и эта наука опирается как на понимание физиологии мозга, так и на знание механизмов работы ума.
Теперь же пришло время сообщить роковую подробность.
Честно говоря, нейропсихология есть осовремененный фасад. Это термин, который хорошо соответствует духу времени, но точнее было бы сказать, что я занимаюсь философией. Сегодня, однако, понятие «философия» не в большой чести. Как говорил философ Дэниел Деннет, когда он сообщал своим коллегам-ученым, что занимается философией, их лица порой резко менялись. Глаза стекленели и покрывались поволокой. Улыбка каменела и начинала переходить в оскал.
Я уже неоднократно подчеркивал, что подобное расхождение науки и философии есть крайне новое для истории явление. Вероятно, оно просуществует не очень долго, и уже сейчас мы наблюдаем тенденции к их естественному слиянию. Еще совсем недавно по историческим меркам величайшие физики XX века от Нильса Бора и Вернера Гейзенберга до Альберта Эйнштейна и Эрвина Шрёдингера внимательно изучали философские сочинения и сами их увлеченно писали.
Хотя ныне этот разрыв начинает смыкаться, представляться философом в большинстве случаев не стоит. С одной стороны, это звучит как-то нескромно. С другой же, ваши слова начинают пропускаться через жесткий и агрессивный стереотип. Их часто воспринимают с предвзятостью, повышенным скептицизмом или отторжением.
Одно из важных отличий философии от психологии состоит в том, что первой свойственна большая цельность охвата и большая глубина исследования. Философия использует всю совокупность знания, которая имеется на настоящий момент, из всех наук и дисциплин, для решения главных вопросов жизни. Это интегративная дисциплина. Она стоит в точке начала каждого витка человеческого познания и в его конце, как осмысление и обработка всего собранного.
Кроме того, философии всегда было присуще понимание, что большинство людей совсем не так здоровы, как им кажется. Нам всем есть куда расти. Части нашего ума могут быть приведены к продуктивному взаимодействию, к гармонии и чистоте. От этого глубинного понимания отталкивались и все религиозные пророки, и почти все светские мыслители.
Таким образом, наиболее общий подход здесь есть подход именно философский. Это значит объединяющий и осмысляющий в себе всю совокупность знания и вместе с тем предельно жизненный, практический по своим целям.
Последнему не стоит удивляться. Подлинная философия всегда была именно практикой и строила теории исключительно для нее. Это особенно заметно в момент ее рождения и взрывного роста во времена Будды в Индии, в эпоху расцвета философских школ Древней Греции и в период формирования китайской мысли. Философия перестает быть наиболее практической из всех дисциплин, лишь когда забывает и начинает отрицать свою собственную природу.