Звери понуро рассматривали товарищескую помощь. Кролик выглядел неважно. Начать хотя бы с того, что он мертв уже недели две. Кроме того, приходилось признать, что умер он, скорее всего, от голода.
-Ну что ж, - вздохнул Дзен, - нам хороша любая помощь. Мы признательны.
Фокс подобострастно закивал, вздымая пыль и чужие ароматы, еще раз, дурея от собственно смелости рявкнул "долой Мясника!", и поспешил оставить их - в улочку вывернул патруль.
Красноцветов смотрел, как лощеные псы проплывают мимо - ровным, самодовольным строем. Глаза горели, ноздри жадно раздували и ловили миллионы окрестных запахов. На дохлого кролика даже не покосились - были сыты.
Переждав патруль, группа устроила скудную трапезу. Глядя на серую, высушенную тушку, Дзен мрачно пропел несколько строк о беспечной, резвящейся на просторах дичи.
По негласному договору кролика отдали самым маленьким - Досе и Чаку. Причем последний жрал так активно, что бульдожке перепало от силы треть.
-Мне нужны силы для борьбы против тирании, - объяснил сконфуженный Чак, видя негласное осуждение товарищей, - ведь, это я, я поведу вас!
Они кивали, пряча глаза. К счастью, толкнувший очередную речь Дзен, отвлек их от тяжелых мыслей.
-Нас всего шестеро, это да, - сказал он, вольготно располагаясь подле своей конуры. Остальные уселись рядом - не дать ни взять группа студентов перед лектором, языки высунуты, глаза горят и смотрят с обожанием, - Но мы не собираемся брать врага силой. Мясник могуч. Его крепость из антрацита венчает собой абсолютно неприступную скалу, и есть только один путь наверх. Узкая эта тропа день и ночь патрулируется отборной личной гвардией мясника. Не пропускает никого, никакие личные просьбы и мольбы не могут долететь до самых верхов. Помимо этого есть три поста охраны и могучие стальные ворота. Ключи от них есть только у охранников на постах, и охрана не спешит ими поделиться.
Целая армия псов не сможет прорваться к замку, благо прецеденты уже были.
Собаки загрустили, взгляды опустили к вытоптанной, пахучей земле. Видимо, вспоминали прецеденты. Красноцветову пришло в голову что этот мир и вправду мало похож на собачий рай.
-Но даже прорвись мы ценой огромных жертв в замок, - говорил Дзен, - то и тут мы упремся в хитроумный лабиринт, заполненный ловушками и ведущий во внутренние покои замка. Только самые приближенные Мясника знают как через него пройти. А они, увы, редко посещают нас.
-Боятся нашего гнева! - рявкнул Чак фанатично.
-И заслуженно, - вставила Альма.
-так или иначе, силой нам не пройти. Но сила - это лишь один путь!
Потихоньку начинало темнеть, небо теряло свой стальной блеск и наливалось мутной чернотой. Красноцветов с тоской подумал, что красота закатов в этом мире для него полностью и бесповоротно утрачена. Звезды на небесах так и не зажглись, то есть теория, что собачье зрение слишком слабо, чтобы видеть их полностью подтвердилось.
Черно-белый и оставляющий массу места фантазии закат частично был компенсирован возможностью отлично ориентироваться и в темноте. Яркие шлейфы запахов с окончанием дня ничуть не померкли - напротив, стали ярче, изысканней, словно исчез тот постоянный мощный фон, что приглушал их краски при солнечном свете.
Красноцветов втянул воздух ноздрями, теперь и он знал, что может добраться в другой конец лагеря не заблудившись. Алхимическое смешение тысячи ароматов освещали улицы куда лучше тысячи ксеноновых ламп. Алексей Сергеевич, глянув на это буйное цветное мерцание, вдруг сделал для себя забавный вывод - а ведь не плох этот мир собак... и даже ощутил неясный позыв спеть песню про пастбища. Может быть, Дзенова харизма подействовала?
-Так как же вы собирается проникнуть к Мяснику? - спросил Алексей.
Дзен наградил его кивком, каким лекторы награждают задавшего правильный вопрос слушателя:
-Вот здесь стоит Чак, наш с вами товарищ, который не побоялся выступить против Мясника. Раньше Чак работал информатором и осведомителем в службе тирана! Он, вот в этой своей маленькой голове держит сеть коммуникаций антрацитового дворца! Есть труба...
-Целый тоннель!! - воскликнул Чак.
-Да, тоннель, который ведет во внутренние покои. Обычно он полон воды, но раз в три дня, она отключается для плановой проверки. Именно в этот момент...
Именно в этот момент полыхающая ароматами ночь вдруг расцветилась болезненно-оранжевым духом напряженного ожидания. Именно так, подумал Красноцветов, может пахнуть наркоман, перед очередной дозой - болезненно тяжкое ожидание.
Одновременно вой сотен глоток придал, почти заглушил одинокий хриплый сигнал рога.
Чак вскочил:
-Нам повезло! Сегодня выдают воду! Скорее по конурам!
Действовали быстро, Алексей Сергеевич и не заметил, как оказался в душном своем номерке, в почти молитвенной позе перед ржавым сантехническим агрегатом.
Вслед за воем последовала долгая, мучительная и смешанная с запахом ожидания пауза.
Кран издал рыгающий звук в лицо Красноцветову. Острый железистый запах потек из его нутра, а следом в корытце рванулся поток чистой и прозрачной как слеза воды - почти такой, о которой пелось в песне. Поток этот низвергался с гневным шипением, пока не наполнил корытце до половины, после чего кран еще раз рыгнул и воду перекрыл.
Только глянув раз на свое отражение, Красноцветов жадно припал к благословленной влаге, и не замечал ничего, пока его язык не начал впустую шлепать по дну корыта. Жажда была более или менее утолена, но и воды больше не осталось. Алексей Сергеевич качнул кран, но выдавил лишь еще одну тяжелую каплю влаги.
-"Да", - подумал он, глядя, как она шмякается о полированное дерево (языками ведь полированное!), - "теперь, кажется и мне хочется свергнуть Мясника".
Остальные ждали его на улицы. Выглядели довольными, но вместе с тем смущенными, еще бы - в очередной раз отведали с милости Мясника!
-И это на два дня? - спросил Красноцветов.
-Увы, - сказал Дзен.
В густеющей (но вместе с тем проницаемо для запахов) тьме, поговорили еще о туннеле, его длине и пропорциях. Подробно обсудили хронометраж. Но никто почему-то и не упомянул о том, что они будут делать собственно после того, как попадут внутрь.
С тяжелым чувством и проснувшейся жаждой обросший шерстью Алексей Сергеевич Красноцветов удалился спать, и всю ночь просыпался оттого, что подрагивающие и бегущие куда-то лапы то и дело бились о край пустого корытца.
Встретив черно-белый рассвет, снова тронулись в путь. Долго и мучительно тащились сквозь благодатные, черноземные, наполненные сочной серой травой пастбища. Увы, беспечная и не догадывающаяся о своей тяжелой судьбе дичь паслась теперь за чугунной решеткой. Трава радовала глаз, но здесь, в Мире собак, ее сочность была скорее оскорблением.
Дорога тянулась, вытоптанная сотнями чужих лап и впитавшая сотни чужих запахов, так, что теперь они сливались в единый тяжелый аромат, пресловутый запах пути. Вдыхая его пополам с едкой пылью и мошкарой (единственным представителем беспечной дичи на этих просторах) Алексей Сергеевич Красноцветов подумал, что уже чувствовал его раньше. Выезжая в шесть утра, в сторону Москвы, чтобы успеть на самолет, или пробираясь под холодным дождем к электричке, чтобы отмахать семьдесят километров и попасть на дачу - в такие моменты он и чувствовал этот запах - сливающийся из горячего металла, или промокшего от дождя дерева запах пути. Просто тут он ощущался отчетливее. И у этого запах была своя особенность - его чувствуешь только пока идешь, находишься в движении.
И собаки устают - к вечеру четыре лапы начали надсадно болеть. Дважды скрывались от патрулей в лесу, шерсть окончательно пропиталась мелким суглинком и все животные сровнялись в цвете, так, что издали их, наверное, можно было принять за группу уродливых волков разного возраста.
Один раз раскопали источник. Пили долго и с удовольствием, вспоминая собачий хутор, и с чувством ругая Мясника. Вид уходящей в грунт воды пробуждал застарелую грусть.
Вечером говорили много и чувством, о все том же Мяснике, о политике и о тучных стадах беспечной дичи. Красноцветов спросил откуда возник Мясник и что было до него, но получил в ответ расплывчатые философствования Дзена. Вообще, начинало казаться, что до мясника не было ничего, либо этого просто не помнили.
-А ручьи и беспечная дичь? - спрашивал Алексей Сергеевич, - а что будет если пройти мир собак насквозь?
-Может быть, новый мир? - отвечал Дзен, - природа циклична, и за Миром собак, может быть, например Мир Кошек, или - сразу поправился он, видя написанное на мордах соратников отвращение, - скажем Мир Хомячков. А над нами Мир Птиц и Пчел. Но это неважно! Важно, что там наверняка есть свобода.
Спели собачий гимн, а ночью взошла луна. Красноцветов совсем не удивился, когда увидел на ней череп собаки.
Весь следующий день тоже прошел в пути. Леса поредели и сменились высушенными солнцем степями, поросшими крошащимся мертвыми злаками. Трава, хоть и неживая, была, однако достаточно высока, чтобы в ней можно было прятаться, что и проделала компания низвергателей престола, когда почуяли впереди стаю степных волков.
Звери были поджарые, злые, с такой же белесой и выжженной солнцем как и окружающие злаки, шерстью.
Чтобы избежать хвостатых мародеров компании пришлось сделать порядочный крюк и топать лишние тридцать километров по ровной как стол степи, в которой двигалось разве что солнце, да и то к горизонту.
-Откуда эти волки? - спросил Красноцветов, - они ведь нападают на путников?
-Нападают, - подтвердил чау-чау, - они гроза одиночек. Волки были и раньше, но в последнее время их становится все больше и больше. Тракты пустеют, все стараются держаться в городах или хотя бы постоялых дворах - там, где есть выход воды. Вот эти и занимают свободные площади. Приходят откуда-то из-за границы. Так, что если и есть какой ни будь мир подле Мира Собак, то наверняка это Мир Волков.