Группа попросту использовала самые эффективные инструменты для достижения нужного звучания. Если сравнить пластинку с блестяще простым Violator, она может показаться мудреной и тяжелой для восприятия. Разные студии, пресыщенность звуками — все это на поверхности с первого же прослушивания. Но голос Дэйва достиг новых вершин: он поет так, будто бы делает это в последний раз в жизни. Отстраненность и холодность вокала исчезла и его эмоциональный и технический диапазон кардинальным образом отличается от предыдущего альбома. Разнятся и песни в пределах этого альбома: от тягучей и нежной One Caress до брызжущей болью Condemnation. Сложно поверить, что в студии пел тот же мальчик, который весело крутился по сцене с микрофонной стойкой. И несложно понять, почему этот альбом стал самым любимым для Дэйва.
Позже Мартин будет мучаться вопросом, верно ли они поступили, придав пластинке такое тяжелое звучание, ведь группа впервые в жизни позволила себе попасть под влияние музыкальной сцены, окружавшей их. «Но теперь я понимаю, что мы все сделали правильно,» - улыбался он позже. «Мы стали превращаться в то, против чего протестовали на первых альбомах. Было весело».
Естественно, перемены не прошли незамеченными и фанатами. Расти Иган позже вспоминал свое отвращение, когда увидел группу с живым ударником на сцене: «Я, бл*, так расстроился! На кой хрен вам ударник! Вали на х*й со сцены!» Если они и становились рок группой, то, скорее, духовно, нежели с точки зрения звука. Они, конечно, потеряли свой шарм и чувство юмора, характерное мальчикам из Бэзилдона и изрядно американизировались. Дэйв изменился больше всех и иногда друзья скучали по его былой открытости и смешливости: «Дэйв — отличный актер,» - рассказывал Миллер в интервью Mojo. «И он превосходно изображал из себя эдакого изощренного рок-наркота, вроде Мика Джаггера в его лучшие годы. Но сейчас это было серьезно и шло от души. Как он вел себя на сцене, как общался с людьми, как работал — это был абсолютно другой человек.»
Успех первого сингла с альбома, I Feel You, однако, не смог дать группе надежды на светлое будущее. Видеоклип Антона задал тон всей последующей веренице перемен и новых направлений в жизни группы. Дэйв, одетый как гангстер, танцует как Джаггер, Мартин играет на гитаре, Алан - на ударных. Для того, чтобы напомнить публике о том, что Depeche Mode – рок группа, вокруг танцуют полуобнаженные девушки. Музыка, однако, была по-прежнему электронной, хоть и с новым звучанием и интересными элементами. Судя по клипу, видимо, 90% песни играл Флетч, который снят за синтезатором. Последний кадр с Дэйвом, который снимает рубашку и демонстрирует свои тату, стал своеобразным вызовом всем тем, кто до сих пор воспринимал их как антипод современной альтернативной сцены.
Незадолго до выхода альбома Антон снял EPK – электронный пресс-кит — презентация процесса записи альбома. Начал он с довольно прямой карикатуры на группу. Журналист Пол Гамбачинни посещает каждого из музыкантов в отдельности. Флетч сидит в офисе. Алан за фортепиано играет One Caress, Дэйв возлегает на подушках перед благовониями, как хиппи,а Мартин прячется в номере и к нему никого не пускают. Таким образом Антон четко изобразил дистанцию между участниками группы.
Уставшего Дэйва расспрашивают про его взаимоотношения с Мартином, на что он отвечает: «В последние пару лет я сблизился с ним, узнал его гораздо лучше. Да и он то же самое чувствует по отношению ко мне.» Большая часть фильма — это отличный мастер класс того, как не пускать интервьюера в свою жизнь. Алан аккуратно говорит, что все они очень изменились после записи последнего альбома. Дэйв рассказывает о том, как Флетч, Алан и он работают над демо версиями Мартина.
Когда вышла I Feel You, 15 февраля 1993 года, она стала самым популярным синглом, когда-либо изданным группой. Особенно хорошо новое звучание было принято в Америке.
После длительного процесса записи музыкантов ждал триумф. Однако, как люди, они по-настоящему страдали. Всем был необходим отдых, ведь запись происходила практически в течение года, с февраля 1992 по январь 1993 — это была самая длинная сессия в истории группы. К сожалению, уже был запланирован тур, ведь Depeche Mode были столь популярны, что каждый их шаг приходилось планировать заблаговременно. Для отдыха времени не было ни у кого, особенно у Алана, ведь в его функции входило произвести переаранжировку песен для живых выступлений. Дэйв в это время вернулся к стилю жизни рок звезды и с удовольствием ожидал грядущих выступлений...
....он еще не знал, что грядущие 14 месяцев турне практически разрушат его жизнь...
15. Разрушение
Когда Songs Of Faith And Devotion был выпущен, было впечатление, что о группе не было слышно несколько веков. Музыкальный мир изменился. Грандж стал формулой успеха, а его пионер, Курт Кобейн, продолжал тонуть в наркотиках и депрессии. В Великобритании публика быстро устала от модного течения и на смену ему стала появляться новая, светлая и жизненная музыка — первые намеки на бритпоп. Depeche Mode же продолжали творить в стиле, который был характерен лишь им одним.
Несмотря на то, что новый альбом не продался таким же тиражом, как Violator, он показал, что музыканты все еще на коне. Billboard напишет, что Songs Of Faith And Devotion стал первым альтернативным альбомом, который поднялся до №1 в чартах. К этому моменту у группы уже были поклонники во всех частях света. Каждый из музыкантов прекрасно давал себе отчет о возможных опасностях грядущего долгого тура, но необходимость сыграть для всех фанатов, которые хотели их видеть, победила предрассудки. Дэйв понимал, что ему предстоит выматывающие месяцы выступлений, поэтому он решил взяться за подготовку. Несмотря на постоянное употребления наркотиков, он стал ходить в тренажерный зал каждый день, чтобы пробегать по несколько километров на беговой дорожке и заниматься на велотренажере. Для тура он также сделал себе грандиозную татуировку: 10 часов в два захода — столько он провел под иглой мастера, чтобы получил рисунок крыльев на спине. Позже он рассказывал, что этот кельтский символ призван защищать его от зла: «Эти крылья мне были необходимы для тура,» - рассказывал он NME. «Это было мое личное оружие — если я смог сделать эту татуировку — я уже все смогу.»
Две недели он просто не мог шевелиться, а когда начались репетиции, болело все тело. Дэйв будто хотел наказать себя. Но тур начался и радости не было предела: если в студии Гэан не выступал на ведущих ролях, то на сцене он был в центре всеобщего внимания. А Songs Of Faith And Devotion был создан как раз для живых выступлений. Дэйв хотел отрываться и чувствовать отдачу от толпы, что для него было сильнее любого наркотика на свете.
В тур с группой поехало 152 человека специалистов, включая персонального драг дилера Гэана. Также в числе сопровождающих был и психотерапевт — это была находка Алана. Ему платили 4000 фунтов в неделю, чтобы он выслушивал все об их склоках. «Он мог предоставить помощь абсолютно кому угодно,» - вспоминает Алан в интервью Uncut. «Но на самом деле главной целью, чтобы он заставил Дэйва слезть с иглы, потому что мы сомневались, что он доживет до конца тура. На самом деле, к нему сходили почти все, кто был с нами в туре, кроме Дэйва. Он был слишком умен для того, чтобы записаться к врачу.»
Перед самым началом турне группа созвала собрание, во время которого Дэйва строго предупредили, что если он не завяжет с вредными привычками, до конца тура он не доживет. Он согласился, но, естественно, решение было для него нелегким. Пресса уже начала догадываться о том, что с Дэйвом что-то было не так. Но на каждую статью он махал рукой и очень убедительно смеялся. «В Германии вон пишут, что у Дэйва СПИД, что он умирает, или что он колется,» - говорил Мартин в интервью i-D. «Но это все так смешно, это не идет нам на вред, наоборот, продажи растут. Все, кто прочтет такой слух, подумает: ага! Интересно! Пойду послушаю, что там напели эти наркоманы».
Тур начался в Лилле, 19 мая 1993 года. Концерты приходилось давать в среднем раз в двое суток до конца июля, чтобы потом передохнуть немного и снять клип на Condemnation в Венгрии. Но тут с проблемами столкнулись группы, разогревающие перед концертом Depeche.
Фанаты Depeche Mode всегда отличались преданностью и крайностями. Для любой неизвестной группы, выступавшей с такими монстрами, было трудно пробраться через толпу в 30 000 человек для того, чтобы играть им песни, которые они никогда не слышали. Miranda Sex Garden были первыми, кто испытал на себе отсутствие интереса к творчеству, когда во время всего своего сета они слышали выкрики толпы ”De-peche-Mode! De-peche-Mode!”, а в результате получили порцию сырого мяса и пакетов с собачьим дерьмом, которыми их смачно закидали из первых рядов.
К этому времени Depeche и их ближайшее окружение смогли создать вокруг группы атмосферу полнейшей конфиденциальности, чтобы не сойти с ума в перечне стадионов, арен, площадок и сотен тысяч фанатов. Каждый вечер Дэйв ехал на концерт в одном лимузине, Алан — в другом, Март с Флетчем — в третьем. Создавалось впечатление, что у каждого из них в параллели идут разные туры. Дэйву лучше других удавалось уединиться. Через некоторое время он стал требовать отдельную гримерку, которую сразу самостоятельно украсил свечами и куртинами, как Кит Ричардс, и в которой он сидел до самого последнего мгновения. Флетч вскоре снова отказался с ним общаться, Мартин прекратил с ним говорить, и даже стойкий Алан испытал на себе этот прессинг. «Не они не могли находиться рядом со мной,» - с грустью вспоминал Дэйв в ЕРК к Ultra. «Я сам не мог быть рядом с собой.»
Когда концерты проходили успешно, все, несомненно, были счастливы. Одобрение толпы становилось все более важным: их посвященность и постоянная поддержка не надоедала Дэйву ни на секунду. Во время одного концерта в Маннхейме он почувствовал, что находится слишком близко к краю сцены и, как позже признавался Гэан, ощущение было похоже на первый в жизни прыжок с вышки в бассейн. Для пущего эффекта он выгнулся и рухнул в море рук, которые мягко приняли его и моментально начали разрывать на части одежду, а потом и кожу. Это продолжалось несколько минут, пока секьюрити не вытащили его обратно на сцену.