Ромеръ по своему новому званію созвалъ вскорѣ послѣ того въ По-плавахъ собраніе, подобное бывшему въ Закретѣ, и привелъ также къ присягѣ Карла Прозора, Александра Поцѣя и Игнатія Завита. Нашедши въ переданномъ ему отъ Оборскаго наказѣ, что всякій Предсѣдатель Провинціи долженъ имѣть Совѣтъ изъ четырехъ Членовъ, и онъ, какъ Предсѣдатель временный, выбралъ Князя Константина Радзивила, Гг. Войниловпча, Новомѣйскаго и Адама Солтана, который для сего и принятъ имъ въ Общество. Составленный такимъ образомъ Провинціальный Совѣтъ немедленно приступилъ къ сужденію, можно ли, не знавъ Статутовъ и Уставовъ Общества, запяться образованіемъ онаго. Князь Радзивилъ говорилъ: „что „содержаніе произнесенной ими присяги не согласно съ его внутреннимъ „убѣжденіемъ, и что должно бы, не обязываясь къ столь неограниченному „повиновенію, прежде узнать точнѣе о свойствѣ Общества.14 Съ его замѣчаніемъ согласились и другіе; слова о такомъ повиновеніи исключены изъ клятвеннаго обѣщанія.
Спустя нѣсколько уже мѣсяцовъ послѣ отъѣзда Оборскаго, прибылъ въ Вильну Михаилъ Гофманъ съ новыми давно ожидаемыми Статутами. Не будучи знакомъ съ Членами Общества, и въ отсутствіе Ромера, къ ко-юму онъ долженъ былъ явиться, не зная, кому отдать ввѣренный ему пакетъ, Гофманъ вспомнилъ, что Г. Ходцко принадлежалъ къ Капитулу «стараго Масонства, ему онъ вручилъ рукопись открытую, какъ и самъ по-
лучилъ ее. Ходцко не былъ Членомъ Патріотическаго Общества, однако жъ. взялъ бумаги отъ Гофмана и передалъ ихъ Ромеру, когда онъ возвратился въ Вильну. Но симъ тайна Сообщества была нарушена и Ромеръ увидѣлъ себя принужденнымъ принять въ оное Г. Ходцко. Въ новыхъ Статутахъ предписывалось составить Общество изъ Гминъ и Округовъ; Провинціальный Совѣтъ рѣшился сначала образовать первые. Ромеръ поручилъ Завиту завести Гмины въ Повѣтахъ Ковненскомъ и Упитскомъ,Биллевичу въ Россіенскомъ, Князю Радзивилу въ Новогродекскомъ, Гружѣвскому въ ПІавельскомъ. Ни одинъ не исполнилъ сего цорученія.
Первыя Гмина учреждены въ Вильнѣ Ромеромъ. (1) Число Члевовъ было не только полное, но вскорѣ и превзошло опредѣленное; ее раздѣлили на двѣ, и вторая, отдѣленная отъ первой , ввѣрена Управле
нію Войниловича (2).
Ни по чему не видно, чтобъ были заведены еще другія Гмины; изъ вышеозначенныхъ каждая собиралась раза три или четыре, первая у Вагнера, вторая у Баранкевича; въ сихъ засѣданіяхъ разсуждали только о предлагаемыхъ новыхъ Членахъ и о правилахъ для образованія Общества.
Медлительность и неосторожность Центральнаго Комитета въ присылкѣ Статутовъ и несообразность принимаемыхъ имъ для управленія Обществомъ мѣръ, произвели отвращеніе, даже недовѣрчивость во многихъ Членахъ Виленскаго Сообщества. Стали говорить, что необходимо знать, кто Главный Начальникъ всего Общества; съ тѣмъ вмѣстѣ изъявили же-іаійе, не въ точности слѣдовать правиламъ въ Уставѣ начертаннымъ. Князь Радзивилъ требовалъ сего упорнѣе прочихъ; онъ даже объявилъ и Гминѣ и Провинціальному Совѣту, „что лучше будетъ вовсе отказаться отъ Общества, нежели подвергаться опасности содѣйствовать слѣпо достиженію цѣли, имъ худо извѣстной, и быть можетъ противной ихъ долгу и совѣсти.14 Онъ нѣсколько разъ говорилъ о томъ и наединѣ Ромеру и , |Пѵ, которые находили его замѣчанія справедливыми; другіе Члены Ф ин ь съ его мнѣніемъ, но Князь Радзивплъ остался твердъ въ Л вскорѣ послѣ полученія Статутовъ пересталъ участвовать въ со-і, и дѣлахъ Общества. Видя сіе, Ромеръ каждому изъ Членовъ, іиихся въ Варшаву по своимъ собственнымъ надобностямъ, по-ться узнать обстоятельнѣе обо всемъ, что касается до Обще-былъ въ Варшавѣ въ 1821 году. Ромеръ требовалъ, чтобы ѵ Референдарія Вѣржболовича, кто управляетъ Обществомъ,
а
шлялась изъ слѣдующихъ: Рокера, Князя Константина Радзивила, Іосифа, уружѣвскнхъ, Вагнера, Новомѣйскаго, Адама Солтана, Поцѣя, Корбута, Бу-
Цркецншевскаго.
мшиіи сей Гмины были: аравкевичъ, Ходцко, Кульчицкій, Бялозоръ, Струмилло,.
Поцѣй получилъ и привезъ Ромеру въ отвѣтъ, это тайна. Вскорѣ потомъ Пржецишевскій сталъ собираться въ Варшаву; ему Ромеръ поручилъ узнать отъ отставнаго Полковника Оборскаго, имѣетъ ли иіъ Общество успѣхъ? Оборскій отвѣчалъ, что оно распространяется, но составлено еще изъ первыхъ только началъ. Сіи свѣдѣнія не удовлетворяли Ромера онъ желалъ точнѣйшихъ, и въ томъ же 1821 году далъ еще порученіе . недавно принятому въ Общество и отправлявшемуся въ Варшаву Бучин-скому, сыскать Оборскаго, требовать отъ него извѣстій. Но Оборскій уже чувствовалъ отвращеніе къ Обществу, не участвовалъ въ дѣлахъ онаго, и сказалъ Бунинскому, что онъ ничего не знаетъ, и что всѣ эти Сообщества и Патріотизмъ не поведутъ ни къ чему. Сей отвѣтъ также переданъ Ромеру, который продолжалъ нетерпѣливо добиваться вѣрныхъ свѣдѣній о состояніи Общества и объ успѣхахъ его. Онъ воспользовался отъѣздомъ Адвоката Кульчицкаго, который отправлялся за другими дѣлами въ Варшаву. Ромеръ далъ ему два письма, одно къ Оборскому, другое къ Подполковнику Козаковскому, примолвя: „отъ Козаковскаго ты узнаешь, кто „главный начальникъ Общества, что тамъ дѣлается и что намъ должно „дѣлать.* Первый, Оборскій, незная ничего, отвѣчалъ на вопросы неясно. Подполковникъ Козаковскій, которому Кульчицкій докучалъ нѣсколько разъ, наконецъ сказалъ ему: „что Верховная власть въ Обществѣ сокрыта „отъ всѣхъ, что между тѣмъ оно значительно распространяется и что въ „него не принимаютъ ни знатныхъ людей (Магнатовъ), ни Генераловъ, ни „Полковниковъ. Впрочемъ, «прибавилъ онъ», я скоро уѣду изъ Варшавы и „надобно прислать сюда кого-нибудь для продолженія сношеній: я съ „здѣшними не буду имѣть никакихъ." Кульчицкій такъ же ѣхалъ въ Лембергъ и увѣдомилъ Ромера письменно о томъ, что слышалъ.
Не имѣя ни прямыхъ сношеній съ Варшавскимъ Обществомъ, ни руководства, ни прежней довѣренности къ своимъ силамъ, Общество Литовское перестало отличаться дѣятельностію, какъ при началѣ. Нѣтъ никакой причины полагать, чтобъ сіе Общество отъ исхода 1821 года до обнародованнаго въ Россійско-Польскихъ Областяхъ въ Іюлѣ 1822 запрещенія Тайныхъ Обществъ что-либо предприняло, кромѣ присоединенія къ Обществу немногихъ Членовъ, коихъ дѣйствія ограничились ихъ вступленіемъ; по слѣдствію не оказалось также, чтобъ бывали собранія Гминъ или Провинціальнаго Совѣта.
Лишь въ Августѣ 1823 года дѣятельность сего Общества какъ-будто возбудилась снова. Въ сіе время Ромеръ поручилъ Бялозору увѣдомить Гружѣвскаго, жившаго тогда въ деревнѣ, что его хотятъ отправить въ Варшаву. Спустя потомъ нѣсколько дней, Завита позвалъ его къ себѣ и вручилъ 1,000 Польскихъ злотыхъ, какъ онъ думалъ, на путевыя издержки до Варшавы. Ромеръ утверждаетъ, что онъ не помнитъ, откуда взялъ сіи деньги, думаетъ однакожъ, что они были собраны съ Членовъ Патріоти-/
ческаго Общества, но не можетъ сказать, кто именно участвовалъ въ сей складкѣ. Сіе показаніе довольно вѣроятно, ибо въ кассѣ Общества никогда небывало и такой суммы денегъ. Струмилло говорить, что , къ
которой онъ принадлежалъ, въ одномъ изъ своихъ засѣданій положила сдѣлать складку для составленія кассы; но со всѣхъ Членовъ могли собрать только 18 рублей серебромъ, которые вскорѣ послѣ того Ромеръ отъ него потребовалъ на расходы Общества. Вагнеръ, бывшій Казначеемъ онаго, также показываетъ, что въ кассѣ ему ввѣренной, никогда не бывало болѣе 15 рублей, и сіи деньги Ромеръ употребилъ па посылку нарочнаго въ Россіены, съ извѣстіемъ о закрытіи Масонскихъ ложъ.
Гружѣвскій пріѣхалъ въ Вильну; Ромеръ объявилъ ему, что Общество Варшавское требуетъ отъ Литовскаго большей дѣятельности и установленія постоянныхъ между ими сношеній: сіе, прибавилъ онъ, есть цѣль даннаго ему Гружѣвскому порученія. Потомъ они вмѣстѣ пошли къ Кульчицкому; Ромеръ объявилъ и ему о причинахъ отправленія Гружѣвскаго въ Варшаву и просилъ пособить въ семъ дѣлѣ. Гружѣвскій утверждаетъ, что Кульчицкій наименовалъ ему Подполковника Крыжановскаго, но Кульчицкій не признается въ томъ.
Пріѣхавъ въ Варшаву, Гружѣвскій явился въ Крыжановскому и объявилъ ему о своемъ порученіи. Крыжановскій распрашивалъ о состояніи Общества въ Литвѣ, велѣлъ сообщить оному, что всего болѣе надобно стараться умножать число Членовъ, что нужно такъ же узнать, не существуетъ ли Тайныхъ Сообществъ въ Россі, въ Курляндіи и Пруссіи; что имъ должно собрать свѣдѣнія о запасахъ оруоюія въ Виленскомъ Арсеналѣ и что при случаѣ моокно будетъ приказать жителямъ сего города овладѣть Арсеналомъ.
Симъ ограничились дѣйствія Гружѣвскаго въ Варшавѣ. На возвратномъ пути, въ Бѣлостокѣ онъ принялъ Г-на Довнаровича въ Общество, поручилъ ему распространять оное и для того оставилъ списокъ съ формулы клятвеннаго обѣщанія. Довнаровичъ въ самомъ дѣлѣ принялъ нѣсколько человѣкъ, но изъ нихъ нѣкоторые дали присягу на пирушкѣ, пьяные, и потомъ отреклись отъ нее; не хотѣли имѣть никакихъ связей съ Обществомъ. Были также люди, которые и не согласились на предложеніе Довнаровича.
Въ Вильнѣ Гружѣвскій не нашелъ Ромера; объ своемъ разговорѣ съ Крыжановскимъ онъ разсказывалъ Струмиллѣ и Ходцко. Первый удивляясь мысли обо Арсеналѣ, вскричалъ: „но какимъ же средствомъ овладѣть имъ?“ Ходцко думалъ, что студенты могутъ его взять.
Ромеръ не запирается, что намѣреніе захватить Арсеналъ было ему извѣстно; только прибавляетъ, что онъ счелъ сіе за шутку. Впрочемъ по слѣдствію не оказалось, чтобы Обществомъ Виленскимъ было что-либо предпринято для исполненія сей мысли Крыжановскаго.—Гружѣвскій объ-
являетъ также, что Ромеръ въ томъ же году говорилъ ему: готовь саблю свою къ веснѣ; сіи слова ему показались шуткою, однако же онъ рѣшился упомянуть и объ нихъ, въ доказательство своей совершенной искренности. Ромеръ съ своей стороны признается, что сказалъ это Гружѣвскому, но безъ всякаго намѣренія, шутя.
Между тѣмъ, какъ сіе происходило въ Литвѣ, Собанскій, назначенный временнымъ Центральнымъ Комитетомъ для распространенія Патріотическаго Общества на Волынѣ и въ Подоліи, отправился туда для пополненія сего порученія. Пріѣхавъ въ Бердичевъ, онъ тамъ учредилъ Провинціальный Совѣтъ. Въ наказѣ, данномъ ему отъ Временнаго Центральнаго Комитета, было предписано, помѣстить въ сей Совѣтъ отставнаго Полковника Тарновскаг