И он выходит на дорогу. В нескольких метрах от него транспортёр. Джеймс и Алек пытаются встать на ноги.
Он закрыл глаза. Он готов к тому, что его собьют насмерть.
Ублюдок.
Я прыгаю к нему, хватаю за руку, и...
Пэкстон удивлённо обернулся. В углу центра управления циклотроном раздался гром, и возникла синяя будка. Пол под его ногами качнулся и заскрипел, он с трудом устоял на ногах.
Этого тут не должно быть. Он знал, что ничего здесь не появится. Но это же просто глупо. Откуда ему было знать? Ему снилось и он внезапно проснулся, или это сон и пробуждение... Он вспомнил, что Кэйт бросилась в циклотрон, всего несколько секунд назад...
Кэйт выскочила из циклотрона, схватила саксофон, и ударила им его по голове. За ней выскочил злой игрок в крикет, который грубо вырвал из его рук ружьё и навёл его на него.
— Твоё счастье, что я вынужден играть по правилам! — крикнул он дрожащим голосом.
А затем он направил плазменное ружьё в комнату и разрядил всю обойму в сверкающие поверхности нового оборудования.
Он потащил за собой Кэйт и затолкал её в будку. Затем и сам прыгнул вовнутрь, задержавшись на мгновение, чтобы швырнуть ружьё обратно Пэкстону.
Будка исчезла, скрипя двигателями.
Вошёл степной партизан.
— Эй, — усмехнулся он. — А где твой саксофон?
Пэкстон нахмурился.
— Это сложно, — сказал он.
Позади них, на едва работающей панели инструментов, впервые завертелись узоры, узоры частиц, формирующихся и исчезающих в структуре самой вселенной.
ТАРДИС неслась сквозь вихрь, теперь уже как обычно.
— Чаю? — спросил Доктор, рассматривая, сдвинув брови, что Нисса и Тиган сделали с его приборами.
Заметив, что всё ещё держит в руках разбитый саксофон, он аккуратно положил его на пульт.
— Да, пожалуйста... — Кэйт ошеломлённо смотрела на свои руки, и едва заметила приветствия спутниц Доктора. — Боже мой, что я была готова сделать... Вселенная в безопасности?
— О да! — Доктор с любовью похлопал по пульту ТАРДИС, и передал Кэйт чашку, из которой поднимался пар. — Вселенные — крепкие старушки.
— Но я чуть было... Почему я так делала?
— А почему мы вообще что-нибудь делаем? — серьёзно посмотрел на неё Доктор. — Вот в этом, как мне кажется, физика разберётся не скоро — в науке мгновений. Что мы делаем и почему. Если вообще разберётся. Тогда, наверное, придёт мне время вернуться домой и открыть книжный магазин. Кстати... — он поднял с пола инструкцию к ТАРДИС. — Тут есть целое приложение про всемирную деформацию, которое...
Он замолк. Эти страницы были вырваны.
— Наверное, пошли на растопку, — нахмурившись, он немного смущённо смотрел на спутниц. — Молодцы.
Земля. Доктор и Кэйт шли по дорожке университетского городка. Он держал руки глубоко в карманах и довольно вдыхал весенний воздух. Она вела себя неуверенно, оглядывалась вокруг так, словно всё вокруг могло исчезнуть.
— Никак не могу привыкнуть к тому, что живу последовательно, — сказала она ему. — Теперь я не могу прожить заново свои воспоминания. Они изменятся и забудутся, поверх них запишется множество сентиментальной ерунды. Я потеряла своё прошлое...
— Да, но получили будущее.
Женщина подозрительно посмотрела на его мальчишескую улыбку:
— Я не уверена, что это был удачный обмен. И меня всё ещё беспокоят последствия того, что вы меня спасли. Вы забрали меня оттуда до того, как нашли меня. Это не нарушает какой-нибудь закон?
— Ну, возможно. Всегда будет существо, являющееся вами в циклотроне. Настоящая ли это вы, или просто копия... Лучше не задаваться этим вопросом, правда? Не заглянув туда, ответ никто не узнает, а поскольку я единственный, кто заглядывал, я собираюсь обмануть себя, чтобы не испытывать никаких сомнений по этому поводу, — он снова усмехнулся. — Кажется, я только что произнёс полную чушь.
Алек и Джеймс оторвали взгляды от биллиардного стола и от удивления выронили свои кии.
Катерина, которой не было всего около двух месяцев, вошла в дверь и демонстративно стала.
— Как... Как ты так быстро вернулась? — вытаращил глаза Джеймс.
— На попутке, — ответила она.
Алек быстро оглянулся через плечо.
— А я... кошку твою нашёл! — усмехнулся он. — Она вернулась. Я ей поставил лоток в лаборатории. Пойдём, посмотришь...
Кэйт, улыбаясь, покачала головой.
— Через минуту, — она указала на двух женщин, которые несли из бара напитки. — Вначале познакомьте меня со своими подружками.
Экипаж ТАРДИС смотрел на это, сидя за столиком в углу. Алек и Джеймс отчаянно размахивали руками, пытаясь успокаивать сразу трёх женщин.
— Мужчины, — сказала Тиган.
— Да уж, — кивнул Доктор.
Нисса подняла палец:
— Я разобралась. Ты действительно нарушил...
— Тихо, Нисса. К тому же, похоже, что Кэйт теперь не придётся принимать много сложных решений.
— Кэйт? — подозрительно посмотрела на него Тиган.
— Катерине, — поправился Доктор. — Думаю, нам пора улетать.
— Да, — Тиган встала из-за стола. — Так как насчёт Адрика?
— Тиган, Тиган, Тиган! — вздохнул Доктор. — Ты так ничему и не научилась?
Они втроём пошли на улицу и направились обратно к ТАРДИС, продолжая спорить.
В тот же вечер Кэйт наконец-то добыла запасной ключ (оба парня с ней не разговаривали), и открыла дверь в химическую лабораторию, в которой они оставили её кошку. Она закашлялась. В воздухе был резкий запах.
— Кис-кис! — позвала она.
В лаборатории было темно. Включив свет, она медленно пошла по лабиринту из оборудования.
Ей ответил испуганный крик. На лабораторном столе стояла её кошка. Рядом со столом на полу лежали остатки стеклянной ёмкости с надписью «синильная кислота».
Кэйт подбежала к окну и распахнула его. Синильная кислота очень ядовита. То, что кошка выжила, было чудом. Что было плохой новостью для всех физиков.
Но отличной новостью для кошки.
ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ(окончание)
Сильверман откинулся в кресле и закрыл глаза: последний сеанс его истощил. Если бы я не знал, что он всегда выглядит как труп, я бы заволновался. Несколько мгновений спустя он немного ожил и, наклонившись, вернул мундштук саксофона на стол. К моему изумлению, он начал перебирать оставшиеся предметы, похоже, собравшись попробовать ещё один.
— Эй, минуточку! — запротестовал я. — Думаю, мы зашли уже достаточно далеко. Мы можем целую неделю ковыряться в этом хламе, и так ничего и не узнаем.
Ясновидец поднял на меня свой стальной взгляд:
— Заверяю вас, мистер Эддисон, я прикладываю максимальные усилия. Все мои рассказы, хотя и звучат фантастически, являются правдивыми описаниями истории этих предметов.
— Послушайте, — ответил я, — я не сомневаюсь в ваших способностях. Если вы сказали, что что-то случилось, пожалуй, мне стоит верить вам. Но всё равно осталось множество вопросов без ответов. Даже если предположить, что мой клиент и есть Доктор, и что он носится во времени и пространстве в синей будке под названием ТАРДИС, я по-прежнему не знаю что привело его в Лос-Анджелес, как он потерял память, и куда дел этот цилиндр, который так ему нужен.
— Мне обязательно нужно найти этот цилиндр! — незнакомец всё больше и больше нервничал, ёрзал в кресле, протирал брови носовым платком, вынутым из верхнего кармана пиджака. — Нужно продолжать, пока мы не выясним что-нибудь, связанное с тем, чем я занимался в городе!
Я демонстративно посмотрел на газету, которую он не дал исследовать Сильверману, но ничего не сказал.
— Я готов продолжать, если вы этого хотите, — предложил ясновидец.
— Нет... — я притворился, что размышляю над этим. — Нет, я благодарен вам за ваши старания, Сильверман, и с меня причитается, но сейчас, мне кажется, будет лучше сменить подход.
— Уму непостижимо! — мой клиент встал и начал буквально прыгать. — Вы только что признали, что мы тут ничего не узнали!
— Нет, я сказал не это! Хотя я, возможно, знаю ещё не все ответы, но несколько зацепок у меня появилось.
Человечек был озадачен:
— Но как вы могли узнать хоть что-то из того, что нам рассказал Сильверман? Все эти воспоминания абсолютно не относятся к делу!
Я постучал пальцем по своему носу:
— Я же частный глаз, забыли? Скажем так, я применил дедукцию. Знаете, как Шерлок Холмс.
Сильверман и Рамон проводили нас, и мы пошли по заросшей тропе обратно к машине. У ясновидца мы провели гораздо больше времени, чем я рассчитывал, и когда мы выехали, из-за горизонта уже выглядывали первые лучи восходящего солнца.
После безумного ночного сеанса мой клиент по-прежнему был полон энергии, я же сильно устал и настоял на том, чтобы остановиться и позавтракать в придорожном кафе. Я проглотил тарелку жареной картошки с яйцами и ветчиной, запил их чашкой кофе, а затем зашёл в уборную, чтобы умыться и немного освежиться. Маленький незнакомец, однако, просто сидел за столом, ковырялся в своей тарелке, и молчал.
Мы вернулись в машину и поехали к шоссе 178, которое вело из города в сторону Долины Смерти. Когда мы поехали дальше на запад и кустарники сменились пустыней, утреннее солнце, несмотря на зиму, начало припекать. Я снял плащ и бросил его на заднее сидение.
Мой клиент становился всё беспокойнее, он всё время ёрзал и обмакивал лоб платком. Поначалу казалось, что ему жарко, но затем он начал нервно поглядывать вверх, на небо, как будто ожидал, что вот-вот упадёт бомба. Я проследил за его взглядом, прищурился против солнечного света, но не увидел ничего необычного.
— Боитесь, что дождь пойдёт? — спросил я его.
Смутившись, он тут же переключил своё внимание на дорогу.
— А зачем мы так далеко поехали? — явно недовольный, пробормотал он.
— Следую интуиции, — ответил я.
Когда несколько минут спустя я свернул с шоссе на боковую дорогу до Балларата (одного из городов, возникших когда-то во времена золотой лихорадки), он начал нервничать ещё сильнее.